– Четыре миллионера – за одну только субботу! Интересно, смотрят они, как выпадают числа, или нет? Представляешь, сидеть вот так и смотреть – я, например, не могу, смотрю их в газете на следующий день. А смотреть и ждать, хо-хо! Так и удар недолго заработать.
– Кто это, Джордж? – спросил я тихонько, показывая на одну из девчонок-уборщиц.
– Точно, удар запросто может хватить!
– Джордж, кто это? Новенькая?
– Кто? – Он наконец отключился от лотереи.
– Та, у которой что-то с ногой. Она новенькая?
– Вон та? Наверное. Я ее раньше не видал. – Джордж плюнул на тряпку.
– Как ее зовут?
– Кого? Эту новенькую? Погоди, сейчас спрошу.
– Нет, не надо!
Но было уже поздно.
– Эй, ты, как тебя зовут? – завопил он во весь голос. – Здесь джентльмен интересуется!
– Ты что, охренел?! – прошипел я. – Тебя кто просил орать?
– Все, не надо! – снова заорал Джордж. – Он передумал!
Но девушка уже ковыляла к нам.
– Я Анджела, только сегодня начала работать, – доложила она мне с виноватым видом. – Да, извините, я не поспеваю за другими, но если надо, я могу приходить и пораньше. Я свою работу всю сделаю, обещаю...
– Да ничего, все в порядке, я тебя шпынять и не собирался, просто вижу – новенькая, вот и хотел узнать, как тебя зовут.
– Извините, – снова пробормотала она, опустив глаза.
– И нормально ты все успеваешь, не волнуйся – все в порядке.
– Спасибо, – кивнула девушка и, помолчав немного, добавила: – Ну, я пойду дальше работать. Извините... – и собралась, видно, начать все сначала, но я остановил ее, улыбнувшись и махнув рукой.
Так я в первый раз встретил Анджелу и – верите? – сразу же запал на нее. Настолько, что потом даже внимания не обращал на ее кривую ногу – во всяком случае, она меня нисколько не коробила. Даже более того – нравилась. Это ей шло, это было классно, это придавало особое очарование, если хотите. Хромота была частью ее образа и нравилась мне так же, как и все остальное, если не больше. Я настолько втюрился, что потом несколько месяцев ни на каких других женщин и глядеть не хотел – хоть они и могли добежать до автобуса без всякого труда.
– Красотка, правда, Джордж?
– Кто? – Он промахнулся мимо тряпки и плюнул на поднос с чистыми стаканами.
– Ладно, никто, – вздохнул я. Тут появился Эдди и сказал, что Логан ждет. – Ладно, я пошел. Пока, счастливчик Джордж.
– Счастливчик? Хо-хо, я-то уж точно им стану, лишь бы мои числа выпали!
Мы с Эдди поднялись по лестнице и пошли по открытой галерее над залом к офису Логана. Оттуда как раз выходил Коннолли – чуть не сбил нас с ног. Это бухгалтер Брода – умеет подгонять цифры как никто другой, в налоговых делах собаку съел. Здесь говорят, что он и отчеты составляет не с калькулятором, а с клещами и молотком. Коннолли нас даже не заметил – шмыгнул по коридору и помчался вниз, погруженный в свои цифры и проценты.
Эдди легонько постучал и, подтолкнув меня вперед, закрыл за мной дверь. Логан поднял голову, кивнул, спрятал какие-то бумаги и кинул на стол папку.
– Здорово, Иан. Как дела? – Он показал на стул.
– Привет, Дэнни. Все нормально. – Я сел, выжидающе глядя на него.
– Как твое вчерашнее свидание? – Вот ведь болтливый придурок, этот Эдди, черт бы его побрал!
– Э-э... ничего. Могло быть и получше. Кстати, Дэнни, мне нужна новая машина.
– Машина? Ты ведь всего пару месяцев назад получил новую, разве не так? Для чего тебе еще одна?
– Понимаешь, мне ее пришлось сжечь прошлой ночью. Немного не повезло, – объяснил я.
– Сжечь? Я думал, у тебя вчера было только свидание.
– Ну да. Но в конце концов машину пришлось сжечь, так уж вышло.
Логан выпучил на меня глаза, почесал в затылке и задумчиво подпер рукой голову.
– Только не говори мне, что ты опять ее пришил!
– Я не хотел, так получилось.
– Получилось?! Везешь цыпочку ужинать, а потом вдруг получается... Ты что, приятель, чокнутый?
– Слушай, я не виноват, меня видели, иначе никак нельзя было. Ты не думай, все в порядке, комар носу не подточит.
– Ее не будут искать?
– Да нет, не очень. Семьи у нее нет, друзей тоже. Побудет в розыске несколько лет, пока в Управлении не сменят компьютеры, и все.
Очень грустно, если вдуматься.
– Но тебя с ней видели.
– Ерунда – пару раз покупал у нее газеты или шоколадку...
Я рассказал Логану, как проследил за Дженет, встретил ее в автобусе и пригласил поужинать, напирая на то, что это было далеко от ее магазина с камерами слежения и что нас не мог видеть никто из знакомых. А интересно – я в самом деле об этом тогда позаботился или все вышло случайно? Думаю, не случайно. Не в том смысле, конечно, что я собирался ее убивать – просто, наверно, не хотел, чтобы меня видели с такой толстухой. Или нет... не знаю. Ладно, какая разница.
– Черт с ней, хватит об этом, – махнул рукой Логан. О пяти других трупах я ему, ясное дело, не сказал, от такой новости кто угодно штаны намочит. Уж очень серьезная у нас организация, не стоит так подставляться. Я знаю слишком много, чтобы мне позволили попасться. Одно убийство – еще куда ни шло, можно отвертеться, но шесть... Мне-то самому рисковать пришлось – деваться было некуда, а Логан может и не захотеть, если узнает правду.
Я взял со стола папку и посмотрел на газетную вырезку с фотографией. На ней усатый тип средних лет изо всех сил пыжился, чтобы выглядеть серьезно.
– Алан Карпентер, – кивнул на него Логан. – Член совета в Саттоне. Адрес и все подробности – в папке. Сделаешь до конца недели?
– Последний срок?
– Воскресенье. По крайности – в понедельник утром. Самое главное, чтобы в понедельник он не явился на заседание. Ну как?
– Пожалуй, нормально. Холостяк, живет один, – кивнул я, перелистывая досье. – Держит кота – это вообще здорово. Все зависит от того, какой нужен вариант.
– Естественные причины, – сконфуженно вздохнул Логан.
– О нет, только не естественные причины! Терпеть такого не могу. Может, все-таки несчастный случай?
– Извини, Иан, иначе никак.
– Почему? – спросил я и тут же прикусил язык.
– Ну-ну, хватит, ты же знаешь уговор, – поморщился Логан.
Да, уговор есть уговор. Никогда не спрашивай зачем. Не нужно этого знать, понимаете? Так лучше для всех. Моя работа – убивать. Почему и для чего, решают Джон Брод и Дэниэл Логан, меня это не касается. Зря я спросил. Как только мне понадобится знать почему, я стану никому не нужен. На самом деле знание причин нисколько не помогает в работе, наоборот, даже мешает. Причины – штука очень личная. Если Джон Брод считает, что кому-то пора умереть, это вовсе не значит, что я тоже должен так думать. А если я, чего доброго, буду с ним не согласен, то результат может оказаться весьма плачевным. Допустим, к примеру, Броду нравится насиловать женщин, или убивать детей, или еще что-нибудь, и кто-то на него собрался донести. Ясно, что Брод захочет этого кого-то убрать, а сделать все придется мне. Однако тогда я могу подумать, что на Брода как раз стоит донести, и в результате не смогу выполнить задание. Это только пример, потому что, насколько я знаю, Д. Б. (как мы его обычно между собой зовем) ничем таким давно не занимается, но суть понятна. Уговор есть уговор. Никаких «почему».
Я извинился за глупый вопрос и, запомнив все детали, вернул Логану папку. Из того, что было в папке, никак не явствовало, что Алан Карпентер заслужил свою смерть, однако, похоже, Д. Б. он чем-то огорчил.
Значит, ему придется иметь дело со мной.
5. Последняя любовь Алана Карпе Итера
Получив задание, первым делом изучаешь объект. Наблюдаешь за ним везде: на работе, дома, в магазине, в пабе, на площадке для сквоша или в клубе, где он собирает модели паровозов вместе с такими же придурками. Ты должен знать, чем клиент занимается в течение всего дня, чтобы найти его слабые места и точно рассчитать удар. Чем больше о нем знаешь, тем меньше остается на волю случая. Иногда водишь клиента по три недели, прежде чем убрать, – потом кажется, что убиваешь старого друга. Впрочем, с Аланом Карпентером я не мог позволить себе такой роскоши: имея лишь пару дней на наблюдение, пришлось общаться с ним как можно более тесно. Дело осложнялось тем, что для смерти по естественным причинам гораздо труднее подобрать удобный момент. Впрочем, кое-что работало и в мою пользу. Во-первых, он был муниципальным советником, во-вторых, гомосексуалистом, а в-третьих, держал кота. Вам, наверное, трудно понять, почему все это делало его более уязвимым – я объясню.
Если он муниципальный советник, то скорее всего порядочная дрянь. Этакий ханжа в накрахмаленных трусах, выжига и кляузник, всюду тычущий законами и параграфами и пишущий доносы на соседей, стоит им построить хоть собачью будку без разрешения комиссии по планированию. Мое подозрение подтвердилось на следующий же день, когда Карпентер позвонил в дверь соседу и поинтересовался, почему тот не забирает с дороги пустые мусорные баки. Хотел, мол, проверить, все ли с ним в порядке. В ответ его просто-напросто послали подальше.
Раз он голубой, то семьи скорее всего не имеет. Постоянный сожитель или всякие там гости каждую ночь – сколько угодно, но никаких детей, никаких малолетних свидетелей. У него больше свободного времени, он чаще бывает один. У Алана, впрочем, не оказалось никаких регулярных связей, что было еще удобнее, хотя и вносило в игру некоторый элемент случайности. Когда ждешь кого-то, совсем не хочется, чтобы с ним явилась веселая компания из ближайшей подворотни. На всякий случай я стребовал у Логана фургон.
Ну и наконец кот. Это симпатичное животное, которое мурлыкало, терлось о мои ноги и сопровождало меня по всему дому, пока я готовился к встрече с хозяином, надо кормить. Стало быть, советник Карпентер приходит домой каждый день.
Я люблю кошек: они умные, нежные и приятные твари, а этот кот был особенно хорош, так что мне даже стало не по себе, когда пришлось его немножко потрепать. К сожалению, иначе нельзя – если прячешься где-нибудь в спальне для гостей, поджидая, когда хозяин уляжется спать, то меньше всего хочется, чтобы под дверью начала мяукать кошка, которую ты погладил. Однако достаточно хорошенько встряхнуть ее и порычать – и она будет за версту обходить запасную спальню и кровожадного изверга, который там спрятался.
Именно там я и находился вечером в пятницу. Меньше чем через неделю после того, как Логан сообщил мне о существовании человека по имени Алан Карпентер, я уже сидел в его гостевой спальне и ждал, когда он придет с работы. Все было готово. Мне пришлось явиться за пару часов до советника: провести рекогносцировку и обеспечить, чтобы смерть по естественным причинам наступила без сучка без задоринки: одна царапинка на его милом личике или один вскрик – и версия о сердечном приступе может подвергнуться сомнению.
Как это провернуть? Существует несколько способов вырубить человека чисто и без шума, но я предпочитаю самый простой: снотворное в чайнике.
Как вы поняли, я наблюдал за Аланом уже несколько дней. Когда он приходил домой, то первым делом заваривал чай и садился с чашкой смотреть вечерние новости. Четыре-пять таблеток надежного снотворного – и клиент отключается прямо в своем любимом кресле, готовый к дальнейшим процедурам.
Так оно и вышло. Последнее, что увидел Алан в этом полном чудес мире, был репортаж о расширении частного сектора и его влиянии на кадровую политику компаний. Полагаю, он так и умер – счастливым. Когда я через часок тихонько спустился к нему, бедняга уже ничего не слышал.
Первым делом следовало хорошенько ополоснуть чашку и вымыть чайник. Вообразите: доктор пишет свидетельство о смерти, спускается в гостиную, а там – сосед и пара легавых валяются вокруг стола в полной отключке. Вот вам и естественные причины!
Теперь – перенести его наверх, в спальню. Клиент весил добрый центнер, и мне понадобились все мои силы и ловкость, чтобы не раскроить ему голову о ступеньки. Пришлось взвалить тело на спину и тащить, словно мешок угля. Когда я наконец доволок эту тушу до кровати, то совсем выдохся. Слава богу, время позволяло сесть и немного отдышаться.
Кот осторожно просунул голову в дверь. Я погладил его и почесал под подбородком, и мы снова стали друзьями.
– Извини, – шепнул я ему. Не забыть бы перед уходом открыть ему баночку «Вискаса».
Лежа на спине, Алан начал храпеть – это было похоже на звук циркулярной пилы. Я раздел его, аккуратно складывая одежду на стуле у кровати. Кот заинтересованно следил за мной, иногда пытаясь поймать лапой болтавшуюся штанину.
Наконец советник предстал перед нами в первозданном виде. Выглядел он, надо сказать, отвратительно.
– Черт возьми, этим голубым на все наплевать, – пробормотал я, обращаясь к коту. – Сравни меня и его, а ведь он небось трахается куда чаще.
Кот, похоже, совершенно не разбирался в таких вещах, однако взглянул на меня, как будто хотел сказать: «Давай лови момент, чего ты ждешь?»
Вытащив из сумки шприц, я содрал с него пластиковую обертку. Инсулин – вот что было внутри. Инсулин. Он вырабатывается в нашем теле и необходим для жизни, но если его слишком много, готовьтесь к неприятностям. У диабетиков он не вырабатывается, и им приходится каждый день его вводить, чтобы поддержать уровень сахара в крови. Для них шприц с инсулином означает жизнь, а для нормального человека – смерть. Странно, не правда ли? Интересное чувство юмора у матери-природы.
Однако если вы подумываете о том, чтобы попробовать этот метод, так сказать, в кругу семьи, то помните, что повышенный уровень инсулина обязательно обнаружится при вскрытии. Времена таинственных туземных ядов, отравленных шипов и Агаты Кристи давно прошли. При современном уровне науки практически невозможно полностью скрыть следы убийства. Вот почему смерть нужно обставить таким образом, чтобы исключить любые поводы для излишнего любопытства.
Ну что ж, у клиента нет ни ссадин, ни порезов, ни синяков. Его одежда аккуратно сложена, кот накормлен, а самого его найдут в пижаме в собственной постели (хотите верьте, хотите нет, а именно там отдаст концы большинство из нас). К тому же он здоровенный жирный тип.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29