Сгорая от любопытства, она жестом отпустила лакея, и тот оставил их одних.В комнате повисло тягостное молчание. Лара встала и с небрежным видом подошла к буфету. Ей вдруг пришло в голову, что Хантер, возможно, чувствует себя неловко из-за того, что произошло между ними. Может, он стыдится своих слов, того, как прикасался к ней… От одних воспоминаний ее лицо расцвело румянцем.– Милорд, – сказала она, – что-то вы сегодня очень тихий. Надеюсь, вас не слишком расстроило.., то, что случилось прошлой ночью? – Ее румянец стал еще гуще.Хантер подошел к ней и встал рядом. Они оба с преувеличенным вниманием уставились на подносы с блюдами для завтрака.– Лара.., что касается прошлой ночи, я точно не помню, что я… – Он сжал край буфета с такой силой, что пальцы побелели. – Надеюсь.., я не обидел тебя?Лара заморгала в изумлении. Он, видимо, считает, что совершил над ней насилие. А что еще ему остается думать, если он проснулся в ее постели в расстегнутой одежде? Но почему он так переживает, если учесть, сколько раз подобное происходило раньше? Она осмелилась бросить на него быстрый взгляд. У Хантера был вид человека, изнемогающего от угрызений совести."Какая ирония! – подумала Лара. – Хантер не чувствовал ни малейшей вины, когда действительно причинял мне боль, а сейчас испытывает жгучий стыд за то, чего не совершал”. Внезапно ситуация показалась ей настолько забавной, что она поспешно отвернулась, чтобы спрятать лицо.– Ты здорово перебрал, – сурово ответила она. – Полагаю, ты просто не понимал, что делаешь.Услышав поток приглушенных проклятий, она еще больше развеселилась, и ее плечи затряслись от сдерживаемого смеха.– Господи, не надо плакать, – нетвердым голосом проговорил Хантер. – Лара, прошу тебя… Ты должна поверить, что я не хотел…Лара повернулась к нему, и его лицо приняло изумленное выражение, когда он увидел ее улыбку, – Ты ничего… – с трудом выговорила она, задыхаясь от сдерживаемого смеха. – Ты просто за.., заснул! – Она расхохоталась и бросилась прочь от него.– Ах ты, маленькая чертовка! – взорвался Хантер, устремившись за ней. Его облегчение можно было сравнить только с его досадой. – Я прошел через все круги ада сегодня утром.– Прекрасно, – с явным удовлетворением заявила она, расположившись по другую сторону стола. – Несколько неприятных минут – скромная плата за то, что по твоей милости мне пришлось расхаживать в этом вульгарном неглиже.Хантер стремительным броском попытался преодолеть расстояние между ними, но она увернулась и спряталась за кресло.– Я ничуть не раскаиваюсь, что заставил тебя надеть неглиже. Жаль только, что я не помню, как ты в нем выглядела. Придется повторить.– Ни за что!– Условие не считается выполненным, если я ничего не помню.– Зато моих воспоминаний хватит на двоих, Я никогда в жизни не испытывала такого стыда!Отказавшись от попыток поймать ее, Хантер уперся ладонями в стол и оглядел ее сверкающим взглядом темных глаз.– Ты была прекрасна! Уж это я отлично помню. Она старалась не поддаваться его обаянию и лести, что было совсем не просто. Атмосфера в комнате изменилась, став на удивление непринужденной и уютной. Лара села за стол, а Хантер остановился возле усыпанного крошками места, которое занимал Джонни.– Ты сказала мальчику, что отныне он будет жить с нами? – неожиданно спросил он. Улыбка тронула ее губы:– В этом не было нужды. Похоже, он ничуть не сомневается.– Ему чертовски повезло. Любого другого ребенка, оказавшегося в его положении, ждал бы работный дом или что-нибудь похуже.Лара взяла вилку и рассеянно подцепила остатки омлета на своей тарелке.– Милорд, – вкрадчиво заговорила она, – есть нечто, что я хотела бы обсудить с вами. Я много думала о судьбе Джонни. Ему пришлось жить в тюрьме с отцом, потому что больше некуда было деться… Я уверена, что он не один такой. Если подобное возможно в Холбиче, то вполне может произойти в любой другой тюрьме. Весьма возможно, что в эту самую минуту бедные дети томятся за решеткой вместе со своими родителями, и я не могу представить себе ничего ужаснее…– Постой. – Хантер отодвинул стул и, сев напротив жены, потянулся к ее рукам. Он сжал ее пальцы в своих теплых ладонях и посмотрел ей в глаза. – У тебя чувствительное сердце, Лара. Видит Бог, ты не успокоишься, пока на свете существует хоть один сирота, нищий, хоть одна бездомная собака или кошка. Но не начинай свой крестовый поход прямо сейчас.Раздосадованная Лара отдернула руки.– По-моему, я еще ничего не предлагала, – сказала она.– Пока.– Единственное, чего я хочу, так это выяснить, не находятся ли другие дети в положении Джонни. Я собиралась направить письма администрации нескольких тюрем, чтобы узнать, не живут ли там дети заключенных, но боюсь, даже если и так, едва ли они в этом признаются. Особенно если получат запрос от женщины. – Она замолчала и выжидательно посмотрела на него.– Ты хочешь, чтобы я занялся этим? – спросил Хантер, нахмурившись. – Проклятие, Лара, у меня и без этого хватает забот.– У тебя когда-то были важные связи среди политиков, – упорствовала Лара. – Если ты обратишься к государственным чиновникам или инспекторам за какими-либо сведениями, они могли бы… Или, возможно, существует общественная организация, выступающая за реформы, которая сможет предоставить…– В Англии по меньшей мере триста тюрем. Предположим, выяснится, что дети действительно живут вместе с осужденными родителями – десять, двадцать, возможно, сотня ребятишек. Что, черт побери, ты сможешь сделать?Усыновить всех? – Хантер невесело рассмеялся и покачал головой. – Выброси это из головы, Лара.– Я не могу! – страстно ответила она. – Не могу быть такой же бессердечной, как ты. Я не успокоюсь, пока не узнаю все, что меня интересует. Если понадобится, я лично побываю во всех тюрьмах, которые смогу найти.– Будь я проклят, если позволю тебе появиться хоть в одной из них!– Ты не сможешь помешать мне!Они возмущенно уставились друг на друга, и Лара залилась краской от гнева. Она могла бы смириться с его суждением, если бы не годы, проведенные без мужа, если бы не пьянящее чувство свободы и собственной значимости, которое она испытала после его отъезда в Индию Но теперь мысль, что она находится во власти другого человека, привела Лару в бешенство. Злые слова рвались с ее губ. Лучше бы он оставался в Индии, лежал на дне морском, но не находился с ней в одной комнате! Каким-то чудом ей удалось сдержаться, только слезы ярости обожгли глаза.Она услышала низкий голос Хантера:– Лара, я слишком дорожу тобой, чтобы рискнуть хоть одним волосом с твоей головы. Поэтому вместо того чтобы привязывать тебя к спинке кровати и таким образом не допускать, чтобы ты разъезжала по этим чертовым тюрьмам.., я хочу сделать тебе предложение.Сбитая с толку его внезапной нежностью, Лара опустила голову и сосредоточилась на рисовании невидимых кругов на своей юбке.– В чем бы ни состояло твое предложение, я не собираюсь снова надевать это неглиже.Он протянул руку и потрепал ее по бедру.– Вот условия сделки, любовь моя… Я добываю нужные тебе сведения, а ты держишься подальше от Холбича и ему подобных мест, А после того как я узнаю все, что тебя интересует, ты не будешь ничего предпринимать, не посоветовавшись со мной.Лара подняла на него глаза и открыла рот, собираясь спорить.– Я не возражал, когда ты сообщила мне, что Джонни будет жить с нами, – напомнил он ей. – Ты взяла это дело в свои руки, не сказав мне ни слова. Я решил не препятствовать тебе, потому что понимал, как сильно тебе хочется оставить мальчика. В будущем, однако, мы будем действовать как партнеры. Согласна?Лара с трудом верила, что Хантер Камерон Кроссленд, шестой граф Хоуксворт, предложил ей быть партнером. Он всегда недвусмысленно давал ей понять, что она не более чем его продолжение, придаток, собственность.– Согласна, – пролепетала она, бросив на мужа подозрительный взгляд. – Что тебя забавляет?– Ты. – Он изучал ее с выражением чисто мужского интереса, к которому она уже начала привыкать. Ленивая улыбка оставалась на его губах. – Могу поспорить, что все твои знакомые считают тебя мягкой, приветливой и покладистой. Но ты совсем не такая.– Какая же я в таком случае?Рука Хантера скользнула ей на шею, и он притянул ее к себе так, что их губы почти соприкоснулись. Лара ощутила тепло его дыхания, и ее сердце сильно забилось.– Ты настоящая львица, – сказал он и отпустил ее, не поцеловав.., оставив с совершенно неуместным чувством разочарования. * * * В холле раздавались отчаянные всхлипывания ребенка. Хантер замедлил шаги. Он остановился у арочного входа, вглядываясь в ряды колонн вдоль стен. Мальчик скорчился на полу в темном углу и плакал, размазывая слезы по щекам. Нервно дергая себя за стриженые черные волосы, он посмотрел снизу вверх на Хантера.– Что ты здесь делаешь? – поинтересовался Хантер со смутным раздражением человека, не привыкшего иметь дело с детьми.– Я заблудился, – несчастным голосом сказал малыш.– А почему ты один? – Следует поручить кому-нибудь присматривать за мальчиком. Бог знает, в какую беду он может попасть. Не получив ответа на этот вопрос, Хантер попробовал задать другой:– Куда ты шел?Острые плечики удрученно приподнялись и поникли под чересчур просторной рубашкой.– Хотел пописать.Губы Хантера дрогнули в невольном сочувствии.– Не можешь найти уборную? Идем, я отведу тебя.– Я не могу идти.– Тогда я тебя понесу. Но предупреждаю, постарайся удержать свою воду в себе. – Хантер осторожно поднял ребенка и двинулся с ним по холлу. Ноша оказалась на удивление легкой. Какие странные глаза у этого мальчика – их чистый голубой цвет был такого глубокого оттенка, что казался почти фиолетовым.– Ты женат на миледи? – спросил Джонни, обняв Хантера за шею.– Да.– Когда я вырасту большой, я тоже женюсь на ней.– Она не может быть замужем сразу за двумя мужчинами, – возразил Хантер. – Как же быть со мной?– Ты тоже можешь остаться здесь, – великодушно разрешил мальчик. – Если миледи согласится.Хантер усмехнулся, глядя в серьезное личико, находившееся перед его глазами.– Ну спасибо. Джонни посмотрел вниз.– А ты высокий, – сказал он. – Даже выше моего папы. Это замечание пробудило в Хантере любопытство.– Скажи мне, проказник.., за что повесили твоего отца?– Мой папа, ну.., он был охотником на мошек. И кого-то там убил случайно.Охотники на мошек промышляли тем, что грабили пьяных бедолаг, заплутавших на ночных улицах. Едва ли отец Джонни был отъявленным преступником, просто очередной неудачник из числа отбросов общества, населявших лондонское дно. Хантер брезгливо поморщился и слегка передвинул мальчика, устраивая его поудобнее.– А где твоя мать? – спросил он.– Мама на небесах. Значит, у мальчика никого нет.Невинная улыбка осветила лицо ребенка, словно он прочитал мысли Хантера.– Но теперь у меня есть ты и миледи, правда? Хантер вдруг понял, что привлекло в нем Лару.– Да, теперь ты мой, – услышал он собственные слова, произнесенные без намека на иронию. Что ж, парнишка мог иметь порок и похуже, чем способность очаровывать людей.Они добрались до маленькой комнатки, оборудованной краном с водой, горшком и отводной трубой, и Хантер осторожно опустил на пол своего подопечного.– Ну, действуй. – Он помолчал и затем с некоторым смущением поинтересовался:– Может, тебе помочь с.., этим делом?– Нет, я сам. – Джонни вошел в уборную, но тут же выглянул снова с взволнованным видом. – А ты подождешь, пока я выйду?– Да, – ответил Хантер и уставился на закрывшуюся дверь. Вопреки его желанию малыш растрогал его – маленький потерявшийся утенок, которого поселили на лебедином озере. Если не считать того факта, что Хантер сам не был лебедем Не слишком приятно жить с ребенком, который каждый Божий день будет невольно напоминать тебе о собственной слабости и уязвимости. Индус в подобном случае смиренно пожал бы плечами, сославшись на волю богов. Как однажды поведал ему святой отшельник, спасение человека зависит только от него самого. Возможно, для христианина это богохульство, но для индуса исполнено глубокого смысла. В некоторых случаях, чтобы обрести спасение, необходимо отречься от себе подобных. Джонни придет к тому же выводу, если рассчитывает выжить в этом уголке мира, который называется Англией. * * * Капитан Тайлер тяжело откинулся в кожаном кресле. Только слабый огонь камина освещал комнату, интерьер которой как нельзя более соответствовал вкусам истинного джентльмена. Он согревал в ладонях стакан, смакуя бренди с видом человека, умеющего ценить маленькие радости.Морленд-Мэнор – небольшой ухоженный особняк – напоминал изысканную птичку, примостившуюся на вершине холма, среди земель, принадлежащих поместью. Безоблачная ночь, холодная и бесконечная, превращала убежище капитана в островок уюта и роскоши. Время было позднее, и его очаровательная жена, слегка раздавшаяся в талии из-за беременности, безмятежно спала наверху.Тайлеру полагалось пребывать в состоянии довольства и умиротворения в ожидании первенца, наслаждаться долгожданным возвращением в Англию, о котором он так мечтал в течение долгих восьми лет. Однако неожиданный поворот событий лишил его заслуженного покоя.– Будь ты проклят! – пробормотал Тайлер, стиснув в руках стакан с бренди. – Почему ты не остался в Индии?И вдруг произошло нечто невероятное.., чего, как он сообразил позднее, следовало ожидать. Тени в комнате сгустились, и темная фигура выступила из-за угла. Слишком пораженный, чтобы пошевелиться, Тайлер безмолвно наблюдал, как нынешний граф Хоуксворт шагнул к нему.– У меня были иные планы, – мягко проговорил Хантер. К чести Тайлера, ему удалось сохранить внешнее спокойствие, пока он старался овладеть собой. Только подрагивающий в руке стакан выдавал его волнение.– Напыщенный ублюдок! – проворчал он. – Кто, кроме тебя, посмел бы вторгнуться в мой дом?– Мне нужно было встретиться с вами наедине. Тайлер приник к бренди и выпил его до дна.– До вчерашнего дня я думал, что ты сдох! – злобно бросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39