Мисс Теккерей позвонила Мэри и попросила принести объявление; Рини тут же помчалась в Ковент-Гарден.— Сегодня вы действительно сделали доброе дело, — похвалила я мисс Теккерей. — Мне действительно очень жаль моих квартирантов. Невыносима мысль, что придется бросить их в беде. Они так расстроены.— Примите предложение о десятипроцентном повышении ренты и передайте управление домом агенту.— Возможно, я так и сделаю.— На этот доход мы могли бы снять прекрасную квартиру в Бате, Кейти. Боюсь, что миссис Хеннесси форсирует атаку на вашего отца, пока нас нет. Видно, он пользуется ее экипажем, вам не кажется?— Вполне возможно.— Под этим предлогом она будет забегать к нему в дом по сто раз в день, и ему ничего не останется, как сделать ей предложение. Вот увидите, это произойдет еще до нашего возвращения.Время до вечера прошло мирно. Рини вернулась из Ковент-Гарден сияющая — получила работу швеи.— Я стану старшей модельершей в первый же год, вот увидите, — заверила она. — Старая карга, которая делает костюмы, ни черта не понимает, как угодить изысканной публике. Вечерние платья у нее закрывают всю шею. Я спросила режиссера, уж не пьесу ли Ханны Мор они репетируют, но он отрицательно затряс головой. Он считает, что модели должна делать портниха помоложе, — добавила она уверенно, подкрепив свои слова многозначительным кивком.— Мистер Дэвис зайдет сегодня ко мне, леди. Вечером. Обсудить костюмы, — продолжала она. — У меня осталось мало времени — хочу успеть переделать платье вашей тетушки из сиреневого шелка. У вас не найдется лишней бутылочки вина для меня?— Извините, Рини, но это последняя бутылка. Нужно было заказать больше.Она бросила сердитый взгляд.— Странно. У вашей тетушки всегда был полный погребок.— Миссис Скадпол сказала, что это последняя бутылка.— Можно, я сама посмотрю?— Пожалуйста.Она вышла и через несколько минут вернулась, сокрушенно качая головой.— Вас обчистили, леди. Погреб пуст, как мой кошелек. Я точно знаю, кто это сделал. Шарки дома?— Да. Он прошел наверх.Она снова вышла. Я многозначительно посмотрела на мисс Теккерей.— Теперь вам ясно, что делал Шарки в моей аллее в первое утро нашего приезда сюда? Он нагрузил фургон ящиками с моим вином и вывез его под самым моим носом. Я даже слышала шум ночью со стороны задней двери. Пойду к нему и потребую, чтобы он все вернул, — я встала, готовая к бою.Мисс Теккерей подумала немного, взвешивая обстановку.— Не суетитесь, Кейти, — сказала она. — Доказательств у вас нет, и в любом случае мы скоро уезжаем. Вы же не повезете вино в Рэдсток. Тряска плохо влияет на вино, кроме мадеры. К тому же, вам придется заявить в полицию, и вести с ним тяжбу.Я снова опустилась в кресло в изнеможении. Приближалось время обеда, нужно было переодеться.— Странно, что миссис Кларк еще нет дома, уже около шести. Обычно она к этому времени приходит, — заметила мисс Теккерей.— Возможно, ищет квартиру с мистером Батлером.Мы перешли в столовую к обеду. Не успели приняться за еду, как вошла Мэри и сказала, что Шарки хочет со мной поговорить.— Мог бы подождать, какая невоспитанность, — проворчала мисс Теккерей. — Он знает, что мы обедаем, Мэри?— Да, мэм. Он говорит, что дело очень срочное, — ответила она, расширив от удивления глаза, оценивая необычность происходящего.Я опасалась, что у него опять неприятности с полицией, но решила, что никакой помощи в этом вопросе от меня он не получит, вместо этого я потребую обратно свое вино.Готовая проломить ему череп первым попавшимся под руку предметом, я вышла в холл.— В чем дело, мистер Шарки? — спросила я решительно. Он казался таким испуганным, что я поняла — дело серьезное.— Вы видели сегодня миссис Кларк? — спросил он. — Она не пришла домой с работы. Мисс Лемон очень волнуется. Обычно она предупреждает, если собирается задержаться. Мы подумали, что она, может быть, прислала вам записку.— Нет. С какой стати она будет уведомлять меня? По-моему, они с мистером Батлером ходят в поисках квартиры, могут вернуться поздно, — его озабоченность казалась глубже, чем требовала ситуация. — Еще нет и семи, мистер Шарки не стоит волноваться, — сказала я.— Она не с Батлером. Он вернулся домой один. Я пошел в ателье, чтобы проводить ее. Оно закрыто. На двери объявление: «Не работает».Я испугалась.— Не может быть! Она пошла на работу как обычно, утром, с мистером Батлером.— Да. Но он обычно оставляет ее на углу за квартал до ателье. О черт, где же Алджи?— Она возможно с ним, — сказала я сухо.— Нет. Он поехал в Палату. Нужно пойти предупредить его.— Это так близко касается мистера Алджера? — спросила я, стараясь не выказать уязвленного самолюбия.— Думаю, что ему не мешает знать.— Тогда обязательно сообщите ему.Из разговора я заключила, что интерес Алджернона к миссис Кларк был настолько силен, что он приставил к ней телохранителя в лице Шарки.Я собиралась начать разговор о вине, но в этот момент дверь открылась и вошел Алджернон. Он перевел взгляд с Шарки на меня и, по-видимому, все понял.— Что случилось? — спросил он.— Миссис Кларк еще не пришла домой, и мистер Шарки волнуется, как поставить вас в известность, — сказала я надменно.Сложив в уме разрозненные факты, я поняла, что миссис Кларк и была той дамой, за которой было поручено следить Шарки. Алджернон даже не заметил моего пренебрежительно холодного тона.Он пришел в ярость.— Тебе было поручено не спускать с нее глаз! — зарычал он на Шарки.— Она сегодня не выходила из ателье, Алджи. Я ждал минут пятнадцать, потом подошел к двери и увидел объявление «Не работает». Человек, который живет по соседству, сказал, что было закрыто весь день. Но Анни пошла на работу утром и не вернулась.— О, Боже! Дайте сообразить! — рычал он.Я поняла, что миссис Кларк для него не просто забава. Он в нее по-настоящему влюблен. Сердце мое упало, но я была рада, что он не посмеялся над бедной вдовой. Это его в какой-то мере оправдывало. Алджернон нервно ходил взад-вперед по холлу, прикрыв глаза рукой и что-то бормоча под нос.— Могу я чем-нибудь помочь? — спросила я, искренне желая облегчить его страдания.Алджернон остановился.— Вивальди приходил?— Не знаю. Я его не видела.— Беги наверх, постучи к нему, Шарки, — приказал он. — Придумай предлог — одолжить молока или чаю.Шарки помчался, как пришпоренный конь. Алджернон обратился ко мне:— Вы случайно не упомянули при Вивальди, что Анни читает французский роман?— Нет! К чему мне это?— Да, конечно, вы этого не могли сделать, — протянул он, думая о чем-то своем.— Алджи, что происходит? Какое отношение имеет ко всему этому Вивальди?— Не знаю. Может быть, никакого, но он не спускает с нее глаз.— Но какой от этого вред? Он влюблен в нее. Шарки слетел вниз по лестнице, красный от волнения, и, задыхаясь, произнес:— Он не отвечает.— Надо проникнуть в его комнату, — сказал Алджернон. — Может быть, там мы найдем объяснение. У вас есть ключи от его квартиры, Кейти?— Я не могу впустить вас туда.— Это вопрос жизни и смерти. Дайте мне ключ, — сказал он требовательно, сквозь зубы.Я достала ключ, но пошла с ними, чтобы убедиться, что комнате не будет нанесено ущерба. При этом мне не удавалось заглушить чувства вины. Что я скажу Вивальди, если он застанет нас, шарящих в его комнате, среди его личных вещей? Все происходящее казалось почти нереальным.— Дело жизни и смерти, — сказал Алджернон и его тон не допускал сомнений в том, что он не намеревался шутить.— Что мы ищем? — спросила я, наблюдая, как Алджи и Шарки выдвигают ящики и оглядывают углы.— Не знаю, — бросил Алджи беспомощно.На столе лежала стопка классических книг, я взяла одну — она была покрыта пылью, как и сам письменный стол. Им давно не пользовались. Раскрыв книгу, я увидела штемпель магазина, из которого его доставили. Тот же штемпель стоял и на других книгах. Он приобрел эти книги, чтобы легче сойти за ученого. Я поделилась своими наблюдениями с Алджерноном.— Так он вовсе не ученый, или я ошибаюсь? — спросила я.— Возможно, был когда-то.— Кто же он сейчас? Что он делает здесь, на Дикой улице?— Следит за Анни.Шарки позвал его:— Посмотрите, Алджи.Мы оба подбежали посмотреть на находку. Это оказалась сберкнижка. Огромные суммы переводились на счет и снимались последние полгода.— Вот оно что! — сказал Алджер. — Он ее все же заполучил. Подождем, пока он вернется, и выбьем из него правду.Мужчины продолжали исследовать письменный стол, открывая и прочитывая письма. Я пошла в спальню. Сразу бросилось в глаза, что она не производила впечатление обитаемой. Туалетный столик был пуст — ни расчесок, ни щеток. Я подошла к комоду и выдвинула верхний ящик — он был пуст, равно как и остальные. Заглянула в платяной шкаф — ничего.— Идите сюда, — позвала я. — Похоже, что профессор Вивальди не собирается возвращаться.Алджи влетел в спальню.— Он забрал все вещи, — сказала я. — Когда он успел? Он уходил без чемодана утром.— У него было мало вещей, — заметил Шарки. — Он всегда ходил в одном и том же.— Должно было бы иметься какое-то белье хотя бы, — сказала я и вдруг вспомнила ящик с книгами. Я тут же рассказала все Алджи.— Вы случайно не запомнили адрес? — спросил он.— Адреса не было. Посыльный сказал, что знает, куда надо доставить ящик, я не уточнила.— Как выглядел извозчик? — спросил Алджер. Он был ужасно расстроен.— На глаза надвинут картуз. Лет сорока, среднего сложения. Ничего запоминающегося.— Что-нибудь, что позволяло запомнить фургон? — спросил Шарки.— Я не рассматривала, заметила только, что он уже был почти полностью загружен большими картонными ящиками. На них было что-то написано.— Что именно? Постарайтесь вспомнить.— Какие-то буквы и кажется цифры. Не могу припомнить, простите.— Может быть буквы А-D-L, — сказал Шарки.— Да, точно, как вы узнали?— Видел их раньше, — сказал он с хитрой ухмылкой. — Они означают Адель Д. Лалонд. Так маркируются поступающие в ее мастерскую товары. Она получает контрабандный шелк из Кента, забирает прямо в порту. Вивальди отослал вещи с ее фургоном.— Странно. Это не может быть совпадением, — сказала я.Мужчины, казалось, забыли о моем присутствии. Они переглянулись, когда до них дошло, что я слышу каждое слово.— Алджи, что происходит? Миссис Кларк грозит опасность?— Она может быть уже мертва, — сказал он, мрачнея. — Пойдем, Шарки, поможешь мне проникнуть в ателье.Они быстро вышли из квартиры и бегом стали спускаться с лестницы. Потушив свечи, я заперла квартиру. Миссис Кларк похитили. Жизнь ее в опасности. Шарки и Алджернон отправились к мадемуазель Лалонд, чтобы попытаться спасти ее. Оставалось совершенно непонятным, кому понадобилось похищать безобидную вдову. ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Мисс Теккерей ожидала меня внизу, встревоженная и рассерженная.— Что происходит, Катрин, не могли бы вы мне объяснить? — нетерпеливо спросила она. — К имени Катрин она прибегала в минуты особенно напряженных отношений, выражая этим свои отрицательные эмоции. — Шарки и мистер Алджер носятся по дому, как ошпаренные, а вы бросили недоеденным свой обед и… — что-то в моем лице насторожило ее и подсказало, что в данном случае неуместно делать выговор за плохие манеры. — Что случилось? — настойчиво повторила она вопрос.Я увела ее в столовую и плотно закрыла дверь.— Миссис Кларк не вернулась домой. Алджи считает, что профессор Вивальди похитил ее. Вивальди забрал вещи, его комнаты пусты.— Господи, помилуй, — произнесла она, хватаясь за сердце. — Похитил прелестную миссис Кларк! Вы уверены, что это не Батлер? Они могли сбежать, чтобы тайно обвенчаться.— Вы все еще рассуждаете в привычных вам понятиях светского общества, мисс Теккерей. Если бы она хотела выйти замуж за Батлера, им не нужно было бы делать это тайно. Им никто не мешает. Но здесь действуют законы Дикой улицы. Ее похитили.Я рассказала то немногое, что знала сама, и, когда она пришла в себя от первого шока, мы стали обсуждать сложившееся положение.— Зачем было Вивальди похищать ее? Он никогда не проявлял наклонностей сатира. Вы допускаете, что он может причинить ей вред? Вы знаете, что я имею в виду… насилие, — последнее слово она произнесла, дрожа всем телом.— Алджи не исключает, что она уже мертва, — я почувствовала себя не только расстроенной, но и виноватой за то, что плохо думала об этой женщине.Теперь мне уже не казалось, что она могла быть любовницей Алджи. Что угодно, только не это. Шарки следил за ней не по этой причине. Они знали, что ее могут похитить. И ателье мадемуазель Лалонд играло в этом определенную роль.Мы выпили по бокалу вина, чтобы успокоить нервы. Я поделилась с мисс Теккерей подозрениями, опустив упоминание о возможной любовной интриге между Алджерноном и вдовой. Мы пытались найти разумное объяснение происходящему, но не могли. Денег у нее не было, выкупа похитители получить не могли. В чем могла быть замешана молодая вдова, что ставило ее жизнь под угрозу? Она обожала ребенка и не стала бы рисковать, зная, что от нее зависит и сын.— Мне пришло на ум, Кейти, что в этом магазине-ателье, где она работает, туда ведь часто захаживают французы. Эта мадемуазель Лалонд, она ведь француженка, не так ли? Не думаете ли вы, что здесь пахнет шпионажем? В журналах и газетах все время говорят, что Лондон кишит французскими шпионами. Ее могли втянуть, зная, что муж был убит французами. Своего рода месть за смерть мужа. Но миссис Кларк не понимает по-французски. Не вижу, как она могла разузнавать что-либо, разве только похищать письма или что-то в этом роде.Я подумала об открытом французском романе у ее кровати и настойчивом повторении в первый день знакомства, что она не говорит по-французски. Теперь было очевидно, что языком она владеет, только не хочет, чтобы об этом знали. Клиенты-французы, заходившие в ателье, свободно говорили при ней, ведь они полагали, что она их не понимает.— Уверена, что она говорит по-французски, или, по крайней мере, читает, — сказала я и рассказала мисс Теккерей о французской книге.— Вы мне раньше этого не говорили, Кейти.— Не придавала этому значения.— И вы полагаете, что Алджернон в этом замешан?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22