Глава 7 Одно галантное действие стоит множества комплиментов. Аноним. Руководство для повесы «Теперь мне придется постараться, чтобы один поцелуй стоил всех моих трудов».Эти слова продолжали звучать в ушах Кэтрин всю дорогу, пока они с грифом ехали в клуб. Как ей пережить весь этот день, ожидая, когда лорд Айверсли заявит о том, что желает получить свою награду? Интересно, покажется ли поцелуй на вкус таким же, как и тогда, когда граф производил странные манипуляции языком у нее во рту?Мысленно ругнув себя за неприличные мысли, Кэтрин искоса посмотрела на Алека. Он держался в седле отлично.Похоже, он не лгал, заявляя о том, что раньше много времени проводил верхом.Загадочный негодяй. Он сидел на лошади лучше, чем любой наездник из клуба жокеев. Стоило только посмотреть на его обтянутые кожаными бриджами бедра, сжимавшие бока лошади, на затянутые в перчатки руки, которые без малейших усилий управляли поводьями, как у Кэтрин голова шла кругом.Даже лошадь у лорда Айверсли было необычной породы.— Что это за порода? — отважилась спросить Кэтрин, когда они ехали по улице, а Молли плелась в нескольких десятках футах позади.— Лузитанская. Я приобрел Белизу в Португалии. — Алек протянул руку и почесал у лошади за ухом. — Мы с ней побывали во всяких переделах. Правда ведь, моя девочка?— Она вместе с вами выделывала курбеты на континенте? — поддразнила графа Кэтрин.Алек искоса посмотрел на нее:— Похоже, вас очень интересуют мои курбеты. Вы хотите научиться выделывать некоторые из них?Кэтрин загадочно улыбнулась: — Скорее не сами курбеты, а путешествия. Мне хотелось бы повидать Италию, Португалию, да и всю Европу.— Боюсь, там мало что можно увидеть сейчас. Нуда, война. И это напомнило Кэтрин…— Я задавала себе вопрос: как может молодой человек развлекаться за границей, если хочет избежать наполеоновских армий?— Жизнь продолжается даже во время войны, — примирительным тоном проговорил Алек. — Люди продолжают играть в карты, пить… выделывать курбеты.Они подъехали к перекрестку, и Алек придержал лошадь:— Куда дальше?— Налево, я думаю.Граф оглянулся и нахмурился:— Вероятно, нам следует подождать вашу горничную. Кэтрин тоже посмотрела назад. Господи, когда Молли успела так отстать? И почему она вынуждает своего пони так клацать зубами, когда нужно идти легкой рысцой?— Вы уверены, что ваша горничная умеет ездить верхом? — спросил Алек.— Она сказала, что умеет, — ответила Кэтрин. — Но Молли — кухарка, и ей очень нечасто приходится ездить верхом.— Почему ваша мама отправила с вами горничную? Кэтрин не хотелось называть настоящую причину, и в ответ она неопределенно пожала плечами:— Мы оставили большинство слуг в Корнуолле. Скептически улыбнувшись, Алек снова повернулся в седле и посмотрел на Молли:— Кто-то из нас должен удостовериться, что с ней все в порядке.— Я поеду, — поспешно проговорила Кэтрин. Меньше всего ей хотелось, чтобы Молли распространялась о финансовых трудностях семьи, из-за которых она, кухарка, вынуждена выполнять функции горничной.Кэтрин развернула свою лошадь и поскакала к Молли, которая с белым от страха лицом тряслась, сидя верхом на пони. Кэтрин остановила лошадь возле нее.— С тобой все в порядке? — спросила она.Молли, вцепившись мертвой хваткой в луку седла, судорожно кивнула, но было совершенно очевидно, что девушка понятия не имеет о том, как управлять лошадью.— Молли, может быть, тебе следует…Звук горна не дал Кэтрин закончить фразу. Сзади словно из ниоткуда появилась карета. Видя, что путь загорожен, кучер снова затрубил в рог, на сей раз еще громче. Испугавшись резкого звука, лошадка Молли рванулась вперед.Услышав крик кухарки, Кэтрин пришпорила свою лошадь. Молли, судорожно вцепившись в седло, с воплями пронеслась мимо Алека. Граф бросился за ней.Карета промчалась мимо Кэтрин. Кучер, натянув вожжи, выкрикнул предупреждение паре, оказавшейся на пути. Кэтрин с ужасом заметила, что поводья пони волочатся по земле, а Молли намертво вцепилась руками в край седла.Чувствуя себя беспомощной, Кэтрин в страхе наблюдала за тем, как лошадь Алека догнала пони. Граф наклонился к лошади, и, подхватив Молли, вскинул ее на свое седло с такой легкостью, словно она весила не больше какого-нибудь одеяла. Затем он быстро занял нормальное положение в седле и положил руку на спину Молли, как бы защищая от возможных случайностей. В этот момент мимо него на бешеной скорости промчалась карета. Граф спокойно направил лошадь к обочине, постепенно замедляя ход.Поняв, что с Молли все в порядке, Кэтрин пустила свою лошадь галопом, чтобы поймать пони. К счастью, лошадка умерила прыть после того, как лишилась докучливой всадницы. Кэтрин догнала пони, подхватила поводья и повела животное рядом. Обернувшись назад, она заметила, с какой с легкостью и изяществом Алек соскочил со своей лошади.Только сейчас до Кэтрин вдруг дошло, какой трагедии им удалось избежать. Сердце ее отчаянно колотилось и, казалось, готово было выскочить из груди. Однако граф выглядел совершенно спокойным. Рыдающая Молли упала из седла в его объятия. Подъехав ближе, Кэтрин услышала, как он говорит ей что-то, стараясь успокоить.Вокруг уже собралась толпа. Кэтрин слышала, как кто-то предлагал свою помощь, а кто-то выражал сочувствие «бедной мисс», которая «пережила такой ужас».— Ты видел, какие трюки этот приятель выделывал на лошади? — спросил один парень у своего приятеля.— Ага. Я такое видел только в цирке Эстли, — ответил тот.С колотящимся сердцем Кэтрин спрыгнула со своей лошади и подошла ближе. Алек, видя, что бедняжка Молли никак не может справиться с рыданиями, вынул из кармана платок и протянул ей.Кэтрин попыталась представить себе Сидни, предлагающего кухарке свой платок. Несмотря на то что в своих стихах он и воспевал любовь господ к прекрасным пастушкам и молочницам, в жизни он все-таки гнушался людей из простонародья. Похоже, что лорд Айверсли был не таким.Если бы он не отреагировал так быстро, причем не проделал бы все с таким мастерством, неизвестно, чем бы все могло закончиться.Сквозь толпу протиснулся представитель дорожного патруля, чтобы поговорить с Алеком. Кэтрин поспешила к Молли.— Ах, мисс, — проговорила та, всхлипывая, — я так сожалею, что испортила вам прогулку. Клянусь, я не хотела…— Успокойся, теперь все позади. — Кэтрин обняла сотрясающуюся от рыданий девушку за плечи. — Мы очень рады, что ты осталась целой и невредимой.— Я чуть не упала с пони! — Глаза у Молли сделались величиной едва ли не с колесо кареты. — Я погибла бы, если бы не его сиятельство!Когда Молли устремила благоговейный взгляд на Алека, который разговаривал с офицером, Кэтрин едва заметно улыбнулась. Граф Айверсли навсегда покорил сердце бедняжки Молли. Не приходится сомневаться, что она сохранит память о своем невероятном спасении до конца жизни. Как и Кэтрин. Трудно представить себе, насколько близка была эта девушка к смерти.Офицер стал разгонять толпу. Кэтрин обняла горничную за плечи.— Молли, зачем ты сказала маме, что умеешь ездить на лошади?Опустив смущенно глаза, Молли принялась вертеть в руках носовой платок. Руки у нее дрожали.— Кто-то должен был ехать с вами, мисс, горничную миссис Меривейл нельзя трогать, ну и потом, ваша мама сказала, что не имеет значения то, что я не умею ездить верхом. — Бросив украдкой взгляд в сторону Алека, который, казалось, был всецело поглощен осмотром лошади, Молли понизила голос до шепота: — Миссис Меривейл сказала, чтобы я возвращалась домой, если потеряю вас из виду, чтобы вы и его сиятельство смогли остаться одни. Она сказала, что кое-что должно произойти, и тогда ему придется сделать вас графиней.Краска прилила к щекам Кэтрин. К тому же она заметила, что Алек вдруг замер — очевидно, он слышал каждое слово, сказанное Молли. Заметив, что его плечи начали сотрясаться от смеха, Кэтрин рассердилась. До чего же этот плут любит подслушивать!Ладно, она поговорит с мамой о ее тактике потом.— Нам лучше отправить тебя домой, — сказала Кэтрин Молли.— Я отвезу ее, — откликнулся Алек. — Она не сможет это сделать одна, к тому же я знаю, что вы не хотите пропустить поэтические чтения.— Мы поедем все, — твердо заявила Кэтрин.— Пожалуйста, мисс, не делайте этого! — взмолилась Молли. — Миссис Меривеил спустит с меня шкуру, если узнает, что я испортила вам прогулку с его сиятельством.Подошел офицер, который к этому времени успел очистить улицу от любопытных зевак.— Я могу отвезти юную мисс домой, если хотите. Кэтрин в нерешительности замялась. Так или иначе, мать наверняка во всем обвинит ее. Одарив офицера улыбкой, Кэтрин проговорила:— Мы будем весьма вам благодарны.Она стала рыться в ридикюле в поисках монеты, но Алек уже успел об этом позаботиться. Он даже нанял проезжающий экипаж, на котором Молли и офицер смогли бы доехать до дома. За считанные минуты пони привязали к карете сзади, и процессия двинулась в сторону дома.Алек посмотрел в лицо Кэтрин.— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил он обеспокоенно.— Замечательно, — ответила Кэтрин, выдавив из себя улыбку.— Вы все еще хотите отправиться на чтения? Мы рискуем опоздать, но если отправимся немедленно, то застанем большую часть. Если, конечно, вы не слишком потрясены.— Честно говоря, я бы чего-нибудь приняла, чтобы успокоиться. Чтения поспособствовали бы этому… если бы не это… приключение.Засмеявшись, Алек подошел к тому месту, где валялась упавшая с него шляпа, и грустно посмотрел на расплющенный диск.— Похоже, вам придется обойтись без шляпы, — заметила Кэтрин.— Ни малейшей надежды. — Алек приложил шляпу к голове. — В таком виде — в смятой в лепешку шляпе и заляпанных грязью бриджах — меня не пустят на чтения. — Не надейтесь на это. Я сомневаюсь, что это вообще кто-нибудь заметит.— Верно, я забыл. — Алек отбросил изуродованную шляпу в сторону. — Поэты считают поэзию важнее моды.— Не понимаю, как вы можете шутить после всего, что произошло. У меня до сих пор сердце колотится.Алек помог Кэтрин сесть на лошадь.— Если бы я знал, что это может заставить ваше сердце биться, я бы устраивал спасение верхом на лошади в течение всего дня.— Вероятно, вы смогли бы это сделать.Алек сел на свою лошадь, и они двинулись вперед. На сей раз по взаимному согласию они ехали медленно, сменив на многолюдных улицах рысь на шаг. , — Вы были великолепны. Никогда не видела, чтобы кто-нибудь ездил столь блестяще. А как вы поймали Молли, не дав ей упасть! Где вы научились таким вещам?Алек с трудом сдержал готовый вырваться из груди стон. Меньше всего ему хотелось, чтобы Кэтрин копалась в его прошлом. — Пустяки. Кое-чему я научился за границей.— Как бы не так — пустяки, — не согласилась Кэтрин. — Когда вы сказали, что проводили много времени в седле, я не могла подумать, что…— Вы тоже неплохо держитесь в седле. — Алек хотел уйти от неприятной ему темы разговора. Кроме того, Кэтрин действительно ездила вполне прилично, несмотря на это дурацкое дамское седло, которым пользовались английские женщины. — Вы мгновенно догнали и поймали пони.Щеки мисс Меривейл зарделись от похвалы.— Ну, это несложно. Всякий способен догнать пони без всадника. В то время как вы…— Я не хотел бы потерять Молли. — Тем более что это стоило бы ему очень дорого.Они доехали до перекрестка. Глядя, как умело Кэтрин управляет лошадью, Алек представил ее скачущей по пустоши Корнуолла; ее огненного цвета волосы развеваются за спиной, небольшой упругий зад подпрыгивает в седле в такт движениям лошади. Вот таким же образом она приспособится и к движениям Алека, когда окажется под ним в постели…Алек поспешил прогнать прочь это волнующее видение.Как только они переехали перекресток, Кэтрин спросила:— Наверное, вы много времени провели в седле верхом, когда жили за границей?— Да, пришлось. Но вы, должно быть, тоже ездили в деревне. Во всяком случае, так говорила ваша мать.Вспыхнув, Кэтрин опустила голову:— Я очень сожалею, что мама избрала такую тактику. Я не имела понятия, что она поведет себя столь безответственно ради того, чтобы…— Оставить нас наедине? — Алек с готовностью ухватился за возможность сменить тему разговора. — Это была не единственная причина, почему она отправила с нами Молли, не так ли? Скажите правду, ведь ваша семья не оставила всех слуг в Корнуолле? — Лучший способ отвлечь от нежелательных вопросов — самому их задать.Кэтрин устремила взор вперед.— Дело в том, что… Я имею в виду… — Она вздохнула. — Думаю, что вы тоже можете знать об этом. Смерть отца привела к тому, что мы оказались в стесненных финансовых обстоятельствах. Но это скоро изменится.Насколько далеко это ее внезапное проявление откровенности может распространиться?— Вы имеете в виду, когда вы выйдете замуж за вашего занудного поэта?— Как вы могли… то есть…— Я понимаю, что сэр Сидни вполне состоятельный человек.— Да, это так. — На лице Кэтрин отразилось раздражение. — Но я выхожу за него замуж совсем не по этой причине.— Конечно, не поэтому, мисс Мэрри-Уэлл Алек обыгрывает фамилию Кэтрин: вместо Меривейл называет ее Мэрри-Уэлл, что означает «хорошо выйти замуж».

, — поддразнил ее Алек.— Очень смешно! — огрызнулась Кэтрин. — Но мне наплевать на его деньги, потому что у меня…Кэтрин осеклась, и Алек выжидательно посмотрел на нее. Скажет ли она о своем наследстве?— Ладно, я знаю, что вы действуете не из корыстных побуждений.— Разумеется, — подтвердила Кэтрин.— Так зачем вы выходите замуж за Сидни? Потому что он один тех «приличных» людей, которыми вы так восхищаетесь?— Не только. Мы были друзьями всю жизнь. И он мне небезразличен.— Но вы не любите его.Снова устремив взор вперед, Кэтрин, заикаясь, проговорила:— Н-ну, я думаю… я полагаю, что люблю его. Конечно, люблю.— Вы говорите об этом как-то неуверенно. Кэтрин издала вздох сожаления.— Если быть честной, я не знаю, люблю ли я Сидни.— В самом деле? Это меня удивляет.— Почему? Потому что я женщина?— Потому что вы получаете удовольствие от такой чепухи, как поэзия.Кэтрин снисходительно пожала плечами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37