– Думаю, на этот раз Смайтон доказал, что умеет готовить, – проговорил Роберт. – Ты согласен со мной, Майкл?
Монтрейн не ответил. Лишь после того, как Роберт повторил свой вопрос несколько раз, Хоторн рассеянно кивнул.
Маргарет встревоженно посмотрела на мужа. У него был весьма озабоченный вид, при этом Майкл водил пальцами по краю хрустального бокала с таким усердием, словно это занятие поглощало все его внимание.
– Майкл!
Монтрейн, вздрогнув, поднял голову, услышав голос жены. Должно быть, он понял, что его рассеянность неприлична, потому что следующие несколько минут честно пытался участвовать в разговоре.
– А ты рассказывал Маргарет о своем первом пони? – спросил Роберт.
– Сомневаюсь, что Маргарет изнывает от желания узнать о каждом примечательном происшествии из моего детства, Роберт, – заметил Хоторн.
Маргарет посмотрела на мужа, а затем перевела взгляд на его приятеля.
– Напротив, – тихо сказала она, – мне было бы очень интересно услышать эту историю. Каким мальчиком он был? Отважным или осторожным? Или робким?
Роберт, сидевший за столом напротив Маргарет, улыбнулся. Он был очень приятным человеком, располагающим к себе собеседником. Каштановые волосы цветом почти не отличались от цвета его глаз. Как только их представили друг другу, Роберт стал смотреть на Маргарет с явной симпатией.
Титула у Роберта не было, и, похоже, он не понаслышке знал, что такое бедность. А вот то, что такой человек стал другом ее мужа, Маргарет не удивило. Майкл был вообще не похож на обычных графов, его идеи всеобщего равенства удивляли многих. Не говоря уже о том, что он женился на бедной вдове.
Несколько раз за время обеда Маргарет ловила на себе косой взгляд мужа, и от этого ей становилось не по себе. Весь день Майкл провел в библиотеке и вышел оттуда лишь за несколько минут до приезда приятеля. Он едва успел переодеться, а уж поговорить ими подавно не хватило времени. Сейчас Маргарет спрашивала себя, не нарочно ли ее муж так долго задержался в библиотеке, чтобы не разговаривать с ней.
– Большую часть детства Майкл был озабочен тем, как бы избежать общения с сестрами, – вымолвил Роберт.
Монтрейн лишь улыбнулся, но ничего не сказал.
Маргарет опустила глаза на свой ростбиф. Ей казалось, что она не сможет больше проглотить и кусочка. Майкл тоже почти ничего не ел, а вот вина он в тот вечер выпил довольно много, что было на него совсем не похоже. Еще одна перемена, а ведь Маргарет считала, что ее муж всегда верен своим привычкам.
– А вы из каких мест, Маргарет? – поинтересовался Роберт. – Выговор у вас почти лондонский, но, судя по некоторым словам, вы жили и в районе Уилтшира.
– Последние два года она обитала в местечке, которое называется Силбери-Виллидж, Роберт, – ответил за жену Монтрейн. Он поднял бокал с вином. Смайтон постоянно подливал в бокал спиртное, не скрывая при этом своего молчаливого неодобрения. – Невероятно красивое место, – заметил он. – Наверняка многие считают, что там водятся феи и волшебницы.
Хоторн говорил насмешливым тоном, но его речь отличалась от обычной, он произносил слова то слишком быстро, то, напротив, непривычно медленно, из чего Маргарет сделала вывод, что ее муж начинает хмелеть. Ей стало неловко за него.
– Я родилась в Лондоне, – тихо сказала она, глядя на Роберта.
– Говорить о детстве Маргарет гораздо интереснее, чем о моем, – сделав еще глоток вина, промолвил Хоторн.
Роберт хотел ответить что-то, но не успел. Майкл резко встал из-за стола. Бросив на стол салфетку, он направился к двери. И, лишь отворив ее, не оборачиваясь, объяснил свое поведение:
– К сожалению, я сегодня плохой собеседник. Прошу вас, угощайтесь, знакомьтесь друг с другом, рассказывайте свои истории. – С этими словами он удалился.
Минуты бежали, но, похоже, граф Монтрейн и не думал возвращаться.
– Так рассказать вам, каким Майкл был в детстве? – спросил Роберт у Маргарет с таким видом, словно и не заметил ухода друга. – Или не будем вообще больше говорить о нем?
– Нет, мне очень интересно, каким он был, – проговорила Маргарет. Роберт улыбнулся, как будто понял, каких усилий ей стоило продолжать беседу.
– Вообще-то с годами он не слишком изменился, – откидываясь на спинку стула, промолвил Роберт. – Этакая маленькая копия того Майкла, которого мы знаем сегодня. Такой же властный. Помню, как ожидали рождения Элизабет. Майкл тогда пришел ко мне, он явно испытывал отвращение. Слишком все долго происходит, сказал он. По-моему, Майкл был уверен, что Господь испытывает его, давая надежду на то, что родится брат.
– И что он сказал, узнав, что на свет появилась еще одна сестра?
Роберт громко рассмеялся.
– Он несколько недель отказывался разговаривать со своей матерью, – сказал он. – А когда наконец заговорил, то первым делом поинтересовался, нельзя ли где-нибудь эту девочку поменять на мальчика. – Роберт улыбнулся – он явно очень хорошо помнил ту историю. – Однако, как бы там ни было, Элизабет – его любимая сестра. Я всегда считал это насмешкой судьбы.
Маргарет посмотрела на тарелку, и ее слегка затошнило. Смайтон тут же подошел к ней с левой стороны.
– Хотите, чтобы я забрал тарелку, миледи? – спросил он. Как ни странно, Смайтон говорил почти дружелюбным тоном. Маргарет изумленно подняла на него глаза и увидела, что старый слуга... улыбается. Это было невероятно! Маргарет ошеломленно кивнула, Смайтон – тоже, а затем он унес ее тарелку в кухню.
Она замялась, не зная, как продолжить беседу, однако надеялась, что Роберт сам ответит на вопрос, который она задавать опасалась.
– Графиня – уникальная женщина, – осторожно промолвила Маргарет наконец, не решаясь прямо заговорить о том, что ее волновало.
– Надеюсь, вы понимаете, что лишили ее титула, – улыбнулся Роберт. – Она больше не графиня Монтрейн. Это вы теперь графиня, а ей придется носить титул вдовствующей графини Монтрейн, что, согласитесь, не одно и то же.
Маргарет в ужасе посмотрела на Роберта – ей такое и в голову никогда не приходило.
– Ох, Маргарет, не обижайтесь и простите меня за смелость, но у вас сейчас такое забавное выражение лица! – засмеялся Роберт. – Как будто я сообщил вам что-то ужасное.
Из вежливости Маргарет не стала открывать ему свои мысли. Ее бывшая свекровь была довольно скромной женщиной средних лет. Маргарет никак не могла представить себе, как эта увядшая, не слишком привлекательная женщина, которую она знала, могла в молодости обольстить герцога. Ведь даже когда свекровь тихо и спокойно ушла из жизни, а это произошло через три года после того, как Маргарет вышла замуж за Джерома, казалось, что ей неловко за этот поступок.
Ее нынешняя свекровь не такая, эта едва ли сделает что-то тихо. Личность!
– Должен вам признаться, что я всеми возможными способами стараюсь избегать общения с матерью Майкла, – сообщил Роберт. – В детстве я боялся ее как огня. Почти так же она действует на меня и сейчас.
Его слова не успокоили Маргарет.
Наконец Роберт собрался уходить – видимо, он понял, что дольше затягивать визит не стоит. Он несколько раз вопросительно посмотрел на закрытую дверь библиотеки, но тревожить друга не стал.
После ухода Роберта Маргарет какое-то время в нерешительности стояла в холле. Слева от нее была парадная лестница, впереди – библиотека.
– Не хотите ли, чтобы я принес вам вина со специями в вашу комнату, миледи? – раздался рядом с ней голос Смайтона.
Маргарет посмотрела на старого слугу.
– Он часто ведет себя таким образом? – спросила она.
Преграда, стоявшая между новоявленной графиней и мажордомом, была не столь прочной и высокой, какая стояла бы между слугой и дамой титулованной. От вопроса Маргарет в этой преграде образовалась небольшая брешь. И как ни странно, Смайтон ответил графине.
– Милорд становится таким лишь в то время, когда работает над шифрами, – сказал он. – И тогда он не позволяет кому-то мешать ему.
Маргарет сразу вникла в смысл этих слов – входить в библиотеку не следует.
– Так вы уверены, что не хотите вина со специями, миледи? – повторил Смайтон. Маргарет отрицательно покачала головой, и старый дворецкий ушел.
Она постояла посреди холла еще несколько мгновений, но вместо того, чтобы подниматься по лестнице, направилась к библиотеке. Мужчина, которого она так любила, за последние часы совершенно изменился. Место страстного, нежного любовника занял другой человек – такой, каким Майкл, по его словам, был всегда. Решительный, сдержанный, привыкший следовать логике и голосу разума.
Холодный.
Маргарет должна была выяснить, в чем дело.
Майкл стоял у окна, когда Маргарет вошла в библиотеку. Затворив за собой дверь, она прислонилась к косяку, словно у нее не было сил стоять прямо.
– В чем дело, Майкл? – спросила она мужа. – Что случилось?
В оконном стекле отражалось серьезное лицо человека с внимательными глазами.
– Я не люблю чувствовать себя бессильным, – ответил Монтрейн спустя несколько мгновений.
– О чем ты говоришь? – удивленно переспросила Маргарет.
– Возможно, мне стоит последовать примеру отца и высадить окно, когда я теряю контроль над ситуацией.
– Но прежде, за обедом, ты казался мне образцом сдержанности, – заметила Маргарет.
– Это была всего лишь уловка, – сухо произнес Майкл.
– Но она сослужила свою службу, – сказала женщина, приближаясь к мужу. – Меня, во всяком случае, ты убедил. И еще твоя грубость... – добавила она.
– За грубость прошу прощения, – сказал Хоторн, поворачиваясь к жене. – Я был полностью поглощен своими мыслями. – Казалось, граф внимательно изучает лицо жены в слабом свете свечи. – Я взломал один код, – наконец промолвил он.
Подойдя к столу, Майкл взял листок бумаги и протянул его Маргарет.
– Это чистая случайность, что мне удалось разобрать большую часть кода с помощью обоих томов «Записок». Правда, помогло и знание кириллического шифра.
Маргарет несколько раз прочитала заметки на листке, безуспешно пытаясь вникнуть в их смысл.
«Капитана Этира убедили в том, что военно-морской флот не примет участия в деле. Тем не менее пакет от нас будет благополучно доставлен двадцать четвертого февраля к южному берегу Франции, где его заберет леди С».
– И что это означает? – спросила она, поднимая глаза на графа Монтрейна.
– Недалеко от южного побережья Франции есть остров, – объяснил он. – И уверен, дата указана правильная.
– Какой остров? – не поняла Маргарет.
– Эльба.
Маргарет посмотрела на листок, который все еще держала в руке.
– Но разве не на Эльбу был сослан Наполеон? – прошептала она.
– Точнее говоря, Наполеону было позволено властвовать там, когда его отправили на Эльбу в ссылку, – поправил Маргарет муж. – Но кто-то помог ему вернуться во Францию, некто богатый и влиятельный.
– И из-за этого ты был так расстроен сегодня вечером?
– Нет, – ответил Хоторн. – Я был расстроен из-за того, что не мог придумать, как защитить тебя.
– Меня? – поразилась Маргарет. – Но почему?
– Потому что и Бэбби, и Роберту известно, что «Записки» Августина X были у тебя и в настоящее время ты – единственный человек, который имеет к ним какое-то отношение. Это достаточное основание для того, чтобы тебя начали подозревать в измене. Маргарет оторопела от этих слов.
– В измене?! – переспросила она изумленно, опять посмотрев на листок. – Но я не имею к этому никакого отношения. Или ты так не считаешь?
– Я абсолютно уверен, что ты не имеешь ко всему этому никакого отношения, – твердо сказал Монтрейн. – Но одного моего слова недостаточно для того, чтобы спасти тебя. И даже покушение на тебя никого не убедит.
– Так ты полагаешь, что кто-то стрелял в меня из-за «Записок»?
Хоторн утвердительно кивнул:
– Вполне возможно.
– Но почему?
– Возможно, для того, чтобы заставить тебя замолчать, – промолвил граф задумчиво. – Или чтобы раздобыть «Записки» Августина.
– ... Или, – продолжила за мужа Маргарет, – чтобы не допустить другой беды – твоего знакомства с «Записками». Кто-то догадывался, что ты можешь прочесть книгу и взломать содержащийся в ней код. – Договорив, Маргарет почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь: все это было вполне правдоподобно.
Судя по промелькнувшей по лицу Хоторна улыбке, он был того же мнения.
Маргарет присела на край письменного стола Майкла – у нее слегка закружилась голова. Да, бывает так, что судьба словно повисает на кончике маятника. Но чрезвычайно редко случается, чтобы это было столь очевидно. Никогда прежде Маргарет не могла сказать. в какой-то сложной ситуации: «Вот здесь это произошло. Тут я совершила ошибку. Мне следовало повернуть налево, или сказать «нет», или пойти на базар, или выбрать синий вместо зеленого». Но в этот момент Маргарет с поразительной отчетливостью видела, как судьба двигалась прямо в ее направлении. Все было предопределено в тот момент, когда она во время пожара выбросила в окно сейф с книгами.
Из-за этих дурацких книг она поставила под угрозу жизнь Майкла, их не рожденного еще ребенка и свою собственную.
– Пенелопа всегда говорила, что эти книги прокляты, – медленно проговорила женщина, – но только теперь я понимаю, насколько она была права.
– А я считаю, что мы имеем дело с чем-то или кем-то более ощутимым, чем проклятие, – сказал Монтрейн. И, закрыв обе книги, вновь положил их в сейф. – Я даже не могу обратиться за помощью в министерство иностранных дел – до тех пор, пока не буду уверен в том, что к тебе не применят никакие меры.
– Неужели они и вправду решат, что я предательница? – испуганно прошептала Маргарет.
– Нет, если я смогу что-то сделать, – твердо произнес граф Монтрейн. – Кому еще известно о том, что «Записки» Августина у тебя?
Маргарет стала вспоминать.
– В одном из томов я нашла список людей, – сказала она. – Троим из них я написала.
– Именно такое письмо ты отправила Бэбби? – спросил Хоторн. – Не упоминая никаких подробностей?
Маргарет кивнула.
– Я не хотела, чтобы пострадала моя репутация. – Она печально улыбнулась. – Мне казалось, что, если я укажу в письме адрес Сэмюела, никто не сможет разыскать меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43