Озабоченный взгляд Зайлы вернулся к хрупкой фигурке на лошади.
— Не думаю, чтобы…
Он приподнял ее голову за подбородок, чтобы заглянуть в глаза.
— Послушай, Филип не сделает ей ничего плохого. На самом деле он очень добр к ней. Видишь, он разрешает ей пользоваться конюшнями. Часто берет ее с собой в поездки. Он даже принял меры, чтобы она не боялась общаться с местными жителями. — Его губы строго сжались. — Но Эдип все еще наполовину дикий и слишком сильный для нее. Филип это знает и не собирается позволять ей сломать шею. Кстати, что бы ты о Филипе ни думала, в нем много хорошего, гораздо больше положительных качеств, чем отрицательных. Он честен и исключительно справедлив. Ему иногда нравится играть роль плейбоя. Но он, надо отдать должное, и работать умеет, в отличие от большинства людей, занимающих такое положение, он не из тех правителей, которые все берут от своих владений и ничего не дают взамен. Например, он вкладывает миллионы в орошение, пытаясь оживить пустыню. С тех пор, как Филип возглавил княжество, здесь значительно возросли и уровень образования, и доход на душу населения. — Он легко поднял ее на руки. — Так что не волнуйся насчет Пандоры. Филип не собирается привязать ее к забору и отхлестать кнутом. Она совершенно не нуждается в твоей опеке. И вряд ли будет благодарна тебе, если ты вмешаешься.
Зайла обняла его за шею, и он понес ее через двор конюшен.
— Но вытворять такое ей нельзя позволить. Это опасно для нее. Кто знает, что может случиться.
Его руки перехватили ее поудобнее.
— С Пандорой ничего не случится, — мягко сказал Дэниел. — Она под защитой Филипа. — Он легко прикоснулся губами к ее волосам. — С тобой тоже ничего не случится, об этом позабочусь я. Так что ни о чем не волнуйся и позволь мне отнести тебя обратно в спальню. Я считаю, тебе надо поспать. А к ужину я тебя разбужу.
— Я не видела конюшен изнутри! — Это было уже чисто формальное возражение, потому что Зайла вдруг почувствовала слабость, как будто все силы разом ее покинули.
— Никогда не встречал женщину, столь очарованную четвероногими созданиями. Вот уж не ожидал, что когда-нибудь придется сесть на лошадь, чтобы стать то ли нянькой, то ли ангелом-хранителем ковбою женского рода, помешанному на лошадях.
Зайла удивленно посмотрела на него.
— Ты что, не ездишь верхом?
Дэниел покачал головой.
— Вообрази, не все это любят, — торжественно сказал он. — Я понимаю, таким кентаврам, как ты и Филип, трудно это себе представить. Последнее животное, на котором я ездил, был самый упрямый мул, когда-либо существовавший на земле. Я извелся за целые две недели, пока длилось путешествие через Анды. — Он посмотрел на нее с комическим гневом. — Какого черта ты хихикаешь, бессердечная женщина? Знаешь, как это было мучительно?
— Догадываюсь, — смеясь сказала она. — Не волнуйся, ездить на лошади намного приятнее. Я тебя научу. Вот увидишь, тебе понравится.
— Ты уверена? — мрачно спросил Дэниел. — Неужели мне не удастся уговорить тебя заменить поездки верхом приятным мирным круизом по Средиземному морю? У меня в Марасефе пришвартована яхта, и, смею тебя уверить, я намного лучше справляюсь с волнами, чем с лошадьми.
— Не будь таким пессимистом, — с улыбкой сказала она. — Ты быстро научишься. Это гораздо легче, чем бороздить моря или взрывать самолеты. Кроме того, я не против поменяться ролями и побыть для разнообразия руководителем. Мне даже приятно, что ты не во всем являешься мастером.
Лицо Дэниела посерьезнело.
— Откуда у тебя такие мысли? Я и не претендую на то, чтобы быть суперменом. Я, правда, быстро учусь, а та жизнь, которую я вел, заставила меня овладеть многими навыками, но в смысле образования ты наверняка намного впереди меня. — Он пожал плечами. — Представляешь, я даже диплом колледжа получил только два года назад, после того, как вышел в отставку. Я думаю, в мире полно вещей, которым ты могла бы меня научить. — Он улыбнулся. — А может быть, и я кое-чему научу тебя. Это было бы интересно проверить, не так ли?
— Да, конечно, — задумчиво ответила Зайла. — Насколько я понимаю, дружба предполагает и это. — Трудно поверить, но Дэниел, кажется, говорил вполне искренне. Дэниел, похоже, не осознавал, какой он незаурядный человек. В нем сочетались чувство юмора, ум и необычайное упорство, которое позволяло ему сдвигать горы. Зайла, стараясь скрыть пронизывавшую ее нежность, закрыв глаза, покрепче прижалась к Дэниелу. Отгородившись таким образом от окружающего мира, она могла лучше слышать биение его сердца, сильный живой звук, такой же, как и сам Дэниел.
Когда Зайла открыла глаза, то не сразу поняла, где находится, и замерла от испуга. В кресле около ее кровати сидел совершенно незнакомый ей человек, а царивший в комнате полумрак не давал его рассмотреть. Боже правый, как же она ненавидит эти темные фигуры! Но сейчас она этого не допустит. Не успев ничего сообразить, Зайла выскочила из постели, сжав кулаки, и закричала:
— Нет! Уходи!
Маленькая фигурка застыла от неожиданности, нога, небрежно перекинутая через подлокотник, перестала качаться.
— Не могу. Филип не разрешает. — Голос был юным и незнакомым. — Я, черт возьми, и сама бы с удовольствием ушла отсюда!
— Филип? — Зайла тряхнула головой, приходя в себя, и страшные тени прошлого растаяли в тумане. Ну да, конечно, Филип Эль-Каббар. Она сейчас у него в доме. — Кто ты? — спросила она уже спокойно.
— Пандора Мэдхен. — Мальчишеская фигурка откинулась на спинку кресла, вытянув обутые в сапоги ноги. В каждом движении сквозил внутренний протест. — Я ваша новая горничная, — пояснила она. — Мэм! — добавила девушка противно сладким голосом.
— Моя новая горничная? — в растерянности переспросила Зайла. — Но у меня никогда не было горничных. И что я буду с тобой делать?
Девица пожала плечами:
— Придумайте. Это уж ваше дело. Могу чесать вам спинку, укладываать волосы и все такое. Вы — мое наказание.
— Наказание?
— Да, за то, что я взяла Эдипа. Филип был вне себя.
— Немудрено, — подтвердила Зайла. — Я была там, когда ты взяла барьер. Это был красивый прыжок.
— Мне случалось прыгать и лучше, — небрежно сказала Пандора. — Я видела вас на заборе с Филипом и Дэниелом. С кем из них вы спите?
— Что??
Фигурка девочки была странно напряжена.
— Я спросила вас, спите ли вы с Филипом. Так как?
— Нет, не сплю. Вообще, это совершенно не твоя забота, но если хочешь знать, я впервые встретила шейха Эль-Каббара только сегодня утром.
Напряжение мгновенно ушло из юного тела.
— Я, впрочем, так и думала, — небрежно заметила она, пытаясь скрыть облегчение. — Филип бы ни за что не прислал меня к вам, если бы хотел вам добра. Он прекрасно знал, что я скорее всего превращу вашу жизнь в ад. На вас-то он за что взъелся?
— Скажем так: я не вызываю у него положительных эмоций. — Боже праведный, ребенок был просто невероятен! Первоначальное раздражение Зайлы быстро сменилось веселым удивлением. Под бравадой Пандоры было что-то трогательно-детское, что не могло не привлекать.
— Это потому, что вы красивы, — прямолинейно заявила Пандора. — Филип спит с красивыми женщинами, но он их не любит. — Она помолчала и добавила с ноткой вызова: — Я некрасивая, но ему нравлюсь. Он никогда мне этого не говорил, но я это и так знаю.
— Я в этом не сомневаюсь, — мягко заметила Зайла. — Он очень волновался за тебя, когда ты готовилась к тому прыжку.
— Правда? — Радостное удивление в ее тоне было слишком откровенным, и Пандора постаралась скрыть его под небрежным замечанием. — Это потому, что мы друзья. Он спас мне жизнь, вы ведь знаете.
— Нет, я этого не знала. — Зайла отвела прядь волос со лба и поудобнее села в кровати. Жаль, что в комнате так темно. Ей хотелось бы получше рассмотреть эту непослушную девчонку, которая с каждой минутой нравилась ей все больше.
— Это случилось в первый же месяц, как мы с отцом приехали сюда, — пояснила Пандора. — Люди на базаре напали на меня, потому что я выпустила всех голубей из клеток. Представляете, у них были ножи, меня чуть не убили. — Она слегка вздрогнула при этом воспоминании. — Филип спас мне жизнь. А затем он меня отлупил. — Она потянулась к шее и вытащила из-под одежды круглый медальон на золотой цепочке, который заблестел даже в полутемной комнате. — А потом он дал мне вот это.
— Подарок? Очень красивый.
— Это не подарок, — с горячностью возразила Пандора. — Сабля и роза — символ того, что я принадлежу ему. Так он сказал.
Так вот что имел в виду Дэниел, говоря, что девочка находится под защитой шейха!
— Он, должно быть, очень дорожит тобой.
Пандора подняла подбородок:
— Конечно. Я же говорю, что мы друзья. Если он наказывает меня все время, то вовсе не потому, что действительно сердится. Если бы он ко мне плохо относился, ему было бы вообще все равно.
Теперь Зайла все поняла. Постоянные выходки служили для Пандоры единственным способом привлечь к себе внимание шейха. Было ясно, что она обожает этого мужчину, причем тот, похоже, этого не заслуживает.
— Ну ладно, Пандора, мне не особенно нравится, когда меня воспринимают, как наказание, — сухо сказала Зайла. — Или когда тебя присылают, чтобы наказать меня. Мне не нужна горничная, а ты не хочешь ею быть, так почему бы нам не отказаться вообще от этой затеи?
— А вы что, боитесь меня? — спросила Пандора, изучающе глядя на Зайлу. — По-моему, вы здорово испугались, когда проснулись.
— Нет, — быстро ответила Зайла. — Иногда мне снятся кошмары. Я просто спала, и когда увидела тебя, сидящую рядом, то испугалась от неожиданности.
— Я рада, что вас напугала, — сказала Пандора с чисто детской откровенностью. — Совсем не лишнее сразу получить преимущество, раз уж мы должны провести какое-то время в обществе друг друга.
— Ничего мы не должны. Я просто скажу шейху Эль-Каббару, что…
— Это бесполезно, — перебила Пандора, решительно взмахнув правой рукой. — Филип не меняет своих решений. Вообще никогда.
При этом ее движении что-то темное капнуло на гладкий мозаичный пол. Зайла не сразу поняла, что это такое.
— Это же кровь! — в ужасе воскликнула она. — Что у тебя с рукой?
Пандора отпрянула и поглубже уселась в кресло.
— Ничего. Я просто поцарапалась.
— И ты не перевязала рану?
— Да она совсем несерьезная.
— Но если кровь продолжает течь, то надо что-то делать. Давай я позвоню твоему отцу.
— Нет! — в панике воскликнула девочка. — Он только опять рассердится на меня. Я же сказала, что ничего серьезного.
— Если ты не хочешь, чтобы я звонила твоему отцу, то давай я перевяжу рану. — Зайла встала с постели и заставила подняться Пандору. — Идем. Не так уж плохо я оказываю первую помощь. Я часто помогала Джессу лечить скот, когда жила на ранчо.
— Вы жили на ранчо? — От удивления Пандора так растерялась, что не оказала никакого сопротивления и покорно пошла за Зайлой в ванную. — Вы совсем не похожи на сельскую жительницу. Вы такая же красивая, как и все наложницы Филипа.
— А что, кроме наложниц, никто не имеет права хорошо выглядеть? — с иронией спросила Зайла. — Я пасла стадо верхом на лошади, клеймила скот, чинила упряжь. Кроме того, я неплохая наездница. Не такая, как ты, конечно, но я не раз выигрывала голубые ленты в местных конных соревнованиях. — Она усмехнулась. — А судей гораздо больше волновало то, как я держусь в седле, нежели мой внешний вид.
— Знаешь, я не сильна в выездке, — со вздохом отозвалась Пандора. — Но прыжки мне удаются. А на какой лошади… — Они дошли до двери в ванную, и Пандора внезапно остановилась как вкопанная. — Знаете, лучше не надо. С моей рукой все в порядке. Я не хочу туда идти.
— Ерунда, — настаивала Зайла. — Это займет всего минуту. — Она потянулась к ручке двери.
Пандора оттолкнула ее и встала перед дверью, не давая пройти.
— Тогда я войду первая!
— Это еще почему? — спросила пораженная Зайла.
После нерешительного молчания Пандора пробормотала вполголоса:
— Потому что там тигр.
— Что?!
— Это только молодой тигр, — поспешно заговорила девочка. — Практически тигренок. Я держала его на конюшне, но его нельзя было там оставлять без присмотра. Лошади становятся нервными, когда чуют зверя, и его бы там обязательно нашли.
— И тогда ты решила поместить его в моей ванной? — Зайла не могла поверить своим ушам. — Ты что, думала, что я его не найду? Уверяю тебя, что бываю в ванной довольно часто.
— Это единственное, что пришло мне в голову, — жалобно сказала Пандора. — Я не могла допустить, чтобы эти браконьеры опять его поймали.
— Какие браконьеры? Ну почему мне кажется, что я попала в сумеречную зону?
— Ой, вы тоже смотрите «Сумеречную зону»? У Филипа есть все серии на видеокассетах. Они такие интересные, правда?
— Пандора, — перебила Зайла, произнося каждое слово четко и с расстановкой. — Меня не интересует любовь Филипа к «Сумеречной зоне». О каких браконьерах ты говоришь?
— На прошлой неделе на базаре было несколько браконьеров. Филип, конечно, против этого, но они переходят с места на место, и он не всегда о них знает. У них были шкуры нескольких взрослых тигров, а в клетке они держали Андрокла. Я подумала, что они ждут, пока он подрастет, чтобы содрать в него шкуру. Поэтому, когда стемнело, я пробралась туда и выкрала его.
— Выкрала тигра? — едва выговорила Зайла. — Должно быть, это было захватывающе.
— Ну и что? У меня вообще хорошее взаимопонимание с животными, — просто ответила Пандора. — Они мне доверяют.
— А эта царапина на твоей руке тоже от твоего друга Андрокла? Если так, то он, мне кажется, не проявил достаточного дружелюбия.
— А чего еще ожидать, когда он был так запуган? Мне же пришлось пронести его в дом под одеждой. Естественно, что он немного меня поцарапал.
— Да уж, действительно естественно, — отозвалась Зайла, качая в изумлении головой.
— А вы скажете Филипу? — напряженно спросила Пандора. Но тут же подняла голову с независимым видом. — Не то чтобы я волновалась из-за этого. Он любит меня больше, чем вас.
— Кто бы в этом сомневался, — сухо съязвила Зайла. — А что касается меня, то я еще не решила, что буду делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21