Не его она боялась и отвергала, а призрак Бельведера. Те черты властности и жестокости, которые сближали его с ее отцом. Женщина не может сражаться и победить мужчину. Мать Деборы попыталась и погибла. Но разве всегда женщина обречена на подобную участь?
«Когда-нибудь ты слышала от моей матери и сестер, чтобы они жаловались на женскую долю? Тебе это о чем-то говорит, Дебора?» — так сказал ей однажды Грей.
Долго, очень долго стояла она возле своей старой детской, и словно тучи, гонимые ветром, мелькали перед ее мысленным взором. То тьма отчаяния, то свет надежды. Она уже не была запуганной девочкой, которую легко ввести в заблуждение. Она стала сильнее, но достаточно ли сильной?
Грей никогда не примет ее обратно. С Греем покончено. Три последних дня он не появлялся в Кендал-хаузе, проводя все ночи в министерстве за работой. Она же, Квентин и вся семья переехали в Соммерфильд. Ей было неловко навязывать им свое общество. У нее был брат, и все ждали, что она будет жить под его покровительством. Она сама должна теперь утвердить свое положение в обществе. Эта мысль оживила ее. С искрой радости в глазах она начала спускаться по бесконечным лестницам.
Стивен вышел из библиотеки навстречу ей.
— Ну и какое впечатление произвел на тебя дом?
—Он оказался гораздо меньше, чем мне казалось в детстве, — ответила она с умиротворенной улыбкой.
— А привидения?
— Я их не повстречала.
Дебора заметила, что он чем-то огорчен.
— Что-то не так, Стивен?
— Мне просто хочется смыть с себя всю эту грязь.
— Ты чем-то расстроен?
— Наша сестрица Лиз… Она просто маленькая мышь, пугающаяся собственной тени. Боюсь, что ее жизнь с матерью и опекуном не будет отличаться от нашей.
— А что возможно сделать?
— С твоего разрешения, я выкуплю девочку у них. Это будет стоить недешево.
Дебора поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.
— Я надеялся, что ты со мной согласишься. Подожди здесь. Переговоры, я думаю, будут тебе неприятны.
— Нет. Я пройду с тобой.
Рука об руку брат и сестра вошли в библиотеку.
Грей проводил все дни в министерстве, а ночи в клубе. Насколько было возможно, он отгонял от себя прочь все мысли о Деборе. Он раскаивался, что доверился порыву страсти и впутался в сложную историю. Она возненавидела мужчин. Ее папаша приложил к этому руку, но хоть он и сгорел в адском пламени, Грей с удовольствием всадил бы в него пулю на дуэли. Но мертвые мертвы и похоронены, и пора заняться своей жизнью.
Когда все семейство и Дебора в том числе уехали в Соммерфильд, он решил посетить театр. По традиции актеры и привилегированные зрители распивали шампанское после спектакля. Это был ритуал, во время которого джентльмены выбирали себе содержанок среди актрис. Каждая старалась обнажить свое тело и показать его достоинства, меняя наряды, — один откровеннее другого. Грей неожиданно вспомнил, как Дебора берегла свое единственное приличное платье.
Его нарочито равнодушный вид привлек внимание молоденькой восходящей звезды. Она знала о домике в Ханс-тауне и о том, что он пустует уже четыре месяца, и не прочь была занять его. Ее не только привлекал сам лорд Кендал, не и возможность возбудить ревность своих остальных поклонников.
На нее он произвел впечатление спящего льва, но она рассчитывала разбудить его. Пятиминутный разговор с этой красоткой — мисс Кларк, несмотря на все откровенно демонстрируемые ею достоинства фигуры, вверг Грея в тоску. Девочка была хороша, но не настолько, чтобы тратиться на нее. Конечно, она могла своими формами соблазнить кого угодно, но в нем мисс Кларк не вызвала никаких сильных чувств. Мысль о том, что он предает Дебору, не оставляла его.
Грей вежливо избавился от настойчивой мисс Кларк, усевшейся ему на колени, и покинул театр. Пустой дом, откуда уехала вся семья, не привлекал его. Он отправился в клуб, где мог напиться в одиночестве.
Но лорд Лоуфорд заметил его издали и помахал рукой. Отказаться от общения с ним Грей не имел права.
Хотя Лоуфорд пил только портвейн, а Грей в данный момент предпочел бы более крепкие напитки, они сделали один общий заказ. Грей должен был выслушивать черный юмор Лоуфорда.
—Мой напиток вам не повредит? — с иронической участливостью осведомился Лоуфорд.
Грей сдержал отвращение и проглотил портвейн.
— Стэндиш оказался той самой «лисицей», за которой ты охотился?
Грей промолчал.
— В министерстве говорят, что он героически погиб, спасая во время пожара леди Дебору. Кто поверит в эту сказку? Лично я нет.
Грей наклонился к нему.
— Только между нами… Лоуфорд даже немного обиделся.
— У нас с тобой всегда все так и было…
— Я не хотел вас обидеть. Да. Стэндиш был информатором Талейрана.
— Так пусть все об этом узнают! Разве вы не хотите опубликовать все подробности и тем самым обелить и себя, и министерство иностранных дел?
— Я виделся с его отцом, — сказал Грей. — Он в таком горе…
— А, тот самый викарий!
— Он произвел на меня большое впечатление. По-настоящему святых людей мало на свете.
Лоуфорд усмехнулся.
— Ты мне всегда нравился, Грей. А теперь нравишься еще больше.
Еще минута, и Грей готов был выложить Лоуфорду все свои проблемы. Но он предпочел смешать портвейн с шампанским, и это оказалось дьявольской смесью, которая завязала ему язык.
В зале послышались громкие крики, и молодой Дервент с восторгом заявил, что он выиграл пари.
— На что они ставили? — спросил Грей.
— На новый роман Эрика Перрина, — отозвался лорд Лоуфорд.
— И какая же леди удостоилась его внимания? — мрачно осведомился Грей.
Лоуфорд расплылся в улыбке.
— Итог самый неожиданный! Победил тот, кто ставил на его жену Елену. По твоему виду я догадываюсь, что ты и не знал, что Перрин всю жизнь безнадежно страдал по своей супруге.
— Перрин? Если это так, то он ловко это скрывал. Он нарочно выставлял на парад своих любовниц перед женой. Я даже сочувствовал ей.
— А я сочувствовал Перрину. Леди Елена старалась вести себя соответственно. Что оставалось бедному малому? Только соревноваться в этой гонке с собственной супругой. Лоуфорд хихикнул.
— Тебе, Грей, это не грозит. Ты человек свободный. Но и на тебя тоже заключают пари — кто и на сколько времени займет уютный дом в Ханс-тауне.
— Я не Перрин! — сказал Грей. — Но и не монах, и не способен на долгое воздержание.
— Не сомневаюсь, конечно, — согласился Лоуфорд со смехом.
Часом позже Грей бродил по Кендал-хаузу из комнаты в комнату со стаканом бренди в руке. До этого он сделал открытие, что портвейн в сочетании с шампанским недостаточное средство, чтобы развеять тоску. В доме не осталось никаких следов пребывания Деборы. Ник помог ей перевезти все ее вещи. До тех пор, пока юный наследник Бельведера и младшая сестричка Кендала не подыщут в Лондоне подходящий дом, Дебора и ее сводная сестра Лиз будут гостить в Соммерфильде. Если он появится там, то вспугнет их, словно птичек из гнезда. Хотя зачем ей бежать от него? Они и так решили расстаться навсегда.
Навсегда? Грей вошел в спальню Деборы, которая еще хранила запах ее духов. Грей глотнул из стакана и почувствовал жалость к самому себе. Он ощутил такую усталость, что лег на ее кровать и задремал, но его вскоре разбудил осторожный стук в дверь.
Это был его новый секретарь — мистер Ридли, рекомендованный ему лордом Лоуфордом. Ему было за тридцать, и он был обременен заботами о многочисленной семье.
— Разве вы ночуете здесь? — подозрительно спросил Грей.
— Пока да. Я никак не могу найти в Лондоне подходящую квартиру. Мэри, дети и я — мы очень переживаем, что нам приходится жить отдельно.
— У меня есть дом, который вам подойдет, — вдруг осенила Грея мысль. — В Ханс-тауне. В двух милях от центра Лондона. Он пустует уже четыре месяца. Я возьму с вас символическую плату.
— Сэр, я буду вам так благодарен! — Секретарь склонился в поклоне. — Но я позволил себе вас потревожить по другому поводу. Разбирая деловые бумаги, я наткнулся на этот документ и хотел спросить, в какой отдел бюро его поместить, чтобы он не затерялся и не забылся? Может быть, это что-то важное?
Грей взял протянутую ему бумагу. Это было завещание Деборы, заверенное двумя слугами в качестве свидетелей. Он перечитал его несколько раз, и когда проник в смысл, заложенный между строк, то, что камнем давило на его душу, вдруг словно растаяло. Он почувствовал невиданное облегчение.
— Это действительно важный документ? — спросил секретарь.
— Да, — ответил Грей. — Но наших с вами дел он не касается. Это относится к моей личной корреспонденции.
— Я понимаю, сэр.
—Ридли! Мое предложение вполне реально. В ближайшее время вы можете отпраздновать новоселье.
Новость о том, что интимный домик Грея в Ханс-тауне снова будет кем-то заселен, всколыхнула лондонскую публику и распространилась со скоростью лесного пожара. В клубах букмекеры заносили имена женщин и ставки, которые делали на них джентльмены. Это был век пари. Англичане ставили деньги на все, начиная от цвета чулок танцовщицы из оперы до исхода военных кампаний Наполеона. Лоуфорд был последним, кто поставил десять фунтов прежде, чем букмекер захлопнул переплет своего солидного списка.
Весть о заселении приюта любви в Ханс-тауне дошла и до Соммерфильда. К счастью, Дебора узнала ее от своего брата Ли. Она смогла подготовиться и выдержать, сидя за столом, вопрошающий взгляд графини-матери.
25
На пути в Соммерфильд карета Грея была остановлена разбойниками. Он пустил в ход один из своих пистолетов, но тот дал осечку. Кто-то предварительно убрал пороховой заряд. Он попытался вступить в рукопашную схватку, но его кучер трусливо сбежал, а трое мужчин в масках легко одолели лорда. Униженный, он лежал связанным поперек лошади. Похитители не произнесли ни слова. Домик, к которому его подвезли, показался ему знакомым, но в этой местности все бедные коттеджи были похожи один на другой.
— Я требую, чтобы мне…
Но ему заткнули рот кляпом. Грей особенно не боялся за себя. В крайнем случае он отделается незначительным выкупом. Его похитители бросили связанного лорда на пол и вышли.
Потом вошла Дебора. Он узнал ее еще раньше, чем она сняла маску. Она стояла перед ним в мужской одежде, напряженно выпрямившись, тонкая как стрела английского лучника времен средневековых войн.
— Я похитила тебя! — заявила она.
— Не смеши меня! — сказал Грей, освободившись от кляпа. — Это не в твоем характере. Ты бы не осмелилась.
— Как видишь, я кое-чему научилась. Теперь ты в моей власти, лорд Кендал.
Он рассмеялся.
— Значит, это ты написала письмо от имени моей матери, что потолок в Соммерфильде обваливается?
— Я. Потолок цел. Просто я научилась твоим приемам дурачить людей.
— Мать знает о твоих планах?
— Нет.
— А ведь ты затеяла опасную игру. Я бы так просто не сдался.
— Я была рядом, чтобы пресечь настоящую драку, если она возникнет.
— Я понял, кто твои сообщники — Ник, Харт и, вероятно, братец Ли. А ты сообразила, почему я так уж сильно не сопротивлялся? Я бы мог уложить их всех на землю.
— Я поняла только одно… Твой любовный приют будет снова занят, а это значит, что ты снова завел себе содержанку. Тогда я решила действовать…
— Боже, как быстро распространяются слухи. Их не опередит никакая почта. А знаешь, зачем я помчался ночью в Соммерфильд?
— Потому что там провалился потолок…
— Потому что решил похитить тебя, только на этот раз один, без сообщников. Я прочитал твое завещание, Дебора, и понял, что ты веришь мне, хоть я и мужчина, хоть и властолюбив и, по твоему мнению, беспринципен. Развяжи меня, Дебора, или мне придется самому рвать путы, чтобы обнять тебя?
Она не одержала победы, но не потерпела и поражения.
Сняв с него веревки, она отдалась в его объятия, и хоть это был голый пол, а не роскошная спальня, они не могли ждать, когда кто-то где-то им застелит постель.
Они увиделись снова, когда шли к алтарю. Грей шепнул ей:
— Мне не нравятся законы нашей страны, когда женщина после замужества переходит целиком во власть мужчины. Я клянусь, что мы разделим власть пополам.
Еще до того как священник произнес обязательные слова в скромной часовне Соммерфильда и они обменялись кольцами, Дебора почувствовала, что ее накрыло доброе и сильное крыло, под которым можно спрятать голову от самой жестокой бури.
Сводная сестра Элизабет с гордостью сопровождала ее в качестве подружки невесты. На груди Деборы среди прочих украшений висел медальон с миниатюрой ее матери. Большой портрет братец Ли поместил в Бельведере. Дебору на этой тихой свадьбе окружали люди, которых она успела полюбить и которым могла довериться.
Она осталась в холле и погладила бронзового коня старого Уорвика, когда все гости уже разошлись по спальням. Грей неожиданно появился рядом с ней.
— Я знаю, о чем ты думаешь.
— Не уверена, — возразила она.
— Ты думаешь, что наш дом старомоден и памятник старому предателю Уорвику здесь неуместен. Он принес нашему роду много вреда.
— Ты ничего не понимаешь. Я полюбила его так же, как и тебя. Воспоминания о нем придавали мне мужества. Поцелуй меня, Грей!
Он легко коснулся губами ее волос.
— Нет, не там.
Грей поцеловал ее в ухо. Она встрепенулась, но все равно была недовольна. Тогда он прижался к ее губам. Когда они прервали поцелуй на мгновение, Дебора поднялась на цыпочки и шепнула ему в ухо: — А теперь попробуй поймай меня! — И побежала вверх по лестнице.
Грей в несколько прыжков догнал ее на верхней площадке.
Она обняла его шею руками.
— Тише, ты топаешь словно бронзовый конь Уорвика. Неси меня в кровать и учи всему, что ты сам знаешь! Ведь ты такой опытный мужчина… Я буду прилежной ученицей!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38