Любовь до самой смерти, навеки вместе – все это становилось явью.
Внезапно откуда-то сзади раздался слабый крик – такой печальный, такой тоскливый! Джули хотела повернуться, чтобы посмотреть, что же это такое, но не могла пошевелиться – какая-то неведомая сила удерживала ее. Она попыталась сбросить незримые оковы – шею пронзила острая боль. Затем что-то заставило ее повернуть голову вверх, от розовой дымки к плывущим в вышине золотым облакам. Она увидела окруженное неземным сиянием лицо Терезы, ее милую улыбку. Вдруг что-то коснулось лица Джули, что-то бесконечно мягкое и легкое. Она подняла руку, и на ее раскрытую ладонь упал розовый лепесток, затем желтый, потом голубой, потом белый… Внезапно лепестки повалили густо, начался просто снегопад из цветов, они засыпали ступни Джули, добрались до колен, затем до пояса. Она увидела, что Дерек тоже просто утопает в лепестках.
– Мои цветы! – закричала Тереза. – Отдайте мои цветы!
Лепестки превратились вдруг в слезы, а улыбка Терезы – в ужасную гримасу.
– Мой ребенок! Отдайте мне моего ребенка! – кричала она.
Дерек исчез, оставив Джули наедине с этим доселе милым лицом, которое вдруг превратилось в настоящий кошмар. Слезы снова стали лепестками, теперь уже они падали густой плотной пеленой, ворох лепестков добрался до лица Джули, они забивались ей в рот, ноздри, ей стало трудно дышать. Джули напрягла все свои силы и попыталась убежать. Убежать к Дереку. Но не могла сдвинуться с места…
Со сдавленным криком Джули проснулась. То, что начиналось как чудесный сон, окончилось кошмаром.
Джули села и рассеяно уставилась в темноту. Что-то было не так. Случилось что-то ужасное.
Она с трудом поднялась, нащупала во тьме одежду и, спотыкаясь о наставленные кругом ящики, пробралась к выходу из фургона. Небо на востоке уже заалело, возвещая о приближении нового дня, но сердце подсказывало Джули, что этот день может оказаться совсем не радостным.
Джули опустилась у фургона на корточки, шепотом повторяя имя Майлза. Ответа не было. Она протянула руки, пытаясь нащупать его во тьме. Но под фургоном его не было.
Джули побежала к хозяйственному фургону. Но и он был пуст. Тогда она вспомнила: когда заканчивалась вахта Дерека, он иногда не возвращался в фургон, а спал где-нибудь на холме. Джули бросилась бежать, выкрикивая его имя и нимало не заботясь о том, что она может разбудить остальных.
Дерек, привыкший просыпаться от малейшего шума, услышав ее голос, вскочил и побежал ей навстречу. Они встретились на полпути к холму. Джули торопливо ему все объяснила.
– Ты должен догнать его!
Дерек задумчиво запустил пятерню в свои всклокоченные волосы, пытаясь вспомнить что-то существенное. Вдруг его словно ударило.
– А где же, черт возьми, Томас? – воскликнул он и твердой поступью направился к лагерю. Джули поспешила за ним.
Дерек подбежал к фургону Юджина Крума, где обитала Элиза Тэтчер с тех пор, как продала собственный фургон. Одно быстрое движение, и он уже оказался внутри, совершенно не обращая внимания на испуганные крики Юджина, его жены и двух малолетних дочерей. Как он и предполагал, тюфяк Элизы был пуст.
– Томас! – Рев Дерека разорвал предрассветную тишину, но почти тут же сменился глухим яростным рыком, так как из-под фургона Крума мгновенно появился сам Томас. Джули заметила Элизу, которая попыталась отползти в сторону и спрятаться. Ее распущенные волосы были спутаны и растрепаны.
На ошеломленное лицо Томаса обрушился кулак. Он упал. Дерек нагнулся, схватил его за горло и дернул так, что Томас чуть не задохнулся.
– Ты, сукин сын! Ты же должен дежурить! – бушевал Дерек. – Ты покинул пост! Я убью тебя!
Он замахнулся снова, но Джули решительно вклинилась между ними.
– Дерек, перестань! На это нет времени! Ты должен догнать Майлза, пока он не ушел слишком далеко.
Дерек отпустил Томаса, который тут же согнулся, кашляя и хватаясь за горло.
– Майлз ушел? – с трудом прохрипел он, глядя на Джули и не смея посмотреть в глаза Дереку.
– Если бы ты был на посту, ты бы услышал, как он уезжает, – прорычал Дерек. – Ты бы мог его остановить!
– Дерек, пожалуйста! – в отчаянии повторила Джули. – Не трать время на обвинения.
Сумев наконец кое-как одеться, Элиза выбралась из-под фургона.
– Право же, капитан, – вызывающе сказала она, – я думаю, вы не имеете права упрекать кого-либо в том, чем сами частенько занимаетесь. Я могу напомнить несколько случаев, когда искали вас… и долго не могли найти. – Она ненавидяще взглянула на Джули.
– Тогда я не был на посту, – заметил Дерек, – и, кстати, мы вполне можем обойтись и без вашего вмешательства, Элиза.
– Я поеду за ним, – быстро предложил Томас. – Я найду его, Арнхардт. Клянусь, я найду!..
– Лучше не клянись, а делай, – пробурчал Дерек и повернулся, чтобы уйти. – Я один осмотрю этот чертов перевал. А ты без него лучше не возвращайся.
– Я поеду с тобой, – воскликнула Джули и бросилась было одеваться, но Дерек успел схватить ее.
– Ты никуда не поедешь!
– Он мой брат! – закричала Джули, не отступив перед его свирепым взглядом. – Ты не сможешь остановить меня!
– Смогу, Джули, – ледяным тоном ответил Дерек. – Это моя работа. Ты не уедешь из лагеря. У меня и так достаточно неприятностей. – Он повернулся и пошел за лошадью.
Джули тоже собралась было уйти, но Элиза грубо схватила ее за плечо.
– Не смей на меня так смотреть, Джули Маршалл. Я занималась тем же самым, чем и ты. А ты, верно, знаешь, как это приятно, – добавила она надменно.
– Я бы не думала, Элиза, что это замечательно, – не задумываясь парировала Джули, – если бы была замужем. Я бы считала это постыдным… и тебе тоже следует об этом задуматься.
Она повернулась и ушла, жалея о том, что вообще ввязалась в эту перепалку. Тогда Элиза закричала ей вслед:
– Ты пожалеешь о том, что сказала, Джули! Ты еще заплатишь за это!
Она не остановилась и сделала вид, что ничего не слышит.
Глава 16
Сотрясаясь на выбоинах разбитой дороги, фургоны медленно двигались по выжженной солнцем прерии. В безоблачном небе – ни ветерка. По мере приближения к ущелью напряжение, витавшее в воздухе, все больше сковывало каждого мужчину, каждую женщину, каждого ребенка, достаточного взрослого для того, чтобы осознавать всю грозящую им опасность.
Дерек целый день рыскал среди камней и расселин и не обнаружил никаких признаков индейцев, но это вовсе не означало, что можно расслабиться. Индейцы знали местность гораздо лучше, и если им хотелось остаться незамеченными, они без труда могли это проделать.
Томас Кэрриган до сих пор не вернулся. Когда переселенцы тронулись в путь, он отсутствовал уже более суток.
Джули сама управляла фургоном, и даже через толстые перчатки грубая кожа, из которой были сделаны вожжи, обжигала ей ладони. Дереку это не нравилось, но все мужчины были заняты, и Джули пришлось взять в руки вожжи.
Прежде чем отправиться в путь, они с Дереком немного повздорили.
– Неужели мы поедем, не дождавшись Томаса и Майлза? – возмутилась Джули.
Терпение Дерека лопнуло.
– Я уже объяснял тебе, да и всем прочим тоже, что мы не можем ждать. Наших припасов едва хватит до Таксона. Томас знает дорогу. Они должны догнать нас. В любом случае, Джули, выбора нет. – Он не стал упоминать о том, что Майлз мог уехать гораздо дальше, чем они предполагали.
Впереди черным провалом замаячил вход в ущелье. Вскоре оказалось, что и сам перевал выглядит достаточно мрачно. Даже если бы люди позабыли о том, что где-то там могут скрываться индейцы, они все равно были бы напуганы. По узкому проходу между отвесно вздымающимися каменными утесами скользили смутные тени. Среди обломков скал и нагромождений валунов кое-где пробивался хилый кустарник. Безумные завывания бьющегося о каменные стены ветра эхом разносились по ущелью, словно плач чьих-то не нашедших покоя душ.
Первый фургон вкатился в ущелье и скрылся из виду. Второй, которым правила жена Джаспера Дженкинса Эзма, последовал за ним. Джули была третьей. Но, не успев еще въехать в ущелье, она резко осадила лошадей: дорога впереди была завалена камнями.
– Мне не нравится запах.
Джули тут же повернулась и уставилась на Сюджин.
– Мне не нравится запах, – спокойно повторила та. – Пахнет… смертью.
Джули вздрогнула.
– Сюджин, пожалуйста. Нам еще ехать через этот перевал почти целый день. Он и так выглядит жутко – не стоит говорить, что здесь живут привидения.
Они осторожно двинулись вперед. Лошади и волы медленно брели по петляющему, продуваемому ветрами узкому коридору между высоких каменных стен. Единственным звуком, нарушавшим повисшую тишину, были заунывные завывания ветра.
Переселенцы не остановились на ленч, даже не напоили животных. Все это может подождать до того момента, как они закончат переход через ущелье и снова окажутся на равнине.
Время тянулось медленно. На ладонях у Джули образовались волдыри, и каждый раз, когда приходилось натягивать вожжи, она вздрагивала от боли.
Где-то около полудня ее навестил Дерек, и какое-то время они ехали рядом. За все время их знакомства она только раз видела его таким мрачным и сосредоточенным – когда «Ариана» прорывалась через блокаду янки около Уилмингтона. Лицо его было сурово и непроницаемо, челюсти крепко сжаты, глаза прищурены, весь он направлен на то, чтобы услышать, увидеть, ощутить малейший намек на какую бы то ни было опасность. Джули понимала, что сейчас он нуждается в Томасе как никогда, хотела посочувствовать ему, но вовремя подавила в себе этот порыв.
В конце концов тишину опять нарушила Сюджин.
– Пахнет смертью. Я нюхать смерть много раз и никогда не забывать этот запах…
Ее голос заглушил жуткий, пронзительный крик. Джули в испуге резко дернула за поводья и остановила лошадей. Крик рикошетом отлетел от скал, и через несколько секунд его многоголосое эхо заполнило все ущелье.
Из-за поворота показалась бегущая женщина. Это была Виолетта Кэллахэн. Она продолжала орать во весь голос и размахивать руками, лицо ее было перекошено от ужаса. Следом за ней, бледный как смерть, бежал ее муж Дотри.
– Мистер Кэрриган… он мертв!
Джули спрыгнула с фургона и побежала вперед.
– Не ходите туда, мисс Джули! – закричал кто-то. Джули не слышала. Она споткнулась, но удержалась на ногах и почти уже добежала до поворота, когда ее догнал Дерек. Он крепко прижал ее к себе, не давая повернуться. Но Джули все же сумела посмотреть через его плечо. То, что она увидела, заставило ее застыть от ужаса.
Томас висел вниз головой, привязанный веревкой то ли к скале, то ли к дереву – Джули не разглядела. Тело качалось из стороны в сторону под порывами ветра. Рот был широко открыт. В открытых глазах застыла предсмертная мука.
Из спины торчали вымазанные запекшейся кровью стрелы.
Кожа была содрана и порезана лентами. Сквозь рваные раны было видно его сердце.
Джули стошнило. Дерек заботливо поддерживал ее, затем проводил к фургону.
– Возьми вожжи, Сюджин, – приказал Дерек. – Как только я разгоню всех по фургонам, мы уберемся отсюда.
– Нет! – Джули выпрямилась и вырвала вожжи у индианки. – Я сама справлюсь. – Она не имеет права поддаваться ни слабости, ни страху. Время скорбеть придет позже, а сейчас нужно действовать.
Пока Дерек разгонял встревоженных и напуганных переселенцев, Элиза стремглав бросилась к повороту. Увидев изувеченное тело Томаса, она тут же лишилась чувств.
Дерек взял ее на руки и перенес в фургон Кэллахэнов. Затем, проявив чудеса ловкости, он взобрался по каменной стене на тридцатифутовую высоту и ухватил веревку, привязанную к ногам Томаса. Один взмах ножа, и веревка была перерезана. Дерек осторожно опустил тело на руки трех мужчин, прибежавших ему на помощь. Затем он закричал:
– Быстрее убираемся отсюда! Когда выедем на равнину, не останавливайтесь, пока я вас не догоню и не прикажу сделать это.
Он сел на коня и сделал знак, чтобы первый фургон трогался, затем поторопил замешкавшихся Кэллахэнов. Потом с тревогой посмотрел на Джули.
– С тобой все в порядке?
– Конечно.
Голос Джули звучал неестественно резко, но она уже поборола свой первоначальный ужас. Вдруг она в тревоге обернулась. Ей захотелось хотя бы увидеть фургон Бэскомбов, хотя, конечно, было бы гораздо спокойнее, если бы маленький Даррелл был с ней.
Сидящая рядом с ней Сюджин прошептала сквозь зубы:
– Чирикауа. Я знаю, это работа чирикауа… и Кочиза.
Джули ждала, пока тронется стоящий перед ней фургон. Но вот она дернула поводья, и колеса покатились, подпрыгивая на камнях. Они с Сюджин почти одновременно подняли головы и оглядели бесконечные каменные стены. Удастся ли им когда-нибудь выбраться из этого каменного мешка?
Наконец из ущелья вынырнул первый фургон, за ним второй, а затем и фургон Джули. Пыль, поднятая множеством бешено крутящихся колес, окутала садящееся солнце густой оранжевой пеленой. Один из фургонов вдруг выкатился из строя и двинулся к северу, в сторону гряды гор, которая казалась совсем близкой, но на самом деле находилась по крайней мере в десяти милях. Дерек поскакал вслед и повернул беглецов обратно, сурово выговорив им за истерию.
– Держите себя в руках, – орал он. – Догоняйте остальных и идите плотно один за другим. В этом наша единственная надежда!
Внезапно тишину прорезал резкий звенящий звук. Бобби Рэй Джитер изогнулся в седле и страшно закричал – стрела пронзила его точно между лопаток. Он мешком свалился на землю. Подъехав к нему, Дерек сразу же понял, что он мертв, и ускакал, выкрикивая команду составить фургоны в круг. Жена Бобби Рэя Сюзанна осадила лошадей и выскочила из фургона, снова и снова зовя мужа.
Дерек наклонился над ней, сгреб ее в охапку, схватил поводья ее лошадей и послал животных в галоп.
Он собрал фургоны вместе, и когда они образовали плотное кольцо, мужчины торопливо начали распрягать лошадей и сгонять их внутрь круга. Женщины вытащили ящики с оружием и закричали маленьким детям, чтобы они выбрались из фургонов и укрылись за бочками и коробками, которые дети постарше уже выбрасывали наружу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28