Затем, натянув рукав мундира на пальцы, закатила голову на полотенце.
Д’Агоста со смешанным чувством отвращения и восхищения наблюдал за тем, как сержант, взявшись за концы полотенца, ловко завязала его узлом. Он заморгал, стараясь прогнать вызванную гнусными запахами резь в глазах.
– Пошли, сержант, – сказал он. – Честь тащить голову предоставляется вам.
– Без проблем. – Хейворд подняла узел, стараясь держать его от себя как можно дальше.
Когда д’Агоста повернулся, чтобы осветить путь назад, раздался свистящий звук и из темноты вылетела бутылка. Метательный снаряд лишь на несколько дюймов разминулся с черепом Уокси и, ударившись о стену, разлетелся вдребезги. Из глубины коридора донесся какой-то хруст.
– Кто там? – заорал д’Агоста. – Ни с места! Полиция!
Из темноты, бешено вращаясь, вылетела ещё одна бутыль. Д’Агоста всем своим существом почувствовал, как к ним подползают какие-то тени. Но разглядеть их он, как ни старался, не мог.
– Нас всего трое, лейтенант, – сказала Хейворд. В её голосе явственно звучало напряжение. – Я, с вашего разрешения, предлагаю уносить отсюда ноги. И желательно, как можно скорее.
Из темноты раздался хриплый шепот, крик, топот бегущих ног. У своего плеча д’Агоста услышал исполненный ужаса стон и, оглянувшись, увидел окаменевшего от страха Уокси.
– Ради всего святого, капитан, возьми себя в руки! – заорал он.
Уокси тихо скулил. Из темноты доносилось какое-то шипение. Оглянувшись на звук, лейтенант увидел напряженную маленькую фигурку Хейворд. Она стояла выпрямившись, уперев руки в бедра. Из одной руки свисало полотенце с драгоценным грузом. Хейворд ещё раз, словно к чему-то готовясь, с шипением втянула в себя воздух, быстро огляделась по сторонам и повернулась в сторону лестницы.
– Не бросайте меня, во имя всего святого! – взвыл Уокси.
Д’Агоста резко тряхнул капитана за плечо, и тот, издав протяжный стон, сдвинулся с места. Он шел сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Очень скоро он уже пропыхтел мимо Хейворд.
– Шевелитесь! – выкрикнул д’Агоста, толкая сержанта вперед. Почувствовав, как что-то пролетело мимо его уха, он остановился, развернулся, вытащил пистолет и выстрелил в потолок. Вспышка высветила с десяток людей, разделившихся на две группы, чтобы окружить полицейских. Пригнувшись к самой земле, они с ужасающей быстротой двигались в кромешной темноте. Д’Агоста повернулся и опрометью бросился к лестнице. Взлетев на один уровень и оказавшись за перекошенной дверью, он остановился, хватая широко открытым ртом воздух. Хейворд застыла рядом, с оружием на изготовку. В тоннеле стояла полная тишина, нарушаемая лишь топотом ног Уокси, бегущего по обочине путей к спасительным пятнам света. Капитан был уже далеко.
Отдышавшись, д’Агоста отступил от двери и сказал:
– Сержант, когда вы в следующий раз предложите захватить с собой подкрепление – или выступите с другой инициативой, – напомните мне, что я должен отнестись к вашим словам с полной серьезностью.
– Я боялась, что вы, оказавшись внизу, разнервничаетесь так же, как капитан, – улыбнулась Хейворд, убирая пистолет в кобуру. – Но для первого раза, сэр, вы держались отлично.
Д’Агоста взглянул на сержанта. В первый раз она, обращаясь к нему, произнесла “сэр”, как положено при разговоре со старшим по званию. Он очень хотел спросить, что означало её пугающее свистящее дыхание, но, подумав, решил этого не делать.
– Еще не потеряли? – поинтересовался он.
Вместо ответа Хейворд подняла полотенце.
– В таком случае выметаемся отсюда к дьяволу. Остальные места оcмотрим как-нибудь в следующий раз.
По пути наверх д’Агоcту неотступно преследовало одно видение. И это не был вид окружающей его толпы или бесконечного черного тоннеля. Перед его мысленным взором неотступно стоял образ свежеиспачканного детского подгузника.

12

Марго отмыла руки под краном в глубокой металлической раковине, установленной в лаборатории медицинской антропологии, и обтерла их грубым больничным полотенцем. Затем она обернулась к столу, на котором лежали останки Памелы Вишер. Все образцы были взяты, все необходимые описания закончены. Утром тело отдадут родственникам для захоронения. В другом конце комнаты Брамбелл и Фрок трудились над неидентифицированным скелетом. Склонясь над нелепо вывернутыми бедренными костями, они производили какие-то сложные измерения.
– Вы позволите мне сделать замечание? – спросил доктор Брамбелл, откладывая в сторону вибропилу Страйкера.
– Буду счастлив выслушать, – медовым голосом пророкотал Фрок, величественно взмахнув рукой.
Эти двое недолюбливали друг друга.
Марго, отвернувшись, чтобы скрыть улыбку, натянула на руки по две латексовые перчатки. Возможно, первый раз в жизни Фрок встретил человека, не уступающего ему ни в силе интеллекта, ни в самомнении. Просто чудо, что им вообще удалось завершить какую-то часть работы. За последние несколько дней они провели тестирование антител, остеологические анализы, проверку на токсины и тератогены – субстанции, вызывающие уродства. Теперь предстояло закончить анализ ДНК и провести экспертизу следов, оставленных зубами. Несмотря на все усилия, скелет по-прежнему отказывался открывать свои тайны. Марго понимала, что это усиливает напряжение в и без того наэлектризованной атмосфере лаборатории.
– Даже при менее развитом интеллекте должно быть ясно, что прокол не был сделан со стороны позвонка. Будь это так, на поперечном разрезе остались бы следы.
– Я, признаюсь, не понимаю, при чем здесь вообще поперечный разрез, – пробормотал Фрок.
Марго перестала прислушиваться к мало интересному для неё спору. Она специализировалась в этнофармакологии и генетике, а не в общей анатомии. Ей надо было решать свои проблемы.
И она взялась за изучение образцов тканей с неизвестного скелета. Как только она согнулась над микроскопом, её собственные трапециевидные мышцы издали протестующий вопль. Вчера вечером она сделала пять подходов к тренажеру вместо обычных трех. За последние несколько дней она резко увеличила физическую нагрузку, впредь следует быть более осторожной, чтобы не перетренироваться.
Десять минут внимательного изучения темных полос различных элементов протеина подтвердили её худшие опасения. Не было никаких сомнений в том, что это протеин обычной мышечной ткани человека. Более детальную генетическую информацию должен был дать анализ ДНК. Его результаты, к сожалению, можно было ожидать лишь через несколько дней.
Отодвинув образцы в сторону, Марго обратила внимание на лежащий неподалеку от её рабочего места конверт из плотной бумаги. Рентгенограммы, решила она. Видимо, доставили рано утром. Брамбелл и Фрок были настолько заняты спором, что наверняка не нашли времени взглянуть на снимки. Впрочем, это вполне объяснимо. Для изучения тела, от которого ничего, кроме костей, практически не осталось, рентгенограммы не очень-то и нужны.
– Марго! – позвал доктор Фрок.
Она подошла к столу, на котором лежал скелет.
– Дорогая, – начал Фрок, откатываясь от стола и показывая на бинокуляр, – взгляни, пожалуйста, на бороздку, тянущуюся вдоль правой бедренной кости.
Хотя увеличение было небольшим, Марго показалось, что она заглянула в совсем другой мир. Коричневая костная ткань заняла все поле зрения, превратившись в миниатюрный пустынный ландшафт с грядами холмов, разделенных долинами.
– Что можешь сказать по этому поводу ты?
Не в первый раз Марго приглашали выступить арбитром, и от этой роли она не испытывала никакого удовольствия.
– Похоже на естественную бороздку в кости. – Она старалась говорить как можно более нейтральным тоном. – Видимо, того же происхождения, что наросты и продолговатые выступы, характерные для костей данного скелета. Я бы не стала утверждать, что бороздка оставлена именно зубами.
Фрок откинулся на спинку инвалидного кресла, безуспешно пытаясь скрыть победную улыбку.
Брамбелл, казалось, не верил своим ушам.
– Прошу прощения, доктор Грин, – начал он. – Я не осмеливаюсь вам противоречить, но это – не что иное, как продольные следы зубов. Более типичных следов мне видеть не доводилось.
– Я также не хочу вступать с вами в противоречие, доктор Брамбелл. – Марго усилила увеличение, небольшая долина на пустынном ландшафте тут же превратилась в огромный каньон. – Но на внутренней стороне бороздки я вижу поры естественного происхождения.
Брамбелл подскочил к столу и приник к окулярам. Несколько мгновений он созерцал объект, а затем отошел от стола. Отходил он значительно медленнее, чем приближался.
– Хм-м-м, – протянул он, водружая на нос очки. – Как мне ни больно это признавать, но в вашем предположении есть доля истины.
– Вы хотите сказать, что в словах Марго имеется доля истины?
– Да, конечно. Прекрасная работа, доктор Грин.
Телефонный звонок избавил Марго от необходимости отвечать. Фрок подкатил к аппарату и энергично заговорил. Марго внимательно смотрела на своего старого научного руководителя. Он по-прежнему казался величественным, хоть и несколько похудел с тех пор, как оставил работу в музее. Его кресло-каталка тоже изменилось – оно изрядно потерлось и пестрело царапинами. Неужели, сочувственно подумала она, для её старого наставника наступили тяжелые времена? Если и так, то это на нем не сказалось. Профессор казался даже более энергичным и жизнелюбивым, чем в те годы, когда заведовал антропологическим отделом музея.
Фрок внимательно слушал. Судя по его виду, он был расстроен. Марго посмотрела в окно, на роскошный вид Центрального парка. Деревья зеленели густой летней листвой, озеро сверкало в ярком свете дня. В его южном конце лениво двигались гребные лодки. Ей безумно захотелось оказаться в такой вот лодке и наслаждаться летним солнцем, вместо того чтобы торчать в музее, разбирая по частям разложившиеся тела.
– Это д’Агоста, – сказал Фрок, со вздохом вешая трубку. – Он говорит, что у нашего приятеля на столе скоро появится компания. Марго, ты не могла бы закрыть жалюзи? Искусственное освещение более благоприятно для работы с микроскопом.
– Что вы имеете в виду, говоря о компании? – резко спросила Марго.
– Так выразился лейтенант. Насколько я понял, обследуя вчера какой-то железнодорожный тоннель, они обнаружили сильно разложившуюся голову и теперь посылают её нам на экспертизу.
Доктор Брамбелл что-то весьма выразительно пробормотал по-галльски.
– Голова принадлежит… – Марго не закончила фразу, кивнув в сторону скелетов.
– По-видимому, она не имеет к ним никакого отношения, – ответил Фрок, мрачно покачивая головой.
На некоторое время в лаборатории воцарилась тишина. Затем, как по команде, оба мужчины вернулись к столу. Вскоре оттуда снова послышался негромкий спор. Марго, вздохнув, занялась работой. Ей предстояло каталогизировать результаты всех утренних анализов.
Взгляд её снова обратился на пакеты с рентгенограммами. Для того чтобы их доставили утром, пришлось устроить невообразимый шум и вдрызг разругаться с рентгеновской лабораторией. Может быть, все-таки стоит на них взглянуть прямо сейчас?
Она извлекла три первые рентгенограммы и прикрепила их к просмотровому экрану. Это были снимки верхней части торса скелета. Как и следовало ожидать, они показывали – и при этом гораздо менее ясно – то, что Марго и её коллеги уже сумели определить при визуальном обследовании. Скелет имел ужасающие деформации, с ненормальным утолщением костей и с образованием на них гребней.
Марго перешла к следующей серии. На экране высветился поясничный отдел скелета.
Она увидела их сразу. Четыре небольших пятна, четких и белых. Интересно! Марго взяла лупу, чтобы лучше рассмотреть изображение. Пятна имели ярко выраженную треугольную форму и образовывали правильный четырехугольник в самом низу позвоночника. Сверху они были полностью прикрыты разросшейся костью. Это наверняка должен быть металл. Только металл не прозрачен для рентгеновских лучей.
Марго выпрямилась. Ученые мужи по-прежнему о чем-то спорили, склонившись над скелетом.
– Здесь есть нечто такое, на что вам следовало бы взглянуть, – сказал она.
Брамбелл подошел первым и внимательно посмотрел на экран. Отступив на шаг, он поправил очки и снова вперился в изображение.
Фрок, подкатив секундой позже, уткнулся в ноги патологоанатома.
– Если не возражаете, – пробормотал он, используя тяжелое кресло, чтобы оттеснить Брамбелла в сторону, и наклонился вперед, едва не уткнувшись носом в экран.
В комнате повисла тишина, только тихо шипела воздушная вытяжка над столом с останками. Впервые за все время Марго удалось увидеть на лицах ученых недоумение.

13

Д’Агоста, впервые попав в кабинет шефа полиции после назначения на эту должность Хорлокера, огляделся и не поверил своим глазам. Больше всего помещение походило на пригородный ресторан, владельцы которого сделали все, чтобы улучшить интерьер. Массивная мебель под черное дерево, низкие светильники, тяжелые драпри и дешевые кованые украшения в средиземноморском духе. Впечатление оказалось настолько сильным, что лейтенант испытал острое желание позвать официанта и заказать себе “Гибсон”.
Шеф полиции Редмонд Хорлокер восседал за огромным столом, на котором не было ни единого листка бумаги. В ближайшем к столу кресле удобно разместилась туша Уокси. Капитан живописал вчерашние события. Он как раз перешел к тому захватывающему моменту, когда разъяренные подземные обитатели напали на его крошечный отряд, и как он, Уокси, сдерживал толпу, чтобы позволить д’Агосте и Хейворд скрыться. Хорлокер слушал, не выказывая никаких эмоций.
Д’Агоста уставился на Уокси, который, вдохновленный собственным рассказом, оживлялся все больше и больше. Лейтенант хотел было вмешаться, но опыт подсказывал, что его слова в конечном счете ничего не изменят. Уокси, командуя участком, редко имел возможность посетить департамент полиции и тем более произвести впечатление на шефа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59