– Это лишний раз доказывает, что меня там не было, – с непонятным для себя облегчением ответила Сильвия, – у нас в Шейкер Хайте мужья не флиртуют с женами. По крайней мере – со своими собственными.
– Но это была определенно ты! – Хани замолчала и продолжила не слишком уверенно: – Только лицо у тебя было… как бы более свежим, юным. Никакого двойного подбородка, ни единой морщинки. – Хани впилась глазами в Сильвию. – И еще ты была загорелая!
– Хани, ты же знаешь, я не загораю никогда, – она особенно подчеркнула последнее слово. – У меня кожа такая: от солнца начинает сразу краснеть и шелушиться. Мама может подтвердить. – Сильвия уже начинала терять терпение. – Может быть, начнем?
Она жестом указала на рояль, но Хани не двинулась с места и почти вплотную приблизила свое лицо к лицу Сильвии.
– Но две недели назад я видела тебя загорелой. Послушай, ты что, действительно купила эту штуку для временной подтяжки?
– Да нет же! Единственное, на что я как-то польстилась, это массажер для бедер. Но он так и валяется у меня под кроватью, могу тебе его предложить. – Она похлопала себя по бедру.
– У меня, как видишь, руки до него не дошли.
Хани надулась, обиженная недоверием Сильвии, и они занялись гаммами. Конечно, летом Хани и не вспоминала о занятиях. Урок пошел своим чередом, но как-то вяло. Время, казалось, остановилось.
На исходе часа Сильвия услышала, что подъехал Боб. Ей не терпелось поделиться с мужем своими планами и захотелось побыстрее закончить урок, но добросовестность победила искушение. Она позволила себе только взглянуть на заветный буклет, выглядывавший из-за стоявших на пюпитре нот, и чуть заметно улыбнулась.
Дав Хани задание на следующий урок, Сильвия проводила ее до двери и вдохнула полной грудью бодрящий осенний воздух, настоянный на тонком аромате яблок и увядающей листвы. Потом она красноречиво похлопала по нотам, предназначавшимся Хани, но та и бровью не повела: подобные намеки были не для нее. Она взяла ноты и, нахмурив брови, язвительно заметила:
– Очень некрасиво знать секрет, как отлично выглядеть, пусть даже на один вечер, и не поделиться. Так подруги не поступают!
– Хани, я учу тебя всему, что знаю сама: в данном случае – премудростям игры, – ответила Сильвия. – И самая важная из них – постоянная практика.
Она аккуратно закрыла за Хани дверь и пошла к мужу.
2
Сильвия не нашла Боба ни в кабинете, ни в гостиной. Она заглянула в кухню, проверила, хорошо ли промариновался цыпленок, и огорченно вздохнула: наверное, Боб успел проскользнуть наверх, а она и не заметила.
Сильвия уже поднялась до середины лестницы, как вдруг вспомнила, что забыла рекламную брошюру в «музыкальной». И все из-за этой Хани: совсем сбила ее с толку! Она поспешила обратно, а когда вернулась, отчетливо услышала шум льющейся воды. Именно этого она и боялась! Значит, Боб в этот вечер опять куда-то отправляется. Ее планам не суждено сбыться, вот досада! Сильвии совсем не хотелось откладывать разговор, но ничуть не лучше было обсуждать ее блестящие планы впопыхах, в промежутках между его водными процедурами и уходом.
С тех пор как Боб вдруг загорелся стать важной шишкой в секретном обществе масонов, он все реже проводил вечера дома. И зачем ему это понадобилось? Сильвия не видела в его идее ни малейшего смысла. Новый пост не сулил никакого дохода, а главное – она не могла представить, что ее муж в фартуке – или что там принято у масонов – участвует в непонятных ритуалах с песнопениями. Это было так не похоже на Боба! И совсем уж было выше ее понимания, зачем он каждый вечер брился и переодевался, если ему предстояло торчать в прокуренной комнате в сугубо мужском обществе.
В последнее время она вообще стала замечать, что Боб с какой-то особой тщательностью начал следить за своей внешностью. Что-то раньше он не брился и не принимал душ, перед тем как отправиться в клуб бизнесменов «Ротари», даже когда был его председателем. Может быть, у масонов так принято?
Сильвия подошла к двери спальни и, перед тем как войти, нервно поправила волосы, словно желая этим подбодрить себя. Настало время перемен, и она уж постарается, чтобы Боб это понял! Недавно Сильвия прочла в каком-то женском журнале: «Если вы хотите привлечь мужчину, будьте обаятельной и оригинальной». Захватив со столика клейкую ленту, она лукаво улыбнулась и решила, что найдет способ «привлечь мужчину».
Сильвия вошла в ванную, и ее сразу обдало горячим влажным воздухом. Она невольно бросила взгляд на стену, где несколько месяцев назад начала шелушиться краска. А Боб снова поднял душ слишком высоко! Но она напомнила себе, что в браке приходится порой мириться с тем, что тебе не слишком нравится, и ничего с этим не поделать. Сильвия пожала плечами и подошла к стеклянной перегородке.
Матовая поверхность стекла не позволяла ей отчетливо видеть мужа. Так обычно показывают по телевизору работников правоохранительных органов: изображение расплывается, мелькают какие-то разноцветные пятна. Как раз такую картину и увидела Сильвия – сквозь стекло перегородки фигура Боба представлялась скоплением цветовых точек, причудливо сочетающихся между собой.
Сильвия взяла полотенце и протерла стекло. Напомнив себе, что следует быть обаятельной и оригинальной, она с воодушевлением прижала к стеклу рекламный проспект и закрепила его клейкой лентой.
– Привет, дорогой, у меня для тебя сюрприз.
– Ты уже закончила урок?
Сильвия видела, как за стеклом белые точки, покрывавшие розовые, постепенно исчезали: Боб смыл мыло и теперь мог открыть глаза.
– Посмотри, что я принесла!
Он наклонился к стеклу, и черты его лица проступили отчетливее. «Все-таки несправедливо, что мужчины к сорока годам сохраняются гораздо лучше, чем женщины», – со вздохом отметила про себя Сильвия.
– Это какой-то конкурс? – без особого энтузиазма спросил Боб.
– Нет, кое-что поинтереснее, – загадочно ответила Сильвия.
Но, к своему разочарованию, увидела, что заинтриговать мужа не удалось. Он отодвинулся от стекла и снова превратился в скопище точек: настоящая картина в духе Сера – «Вторник, в душе с Бобом». Сильвия чувствовала, как радостное возбуждение в ней начинает постепенно гаснуть. Не желая сдаваться, она снова постучала по стеклу.
– Ты только взгляни, какие яркие краски!
– Очень красиво. – Он что-то пытался нащупать на полке. – Где это снято? Похоже на Гавайи.
– Это и есть Гавайи, – на секунду в ней вспыхнул огонек надежды, но потом она сообразила, что Боб даже не смотрит в ее сторону. И все-таки решила попытаться еще раз: – Посмотри сюда, на эту пару с трубками и масками. И мы могли бы так плавать, а, Боб?
Сильвия замолчала, ожидая, что скажет муж. И тут она увидела, как его колеблющиеся очертания снова стали покрываться белыми точками. Он второй раз намыливал голову! Это уж было совсем непонятно. Сколько она его знала, Боб никогда не читал надписей на пакетах и тюбиках. И с каких это пор он стал намыливаться по два раза!
Пар делал свое дело: от влажности яркая глянцевая поверхность буклета начала коробиться, снимки на разворотах вздулись. Очертания Боба также изменили форму, стали растягиваться, а потом он сам появился из душевой – подтянутый, стройный, без намека на лишний жирок. Боб быстро завернулся в свое любимое банное полотенце и только после этого выключил воду.
В наступившей внезапно оглушительной тишине Сильвия ощутила себя лишней и какой-то потерянной. Вероятно, Боб что-то почувствовал, потому что обернулся и обнял жену. Сильвия вздохнула с облегчением и прижалась к нему, но Боб отпустил ее так же быстро, как и обнял. Повернувшись к раковине, он взял с полочки бритву и тюбик с гелем.
– Что слышно от детей? – как бы между прочим спросил Боб.
– От Кении – ничего, а Рини прислала открытку. Пишет, что хочет снова поменять специализацию.
– Так, значит, с французской поэзией покончено? – Боб выдавил из тюбика гель и принялся обильно намыливать щеки и подбородок.
Сильвия снова отметила, что на шее у него ни единой морщинки. Может быть, тут играет роль бритье?
– Рини считает, что ей нужно заняться новейшей историей России.
– Ах, вот как, она так считает! А, по-моему, это очередные глупости, – проворчал он, приступая к бритью.
Как всегда, Сильвия сочла нужным встать на сторону своей непостоянной в пристрастиях дочери. По темпераменту они были очень похожи с отцом, и Сильвии часто приходилось играть роль буфера.
– У девочки сейчас трудный момент в жизни, она просто немного растерялась.
– Да уж пора бы и собраться, – нахмурился Боб.
Он как-то неприятно оскалился, и Сильвия подумала, что такое выражение лица его явно не украшает. На фоне белоснежной пены его зубы показались слегка желтоватыми.
– О чем ей действительно следует позаботиться, так это о том, чтобы получить стипендию, – продолжал Боб, проделав бритвой очередную дорожку в снежно-белой целине. – Сначала ей нужен был лучший в Америке колледж, а сейчас понадобилась новейшая история этой абсолютно безнадежной страны. Что она будет делать с такой специальностью? Впрочем, и с дипломом по древней истории на жизнь не заработаешь.
– Мы тоже с тобой когда-то думали о музыке как о профессии, – напомнила мужу Сильвия.
– Да, и это здорово помогло мне сделать карьеру, – съязвил Боб. – Я до сих пор, когда обкатываю машину, не могу позволить себе включить радио: слишком отвлекаюсь.
Сильвии не понравился его тон. Боб был какой-то сам не свой: беспокойный и раздраженный. Конечно, он и раньше ворчал на детей, но при этом всегда оставался бесконечно снисходительным. Она решила переменить тему и прилепила проспект к зеркалу, не давая надежде угаснуть. Но Боб только мельком взглянул на него и продолжал бриться.
– Сейчас не время витать в облаках. Рини пора стать более ответственной и начать трезво смотреть на вещи. Ты же понимаешь, наши дети сейчас старше, чем были мы, когда познакомились.
– В наше время дети вообще взрослеют позже. Я уверена, Рини еще не думает ни о чем таком…
Боб рассмеялся и на мгновение стал таким как прежде. У Сильвии сладко защемило сердце. Она улыбнулась мужу в зеркало и протянула руку к буклету, но в этот момент Боб зачем-то полез в шкафчик под раковиной.
– Боб, когда мы закончили музыкальный колледж, мы собирались путешествовать по стране в автобусе и играть где вздумается. Почему мы не сделали этого? – Сильвия с удивлением услышала в своем голосе грусть и сожаление.
Куда девались ее радужное настроение и азарт?
– Для этого были две причины, – откликнулся Боб, втирая в кожу лосьон. – Мы опоздали с нашей затеей лет на десяток, а кроме того, мы думали, что все еще впереди.
– Знаешь, Боб, я и сейчас уверена, что у нас многое впереди. Почему бы нам, в самом деле, не махнуть на Гавайи? Вот ты спрашивал, что мне подарить на день рождения…
– Поехать на Гавайи? Сейчас? – Он в недоумении обернулся к ней. – Дорогая моя, нужно смотреть на вещи здраво. Об этом не может быть и речи. У нас появились новые модели, твой отец задумал рекламную кампанию. А я загорелся этой идеей с выборами. И к тому же нам надо платить за учебу детей, мы просто не можем себе позволить такую роскошь.
– Но это совсем не так уж дорого! – торопливо возразила Сильвия. – По крайней мере, в это время года: сезон еще не начался. Есть некоторые скидки, кроме того, я накопила деньги за уроки…
– Ты что же, собираешься сама платить за подарок к собственному сорокалетию? Ну, нет! – Боб наклонился, поцеловал ее в щеку, и Сильвия отметила про себя, что он сменил лосьон. – У меня уже приготовлен для тебя подарок, я как раз сегодня привез его домой. Хочешь взглянуть?
Боб говорил, продолжая одеваться. Когда он стал искать ремень, Сильвия первая увидела его и подала мужу, заметив, что буклет сполз по мокрому стеклу прямо в лужицу на туалетном столике.
Боб надел рубашку и снова обнял ее.
– Спустись со мной вниз, и ты убедишься, что я не забыл о твоем дне рождения. Подумать только, сорок лет! Если кому-нибудь сказать – не поверят. Тебе никто не дает твоего возраста.
Сильвия вяло улыбнулась в ответ и покорно последовала за мужем вниз по лестнице. Они прошли через кухню, вышли в сад, миновали клумбу с розами и цинниями и, наконец, оказались у гаража. Уже начинало темнеть, а машина Боба, его сокровище, все еще стояла на улице.
– Ты что, собираешься подарить мне свою Прелестную Малютку? – как-то совсем невесело пошутила Сильвия.
Она не сомневалась, что, случись ему выбирать, Боб готов был расстаться с чем угодно, но только не со своей обожаемой Малюткой. Однако все-таки интересно, что же он припас для нее? На мгновение сердце Сильвии замерло от волнения. Скорее всего, в «бардачке» Малютки лежит футлярчик с какой-нибудь симпатичной вещицей. Сильвия упрекнула себя, что была несправедлива к мужу: он на протяжении всех этих лет по-прежнему оставался заботливым и внимательным к ней.
– Ты знаешь, мой день рождения только в пятницу. Может быть, с подарком стоит подождать?
– Ну, нет. Я вижу, ты что-то загрустила, и мне хочется скорее тебя порадовать.
Боб нажал кнопку на пульте и, как только двери гаража раскрылись, включил освещение.
Там, внутри, залитый призрачным светом люминесцентных ламп, сверкал свежей краской и никелем ослепительно роскошный серебристый «БМВ» с открывающимся верхом.
Так он решил подарить ей машину…
– С днем рождения, дорогая! – сказал Боб, обнимая Сильвию. – Дети стали самостоятельными, пора и себя побаловать. Езди на здоровье.
– А куда ты дел мой старый седан? – растерянно спросила она, глядя на сияющий подарок.
– О нем не беспокойся, я отвез его обратно на стоянку. Ты лучше посмотри на эту красавицу! Ну, разве не прелесть? Согласись, это лучше, чем поездка на Гавайи.
Сильвия неохотно кивнула, стараясь убедить себя, что нужно радоваться. Хотя семья владела фирмой по продаже и обслуживанию «БМВ», у нее почему-то до сих пор не было собственной машины: она пользовалась то одной, то другой. Кроме того, это был действительно особый автомобиль, мечта многих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37