Вне всякого сомнения, он постарается меня убить. Он уже предпринял одну попытку, но теперь все будет иначе. Он не станет действовать так примитивно. Поэтому последующее меня поразило: Рэйс подавил в себе гнев. И почти миролюбиво сказал:
– Скотт. Вы сильно рискуете... Вы прекрасно знаете, что меня в этом не уличали. Я этим не занимаюсь.
– Некоторые из ваших парней угодили в Сан-Квентин.
– Только не мои парни!
– О'кей, забудем об этом. Нам обоим известно, что вы – друг Себастьяна, как минимум, знакомый. Так что, пожалуйста, не пытайтесь меня уверить, что никогда не слышали о Джонни Трое или Чарли Вайте.
– Черт возьми, разумеется, я слышал о них. Кто же их не знает?
– Как в отношении Фрэнсиса Бойля?
Он покачал головой.
– Кто это такой?
Я внимательно следил за ним.
– Один парень, – сказал я. – У меня, понимаете, мелькнула мысль, что вы, возможно, всего лишь возможно, шантажировали Джонни Троя. Или даже Чарли Вайта.
– Вы действительно страшно рискуете.
Он с шумом выпустил воздух через ноздри.
– Я не шантажирую и не шантажировал никого. Что вы еще желаете знать?
Мы поговорили еще несколько минут, но я не услышал больше ничего стоящего. Наконец он сказал:
– Все, Скотт. Вы не можете пожаловаться на то, что я не старался вам помочь.
В этом он был совершенно прав, но меня ставила в тупик причина такой откровенности. Пока я еще не разобрался, что дал мне этот разговор, но он, несомненно, что-то дал.
Рэйс поднялся и зашагал к своему коттеджу. Часы показывали без двадцати минут четыре. Я тоже поднялся и ушел. По пути я прошел мимо блондинки, которая в одиночестве тянула через соломку остатки своего розового зелья.
Я спросил любезно:
– Что вы собираетесь купить на все эти деньги?
Она подняла на меня каменное лицо.
– Панталоны из норки.

Глава 11

Я поехал прямиком в отель и поднялся к себе в квартиру, чтобы принять душ. Мне хотелось смыть с себя Джо Рэйса. Обмотавшись полотенцем вокруг бедер, я возвратился в гостиную, плюхнулся на диван и потянулся к телефону.
Я позвонил Сильвии и сразу же услышал ее голосок.
– Привет, – сказал я. – Шелл Скотт... Вы нашли ту пластинку?
– Да, Шелл. Она сейчас вам нужна?
– Я бы хотел проверить ее позднее. Как она полностью называется и все прочее?
– Одну минуточку.
Она бросила трубку, но тут же возвратилась.
– На сорок пять оборотов. «Аннабел Ли». Вокал – Джонни Трои с квинтетом Эрика Маннинга.
– Квинтет Эрика Маннинга? Никогда о таком не слыхал!
– Я тоже. Вторая сторона такая же, только здесь «Возвращение домой».
– "Возвращение домой" и «Аннабел Ли». А Чарли слушал только «Аннабел Ли», верно? Не обе стороны?
– Нет, только «Аннабел».
– Кто выпустил?
– Ах, да, «Империал».
– Возможно, это пустяки, Сильвия, но я все равно хочу все проверить до конца. Как смотрите на то, чтобы я заехал к вам и забрал ее?
– Если хотите, я сама могу ее привезти. Все равно мне нечего делать...
Действительно, чем ей было себя занять? Похороны Чарли были назначены на завтра.
Я сказал:
– Хорошо. Одевайтесь и привезите пластинку, а потом мы вместе поедем пообедать. О'кей?
– Замечательно. Принимаю с удовольствием ваше предложение. Я умираю от голода.
Услышав это, я понял, что могу сказать то же самое про себя. Я остался без завтрака, а потом у меня не было времени заскочить куда-нибудь перекусить.
– Вот и хорошо. Потому что я поневоле постился, так что вам предстоит увидеть картину обжорства, которая навсегда останется у вас в памяти. Только не удивляйтесь, хорошо?.. Не от невоспитанности, а от необходимости сохранить себя в живых.
– Правда? А я вот очень мало ем...
– Сегодня вечером вы будете есть, как волк. Только поторопитесь, хорошо?
– Мне еще нужно принять душ и переодеться... Через час?
– О'кей, не копайтесь! В 17 часов?
Она засмеялась.
– Годится, Сильвия. Думаю, я дотяну.
Я повесил трубку, улыбаясь. Она прелесть. Не совсем в моем вкусе, конечно, но, возможно, она еще подрастет? После того как я побрился и оделся, на часах было всего лишь 16.30. Я полез в холодильник, но потом решил подавить свой инстинкт. Скоро приедет Сильвия. Я захлопнул дверцу, послонялся по кухне и вернулся в гостиную.
Усевшись на диван, я снова занялся телефоном. Квинтет Эрика Маннинга? О'кей. Что ж, использую это время на то, чтобы все выяснить про пластинку. Самое странное, что я о ней никогда не слышал. Два местных разговора ничего не дали, тогда я дозвонился до владельца компании по продаже пластинок.
Он сказал, что это маленькая чикагская компания, появившаяся лет двадцать назад и все еще существующая. Покопавшись в своих архивах, он нашел, что получил сто пятьдесят пластинок «Аннабел Ли» и «Возвращение домой» несколько лет назад, продал штук тридцать, остальные отправил обратно.
Я позвонил в Чикаго. Мне удалось связаться с одним из руководителей по имени Гордон. Мне явно повезло, потому что компания в этот день не работала. Я объяснил, что мне требовалось, он попросил подождать у телефона. В ожидании его возвращения я лениво осмотрел свои владения, рыбок, Амелию, потом закурил сигарету. Затягиваясь, я внезапно почувствовал, что что-то было не в порядке. Что именно – я не знал. Может, мне почудилось? Я прислушался. Ничего. Только внизу проносились машины.
В трубке раздался голос Гордона:
– Да, кое-какая информация имеется, мистер Скотт. Мы сделали эту пластинку в марте 1961, десять тысяч дисков, триста пятьдесят отправили в Калифорнию. Приблизительно половина была возвращена. И тут случилось нечто странное.
Нам удалось продать весь остаток, около шестисот штук, прошу прощения, шести тысяч, шесть лет назад одной компании. Ну-ка, дайте сообразить...
Пока мы разговаривали, я осмотрел комнату и улыбнулся Амелии. Она висела немного косо. Конечно, у нее вообще имеется тенденция кривиться, но на этот раз это бросалось в глаза.
Гордон продолжал:
– Это было в октябре 1962 года. Весь остаток – в Троянские заведения.
– Кому?
– Троянским предприятиям.
Что ж, это имело смысл. Приобрести старые пластинки, если Себастьян готовился навести свой знаменитый лоск на Троя, затем представить его публике под звуки фанфар и бой барабанов. Его «Чудо любви» произвело фурор. Думаю, что я поступил бы точно так же, а особенно, если пластинка не была экстра-класса. Пластинки «Империала» не производили на меня большого впечатления.
Амелия продолжала меня изводить.
Гордон сказал все, что ему было известно. Я поблагодарил, и мы повесили трубки. Разумеется, первым делом я подошел к Амелии, потянулся к раме и замер. Медленно чертыхнулся, осторожно вернулся назад, ступая по ковру... Посвистывая, я прошел в спальню, снял ботинки, взял фонарик и пошел обратно к Амелии. Светя фонариком и прижимая лицо к стене, я нашел его.
Малюсенький кубик размером в полдюйма. Комнатный радиопередатчик-микрофон. Я вернулся снова в спальню и обулся. Нет смысла искать другие. Возможно, их и не было. Кроме того, радиус его действия не мог превышать нескольких кварталов. Так что, если мне немного повезет, я устрою этому любителю подслушивать чужие разговоры весьма неприятный сюрприз.
Я пустил воду на кухне, стал что-то напевать, чтобы создать больше шума. Потом проверил пистолет, вышел из гостиной, но вспомнил про Сильвию. Было без пяти минут пять. Я торопливо нацарапал записку, попросил войти внутрь и подождать меня, прикрепил ее к двери куском пластыря и оставил дверь незапертой.
Я почувствовал растущее во мне приятное возбуждение. Этот микрофон появился у меня в квартире где-то на этой неделе, ведь я периодически проверяю свои апартаменты. Более того, я не сомневался, что он оказался за портретом Амелии не позднее вчерашнего дня, после того как я стал расследовать «несчастный случай» с Чарли Вайтом.
Я остановился у стола администратора и спросил у Джимми:
– Кто-нибудь поселился за пару последних дней? Мужчина, возможно, двое?
Он покачал головой.
– Никого на протяжении целого месяца, у нас нет свободных мест. А что?
– Просто ищу одного парня.
Я вышел. Приблизительно за двадцать минут я нашел то, что искал. Маленький отель менее чем в квартале от «Спартанского». К несчастью, поиски отняли у меня больше времени, чем следовало. Дежурный парень был таким же «сообразительным», как Джимми. Длинный, тощий, с усохшей головкой и определенно, мозгами набекрень. Я бы дал ему лет девятнадцать, он еще слабо разбирался в жизненных трудностях. После того как я в третий раз повторил свой вопрос, он протянул:
– Да... Только человек, который у нас поселился, был всего какой-то час назад. С женой.
– Когда это было?
– В 16 часов.
– Откуда вы знаете, что они женаты?
– Он так сказал. Я не просил их это подтверждать. Да-а.
И он рассмеялся, очевидно решив, что изрек что-то очень остроумное.
– Как выглядел этот человек?
Он не сразу сумел собраться с мыслями, но все же сообщил: большой, лысый, черные усы, черный костюм.
Билл Кончак.
Я догадался, что Рэйс каким-то образом послал его. Совершенно определенно, что мое свидание с доктором Витерсом, а теперь еще с Джо Рэйсом их забеспокоило, и они решили так или иначе отправить меня на тот свет.
Придурок за конторкой бубнил:
– А девушка была...
Тут он принялся прищелкивать языком, вращать глазами и вести себя так, будто с ним случился припадок.
– Такая страшная? – спросил я сердито.
– Нет, она была классная.
Он снова закатил глаза, и я понял, что девица была красивой. Она меня не интересовала. Я пришел сюда, чтобы разделаться с Биллом.
– В каком они номере?
Он взял карточку, начал ее разглядывать и бормотать что-то непонятное.
– Вроде бы... Не разобрать.
– Вы что, цифр не знаете?
– У меня плохой почерк. Тут не то тройка, не то пятерка.
Я схватил карточку и посмотрел сам.
– Это три, каждому идиоту было бы ясно.
– Раз вы так говорите...
Он забрал карточку.
– Да, думаю, что вы правы. Точно, они отправились в третий номер.
– Он махнул рукой.
– Вон туда, налево, почти до конца холла. Пятый – самый последний, третий – рядом, ближе сюда, с этой стороны.
Я пошел. Вот и номер три. Я был невероятно возбужден. Или ужасно голоден. А может что-то подцепил от недоумка-портье.
– Подумай хорошенько, – сказал я себе. – Забудь о своем проклятом желудке. Внутри может быть Билли Кончак, а с ним – да... потрясающая девица. Кто же еще? «Персик» Рэйса в панталонах из норки.
О'кей, – сказал я себе.
Я прислушался. Ничего. Это меня почему-то обрадовало. Но он, разумеется, начеку, и пистолет у него под рукой. Не один, а несколько, и все заряжены. Стоит только постучаться – и та-та-та. Нет, надо высадить дверь.
Я встал в позицию, размахнулся и – бах! Господи, до чего же больно. А дверь не поддалась. И как это в кино полицейские без всякого усилия высаживают куда более солидные двери, чем эта? Теперь Билл будет ждать меня сразу с двумя пистолетами в руках. Я все равно ударил еще раз, у меня что-то хрустнуло в колене, но все же я влетел в комнату, держа в руке оружие.
Никакого мужчины, только торопится к двери девушка. Блондинка. На ней совершенно прозрачные мини-трусики и туфли на высоких каблуках. Она и правда была красивой, как сказал портье.
– Где Билли? – спросил я грозно.
– Кто?
– Билл Кончак, черт побери! Вы знаете...
– Кто-о?
Черт с ней. Я осмотрел комнату. Это было просто сделать, потому что при ней был лишь туалет с простым умывальником. Я быстро заглянул туда. Даже такой негодяй, как Кончак, имеет право на уединение в подобном месте. Но его там тоже не было.
Я снова повернулся к девице. У нее были широко расставленные серые глаза, помада слегка размазалась по чувственному рту, потрясающая фигура, но она вовсе была не той особой, которую я собирался увидеть.
– Убирайтесь из моей комнаты, – заявила она.
– Послушайте, вы заняли эту комнату примерно час назад с Билли Кончаком, верно?
Теперь она уже завернулась в норковую шубку.
– У вас в голове вата вместо мозгов! – яростно завопила она.
О, господи. Значит пять, а не три!
Но разве могут в одном отеле быть две подобные девицы? Могут, я встречал их десятками. Этот проклятый портье! Я вышиб не ту дверь.
– Прошу меня извинить! – сказал я.
И побежал дальше к номеру пять.
– Вот теперь мы позабавимся, – решил я. Разумеется, к этому времени он уже настороже. На этот раз с дверью у меня получилось с первого раза. Чуть прихрамывая, я влетел в номер, держа пистолет наготове. Я их накрыл. Это был престарелый чудак и весьма немолодая леди, на плечах у которой была вязаная шаль ее собственного изготовления, как я решил. А на лице – потрясенное выражение. Она раскрыла рот, ее верхняя челюсть с легким клацаньем упала на нижнюю, потом она совершенно по-идиотски улыбнулась.
– О, – сказал я, – прошу вас, не пугайтесь.
Старик несколько раз глотнул, потом, заикаясь, несколько раз произнес что-то нечленораздельное.
– Извините, я по ошибке попал не в тот номер.
Теперь я уже понимал, что меня обвели вокруг пальца. Выскочив отсюда, я заглянул в номер три. Пусто, конечно. Как я мог так опростоволоситься? Мысли у меня заработали. Не имеет значения, как давно Билли вышел из комнаты. У меня ушло минут двадцать пять.
Когда я бежал мимо конторки, недоумок-портье завопил:
– Эй, та блондинка только что выскочила отсюда. Она звонила по моему телефону...
Остальное я не слышал. Разумеется, она звонила Кончаку, чтобы предупредить, что Шелл Скотт разыскивает его. Я побежал к отелю, поднялся наверх, потом неслышно прокрался к своей двери. Дверь была прикрыта. Я вытащил кольт. Если Кончак там, он меня поджидает.
Осторожно открыв дверь пошире, я проник внутрь. Дверь плавно распахнулась настежь.
Кончака в комнате не было.
Зато была маленькая Сильвия. Вся в крови.

Глава 12

У меня подкосились ноги, казалось, что они стали совершенно ватными.
Я подскочил к Сильвии и встал возле нее на колени.
Она была жива, ее маленький ротик распух, губы были окровавлены, нижняя губа отвисла, был виден выбитый зуб. По левой щеке тянулся рубец, а шея была свернута под устрашающим углом.
Она приоткрыла глаза и заморгала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20