– Не слушайте его, милорд, – сказала она. – Он грубиян.Худое лицо Тимберлейка опять осунулось.– Я должен поблагодарить вас, мисс Невилл.Джошуа прищурился. Неужели Дэвид Панкхерст рассказал своему отцу о том, что Анна пришла на дуэль вместо него?– Поблагодарить меня? За что? – осторожно спросила Анна.– За то, что вы предотвратили трагедию. – Тимберлейк слабо улыбнулся. – Вы подлили снотворное в чай Дэвиду и таким образом спасли его от смерти.Анна откинулась на спинку стула.– Так вы знали?– Вас видела Озуалд. Потом мы никак не могли его разбудить. Это была отличная идея, милочка!Она шумно выдохнула.– Могу я узнать, чем вы занимались в ту ночь? Выходили ли вы из дома?Тимберлейк поморгал.– Кажется, я ездил в город навестить друзей.– Мой кузен Эдвин уверяет, что вы всю ночь играли с ним в кости. Это правда?– Э… да. Только ему не следовало говорить такие вещи даме.– Пожалуйста, вспомните, провел ли Эдвин в игорном зале всю ночь или ушел до рассвета.– Точно не скажу. Видите ли, я выпил тогда несколько рюмок мадеры… – Тимберлейк потер лоб. – Впрочем, кажется, парень на какое-то время отлучался с… – он громко прочистил горло, – с одной своей подругой.Джошуа стиснул в пальцах резную дубовую спинку стула. Может, проститутка была всего лишь прикрытием? Интересно, как долго отсутствовал Эдвин? Успел бы он за это время надеть плащ с капюшоном и затаиться в кустах в ожидании своей кузины? Кеньона так и подмывало задать Тимберлейку пару вопросов, но он унял свое нетерпение и предоставил Анне вести диалог.Она подалась вперед, не спуская глаз с Тимберлейка.– С какой подругой?– Я не стану обсуждать с вами женщин подобного сорта, мисс Невилл.– Забудьте про приличия. Это очень важно. Вы можете назвать мне ее имя?– Имя? Откуда мне знать ее имя? – Тимберлейк пожал плечами. – Я был поглощен игрой. Знаете, как это увлекательно? Сначала трясешь кости, потом дуешь на них, потом вращаешь запястьем и бросаешь на стол. Вот так! – Он сделал эффектный жест рукой.– Пожалуйста, милорд, вспомните, в котором часу это было, – попросила Анна. – Перед самым рассветом?– Что, у старины Эдвина опять неприятности? – Барон криво усмехнулся и погрозил ей пальцем. – Хватит нянчиться со своим кузеном, мисс Невилл! Мужчины не любят, когда их опекают.Покровительственный тон Тимберлейка взбесил Джошуа.– Не увиливайте от ответа, – вмешался он в разговор. – У нее есть все основания знать правду.– Не понимаю, – сказал Тимберлейк, вскинув безвольный подбородок.Джошуа подошел к Анне и снял с нее шляпку, быстро развязав ленты. Не обращая внимания на возмущенный возглас девушки, он осторожно наклонил ее голову так, чтобы Тимберлейк мог видеть заживающую рану на фоне золотисто-каштановых прядей.– Она напоила вашего сына снотворным и отправилась на дуэль вместо него. Но в нее стрелял не я, а мужчина, прятавшийся в кустах. К сожалению, я не успел его догнать. Он вскочил на лошадь и скрылся.Тимберлейк открыл рот и опять закрыл, переводя удивленный взгляд с головы Анны на Джошуа и обратно.– Вы хотите сказать… что кто-то пытался убить моего сына? Не может быть!– Поверьте мне, это так. А теперь скажите, в ту ночь вы влезли в долги?– Вряд ли состояние моих финансов имеет какое-то отношение к… к тому, что произошло.– В городе говорят, что вы промотали все свое состояние и больше не можете жить в такой роскоши.Анна охнула.– Вы уклонились от темы. Мы говорили про Эдвина, – напомнила она Джошуа.– Есть и другие варианты. – Обернувшись к Тимберлейку, Кеньон спросил: – Скажите, вы кому-нибудь задолжали? Может быть, кредитор пытался вас запугать и поэтому угрожал сыну?Тимберлейк побледнел и, подняв упавший бокал, потянулся к графину. Руки его сильно дрожали, и хрусталь позвякивал о хрусталь. На скатерть пролилось еще несколько капель вина.Анна взяла графин, сама наполнила бокал и поднесла его к губам Тимберлейка. Сделав несколько глотков, барон вытер губы тыльной стороной ладони и устало откинулся на спинку стула.В этот момент в столовую ворвалась миссис Озуалд. Ее лицо, выглядывавшее из-под огромного домашнего чепца, было пунцово-красным. Тяжело отдуваясь, она остановилась на пороге и удивленно уставилась на Анну и Джошуа.– Я велела им ждать в холле, господин. Я обегала весь дом, сверху донизу, разыскивая эту парочку!– Ничего страшного, – проговорил Тимберлейк, поднимая дрожащую руку. – Можете идти.– Простите, милорд, но разве вы не хотите, чтобы я проводила их к выходу?– Нет. Когда вы понадобитесь, я позвоню.Глядя на Джошуа так, как будто он задумал похитить столовое серебро, экономка попятилась к двери, всем своим видом источая подозрение. Разумеется, миссис Озуалд была предана Лили и ненавидела мужчину, который довел молодую госпожу до смерти.Этот маленький эпизод несколько оживил Тимберлейка. Его бледное лицо слегка порозовело, и, хотя он по-прежнему выглядел расстроенным, Анне уже не казалось, что его вот-вот хватит апоплексический удар.– Я должен вам кое в чем признаться, – проговорил он, свесив голову на грудь. – Я занял деньги у одного человека… чтобы заплатить моим кредиторам. Пятьдесят тысяч гиней, если быть точным.Джошуа захотелось присвистнуть. Большинству людей и не снилась такая огромная сумма. Даже аристократы, игравшие по-крупному, редко делали столь внушительные ставки. Этого было более чем достаточно, чтобы склонить человека к убийству.– Продолжайте, – сухо бросил Кеньон. Тимберлейк поднял голову.– Он назначил непомерно высокий процент, но мне больше не к кому было обратиться. На прошлой неделе я сказал ему, что у меня нет денег… и умолял его подождать. Но он предупредил меня…Анна погладила его по руке, как маленького ребенка.– Предупредил вас? – ласково спросила она. – О чем?Тимберлейк посмотрел на нее ввалившимися глазами.– Он сказал… что уничтожит меня. Я думал, он хочет отдать меня под суд, отобрать мой дом и все имущество. Я и представить себе не мог… что он будет стрелять в моего сына.Джошуа уперся ладонями в стол.– Кто этот человек? – строго спросил он. Тимберлейк нахмурился.– Я разговариваю с мисс Невилл, а не с вами.Анна взглядом заставила Кеньона молчать и вновь обернулась к барону.– Мы знаем, что вы не способны обидеть человека, милорд, но этот негодяй должен быть наказан.– Конечно. – Тимберлейк потер ладонями свои впалые щеки. – Конечно.– Назовите мне его имя.Еще немного поколебавшись, барон кивнул.– Это бизнесмен, проторивший себе дорожку в светское общество с помощью денег. Его зовут Сэмюел Фирт. Глава 11Встреча у могилы – Прежде чем мы отсюда уедем, я хотела бы вам кое-что показать, – сказала Анна, чеканя слова. – Идемте!Джошуа послушно пошел за девушкой по дорожке из каменных плит, проложенной в саду поместья Грейстоун. Его несколько настораживали надменно вскинутый подбородок и суровое лицо Анны. Куда подевалась та добрая, внимательная женщина, которая только что разговаривала с Тимберлейком? И где искать следы той веселой беспечной девушки, которая ехала с ним в двуколке? Она опять нацепила свою нелепую шляпку, и фазанье перо покачивалось с каждым ее размашистым шагом.Джошуа догнал Анну и приноровился к ее походке.– Вы дуетесь на меня, потому что я не сказал про долги Тимберлейка?– Дуюсь? На это способна глупая барышня, потерявшая ленточку из прически.Остановившись, она уперлась руками в бока.– Нравится вам или нет, но мы партнеры в этом расследовании. А партнеры должны делиться информацией.– Это партнерство существует только в вашем воображении, – пробормотал Джошуа и тут же пожалел о своих словах.Анна презрительно фыркнула, поджала губы и вновь зашагала по саду. Над поздними цветами с жужжанием носились пчелы. Клумбы были ухожены, но садовника нигде не наблюдалось. Кеньон опять почувствовал смутное беспокойство, как будто от его внимания ускользало что-то важное. Он прошелся взглядом по низкой каменной стене, за которой простирались пустынные известковые холмы.Анна обращалась с ним, как с нашкодившим школьником. Ну, ничего, на этот раз он даст ей полную волю. Может быть, потом, когда она успокоится, ему наконец удастся ее образумить.Какая странная женщина! Казалось бы, Анна должна была благодарить его за то, что он ее защищал. Это мужское дело – противостоять опасности. Так почему же, черт возьми, она вела себя совсем не так, как диктовала ей женская природа? На мгновение он представил, как она стоит на коленях у его ног и с немым обожанием смотрит ему в глаза. Потом услужливое воображение нарисовало ее обнаженной, с глазами, томными от желания…– Сюда! – рявкнула реальная Анна.Она сошла с садовой дорожки и поднялась на невысокий холм – туда, где стоял маленький храм, выстроенный в греческом стиле. Крышу храма поддерживали ионические колонны, вокруг шумела листвой буковая роща.Анна преодолела три мраморные ступеньки, ведущие в усыпальницу. Джошуа недоуменно проследовал за ней. Может быть, она хочет отругать его наедине? Или, чего доброго, ей опять захотелось поплакать?– В Стокфорд-Эбби есть такой же храм, – быстро сказал он. – Мы с братьями часто играли там в пиратов…На верхней площадке лестницы Кеньон остановился, охваченный странным предчувствием. Перед ним был очаровательный грот с нишами, заполненными статуями нимф. В центре помещения возвышался длинный прямоугольный блок из резного белого мрамора.Саркофаг!Сердце Джошуа пронзила невидимая ледяная стрела. Ему не надо было спрашивать, кто здесь похоронен.– Это могила Лили, – оцепенело проговорил он.– Да, – сказала Анна, оглянувшись через плечо. – Я подумала, что вы должны ее увидеть.Он подошел ближе, с трудом передвигая отяжелевшие ноги. На мраморе лежал аккуратный букет из белых лилий. Кеньон не сомневался, что цветы принес любящий брат покойной, Дэвид Панкхерст.Это зрелище поразило Джошуа глубже, чем он мог ожидать. Сглотнув комок в горле, он протянул руку и дотронулся до холодного камня, на котором были выгравированы затейливые сценки из мифологии. Ему вспомнилась первая встреча с Лили, милой темноволосой девушкой с ангельским личиком. Они познакомились, когда у него была двухнедельная увольнительная. За время службы в кавалерии он отвык от женского общества, но Лили сразу же покорила его сердце.Преисполненный сожаления, он нагнул голову и мысленно помолился за упокой ее души.– Она не должна была умирать, – хрипло произнес он, обращаясь скорее к себе самому. – Она была красивой, энергичной, жизнерадостной. Ее смех был похож на перезвон колокольчиков. Я безумно ее любил. Когда она приняла мое предложение, я был на седьмом небе от счастья.Эта женщина пленила не только его, но и сотню других, которые не устояли перед ее точеной фигуркой и манящей улыбкой. Если бы он не был так одурманен, он мог бы предотвратить катастрофу…– Если вы любили Лили, почему же вы ее бросили? – осуждающе и вместе с тем озадаченно спросила Анна.Джошуа поднял голову и наткнулся на ее вопросительный взгляд. Нет, он не мог сказать ей то, что она хотела знать. Эго была запретная тема. Отвернувшись, он медленно побрел к передней части храма.– Что было, то было, – бросил он на ходу. – Не будем ворошить прошлое.Анна догнала лорда и внимательно посмотрела ему в глаза.– Я только хочу понять. Дэвид сказал, что вы грязно приставали к Лили, а когда она вам отказала, то попытались соблазнить ее ближайшую подругу и компаньонку, девушку по имени Кэтрин.Джошуа покрылся испариной.– Прекратите, Анна! Я не хочу об этом говорить.Она закусила губу.– Вы знаете, мне почему-то хочется верить, что вы порядочный человек. Но то, как вы поступили с Лили, не укладывается ни в какие рамки. Что случилось? Она вам надоела? Или вы решили не связывать себя узами брака? Может быть, просто не пожелали расставаться со своей холостяцкой свободой?– Да, вы правы. Я самолюбивая скотина.Он действительно был самолюбив, но несколько в ином смысле. Он мечтал о жене и детях, мечтал наполнить свою жизнь любовью и смехом. Мечтал о счастье с Лили. Какой же он был глупец! Теперь у него осталось лишь одно желание – жить в мире и покое, одному.Анна склонила голову набок.– Не знаю почему, но мне кажется, вы чего-то недоговариваете.– Любопытные люди никогда не бывают удовлетворены. Вы суете свой нос в чужие дела, нисколько не считаясь с правом человека на личную жизнь.Анна открыла рот, собираясь поспорить, но тут ее взгляд переместился за спину Джошуа, и она округлила глаза. Лорд резко обернулся. Все мышцы его тела напряглись.По травянистому склону холма поднимался светловолосый мужчина в синей жокейской куртке и замшевых брюках. В руке, затянутой в перчатку, он сжимал стек. Солнечные лучи высвечивали его сердитое лицо, очень похожее на лицо Лили.Дэвид Панкхерст выглядел таким мрачным и решительным, как будто готовился совершить убийство.Анна стояла неподвижно как изваяние и следила за приближением Дэвида. Судя по его размашистой походке, он был сильно зол. Этот мужчина обладал классическими чертами, словно вытесанными из камня гениальным скульптором, Она часто спрашивала себя, почему такой красивый холостяк водит дружбу с ней, ничем не примечательной старой девой, ведь стоит ему только подмигнуть, и к его ногам упадут самые роскошные женщины. В глубине души она лелеяла надежду, что со временем Дэвид ее полюбит. Теперь она знала правду. Он не нуждался в ее любви. Его вообще не интересовали женщины. Но это служило слабым утешением.В своем письме Дэвид излил душу другому мужчине. Она вдруг представила его в объятиях преподобного отца Каммингза и почувствовала прилив тошноты. «Ты понимаешь меня, как никто другой. Умоляю, не говори о разрыве наших отношений… Я соскучился по твоим прикосновениям и считаю минуты до нашей новой встречи.» Эти страстные слова обжигали ей сердце. Как она посмотрит ему в глаза? Ей хотелось убежать, но ноги словно приросли к мраморным ступенькам. Грудь Анны разрывалась под напором чувств. Она испытывала горе (рухнули ее самые сокровенные надежды), обиду (Дэвид ухаживал за ней целых пять лет, вовсе не собираясь предлагать ей руку и сердце) и страх (она боялась опозориться, разрыдавшись у него на глазах).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42