Джулия умолчала лишь о предполагаемой беременности леди Аштон. Почему-то ей не хотелось, чтобы кто-то посмеялся над Дамоном.Под конец длинного монолога Скотт немного пришел в себя.– Ну а теперь – чего же ты хочешь от меня? – Посоветуй, что делать. И не тверди, что я сама должна принимать решения, это просто…– Савидж собирается признать ваш брак?– Не уверена, – честно ответила Джулия, – но думаю… вполне вероятно.– Все это добром не кончится, Джессика… Джулия. Если останешься с ним, возможно, он потребует от тебя слишком больших жертв, которые ты не решишься принести.– Знаю, – грустно прошептала девушка.– Более того, я не верю в любовь. По крайней мере в ту всепоглощающую безумную страсть, которую мы разыгрываем на сцене. Это всего лишь иллюзия, которая рассеется словно туман с первыми лучами солнца. Люди по природе своей эгоистичны. И когда считают, что влюблены, дают лживые клятвы, фальшивые обещания, лишь бы добиться того единственного, чего, в сущности, хотят. Но как только все проходит, остаются обман и разочарование… Да воспоминания, которые не дают уснуть по ночам, Джулия удивленно подняла брови – такого цинизма она не ожидала.– Кажется, ты судишь по собственному опыту.Логан невесело усмехнулся:– Вот тут ты права. Мой богатый опыт подсказывает, как рискованно доверять сердце и душу чужому человеку. Это всегда опасно, Джессика, особенно для женщины.– Почему ты так говоришь?– Причины очевидны. Брак по сути своей не что иное, как сделка. Закон, религия и общество постановили, что любая жена – собственность мужа. Поэзия и романы существуют лишь для того, чтобы приукрасить эту неприятную истину, но одни глупые юнцы верят в чушь, гордо именуемую нежными чувствами. Ты, конечно, вправе отдать Савиджу душу и тело, но, повторяю: я не советовал бы.– Но что бы ты сделал на моем месте?– Попытался бы найти судью, который лишил бы этот брак законной силы. Если, конечно, он с самого начала был законным. Лично я уверен, что разрешение было получено либо подкупом, либо лжесвидетельством. – Лицо Скотта неожиданно осветила улыбка. – Ну и замечательных же папаш вы оба ухитрились заиметь! Поистине шекспировская алчность!– Твоя правота неоспорима! – сухо обронил! Джулия, раздумывая над словами Логана, такими обескураживающими и непреклонными. Она надеялась, что после беседы с ним все станет ясным я понятным. Но сомнения по-прежнему терзали ее. Скотт, по всей видимости, был приверженцем независимой, холостой жизни, но какую цену придется заплатить за это впоследствии? Джулия не хотела навеки оставаться в одиночестве! |– Ты окончательно сбил меня с толку, – пробормотала она. – Я не хочу покидать сцену и дорожу своей свободой, но в глубине души мечтаю муже и детях, настоящем доме…– Нельзя же иметь все сразу.Джулия вздохнула:– Даже в детстве я всегда хотела того, что мне запрещалось. В гостиной стояла серебряная бонбоньерка, полная конфет, и иногда, очень редко, мне позволялось брать одну. Только конфеты продолжали бесследно исчезать, пока отец не обвинил в краже слуг.– И конечно, ошибся, – предположил Логан.– Разумеется. Это я по ночам прокрадывалась в гостиную и жевала сладости, пока мне не становилось плохо.– Так всегда бывает с мирскими удовольствиями, – рассмеялся Логан, – достаточно один раз попробовать, а потом неизменно наступает пресыщение.Джулия попыталась выдавить ответную улыбку, но вместо этого встревожено нахмурилась. Доверять собственным суждениям никак нельзя – девушка опасалась, что та бездумная, полная роскоши жизнь, которую предлагает Дамон, окажется слишком большим соблазном и она не сможет устоять. А потом, когда спохватится, будет поздно – их свяжут вечные узы, и тогда Джулия станет винить и его, и себя за неудовлетворенность собственной судьбой.– Пожалуй, мне действительно лучше уехать на гастроли. Подальше от всего… и особенно от Савиджа, чтобы хорошенько все обдумать.– В таком случае поезжай в Бат заранее. Если хочешь, даже завтра. Я никому не скажу, где ты. Отдохнешь немного, полечишься минеральными водами, заглянешь в магазины на Бонд-стрит, словом, займешься собой. И может, сообразишь, что делать.Джулия, поддавшись порыву, благодарно коснулась его сильной руки, поросшей рыжевато-каштановыми волосами.– Спасибо. Ты очень добр. Рука Логана не дрогнула.– Скорее, эгоистичен. Такой актрисе, как ты, нелегко найти замену.Джулия встала и улыбнулась:– Неужели вы никогда не любили кого-нибудь так, как любите этот проклятый театр, мистер Скотт?– Только однажды… и этого хватило надолго.Хотя пожар нанес немалый урон зрительному залу, Дамон приятно удивился – он ожидал худшего. Протиснувшись мимо поломанных стульев, загородивших дорогу, он приблизился к сцене. Там уже трудились рабочие. Некоторые, стоя на лестнице, снимали остатки полуобгоревших декораций, остальные выметали мусор. Скотт, не обращая внимания на суматоху, пытался развернуть задник из какого-то другого спектакля.– Придержи-ка, пока я соображу, что делать, – велел он художнику и, отступив, принялся критически рассматривать холст.Услышав шаги, один из мужчин оглянулся, подошел к Логану и что-то прошептал. Скотт вздрогнул и пронзил Дамона неприязненным взглядом.– Лорд Савидж! – учтиво воскликнул он. – Чем я могу помочь?– Я ищу миссис Уэнтуорт.Маркиз был вынужден приехать сюда после того, как слуги Джулии сообщили, что хозяйка покинула Лондон и не скоро вернется. Все расспросы ни к чему не привели, хотя Дамон не погнушался прибегнуть к подкупу и угрозам.– Здесь вы ее не найдете, – отрезал Скотт.– Где же она?Скотт спрыгнул со сцены и с вежливой холодной улыбкой подошел к Дамону.– Боюсь, миссис Уэнтуорт не хочет, чтобы ее нашли, милорд, – объяснил он, понизив голос,– Чертовски жаль, – бесстрастно ответил Дамон. – Уверяю, что легко отыщу ее, с вашей помощью или без.Лицо Скотта окаменело, однако голоса он не повысил:– Я прекрасно вижу, что происходит, и, конечно, не имею права вмешиваться. Но я слишком много вложил в Джессику и театр, как никогда, нуждается в ее даровании. Надеюсь, и вы поймете ее стремление немного побыть наедине с собой.Будь он проклят, если станет обсуждать свою личную жизнь с посторонними людьми! Но все-таки следует признать, что Скотт знает Джулию куда лучше, чем он, ее муж! Она, кажется, доверяет своему директору и благодарна за то, что он принял ее в труппу. И хотя Джулия утверждала, что между ними ничего нет, кроме взаимной приязни, подозрения все-таки мучили Дамона. Как может Скотт оставаться равнодушным к такой женщине?– Позвольте полюбопытствовать, единственная ли эта причина, по которой вы скрываете, где миссис Уэнтуорт? Или вами движут иные чувства?– Миссис Уэнтуорт мой друг, милорд, – невозмутимо ответил Скотт. – И если возникнет нужда, я буду защищать ее до последнего дыхания.– Защищать? От кого? Человека, который жаждет предложить ей настоящую жизнь, дом и семью вместо бесконечных мимолетных фантазий на театральных подмостках? – усмехнулся Дамон, обводя уничтожающим. взглядом обугленные стены. – Она нуждается в гораздо большем, нравится вам это или нет.– Но сможете ли вы дать ей все, в чем она нуждается? – тихо спросил Скотт.– А вот это мы еще посмотрим.Скотт печально покачал головой:– Что вам по-настоящему известно о Джессике, несмотря на власть, которую, как вы считаете, получили над ней? Не подумали, что, если лишите ее всего, составляющего смысл ее существования, она попросту увянет, как сорванный цветок?– Я слышу слова истинного друга? – с обманчивой беспечностью осведомился Дамон. – Или директора театра, обеспокоенного потерей доходов?И хотя издевка, казалось, вовсе не задела Скотта, по его настороженному взгляду и сжавшимся кулакам Дамон понял, что попал в цель.– Она значит для меня куда больше, чем все прибыли в мире.– Насколько больше? – Не дождавшись ответа, Дамон торжествующе усмехнулся:– Избавьте меня от вашего лицемерного сочувствия, мистер Скотт. Я требую лишь одного – не вмешивайтесь в наши отношения с миссис Уэнтуорт, иначе, клянусь Богом, сильно пожалеете, что встретились со мной!– Я уже жалею, – буркнул Скотт себе под нос, глядя вслед лорду Савиджу.Город Бат был выстроен римлянами на месте, где из-под земли били горячие источники минеральной воды. В начале восемнадцатого века он стал модным курортом с длинными аллеями, обсаженными высокими деревьями, зелеными газонами и открытыми галереями. Теперь же, спустя столетие, Бат сделался доступным не только высшему свету, но и простым смертным. Сюда приезжали на воды, принимать ванны, поправить здоровье и обзавестись полезными знакомствами. Раскинувшийся вдоль берега реки Эйвон, среди зеленых известковых холмов, город постепенно разрастался. Здесь каждый мог найти магазины, гостиницы и развлечения сообразно вкусам и кошелькам – от довольно скромных до поистине роскошных.От гостиницы, где сняла комнату Джулия, было рукой подать до купален и минерального источника. Неторопливо шагая по дорожке, девушка любовалась розовато-фиолетовыми лучами заходящего солнца, краешек которого медленно исчезал за «Нью-тиетр». Здание, в котором обычно давали представления заезжие актеры, было совсем новым и довольно красивым снаружи и внутри – просторная сцена, три яруса лож, богато украшенных алым бархатом и позолоченной бахромой. Джулия провела в Бате две недели и лишь несколько дней назад увидела, как начали прибывать ящики с декорациями к постановке «Миледи-обманщицы». Вместе с ними приехали некоторые актеры, бутафоры и рабочие. Логан прислал письмо с приказом завтра собраться на репетицию. До вечера четверга, на который был назначен первый спектакль, оставалось совсем немного.Куда бы ни заходила Джулия – в магазин или павильон вод, великолепное здание с колоннами, где из маленьких фонтанчиков била минеральная вода, – повсюду только и слышались разговоры о пьесе. Некоторые объявляли драматурга бездарем и неудачником и клялись, что ни за какие коврижки не решатся посетить столь жалкое зрелище. Дамы обсуждали внешность и манеры миссис Уэнтуорт, что немало забавляло Джулию, старавшуюся выходить на улицу под густой вуалью. Она давно привыкла к пересудам и понимала, что вряд ли оправдает ожидания наивной публики. Зрители почему-то считали, что она и в жизни похожа на своих героинь, либо романтических и простодушных, либо искрящихся задорным весельем. Даже Скотт жаловался, что женщины хотели, а порой и требовали, чтобы он разыгрывал перед ними страстного любовника, каким был на сцене.– Это беда всех актеров, – объяснил он как-то. – Люди всегда разочарованы, когда обнаруживают, что мы ничем от них не отличаемся.Войдя в купальню, небольшое строение в греческом стиле, Джулия кивнула пожилой служительнице. Девушка заранее договорилась, чтобы во время ее посещений в купальню никого не пускали. Это было единственной возможностью спокойно принять ванну без необходимости выдерживать любопытные взгляды и отвечать на нескромные вопросы. К счастью, в такое неподходящее время сюда приходили редкие посетители. Считалось, что утренние ванны гораздо полезнее для здоровья, не говоря уж о том, что так было принято в высшем свете.Джулия открыла разбухшую дверь и очутилась в довольно тесном помещении. В гладкой, как стекло, поверхности бассейна отражался огонек лампы, подвешенной к стене. К потолку поднимался пар, распространяя едкий запах. Как приятно полежать в подогретой минеральной воде, зная, что на улице дует прохладный ветерок!Чуть поеживаясь от предвкушения, Джулия разделась, сложила одежду на скамью и высоко сколола волосы на затылке.В бассейн вели истертые сотнями ног ступеньки вода омыла щиколотки, дошла до бедер, талии и наконец покрыла плечи. Джулия легла на спину, широко раскинув руки, и прикрыла глаза. Тело постепенно расслаблялось в тепле, но неотвязные мысли не давали покоя. Как воспринял Дамон ее неожиданное исчезновение? Бросился ли на поиски ее или слишком занят леди Аштон, чтобы уделять время сбежавшей жене?В воображении вставали их сплетенные тела, ласки и поцелуи…Девушка тряхнула головой, пытаясь отогнать мучительные картины. Однако интересно, что произошло в доме Дамона после ее ухода? Позволил любовнице остаться? Понес ее в постель? Или они поссорились?– Мне все равно, – прошептала Джулия, вытирая мокрыми ладонями лицо и понимая, что лжет. Несмотря на страхи, упрямство и гордость, она почему-то всем сердцем ощущала, что Дамон принадлежит ей! Она заслужила право любить его после всего, что вытерпела из-за прихоти отца! Но что, если Полин и впрямь должна родить? Сможет ли Джулия жить в ладу с собой, зная, что заставила Дамона пренебречь долгом?Она снова рассеянно плеснула в лицо водой, но в это время тишину нарушил пронзительный голос служительницы:– Миссис Уэнтуорт!Джулия торопливо протерла глаза и обернулась. Пожилая женщина громко объявила, подчеркивая кивком каждое слово, так что седеющие букли весело подпрыгнули:– Миссис Уэнтуорт, к вам посетитель. Какой приятный сюрприз!Джулия недоуменно покачала головой:– По-моему, мы договорились – никто не должен входить в купальню, пока я здесь.– Верно, но не прогоните же вы собственного мужа?!– Мужа? – резко переспросила Джулия. Служительница усердно закивала, по-видимому, нимало не заботясь о том, что прическа вот-вот развалится.– Да, такой красивый приличный джентльмен!И не успела ошеломленная Джулия собраться с мыслями, как из-за спины женщины выступил лорд Савидж.– Так вот ты где! – радостно воскликнул он.Джулия поспешно опустилась поглубже в бассейн.– Надеюсь, ты скучала по мне, дорогая?Девушка, взяв себя в руки, негодующе уставилась на Дамона– Вовсе нет, – буркнула она, борясь с желанием обрызгать его безупречные брюки и крахмальную рубашку.Служительница захихикала, вообразив, что присутствует при долгожданной встрече любящих супругов. Дамон одарил ее чарующей улыбкой:– Крайне благодарен за то, что вернули мне жену, мадам. Ну а теперь, если не возражаете, мы хотели бы побыть вдвоем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36