Может, ты хочешь знать, где находишься? Угомонись, и я расскажу тебе кое-что, чтобы ты больше ни о чем не беспокоилась. Ты же знаешь, меня бояться не надо. Я не сделаю тебе ничего плохого, пока ты меня не рассердишь, Луиза… – На миг он застыл, затем выдавил улыбку. – Смотри-ка, я назвал тебя именем моей святой жены. Не важно. Когда я научу тебя быть такой, как она, ты просто станешь ею, и тогда мы изменим твое имя с Джули Маршалл на Луизу Вэнс.
– Ну так вот. – Он осторожно уселся на краешек соломенного тюфяка, стараясь не задеть вкопанных кольев, к которым были привязаны сковывающие Джули веревки. – Ты в хижине, в горах, недалеко от Эль-Пасо. Я ее обнаружил случайно. Здесь, конечно, неуютно, но мы же не останемся здесь надолго. Этот тюфяк – единственное удобство. Пол глиняный. Хибара так мала, что с трудом можно повернуться. Но все-таки это крыша над головой и четыре стены, чтобы защититься от горных ветров. Есть еще яма для костра. На данный момент это нам вполне подходит. Думаю, старатели, которые, наверное, и построили эту лачугу, проводили здесь не один месяц.
Он кивнул на Сюджин, которая все еще сидела на земле, скривив губы в злобной гримасе, обнажавшей желтые зубы.
– Не бойся ее. Она знает: стоит ей тронуть хоть волосок на твоей голове, я тут же перережу ей глотку. Сюджин – навахо, одна из тех индианок, которых полковник Кит Карсон передал ютам. Она выучилась английскому у миссионера, который какое-то время жил в их селении. Говорит, что юты ее постоянно насиловали, и в конце концов она забеременела. Ютам не хотелось, чтобы в их селении родился какой-то полукровка, к тому же к беременным женщинам они не притрагиваются, поэтому ее просто вышвырнули вон. Я подобрал ее и спас от голода. Теперь держу при себе.
– Но теперь, – сделал он драматическую паузу, – у меня есть ты. Ты станешь моей женой. Можешь не беспокоиться: тебе не придется делить меня с ней, но если хочешь, мы можем оставить ее как рабыню. Как ты на это смотришь? – улыбнулся Вэнс.
Джули прекрасно понимала, что делает глупость, но все-таки не сдержалась и сказала:
– Ты ненормальный, Эрлоу. И с этим уже ничего не поделать.
Он покачал головой с притворным сочувствием:
– Ой-ой-ой, моя бедная, дорогая Джули. Твои друзья тебя развратили. Я нашел тебя в кровати совершенно голой и вынужден был прикрыть твою наготу. Даже моя дорогая Луиза, которая всегда пылко отвечала на мои чувства, никогда не вела себя так бесстыдно. Но это поправимо, я помогу тебе снова стать скромной, хорошо воспитанной леди, какой ты и должна быть, чтобы достойно заменить мою святую Луизу.
Стараясь держаться как можно спокойнее, Джули сказала:
– Давай, я сейчас уйду, и мы сделаем вид, что ничего не случилось.
Эрлоу притворился, будто раздумывает над ее предложением, затем опять покачал головой.
– Нет. Наверное, не стоит. Сама подумай, ради тебя я влез в большие неприятности. Мне уже давно следовало бы убраться отсюда, но я остался, и ведь только из-за тебя.
Он твердо посмотрел на нее.
– Я остался, потому что знал, что не могу позволить тебе исчезнуть из моей жизни. Ты мне напоминаешь Луизу. Ты моя.
Он повернулся к своей скво и рявкнул:
– Мне нужно уйти, чтобы раздобыть припасы для нашего путешествия. Пока меня не будет, искупай ее. Еще ей нужно что-то надеть. Думаю, мы…
– Она не одевать мою кожу! – резко сказала Сюджин. Эрлоу сморщил нос.
– Черт, да нет же, не вздумай надевать на нее свои мерзкие шкуры. Ты, Сюджин, воняешь, как та дохлятина, с которой ты их содрала. Я с тем же успехом мог бы поиметь бизона. Закутай ее в то одеяло, в котором я ее сюда притащил.
Внезапно он выбросил вперед руку и с такой силой сжал шею индианки, что у той глаза вылезли из орбит.
– Послушай, сука! Ты во всем будешь ей угождать, поняла? – прошипел он.
Он отпустил ее и швырнул на землю. Повернувшись к Джули, он снова растянул рот в улыбке.
– Не волнуйся, любовь моя. Я сделаю тебя счастливой. Вот увидишь. Еще несколько рейсов за оружием – ты, конечно, будешь ездить вместе со мной, – и мы присмотрим себе симпатичное гнездышко где-нибудь в чудесном предгорье. Ты будешь моей королевой. У нас будут дети, много детей… ты и в самом деле станешь моей дорогой Луизой. И я всегда буду о тебе заботиться.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Из горла Сюджин вырвался низкий утробный звук. Эрлоу заколебался. Ладно, впереди у него теперь уйма времени.
Он выпрямился.
– Делай, что тебе велено, Сюджин, – приказал он. – Я вернусь к ночи. Помой ее и обогрей, да приготовь ужин.
– Нечем охотиться, – сказала Сюджин.
– Даже не думай, дура, я не отдам тебе нож, – усмехнулся он. – Поймай что-нибудь голыми руками. И лучше все же приготовь еду к моему приходу.
Внезапно тишину разорвал громкий, пронзительный крик – это Сюджин пришла вдруг в неописуемую ярость. Она завопила что-то на своем языке и бросилась на Джули, которая оказалась совершенно беззащитной под градом обрушившихся на нее ударов. Но они не успели причинить ей особого вреда, так как Эрлоу тут же схватил Сюджин за волосы и отшвырнул ее в другой угол хижины.
– Я предупреждал тебя, тварь! – хрипло зарычал он, вытаскивая из штанов ремень. – Тебя снова нужно проучить, и уж этот-то урок ты запомнишь.
Сюджин свернулась в клубок и закрыла руками свой раздутый живот.
– Эрлоу, нет! – закричала Джули, когда ремень, со свистом прорезав воздух, опустился на Сюджин. – Ты же убьешь ребенка! О Боже, остановись!
Ремень опускался снова и снова. Сюджин стонала, извиваясь от боли, она даже не пыталась закрыть лицо, оберегая только живот. Одежда уже пропиталась кровью. Джули зарыдала.
– Эрлоу, чтоб ты сдох!
Эрлоу Вэнс просто остолбенел. Ремень выпал из его рук. Он медленно повернулся и уставился на Джули.
– Чтоб я сдох? Чтоб я сдох? Я верно расслышал, Луиза? Боже мой! Нет! – Он упал на колени. – О, Луиза, прости меня! Я вынудил тебя выругаться, только подумать! Я ужасно виноват. Скажи же, что ты меня прощаешь, пожалуйста, пожалуйста…
Джули посмотрела на Сюджин, которая всхлипывала и в ужасе озиралась по сторонам. Слезы, смешиваясь с кровью, заливали ее лицо. Джули, насколько позволяли ей веревки, отчаянно зажестикулировала, пытаясь дать девушке понять, что ей лучше побыстрее убраться отсюда. Они имели дело с настоящим сумасшедшим. Нужно было вести себя крайне осторожно. О Боже, ну почему же она не убегает?
Сюджин наконец поняла. Медленно, превозмогая боль, она сантиметр за сантиметром стала продвигаться к двери. Джули глубоко вздохнула и взмолилась о том, чтобы ей удалось отвлечь Эрлоу.
– Да, Эрлоу, я прощаю тебя, – прошептала она. – Все в порядке. У нас все будет хорошо. – Что же еще ему сказать?
– Я знал! – закричал Вэнс, и из его глаз брызнули слезы радости.
Джули внимательно наблюдала за ним, настойчиво приказывая себе улыбаться.
– Ты так добра ко мне, Луиза, то есть Джули. О Господи, я действительно хочу называть тебя Луизой, потому что ты и есть моя драгоценная Луиза, воскрешенная милостивым Богом, который знает, что я не могу жить без тебя. У нас будет хорошая жизнь… счастливая жизнь. Вот увидишь. О, Луиза, дорогая моя! Я буду к тебе очень добр. Сначала родится девочка, Бетси – Бог ее тоже воскресит, – и мы будем так же счастливы, как и раньше. Даже еще счастливее. О, Луиза, я так тебя люблю…
– Все будет хорошо, Эрлоу, – повторила она, следя за тем, чтобы ее голос звучал ровно и ласково.
«О, пожалуйста, – беззвучно взмолилась она, – пусть он мне поверит». Она глубоко вздохнула и произнесла:
– А теперь принеси мне одежду. Нельзя же мне лежать в таком виде. К тому же я замерзла.
Его глаза сузились, и Джули запаниковала. Неужели он раскусил ее?
Вэнс придвинулся ближе, и лишь собрав в кулак всю свою волю, Джули смогла стерпеть прикосновение его влажных трясущихся губ.
– О Боже! – выдохнул он, выпрямляясь. Блаженно улыбнувшись, он дико затряс головой в неожиданном приступе радости. – Нам будет так хорошо, Луиза, так хорошо! Те, другие женщины… я просто удовлетворял свою похоть. С тобой же у нас всегда была настоящая любовь. И это повторится. Я точно знаю.
Эрлоу поднялся на ноги и, не сказав больше ни слова, снял с гвоздя свою накидку и с решительным видом вышел в занимающееся холодное утро.
Джули осталась лежать в затхлой, сырой лачуге. От запаха влажной земли к горлу подступала тошнота. Она продолжала пытаться ослабить веревки, хотя понимала, что это бесполезно. Вот так, подумалось ей, наверное, и чувствуют себя червяки: кругом одна земля, можно только ползти и извиваться.
Услышав скрип двери, она затаила дыхание и прищурила глаза – даже слабый свет раннего утра казался ей нестерпимо ярким. Дверь открывалась мучительно медленно. В щели показалось лицо Сюджин, и сердце Джули переполнилось одновременно страхом и надеждой. Индианка молча стояла у входа. Через некоторое время Джули решилась заговорить:
– Я пыталась помешать Эрлоу избивать тебя. Я помогла тебе чем смогла. А ты мне поможешь?
Сюджин тяжело опустилась на землю возле тюфяка. Было нетрудно заметить, как она страдает. Она не снимала рук со своего огромного живота, при малейшем движении морщась от боли.
Джули внимательно вглядывалась в Сюджин, пытаясь прочесть ее мысли, но лицо индианки оставалось бесстрастным.
– Сюджин, – еще раз попробовала Джули, приподняв голову над тюфяком. – Я сделала так, чтобы Эрлоу не бил тебя. Я не желаю тебе ничего плохого. Я твой друг. Ты же не хочешь, чтобы мне было плохо, правда? Развяжи меня. Я уйду отсюда, и Эрлоу будет твоим. Я не хочу оставаться с ним, понимаешь? У меня есть другой мужчина. Поэтому Эрлоу может остаться твоим.
– Нет!
Хрипло дыша, с широко раскрытыми глазами Сюджин наклонилась над Джули.
– Эрлоу приводить меня под крышу, давать мне пищу. Теперь он меня бить. Сюджин уходить.
– Куда, Сюджин? Как тебе выжить? – прошептала Джули.
Сюджин гневно поджала губы, в глазах вспыхнул огонь.
– Сюджин не дать умереть ребенку.
Неплохо, подумала Джули. Девчонка еще не опустила руки. Даже после всего, через что она прошла, у нее все еще оставалась гордость.
– Тогда помоги улизнуть и мне, – взмолилась Джули. – Помоги мне вернуться к моим близким, пожалуйста! – Джули надеялась, что эта гордая сильная девушка все-таки поможет ей. – Они добрые люди. Я думаю, они примут тебя, дадут тебе кров, пищу.
Губы индианки слегка задрожали, но она упрямо ответила:
– Если Сюджин помогать тебе, Эрлоу ее убивать. Нужно идти.
Она поднялась и направилась к выходу, но ее остановил пронзительный крик Джули.
– Ты собираешься просто взять и оставить меня здесь? И это после того, как я защищала тебя от Эрлоу! Если бы я не была связана, я бы бросилась на него. Я бы сделала это для тебя, хотя перед этим ты и пыталась меня ударить. И ты все же хочешь уйти и бросить меня здесь?
Ее слова повисли в воздухе.
Лицо Сюджин по-прежнему оставалось невозмутимым, но после секундной паузы она сказала:
– Нет.
Когда из своих высоких, до колен, мокасин Сюджин выудила нож, Джули опешила.
– Нужно спешить, – пробормотала Сюджин и принялась резать веревки.
– И у тебя все это время был нож? – отважилась на вопрос Джули. И тут в первый раз за все время Сюджин улыбнулась и утвердительно кивнула.
Когда Джули наконец освободилась, она поплотнее завернулась в одеяло и побежала к двери. Выглянув наружу, Джули увидела, что хижина стоит на склоне почти отвесного скалистого холма. Один неверный шаг, и не видать ей Дерека.
– За мной, – скомандовала Сюджин, и стала подниматься вверх.
Джули ткнула пальцем к подножию холма.
– Нам нужно в город, Сюджин, в ту сторону.
Сюджин улыбнулась.
– Туда ушел Эрлоу. Ты хочешь пойти туда?
Джули удивилась:
– Как же я попаду к своим, если мы пойдем в противоположном направлении?
– Мы теряем время, – настойчиво сказала Сюджин, уже карабкаясь вверх. Подъем был тяжелым, холод пробирал до костей. Несмотря на накинутое шерстяное одеяло, Джули вся продрогла. Ветер терзал их без передышки. К тому же одной рукой Джули приходилось придерживать одеяло, что еще затрудняло подъем.
Через несколько минут Сюджин исчезла за огромной скалой, но тут же выглянула вновь.
– Теперь мы идем вниз.
Внизу сквозь пелену тумана можно было разглядеть Эль-Пасо, а за ним тонкую ленту реки Рио-Гранде. Заглядевшись на окрестности, Джули споткнулась и упала на колени. Сюджин обернулась.
– Нет, нет, я в порядке, – успокоила ее Джули и встала, потирая лодыжку. Она ушиблась не очень сильно, но ничто, даже сломанная нога, не смогло бы заставить ее остановиться! Она упрямо двинулась дальше.
Сюджин подняла с земли ветку и, срезав ножом сучки, сделала удобную трость. Джули с благодарностью взяла ее, и индианка повела ее дальше.
По мере того как они спускались, растительность становилась все гуще и гуще. Двигаться стало труднее, приходилось пробираться сквозь высокую траву и заросли ежевики, но по крайней мере было меньше шансов попасться на глаза Эрлоу.
Через несколько часов после того, как беглянки покинули хижину, они спрятались за густыми кустами на границе города. Сюджин с тревогой поглядывала по сторонам. Джули очень устала, она едва держалась на ногах. Но видеть нормальных людей – разгружающих фургоны мужчин, закутанных в теплые накидки женщин – было для нее огромным утешением. Хотя, с другой стороны, где-то рядом мог оказаться и Эрлоу, и если бы он их заметил, то скорее всего им бы не уйти живыми. Стоило ли рисковать и выходить на открытое пространство? Они оставались на месте раздумывая.
Почувствовав на своем плече пальцы Сюджин, Джули повернулась и взглянула в ее темные глаза.
– Зачем белая девушка помогает Сюджин, когда Сюджин хотела ее убить?
Наверное, Сюджин думает, что над ней снова будут издеваться, подумала Джули, как поступал с ней Эрлоу и многие другие.
– Сюджин, я хочу быть твоим другом, – сказала она. – Ты доказала, что ты мой друг, когда помогла мне бежать. Мы не будем вспоминать о том, что было раньше. Ты тогда не могла поступить по-другому. Но теперь все это кончено. Мы друзья.
– Друзья, – повторила Сюджин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28