— ...Послушай, моя дорогая, — говорил он в трубку умоляющим голосом, хриплым и царапающим. — Это тебе не подходит, не звучит. Этот, с позволения сказать, продюсер — проходимец... Плюс ко всему он платит гроши! Брось этого прохвоста и предоставь действовать старому Барни. Хорошо? Я позвоню тебе не позднее завтрашнего дня.Он повесил трубку и медленно переместил горящую сигару из одного угла рта в другой, пристально глядя на меня.— Итак, вы частный детектив? — с неприязнью проворчал он. — Для чего вы пришли сюда? Я занят делом, и меня уже тошнит от сыщиков, которых столько развелось на телевидении.— У вас такой вид, будто вы сами выскочили из фильма, — убежденно сказал я. — Урожая тысяча девятьсот двадцать восьмого года. И ваши носки плохо подобраны.— Ну и что? — Он нервно повел плечами. — Вы пришли, чтобы критиковать меня?— Я ищу одну актрису. Она...— Вы — продюсер? Продюсер, который нуждается в актрисе? — резко оборвал он меня. — Или хотите сделать несколько мерзких фотографий своим отвратительным аппаратом?..Я схватил его за обе лодыжки, приподнял их над письменным столом и резко отпустил. Ноги ударили об пол с такой силой, что он выронил сигару изо рта.— Я — лишь жалкий частный детектив, который старается заработать себе на жизнь, — терпеливо начал я. — И если вы не дадите, наконец, объяснить мне цель своего визита, я вобью ваши зубы в глотку так далеко, что вам понадобится телескопическая щетка, чтобы чистить их!— Я вижу, что мы оба цивилизованные люди. Теперь все ясно. Вам нужна актриса?— Да. Ирен Манделл. Я хочу найти ее.Он пожал плечами.— Я тоже хотел бы отыскать Ирен. В течение двух лет ни одного слова, ни одного! Даже ни одной открыточки!Торжественность его тона, видимо, была хронической болезнью. У меня не было иного выхода, я располагал лишь двумя тысячами долларов, так что; оценив ситуацию, пришлось вкратце пересказать все, что я знал о причине ее ухода со сцены.— Это в самом деле так, — сказал он, с мрачным видом кивнув. — Все вечера подряд она должна была сходить с ума. Весь третий акт Ирен находилась на сцене и начинала с таких тирад: «Боже мой, как мне плохо!»Это был безостановочный транс! Собаке не пожелаешь такого.— Десять против ста, что вас это не беспокоило, а? — спросил я.— Вы считаете, что я работаю ради удовольствия? — Его голос задрожал. — Но у Барни Миккерса есть сердце. «Ты сенсационна, — сказал я ей, — действительно сенсационна. Но восемь недель! Сделай перерыв, потом я найду тебе приличную пьесу, будешь на сцене каждый вечер». Но Ирен даже не захотела слушать милого Барни, а потом...— Вы знаете, куда она поехала?Миккерс решительно покачал головой.— Я вам уже сказал. Ни одной почтовой открытки!— И вы не пытались узнать, что же с ней случилось?— У меня слишком мало времени, чтобы выращивать цветы, — энергично запротестовал он. — Здесь делают дело и деньги. Не говоря уже о том, что по крайней мере восемь пьес в год не выдерживают больше трех дней. У меня есть возможность прохлаждаться, по вашему мнению?— Вот то, что можно назвать спорным вопросом, — ответил я. — Кто был близок с ней?Он сообщил имена, которые уже фигурировали в моем списке, потом, немного поколебавшись, добавил:— Ева Манделл — ее сестра.— Кто еще? — настаивал я.— Ее частная жизнь принадлежит ей, это не мое Дело. Спросите других, может быть, они что-то знают.— Полагаю, что все же заставлю вас проглотить ваши зубы ради собственного удовольствия!— Прошу вас! — Он умоляюще воздел руки. — Никакого насилия! Челюсти стоили мне двести долларов, а я еще даже не заплатил за них! Была одна девушка, которая помогала Ирен одеваться и заодно служила у нее горничной. Почему бы вам не обратиться к ней?— Как ее зовут?— Дайте подумать... — Он постучал пальцами по лбу. — Дженни... Дженни Шау! Вот-вот, Дженни Шау!— А где я могу ее найти?— Я не Господь Бог! В городе с восемью миллионами жителей подобная задача не из легких.Барни стал раскачиваться в кресле с видимым нетерпением.— Вы уже отняли у меня кучу времени и теперь хотите окончательно погубить весь день только потому, что я когда-то был импресарио Ирен Манделл?— Если вы не знаете, где она, то кто может это знать?— Может быть, мать? Или я должен знать адрес матери? Что вы еще хотите от меня? Написать для вас сценарий?Я встал и несколько секунд молча смотрел ему в глаза.— Не надо. Ваша болтливость едва ли сродни умению писать.Пришлось отправиться в «Блэк Ангус», чтобы позавтракать. Потом я вернулся в свою контору. Фрэн Джордан, моя очаровательная секретарша, рыжая, с зелеными глазами, ведет за пределами конторы жизнь, в которой я практически не играю никакой роли. Фрэн бросила на меня слегка заинтересованный взгляд.— Как прошла беседа? — небрежным тоном спросила она.— Господину генеральному директору понадобился гениальный сыщик.— И где вы его найдете?— Харлингфорд не может предложить никого другого, кроме меня. Его судьба в моих руках.— С каких пор вы перешли на такую манеру разговора, врун этакий? — сердито спросила Фрэн.— С тех пор, как побеседовал с неким Барни Миккерсом. Мы должны искать Дженни Шау, горничную, моя дорогая.— Где я должна искать ее? Под нашим письменным столом?— Попробуйте в контрактах по найму. Кстати, вы помните Ирен Манделл?— Еще одна горничная?— Ладно, начинайте с Шау, — устало согласился я. — В этом агентстве, видно, одного моего профиля недостаточно.Фрэн медленно и глубоко вздохнула, отчего ее роскошная грудь плавно поднялась и не менее плавно опустилась.— Я по-прежнему держу здесь рекорд по красоте груди, — довольно проговорила она, — не забывайте этого.— Нет проблем. Что вы делаете сегодня вечером?— Провожу небольшое расследование. — Тон был достаточно развязным. — С одним шахтером из провинции.— Шестнадцати лет?— Этот шахтер добывает уран прямо под своим домом где-то в Канзасе. Если он разделяет мои вкусы, я, возможно, куплю счетчик Гейгера и присоединюсь к нему.Задумчивая улыбка все еще блуждала по ее лицу, когда я прошел в свой кабинет. Усевшись за стол, я разложил досье. Сведения оказались весьма скудными: список из пяти имен, четыре адреса и фотография Ирен Манделл.Первым в списке стояло имя Барни Миккерса, импресарио Ирен.Вторым был Джером Вильяме — ее режиссер.Следующими, с указанием адресов, шли ее лучшая подруга Джин Бертон и лучший друг Роджер Лоувел.В конце списка, без адреса, значилось имя ее сестры, Евы Манделл.Пять несчастных имен, четыре адреса и фотография.Это все, что после более чем пятинедельных поисков мог обнаружить опытный журналист? Значит, Харлингфорд что-то от меня скрыл, и, если я позвоню и спрошу его об этом, полагаю, он ответит, что это для моего же блага. «Лучше будет начать с нуля, Бойд. Приступите к расследованию без навязанных идей, которые могут вам помешать...» Прекрасно! Сэкономлен один телефонный разговор.Я стал внимательно рассматривать фотографию Ирен — портрет размером двадцать четыре на" тридцать шесть, на глянцевой бумаге, сделанный профессионалом, с ретушью эксперта. Портрет, безусловно, висел в фойе театра. Убраны морщинки, столь характеризующие личность. Только глаза с фальшивыми ресницами избежали ретуши. В них читалось явное высокомерие и что-то еще, что не давало мне покоя. Именно такие глаза должны быть у актрисы, игравшей сумасшедшую.Я положил фотографию в досье и снова прочитал список имен. Харлингфорд сделал из меня коммивояжера, обязанного посетить нескольких клиентов. Я, возможно, должен буду обзавестись щетками и швабрами для будущих клиентов. За Барни Миккерсом следует режиссер Джером Вильяме, вдруг ему нужен подметальщик. В конце концов, кто-то должен подметать помещение после представлений, не так ли?Театр находился недалеко от Бродвея. Четверо актеров, трое мужчин и женщина, репетировали на сцене, держа в руках рукописи. Один из них, судя по манере поведения, был скорее режиссером.Я пристроился в первом ряду, рядом с каким-то молодым человеком. Он смотрел на сцену с озабоченным выражением. На кончике его носа лихо сидели огромные очки в черепаховой оправе. У него было столь хрупкое телосложение, что было удивительно, как ему позволяют выходить на улицу при сильном ветре.— Джером Вильяме там? — спросил я у него, кивнув на сцену.— Тише! — прошипел он, и толстые стекла очков яростно блеснули. — Ради Бога, тише! Кто вам нужен?— Мне нужен Джером Вильяме!— Да, это мистер Вильяме! — прошептал голосом убийцы молодой человек. — Теперь можете замолчать?Прошу вас!Я постарался приглядеться к участникам репетиций.— Кто эта актриса с потрясающей грудью?Молодой человек неожиданно выпрямился и с оскорбленным видом посмотрел на меня.— Это моя сестра, — с трудом проговорил он.— Вам совершенно незачем извиняться, — решил я его утешить. — Вы должны гордиться тем, что у вас такая сестра. Как ее зовут?— Джин Бертон. Если вы сделаете еще хоть одно замечание, я выброшу вас из театра.— Вы можете изображать грубияна, потому что знаете, что гораздо слабее меня. Они долго будут там болтать?Из его горла в течение нескольких секунд исторгались какие-то свистящие звуки, потом к нему снова вернулся дар речи.— Кто вы такой. Боже мой? — спросил он с отчаянием в голосе. — И как вам удалось проскочить мимо привратника?— Меня зовут Дэнни Бойд, — вежливо ответил я, — и мне это стоило пять долларов.— Чего вы хотите?— Поговорить с Вильямсом. И с вашей сестрой.— Оставьте-ка мою сестру в покое!— Какого черта вы изображаете из себя отца семейства? — Во мне заговорила злость. — Разговор пойдет исключительно о деле.— Что, занимаетесь поставками белого товара?— Нет, ставим заказной спектакль. Нам не хватает живого скелета, а вы прекрасно подошли бы. Пятьдесят монет в неделю, и сможете купить все, что захотите. Ну как?Диалог на сцене внезапно прекратился, и наступившее молчание заставило меня поднять глаза. Вильяме уничтожающе смотрел на нас.— Если мы помешали вашей частной беседе, — холодно проговорил он, — то прошу извинить.Маленький блондин вскочил на ноги.— Я очень огорчен, мистер Вильяме, но этот бесноватый... Он сказал, что его зовут Бойд и что он пришел повидать вас. Я пытался заставить его замолчать, но это невозможно!Вильяме одарил меня ледяным взглядом.— Что вы хотите?— Небольшой разговор... Но я не тороплюсь, подожду, пока вы кончите.— Проклятье! — устало бросил он. — Репетиция сорвана. Отдохните четверть часа, дети мои, пока я отделаюсь от этого страхового агента.Вильяме спустился со сцены. Это был рослый парень отличного сложения, хотя, на мой взгляд, ему не мешало бы скинуть с десяток килограммов. Чувствовалось, что он умеет держать себя в руках. Такой выдержкой обычно отличаются актеры и проходимцы, когда хотят произвести впечатление.— Исчезните! — повелительно бросил он дрожавшему блондинчику. — В контракте Джин нет пункта, в котором говорится, что я должен терпеть присутствие ее брата.Бертон что-то проскулил и, согнувшись, как радиоантенна под ураганным ветром, засеменил к выходу.— Вы только его не перевариваете или всех остальных тоже? — с интересом спросил я Вильямса.— Он относится к той категории людей, которых я не переношу. Да и вы не лучше, — проворчал он. — Предупреждаю, Бойд, если вы попытаетесь всучить мне какой-нибудь товар, то разделаюсь с вами по-своему.Я стал объяснять ему причину появления, но Вильяме принял скучающий вид раньше, чем я кончил.— Ирен Манделл? — нетерпеливо проговорил он. — Она, возможно, где-то на отдыхе или в могиле, кто знает?— Я думал, что вы можете знать.— Два года вдали от Бродвея — это целая вечность для таких, как она, актрис, — пояснил Вильяме немного поучительным тоном. — Ирен Манделл умерла для театра.— Вы в самом деле не представляете, где бы я смог найти ее труп?— Нет, сожалею. — Его тон был категоричным. — Продолжая разговор, вы зря теряете время.— Во всяком случае, я очень доволен тем, что увидел, как вы репетируете, — вежливо произнес я. — Уже давно так не веселился.— Это неотрагическая пьеса, — прошипел он.— Примерно так я и думал, но никак не мог найти подходящего слова.Вильяме презрительно отвернулся и поднялся на сцену. Решив встретиться с Джин Бертон после репетиции, я направился к выходу.В крохотном фойе меня поджидал тот самый хрупкий парнишка. Несмотря на слабый свет в помещении, я увидел, что у него светло-голубые водянистые глаза, в глубине которых затаилась злость, смешанная со страхом.— Я хотел сказать вам несколько слов, мистер Бойд, — торопливо начал он. — Я слышал весь ваш разговор с мистером Вильямсом...— Он вас не очень любит, а?— Вы же были свидетелем его оскорблений! Перед посторонним человеком! — Губы парнишки искривились. — Подонок! Я вынужден быть его помощникем, а он обращается со мной хуже, чем с механиком! За тех, по крайней мере, заступается профсоюз.— Жизнь не всех балует, — философски заметил я. — Если вы задержали меня, чтобы поплакаться...— Подождите! — Костлявая рука схватила меня с неожиданной силой, пальцы больно впились в кожу. — Это важно, мистер Бойд! Я слышал, как вы сказали мистеру Вильямсу, что разыскиваете Ирен Манделл. Моя сестра очень любила ее.— И что же?— Почему бы вам не повидать ее сегодня вечером? Она будет рада помочь. Приходите к ней в восемь часов, я устрою так, чтобы она была дома.— Благодарю. А вы сами знали Ирен?— Я видел ее всего два раза. — В голосе слышалось сожаление.— А ее горничную, Дженни Шау?— Только мельком.— Как вы думаете, где она может сейчас находиться?— К сожалению, не имею представления.Он сообщил мне адрес сестры, тот самый, что у меня был, но я не сказал ему об этом, не желая огорчать.— Благодарю вас за помощь, Бертон.— Меня зовут Ян, — покраснев, сказал он. — Это было для меня удовольствием, мистер Бойд. Если я смогу еще чем-нибудь быть вам полезным, сообщите мне.— Вы считаете нужным помогать всем или только частным детективам?— Знаете, мне кажется, что Вильяме не жаждет, чтобы нашлась Ирен Манделл. Может быть, у него для этого есть причины.— Какие, например?— Я не могу ничего сказать. — Он пожал плечами. — Но надеюсь, что вы их обнаружите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12