Такая гладкая, нежная, женственная! — Он двинулся к Зайле, неслышно ступая по ковру босыми ногами, и остановился прямо перед ней. — А теперь раздвинь ноги. — Он встал на колени. Его глаза внимательно следили за ее реакцией. — Теперь твоя очередь. — Его голос был низким и тихим. — Вот я перед тобой. Чего бы ты от меня хотела?
Всего! Он был так близко, но не касался ее. Каждый нерв ее тела кричал о потребности в этих прикосновениях, которая была почти болезненна.
— Я хочу видеть тебя. Тогда в пещере было так темно! — Она облизнула губы. — Я хочу трогать тебя.
— Ну так я жду. — Его улыбка была полна чувственности. — Смотри на меня. Я, наверное, не красавец, но все, что ты видишь, принадлежит тебе. — Он взял ее руки в свои и прижал к груди. — Только сначала сними с меня рубашку.
Пальцы Зайлы дрожали, когда она расстегивала его темно-синюю рубашку. Ей стало трудно управлять ими, когда Дэниелу наскучило ждать, и он начал развлекаться, играя ее грудью.
— Ты такая спелая и налитая. — Его глаза горели, когда он наблюдал, как твердеют возбужденные розовые соски. — Такие сладкие, упругие полушария. Напомни мне, чтобы я рассказал тебе еще одну фантазию, которую я только что вспомнил.
— Я за тобой не поспеваю, — прерывающимся голосом проговорила Зайла. — Сейчас я не могу ни о чем думать.
— Вот и хорошо. Если ты не можешь думать, то и стесняться не будешь. — Он посмотрел на нее глазами, сияющими нежностью. — Дотронься до меня, Зайла.
Девушка положила свои дрожащие руки ему на грудь. Оно ощущала его твердость, тепло и жизненную силу. Облачко рыжих волос покалывало ее ладони. Зайла нашла его соски и услышала, как Дэниел задержал дыхание и напрягся. Наклонив голову, она лизнула его сосок с таким наслаждением, как котенок сливки. Она торжествовала, когда заставила его задрожать. Дэниел молчал, и слышно было только его прерывистое дыхание, а Зайла все продолжала ласкать его грудь. Только через несколько минут она посмотрела на Дэниела и вдруг заметила, что его челюсти сжаты, а ноздри раздуваются от напряжения.
— Тебе не нравится? — испуганно спросила она.
Дэниел нервно рассмеялся.
— О, нравится, конечно. Просто меня это доводит до сумасшествия. — Он взял ее руку и положил на живот.
— Видишь? — Он обнял ее за талию и прижал голову к ее груди. — Дай мне минутку передохнуть. Я так тебя хочу! Так хочу! — Он не переставал тереться щекой о ее грудь, как будто охваченный безумием. Его бородка щекотала ее нежную кожу, его губы были теплыми, а дыхание горячим.
Зайла изогнулась ему навстречу, готовая отдать себя. Его губы поймали один розовеющий сосок, словно изнемогая от жажды. Он бормотал что-то нечленораздельное, пока щекотал, ласкал, дразнил языком этот бутончик в отчаянном порыве страсти. Зайла стонала, забыв обо всем.
Затем его губы отпустили ее грудь. Они прокладывали дорожку вниз по мягкому животу. Дэниел поднял голову. Глаза его сверкали.
— Зайла, скажи «да». Я не могу больше.
Она кивнула, не в силах говорить. В этот момент она просто ничего не соображала.
Он глубоко вздохнул и постарался унять сотрясавшую его дрожь.
— Ты уверена? В этот раз тебе должно быть хорошо.
Зайла чуть не рассмеялась.
— Конечно, уверена.
Дэниел не мог больше ждать. Поднявшись, он стал срывать с себя одежду, охваченный диким нетерпением. Он и сам казался варваром, обнаженный, мощный гигант с огненными волосами и бородой. Но вот в глазах, которые смотрели на нее, светясь от нежности, не было ничего дикого.
— Ложись, — мягко сказал он. — Я не сделаю тебе больно. В этот раз мы будем двигаться медленно и спокойно. — Заметив ее взгляд, он улыбнулся. — Я хочу тебя. Посмотри, как сильно я тебя хочу? Прикоснись ко мне?
Зайла покачала головой.
— Не сейчас. — Она улыбнулась в ответ на его улыбку. — Потом, наверное.
— Буду ждать с нетерпением. — Он уложил ее на подушки. — Тебе нравится мое тело? — Нависая над ней, он смотрел ей в глаза. — Тебе оно доставляет удовольствие?
— Да… — еле слышно произнесла Зайла. Она видела лишь его глаза, неотрывно глядящие ей в лицо. — Ты очень красив, Дэниел.
— Да я не напрашиваюсь на комплименты, — усмехнулся он. — Я знаю, что не похож на голливудского героя. Я просто хочу знать, что не пугаю тебя. Я ведь такой огромный!
Опять он об этом! Ну почему он все время думает, что она должна его бояться?
— Здесь нет ничего страш… — начала было она, когда он вошел в нее одним ровным мощным толчком, заставив ее тело загореться. — Дэниел!
— Не могу больше! — прохрипел он. Его лицо раскраснелось, а в глазах было столько чувственности, что она готова была любоваться им до бесконечности. Он двигался медленно, осторожно, наполняя ее собой, наполняя ее прекрасным ощущением единения. — Как мы подходим друг другу! Мы предназначены быть вместе, вот так. Ты тоже это чувствуешь, любовь моя?
Зайла чувствовала. Она чувствовала его огонь, его удивление этим чудом. Ее руки пробегали по его груди, бездумно играя и гладя его кожу. Полно, пусто. Опять полно. Ее груди тоже были полны напряжением жажды.
Неожиданно Зайла подняла бедра ему навстречу, чтобы принять его еще глубже. Дэниел застыл, закрыв глаза. Его грудь бурно вздымалась.
— Лучше бы ты этого не делала… — Он открыл глаза. — Прости! Я старался.
И он словно сорвался с цепи, гладя, ныряя, двигаясь в ней. Его слова были лихорадочны и нежны, его руки грубоваты, но очень заботливы. Весь он был смелым, горячим и любящим. Их слияние достигло полной гармонии, и разрешилось вспышкой ослепительного счастья.
Дэниел упал на нее, его грудь все еще судорожно сжималась от недостатка кислорода. Его огромный кулак стукнул по постели с силой, поразившей ее.
— Проклятье! Я все испортил!
Зайла находилась в состоянии такого блаженства, что не сразу поняла, о чем идет речь.
— Дэниел, ты что? — Рукой она провела по его волосам, лаская и успокаивая.
Его лицо было скрыто от нее, но она чувствовала, как он дрожит.
— Прости, мне так жаль, прости меня! — шептал он. — Я так старался. Не надо ненавидеть меня, Зайла.
— Ненавидеть? — Она непонимающе покачала головой. — Ну почему я должна тебя ненавидеть?
— Я хотел, чтобы все было прекрасно для тебя. Хотел быть мягким и нежным. — Он язвительно рассмеялся. — Хотел быть благородным рыцарем.
— Ты думаешь, это не было прекрасно? — Зайла не могла поверить. — Дэниел, не напрашивайся на похвалу.
Он поднял голову.
— Зачем ты утешаешь меня? — спросил он с отчаянием в голосе. — Я сам знаю. Я был так груб. с тобой!
Зайла нежно усмехнулась.
— Ну посмотри же на меня, — мягко сказала она. — И ты увидишь, что мне это нравится.
— Здесь нет ничего смешного. Не представляю, как ты можешь смеяться над этим. Я ведь практически изнасиловал тебя! — Дэниел трагически сжал губы. — Никакое великодушие не может извинить этого!
Зайла нахмурилась и пристально посмотрела на него.
— К черту! — четко сказала она. — Заткнись! — Затем взяла его лицо в руки и заглянула в его глаза. — Поверь, Дэниел, это действительно было прекрасно. Немного грубовато, я согласна, но ведь это часть тебя. И я ценю это точно так же, как и мягкость и нежность, которые тоже являются частью тебя. — Она притянула его к себе и крепко поцеловала. — Я не знаю, откуда ты взял, что я такая уж хрупкая. Это неправда. Ты понял?
Глаза Дэниела зажглись радостным светом.
— Понял, — хрипло ответил он. Его губы прижались к ее губам, и на минуту они забыли обо всем. Но вот он поднял голову. — Все равно, я уверен, в следующий раз будет лучше.
Зайла в отчаянии покачала головой. Боже, до чего он упрям! Она почувствовала, как он дернулся внутри ее, и довольно улыбнулась.
— Похоже, что ты очень скоро получишь такую возможность.
— Ты чертовски права. — Ритм начался опять, глубокий и неторопливый, но все равно безумно увлекательный. — Это одна из моих любимых фантазий. Любить тебя. — Его слова перемежались толчками, от которых она задыхалась. — И опять любить тебя. Еще и еще. Глубже и глубже. Слаще и слаще. Горячее и…
Все закружилось вокруг. Зайла не знала, сколько прошло времени, когда она почувствовала его поцелуй на своем виске. Она лежала без сил, счастливая и удовлетворенная, а ее голова покоилась на плече Дэниела. Она наблюдала, как лунный свет проникает сквозь узорную раму окна и заливает комнату. Лампа была выключена, и существовали только тьма, лунный свет и Дэниел.
— Ну что ты решила, старый друг? — тихо спросил он.
— Что решила?
— Что это, конец мира или только начало?
Зайла прижалась к нему поплотнее. И правда, что это было? Возрождение, новая жизнь, мир, заново сотворенный в его объятиях?
— Начало. Определенно начало, Дэниел.
Глава 9
Это чудесное ощущение возрождения все еще было с ней, когда Зайла открыла глаза несколько часов спустя. За окном стояли предрассветные сумерки, и у нее появился соблазн закрыть глаза и опять заснуть. Было так приятно лежать в объятиях Дэниела! Зайла прижалась к нему теснее и почувствовала, как его руки инстинктивно ее обнимают.
Эта ночь была так хороша, а Дэниел так любил ее! И пусть никаких громких слов не было сказано, но их слияние несло в себе глубокий смысл. Его слова, произнесенные в момент любви, говорили о страсти и желании. Но даже тогда, когда их страсть насытилась, он проявил такую заботливую нежность, что надежды Зайлы расцвели пышным цветом. Нельзя требовать сразу слишком многого. Ей и так были даны чудесные семена дружбы и желания. Она должна бережно хранить их и молиться, чтобы из них выросла любовь.
В комнате было прохладно. Зайла повыше натянула простыню, чтобы прикрыть плечи Дэниела, боясь его разбудить. Она закрыла глаза и уже готова была заснуть, когда вспомнила про Пандору. Девочка ведь ждала ее в конюшне.
А если не ходить? Но тогда Пандора запросто возьмет Эдипа. Разве кто-то сможет ей помешать, огорченно подумала Зайла. Придется все-таки попытаться. Ее волновало не только то, что девочка могла не справиться с огромным жеребцом и покалечиться, но и то, что Филип на этот раз рассердится так, что нанесет Пандоре неизлечимую душевную рану.
Зайла вспомнила, какую поразительную мягкость проявил шейх вчера по отношению к Пандоре, и задумалась. Между этими столь разными людьми определенно существовала какая-то внутренняя связь, заметная даже постороннему наблюдателю.
Ну и Бог с ними, она не хочет сейчас думать ни о шейхе, ни о Пандоре, ни о ком другом, кроме Дэниела. Будь у нее хоть капля здравого смысла, она бы оставила эту девицу вершить свои собственные дела и отвечать за них, если придется. Зайла смущенно вздохнула, потому что, даже давая себе такой разумный совет, продолжала тихонько выбираться из постели, стараясь не разбудить Дэниела. Она знала, что должна пойти. Пандора упрямая и своевольная девочка, но при этом такая искренняя и добрая! Зайла просто не могла предоставить ее собственным порывам, зная, что Пандора попадет в беду, и никого не будет рядом, чтобы ей помочь.
Может быть, ей даже удастся вернуться до того, как Дэниел проснется, грустно подумала Зайла. Она быстро сгребла со стула белье, джинсы, белую рубашку, вынула из шкафа сапоги и проскользнула в ванную. Конечно, если дело касается Пандоры, то может случиться все, что угодно. Так что лучше оставить Дэниелу записку.
Через несколько минут она уже шла по двору конюшни. Солнце еще не поднялось, но первые нежно-голубые лучи уже пронизывали серые облака. Зайла любила это время, когда мир был таким тихим, что она слышала свои шаги по мягкому грунту. Это напомнило ей то, как они вставали с Дэвидом Брэдфордом, чтобы ехать на пастбище. Было что-то особое в этой тишине и безмятежности, что давало чувство товарищества, молчаливое единение духа.
Но, увидев Пандору, стоящую у ограды с устремленным вдаль ничего не видящим взглядом, Зайла стразу поняла, что надеждам на мирную товарищескую прогулку сбыться не суждено.
Пандора была одета в свою обычную одежду для верховой езды, состоящую из джинсов и хлопковой водолазки, но на этом ее обычность и кончалась. Девочка стояла спиной, и Зайла не могла видеть ее лица, но все было ясно и так. Даже по напряжению ее спины можно было догадаться о каких-то внутренних муках. Зайла воочию видела, каких усилий стоит Пандоре сохранять самообладание.
— Пандора, — позвала она.
Пандора даже не повернулась.
— Я оседлала для тебя Танцующую Леди. Она еще в стойле. Я не была уверена, что ты придешь, но решила тебя подождать. — Она невесело засмеялась. — Не хотелось, чтобы ты думала, что я тебя подвела.
— Пандора, что случилось? — Зайла стала рядом и попыталась заглянуть девочке в лицо. — Что с тобой?
— Ничего особенного. — Маленькие руки Пандоры с силой вцепились в перила изгороди. — Просто получается, что меня больше здесь не будет. Я сегодня уезжаю. Вчера, когда Филип провожал меня домой, он сообщил мне эту веселую новость. Я должна лететь в Марасеф на его вертолете и там пересесть на самолет в Англию. Разве не замечательно?
— В Англию? — растерянно переспросила Зайла. — Я что-то не понимаю.
— Неужели? — с горечью поддразнила ее Пандора. — Филип говорит, что частные школы в Англии очень хороши. Он отправляет меня к своему агенту в Лондоне, который должен найти мне подходящую школу. Филип особо оговорил, чтобы там была отличная конющня и чтобы там готовили кандидатов в олимпийские чемпионы по верховой езде. Ну разве не потрясающе?
— Но почему так вдруг? Он совсем не казался рассерженным вчера вечером.
— Ты, как всегда, ничего не понимаешь! — Слова вылетали из Пандоры, словно автоматные очереди. — Это не наказание. Он якобы делает это ради меня. «Так для тебя будет лучше, Пандора!» Он повторял это раз за разом. Он не хотел меня слушать. — Одна рука отпустила изгородь и сжалась в кулак с такой силой, что косточки побелели. — Понимаешь, он даже меня не слушал!
— А как твой отец? Он-то что об этом думает?
— Я же говорила, он сделает все, что ему скажет Филип. Если бы Филип сказал ему послать меня в дебри Африки, чтобы пустить на корм каннибалам, он бы сделал и это.
— Но в Англии совсем не так плохо, — успокаивающе сказала Зайла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21