https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya-rakoviny/kasksdnye/
Через мгновение Макс все же покосился в мою сторону и потряс головой. Господа Нэш и Фостер, однако, кивали, словно принимали вздор Стивенса за чистую монету. Поощряемый таким образом и полагая, что его окружают друзья из государственной службы, Стивенс продолжал нести официальную чушь.
Я еще некоторое время слушал, как Стивенс объяснял, почему никто не смог вывести ни одного вируса или бактерии с острова, даже бактерии, вызывающей зуд в промежности.
Мы находились уже в четверти мили от острова, когда наше внимание привлек странный и в то же время знакомый звук. Вскоре красный вертолет береговой охраны пролетел над правым бортом парома. Он летел низко и медленно, Мы увидели, как из него высунулся человек в униформе, привязанный ремнями безопасности. На голове у него был радиофицированный шлем, в руках – винтовка.
Стивенс тут же прокомментировал:
– Олений патруль. – И пояснил: – Это – мера предосторожности, мы ведем поиск оленей, которые могут вплавь добраться до острова. Известны случаи, когда они добирались сюда с Ориента или даже острова Гардинер, что в семи милях от Плама. Мы не допускаем, чтобы олени приплывали на остров или оставались здесь.
– За исключением тех случаев, – вставил я, – когда они подписывают «Правила».
Стивенс снова улыбнулся. Я ему нравился. Гордоны ему тоже нравились, и видите, что с ними произошло.
Бет задала Стивенсу вопрос:
– Почему вы не разрешаете оленям плыть на остров?
– Дело в том, что... мы проводим «линию невозвращения». То есть все, что бы ни попало на остров, не может покинуть его, не будучи обеззараженным. Включая нас с вами. То, что не поддается обеззараживанию, например, легковые машины, грузовики, лабораторное оборудование, строительный мусор, пищевые отходы и тому подобное никогда не покинут острова.
Все промолчали.
Понимая, что он напугал нас, Стивенс добавил, пытаясь успокоить присутствующих:
– Я не утверждаю, что остров заражен.
– Меня надули, – заключил я.
– Должен объяснить, что на острове существуют пять уровней биологической опасности. Первый уровень или зона номер один – это окружающий воздух, пространство вокруг биологических лабораторий. Вторая зона – это пространство между душевыми, индивидуальными шкафчиками, лабораториями, а также некоторые рабочие места с низким уровнем заражения. Вы увидите все это позднее. К третьему уровню относятся биологические лаборатории, где работают с инфекционными болезнями. Четвертая зона находится внутри здания и состоит из загонов, где содержится инфицированный скот. Там же расположены печи для сжигания отходов и комнаты анатомирования. – Он оглядел каждого из нас, дабы убедиться, что мы внимательно слушаем, и продолжал: – Недавно прибавился пятый уровень. Он возник потому, что некоторые организмы, поступающие к нам из таких мест, как Африка и джунгли Амазонки, более опасны, чем предполагалось. – Он снова оглядел каждого из нас и добавил вполголоса: – Другими словами, мы получаем кровь и образцы органической ткани, инфицированные Эбола-лихорадкой.
Я вставил:
– Кажется, нам пора возвращаться.
Все улыбнулись, но не рассмеялись. Ха-ха. Не смешно.
Стивенс окончательно вошел в роль:
– Новая лаборатория представляет собой современное сооружение. Когда-то мы располагали лишь старым послевоенным зданием, к сожалению, не столь безопасным. Как раз тогда в целях предотвращения распространения инфекции на материк мы начали проводить «линию невозвращения». Официально она все еще остается в силе, однако соблюдается не столь строго. Все же мы не допускаем слишком свободного перемещения необеззараженных материалов и людей между островом и материком. Разумеется, олени не являются исключением.
Бет снова задала вопрос:
– Но почему?
– Почему? Потому что на острове они могут что-нибудь подхватить.
– Что, например? – спросил я. – Вирус скверного поведения?
Стивенс пошутил:
– Может быть, простуду.
Бет спросила:
– Вы убиваете оленей?
– Да.
Наступила долгая пауза, которую нарушил я:
– А с птицами как вы поступаете?
Стивенс кивнул:
– Птицы способны создавать трудности.
Я не мог оставаться в стороне от развернувшейся дискуссии:
– А комары?
– Да, конечно, и комары могут причинить неприятности. Но имейте в виду, что лабораторные животные содержатся взаперти, а все эксперименты в лабораториях проводятся при давлении воздуха ниже атмосферного. Любая утечка исключена.
Макс задал вопрос:
– Откуда вы это знаете?
– Но вы же все до сих пор живы.
Эта оптимистическая фраза раздалась из уст Стивенса как раз в тот момент, когда Сильвестр Максвелл представлял себя в роли канарейки, попавшей в угольную шахту.
Наставительным тоном Стивенс произнес:
– Когда мы сойдем на берег, все время держитесь рядом со мной.
«Эй, Пол, я и не подумал бы поступать иначе».
Глава 8
По мере того как мы приближались к острову, «Сливовый контрабандист» замедлял ход. Я встал, подошел к левому борту и облокотился о перила. Слева показался старый каменный маяк. Я его узнал потому, что он стал излюбленной темой здешних посредственных художников. Справа от маяка, внизу у берега, красовалась большая, величиной с рекламный щит, вывеска, на которой крупными буквами было выведено: «Осторожно! Вы пересекаете кабели! Не ловить рыбу! Не углублять дно!»
Значит, если террористам вздумается отключить электросеть и связь на острове, им недолго бы пришлось ломать голову. С другой стороны, я, собственно говоря, полагал, что остров на всякий пожарный случай имеет автономные генераторы, сотовые телефоны и радио.
Тем временем «Сливовый контрабандист» плавно миновал узкий канал и вошел в маленькую похожую на рукотворную бухточку, словно ее создал не Бог всемогущий, а армейская инженерная служба, стремившаяся последними мазками довести до совершенства произведение Творца.
Рядом с бухтой почти не было зданий, всего лишь несколько жестяных похожих на склады сооружений, оставшихся, вероятно, со времен войны.
Бет подошла ко мне и тихо прошептала:
– До того как ты сел на паром, я заметила ...
– Я там был и видел. Спасибо.
Паром развернулся на восемьдесят градусов и кормой причалил к пирсу.
Мои коллеги уже собрались возле перил.
– Подождем, пока сойдут сотрудники, – распорядился Стивенс.
Я спросил:
– Это искусственная гавань?
– Да. Военные соорудили ее еще до испано-американской войны, когда устанавливали здесь артиллерийские батареи.
– Может быть, стоит убрать предупреждение о том, что здесь проложены кабели? – сказал я.
Он ответил:
– У нас нет выбора. Суда необходимо предупреждать. Кабели все равно обозначены на мореходных картах.
– С таким же успехом можно было написать: «Труба подачи пресной воды». Зачем же всем об этом знать?
– Верно. – Он посмотрел на меня, словно собираясь что-то возразить, но промолчал. А может быть, он хотел мне предложить работу?
Последний из служащих покинул паром, мы спустились по лестнице и сошли на берег. И вот мы оказались на таинственном острове. На пристани было ветрено, солнечно и прохладно. По берегу вразвалку ходили утки, и я обрадовался, когда убедился, что у них не растут клыки, а глаза не сверкают красным огнем.
На пристани стоял один катер длиной около тридцати футов с каютой и прожектором. Он назывался «Чернослив». Кто-то получил огромное удовольствие, присваивая парому и катеру подобные имена. Но это явно был не Пол Стивенс, чувство юмора которого не простиралось дальше наблюдения за немецкими подводными лодками, торпедирующими госпитальные судна.
В поле моего зрения попала деревянная выцветшая на солнце доска с надписью: «Центр по изучению болезней животных на острове Плам». Позади доски возвышался флагшток, и я увидел, что и здесь американский флаг приспущен.
Сотрудники, недавно сошедшие с парома, сели в белый автобус, который тут же тронулся, паром просигналил, однако я не заметил, чтобы кто-то сел на него для обратной поездки в Ориент.
– Подождите здесь, пожалуйста, – сказал Стивенс. Он куда-то пошел, затем остановился, чтобы поговорить с человеком в оранжевом комбинезоне парашютиста.
Все эти люди в оранжевых комбинезонах парашютистов, голубых униформах, белые автобусы и команды «подождите здесь», «держитесь вместе» производили странное впечатление. Я находился на изолированном острове с этим похожим на эсэсовца блондином, над головой кружил военный вертолет, кругом стояла вооруженная охрана. Я чувствовал себя так, словно попал в фильм с Джеймсом Бондом, если не считать, что место действия было невыдуманным. Я обратился к Максу:
– Когда мы встретимся, доктор Нет?
Макс рассмеялся, даже Бет и господа Нэш и Фостер улыбнулись.
Бет спросила Макса:
– Как это получилось, что вы ни разу не встречались с Полом Стивенсом?
Макс ответил:
– Всякий раз, когда происходили общие собрания органов правопорядка, мы, соблюдая этикет, приглашали начальника службы безопасности острова. Но он так и не явился. Я один раз говорил со Стивенсом по телефону, но увидел его только сегодня утром.
– Кстати, детектив Кори, – ко мне обратился Тед Нэш, – я выяснил, что вы не работаете в графстве Суффолк.
– Я и не говорил, что работаю там.
– Да перестаньте, дорогой мой. Начальник Максвелл и Джордж дали мне понять, что вы как раз там работаете.
Макс пояснил:
– Детектива Кори нанял Саутхолд в качестве консультанта по этому делу.
– Правда? – Нэш взглянул на меня и заметил: – Вы детектив из департамента убийств Нью-Йорка, ранены во время несения службы двенадцатого апреля. В настоящее время находитесь здесь в лечебном отпуске.
– Кто вам поручил наводить справки обо мне?
Вмешался Фостер, игравший роль миротворца:
– Джон, это не имеет значения. Мы просто выясняем полномочия и права каждого.
Обращаясь к господам Нэшу и Фостеру, Бет сказала:
– Тогда нет проблем. Дело веду я, и у меня на это есть необходимые полномочия. Не имею никаких возражений против того, чтобы Кори находился здесь.
– Замечательно, – подытожил Фостер.
Нэш не поддержал его точку зрения, вселяя в меня подозрение, что у него возникли какие-то затруднения. Что тоже неплохо.
Бет взглянула на Теда Нэша и резко спросила:
– Теперь, когда мы знаем, где работает Джон Кори, объясните, где работаете Вы?
Нэш, немного подумав, произнес:
– В ЦРУ.
– Спасибо. – Она посмотрела на Джорджа Фостера, затем на Теда Нэша и сообщила им: – Если кто-либо из вас посетит место преступления, не уведомив меня об этом предварительно, я доложу окружному прокурору. Вам следует соблюдать все правила так же, как это делаем мы. Понятно?
Они кивнули. Разумеется, они не собирались выполнять ничего подобного.
Вернулся Пол Стивенс и объявил:
– Директор сейчас занят. Как я понял из сказанного начальником Максвеллом, вы хотите осмотреть остров. Мы можем отправиться в путь прямо сейчас. Пожалуйста, следуйте...
– Подождите, – прервал его я, показывая на «Чернослив». – Это ваш катер?
– Да, это патрульный катер.
– Но он не патрулирует.
– Сейчас патрульную службу несет другой катер.
– Не на этом ли месте стоял катер Гордонов?
– Да. Хорошо, следуйте за...
– Патрульные машины несут службу на острове? – спросил я.
Было видно, что он не любит, когда его допрашивают, но ответил:
– Да, машины патрулируют весь остров. – Он взглянул на меня и с раздражением в голосе спросил: – Еще вопросы будут, детектив?
– Да. У вас принято, чтобы сотрудники приезжали на работу на собственных катерах?
Он помедлил некоторое время и сказал:
– Когда строго соблюдалась линия «невозвращения», это было запрещено. Теперь введены послабления, и некоторые сотрудники добираются до острова на собственных катерах. В основном летом.
– Вы разрешили Гордонам ездить на работу на катере?
Он ответил:
– Гордоны были старшими штатными сотрудниками и серьезными учеными. Пока они проводили обеззараживание, соблюдали технику безопасности и установленные правила, у меня не было причин запрещать им поездки на собственном катере.
– Понятно. – Я тут же спросил: – Вам никогда не приходило в голову, что Гордоны могли использовать свой катер для вывоза смертоносных организмов?
Он раздумывал некоторое время и ушел от прямого ответа:
– Это учреждение, а не тюрьма. Я слежу главным образом за тем, чтобы на острове не появлялись посторонние люди. Своим людям мы доверяем. Разумеется, все они прошли проверку ФБР. – Стивенс посмотрел на часы и заметил: – У нас плотное расписание. Следуйте за мной.
Мы прошли за Стивенсом к белому микроавтобусу и сели в него. На водителе была такая же, как у охраны, светло-голубая униформа, а в кобуре он носил пистолет.
Я сел позади водителя и движением руки пригласил Бет сесть рядом со мной, она, должно быть, не заметила моего жеста, ибо заняла место наискосок. Макс устроился позади меня, а Нэш и Фостер порознь заняли места в конце микроавтобуса.
Стивенс, продолжая стоять, сказал:
– Перед тем как посетить главное здание, мы совершим небольшую экскурсию, так что у вас будет возможность почувствовать обстановку и убедиться в том, какие трудности возникают, когда приходится обеспечивать безопасность острова такого размера с десятимильным пляжем при отсутствии ограждений. – И добавил: – За всю историю острова не было ни одного случая нарушения его границ.
Я не удержался и задал вопрос Стивенсу:
– Какое оружие у вашей охраны?
– Автоматические армейские кольты сорок пятого калибра. А почему вы об этом спрашиваете?
– Нам кажется, что орудием убийства был пистолет сорок пятого калибра, – не преминул вставить Макс.
Бет заметила:
– Мне бы хотелось провести инвентаризацию всего имеющегося у вас оружия и его баллистический анализ.
Стивенса такая перспектива явно не прельщала.
А Бет не унималась:
– Сколько у вас здесь пистолетов сорок пятого калибра?
– Двадцать.
Макс поинтересовался:
– У вас пистолет при себе?
Стивенс похлопал по своему пиджаку и кивнул.
Бет полюбопытствовала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Я еще некоторое время слушал, как Стивенс объяснял, почему никто не смог вывести ни одного вируса или бактерии с острова, даже бактерии, вызывающей зуд в промежности.
Мы находились уже в четверти мили от острова, когда наше внимание привлек странный и в то же время знакомый звук. Вскоре красный вертолет береговой охраны пролетел над правым бортом парома. Он летел низко и медленно, Мы увидели, как из него высунулся человек в униформе, привязанный ремнями безопасности. На голове у него был радиофицированный шлем, в руках – винтовка.
Стивенс тут же прокомментировал:
– Олений патруль. – И пояснил: – Это – мера предосторожности, мы ведем поиск оленей, которые могут вплавь добраться до острова. Известны случаи, когда они добирались сюда с Ориента или даже острова Гардинер, что в семи милях от Плама. Мы не допускаем, чтобы олени приплывали на остров или оставались здесь.
– За исключением тех случаев, – вставил я, – когда они подписывают «Правила».
Стивенс снова улыбнулся. Я ему нравился. Гордоны ему тоже нравились, и видите, что с ними произошло.
Бет задала Стивенсу вопрос:
– Почему вы не разрешаете оленям плыть на остров?
– Дело в том, что... мы проводим «линию невозвращения». То есть все, что бы ни попало на остров, не может покинуть его, не будучи обеззараженным. Включая нас с вами. То, что не поддается обеззараживанию, например, легковые машины, грузовики, лабораторное оборудование, строительный мусор, пищевые отходы и тому подобное никогда не покинут острова.
Все промолчали.
Понимая, что он напугал нас, Стивенс добавил, пытаясь успокоить присутствующих:
– Я не утверждаю, что остров заражен.
– Меня надули, – заключил я.
– Должен объяснить, что на острове существуют пять уровней биологической опасности. Первый уровень или зона номер один – это окружающий воздух, пространство вокруг биологических лабораторий. Вторая зона – это пространство между душевыми, индивидуальными шкафчиками, лабораториями, а также некоторые рабочие места с низким уровнем заражения. Вы увидите все это позднее. К третьему уровню относятся биологические лаборатории, где работают с инфекционными болезнями. Четвертая зона находится внутри здания и состоит из загонов, где содержится инфицированный скот. Там же расположены печи для сжигания отходов и комнаты анатомирования. – Он оглядел каждого из нас, дабы убедиться, что мы внимательно слушаем, и продолжал: – Недавно прибавился пятый уровень. Он возник потому, что некоторые организмы, поступающие к нам из таких мест, как Африка и джунгли Амазонки, более опасны, чем предполагалось. – Он снова оглядел каждого из нас и добавил вполголоса: – Другими словами, мы получаем кровь и образцы органической ткани, инфицированные Эбола-лихорадкой.
Я вставил:
– Кажется, нам пора возвращаться.
Все улыбнулись, но не рассмеялись. Ха-ха. Не смешно.
Стивенс окончательно вошел в роль:
– Новая лаборатория представляет собой современное сооружение. Когда-то мы располагали лишь старым послевоенным зданием, к сожалению, не столь безопасным. Как раз тогда в целях предотвращения распространения инфекции на материк мы начали проводить «линию невозвращения». Официально она все еще остается в силе, однако соблюдается не столь строго. Все же мы не допускаем слишком свободного перемещения необеззараженных материалов и людей между островом и материком. Разумеется, олени не являются исключением.
Бет снова задала вопрос:
– Но почему?
– Почему? Потому что на острове они могут что-нибудь подхватить.
– Что, например? – спросил я. – Вирус скверного поведения?
Стивенс пошутил:
– Может быть, простуду.
Бет спросила:
– Вы убиваете оленей?
– Да.
Наступила долгая пауза, которую нарушил я:
– А с птицами как вы поступаете?
Стивенс кивнул:
– Птицы способны создавать трудности.
Я не мог оставаться в стороне от развернувшейся дискуссии:
– А комары?
– Да, конечно, и комары могут причинить неприятности. Но имейте в виду, что лабораторные животные содержатся взаперти, а все эксперименты в лабораториях проводятся при давлении воздуха ниже атмосферного. Любая утечка исключена.
Макс задал вопрос:
– Откуда вы это знаете?
– Но вы же все до сих пор живы.
Эта оптимистическая фраза раздалась из уст Стивенса как раз в тот момент, когда Сильвестр Максвелл представлял себя в роли канарейки, попавшей в угольную шахту.
Наставительным тоном Стивенс произнес:
– Когда мы сойдем на берег, все время держитесь рядом со мной.
«Эй, Пол, я и не подумал бы поступать иначе».
Глава 8
По мере того как мы приближались к острову, «Сливовый контрабандист» замедлял ход. Я встал, подошел к левому борту и облокотился о перила. Слева показался старый каменный маяк. Я его узнал потому, что он стал излюбленной темой здешних посредственных художников. Справа от маяка, внизу у берега, красовалась большая, величиной с рекламный щит, вывеска, на которой крупными буквами было выведено: «Осторожно! Вы пересекаете кабели! Не ловить рыбу! Не углублять дно!»
Значит, если террористам вздумается отключить электросеть и связь на острове, им недолго бы пришлось ломать голову. С другой стороны, я, собственно говоря, полагал, что остров на всякий пожарный случай имеет автономные генераторы, сотовые телефоны и радио.
Тем временем «Сливовый контрабандист» плавно миновал узкий канал и вошел в маленькую похожую на рукотворную бухточку, словно ее создал не Бог всемогущий, а армейская инженерная служба, стремившаяся последними мазками довести до совершенства произведение Творца.
Рядом с бухтой почти не было зданий, всего лишь несколько жестяных похожих на склады сооружений, оставшихся, вероятно, со времен войны.
Бет подошла ко мне и тихо прошептала:
– До того как ты сел на паром, я заметила ...
– Я там был и видел. Спасибо.
Паром развернулся на восемьдесят градусов и кормой причалил к пирсу.
Мои коллеги уже собрались возле перил.
– Подождем, пока сойдут сотрудники, – распорядился Стивенс.
Я спросил:
– Это искусственная гавань?
– Да. Военные соорудили ее еще до испано-американской войны, когда устанавливали здесь артиллерийские батареи.
– Может быть, стоит убрать предупреждение о том, что здесь проложены кабели? – сказал я.
Он ответил:
– У нас нет выбора. Суда необходимо предупреждать. Кабели все равно обозначены на мореходных картах.
– С таким же успехом можно было написать: «Труба подачи пресной воды». Зачем же всем об этом знать?
– Верно. – Он посмотрел на меня, словно собираясь что-то возразить, но промолчал. А может быть, он хотел мне предложить работу?
Последний из служащих покинул паром, мы спустились по лестнице и сошли на берег. И вот мы оказались на таинственном острове. На пристани было ветрено, солнечно и прохладно. По берегу вразвалку ходили утки, и я обрадовался, когда убедился, что у них не растут клыки, а глаза не сверкают красным огнем.
На пристани стоял один катер длиной около тридцати футов с каютой и прожектором. Он назывался «Чернослив». Кто-то получил огромное удовольствие, присваивая парому и катеру подобные имена. Но это явно был не Пол Стивенс, чувство юмора которого не простиралось дальше наблюдения за немецкими подводными лодками, торпедирующими госпитальные судна.
В поле моего зрения попала деревянная выцветшая на солнце доска с надписью: «Центр по изучению болезней животных на острове Плам». Позади доски возвышался флагшток, и я увидел, что и здесь американский флаг приспущен.
Сотрудники, недавно сошедшие с парома, сели в белый автобус, который тут же тронулся, паром просигналил, однако я не заметил, чтобы кто-то сел на него для обратной поездки в Ориент.
– Подождите здесь, пожалуйста, – сказал Стивенс. Он куда-то пошел, затем остановился, чтобы поговорить с человеком в оранжевом комбинезоне парашютиста.
Все эти люди в оранжевых комбинезонах парашютистов, голубых униформах, белые автобусы и команды «подождите здесь», «держитесь вместе» производили странное впечатление. Я находился на изолированном острове с этим похожим на эсэсовца блондином, над головой кружил военный вертолет, кругом стояла вооруженная охрана. Я чувствовал себя так, словно попал в фильм с Джеймсом Бондом, если не считать, что место действия было невыдуманным. Я обратился к Максу:
– Когда мы встретимся, доктор Нет?
Макс рассмеялся, даже Бет и господа Нэш и Фостер улыбнулись.
Бет спросила Макса:
– Как это получилось, что вы ни разу не встречались с Полом Стивенсом?
Макс ответил:
– Всякий раз, когда происходили общие собрания органов правопорядка, мы, соблюдая этикет, приглашали начальника службы безопасности острова. Но он так и не явился. Я один раз говорил со Стивенсом по телефону, но увидел его только сегодня утром.
– Кстати, детектив Кори, – ко мне обратился Тед Нэш, – я выяснил, что вы не работаете в графстве Суффолк.
– Я и не говорил, что работаю там.
– Да перестаньте, дорогой мой. Начальник Максвелл и Джордж дали мне понять, что вы как раз там работаете.
Макс пояснил:
– Детектива Кори нанял Саутхолд в качестве консультанта по этому делу.
– Правда? – Нэш взглянул на меня и заметил: – Вы детектив из департамента убийств Нью-Йорка, ранены во время несения службы двенадцатого апреля. В настоящее время находитесь здесь в лечебном отпуске.
– Кто вам поручил наводить справки обо мне?
Вмешался Фостер, игравший роль миротворца:
– Джон, это не имеет значения. Мы просто выясняем полномочия и права каждого.
Обращаясь к господам Нэшу и Фостеру, Бет сказала:
– Тогда нет проблем. Дело веду я, и у меня на это есть необходимые полномочия. Не имею никаких возражений против того, чтобы Кори находился здесь.
– Замечательно, – подытожил Фостер.
Нэш не поддержал его точку зрения, вселяя в меня подозрение, что у него возникли какие-то затруднения. Что тоже неплохо.
Бет взглянула на Теда Нэша и резко спросила:
– Теперь, когда мы знаем, где работает Джон Кори, объясните, где работаете Вы?
Нэш, немного подумав, произнес:
– В ЦРУ.
– Спасибо. – Она посмотрела на Джорджа Фостера, затем на Теда Нэша и сообщила им: – Если кто-либо из вас посетит место преступления, не уведомив меня об этом предварительно, я доложу окружному прокурору. Вам следует соблюдать все правила так же, как это делаем мы. Понятно?
Они кивнули. Разумеется, они не собирались выполнять ничего подобного.
Вернулся Пол Стивенс и объявил:
– Директор сейчас занят. Как я понял из сказанного начальником Максвеллом, вы хотите осмотреть остров. Мы можем отправиться в путь прямо сейчас. Пожалуйста, следуйте...
– Подождите, – прервал его я, показывая на «Чернослив». – Это ваш катер?
– Да, это патрульный катер.
– Но он не патрулирует.
– Сейчас патрульную службу несет другой катер.
– Не на этом ли месте стоял катер Гордонов?
– Да. Хорошо, следуйте за...
– Патрульные машины несут службу на острове? – спросил я.
Было видно, что он не любит, когда его допрашивают, но ответил:
– Да, машины патрулируют весь остров. – Он взглянул на меня и с раздражением в голосе спросил: – Еще вопросы будут, детектив?
– Да. У вас принято, чтобы сотрудники приезжали на работу на собственных катерах?
Он помедлил некоторое время и сказал:
– Когда строго соблюдалась линия «невозвращения», это было запрещено. Теперь введены послабления, и некоторые сотрудники добираются до острова на собственных катерах. В основном летом.
– Вы разрешили Гордонам ездить на работу на катере?
Он ответил:
– Гордоны были старшими штатными сотрудниками и серьезными учеными. Пока они проводили обеззараживание, соблюдали технику безопасности и установленные правила, у меня не было причин запрещать им поездки на собственном катере.
– Понятно. – Я тут же спросил: – Вам никогда не приходило в голову, что Гордоны могли использовать свой катер для вывоза смертоносных организмов?
Он раздумывал некоторое время и ушел от прямого ответа:
– Это учреждение, а не тюрьма. Я слежу главным образом за тем, чтобы на острове не появлялись посторонние люди. Своим людям мы доверяем. Разумеется, все они прошли проверку ФБР. – Стивенс посмотрел на часы и заметил: – У нас плотное расписание. Следуйте за мной.
Мы прошли за Стивенсом к белому микроавтобусу и сели в него. На водителе была такая же, как у охраны, светло-голубая униформа, а в кобуре он носил пистолет.
Я сел позади водителя и движением руки пригласил Бет сесть рядом со мной, она, должно быть, не заметила моего жеста, ибо заняла место наискосок. Макс устроился позади меня, а Нэш и Фостер порознь заняли места в конце микроавтобуса.
Стивенс, продолжая стоять, сказал:
– Перед тем как посетить главное здание, мы совершим небольшую экскурсию, так что у вас будет возможность почувствовать обстановку и убедиться в том, какие трудности возникают, когда приходится обеспечивать безопасность острова такого размера с десятимильным пляжем при отсутствии ограждений. – И добавил: – За всю историю острова не было ни одного случая нарушения его границ.
Я не удержался и задал вопрос Стивенсу:
– Какое оружие у вашей охраны?
– Автоматические армейские кольты сорок пятого калибра. А почему вы об этом спрашиваете?
– Нам кажется, что орудием убийства был пистолет сорок пятого калибра, – не преминул вставить Макс.
Бет заметила:
– Мне бы хотелось провести инвентаризацию всего имеющегося у вас оружия и его баллистический анализ.
Стивенса такая перспектива явно не прельщала.
А Бет не унималась:
– Сколько у вас здесь пистолетов сорок пятого калибра?
– Двадцать.
Макс поинтересовался:
– У вас пистолет при себе?
Стивенс похлопал по своему пиджаку и кивнул.
Бет полюбопытствовала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53