Она обернулась и посмотрела на разгоревшийся очаг. Из закопченного котелка шел приятный, ласкающий ноздри аромат. Мысль о том, что он собирается ее хоть чем-то накормить, не вызывала у нее возражений.
Минуты уходили за минутами. Наконец, превозмогая внушаемый им ужас, Дебора спросила:
— А где же все остальные?
— Я велел им оставить нас вдвоем, чтобы не было лишних свидетелей.
Все ее прошлые переживания поблекли перед тем, что она ощутила в этот момент. Могильным холодом веяло от его слов. В отсутствие Ника она чувствовала себя совсем беззащитной.
Он встал. Дебора тоже поднялась. Издевательски склонив голову, Грей указал на горшок с похлебкой пальцем, скомандовал:
— Ешь!
«Ешь, сядь, иди, стой!» Его приказы били ее, как хлыстом. Чтобы окончательно не сдаться на его милость, она сдержала обуревающее ее чувство голода.
— Благодарю, я потеряла всякий аппетит.
— Но пока еще уши твои слышат, что тебе говорят? Повторяю еще раз — садись и ешь.
Ее кулаки безвольно разжались. Она взяла ложку. Ни ножа, ни вилки поблизости не было. Его улыбка была поистине дьявольской.
— Как видишь, я не стал ввергать тебя в соблазн проткнуть меня чем-нибудь острым.
Что ж! Он хотя бы правильно оценил ее готовность к сопротивлению. Давая ей в руки нож или вилку, Грей рисковал потерять глаз или получить шрам, украсивший бы его мужественную физиономию. Он следил за ней и ждал, что произойдет, в его глазах пряталось лукавство.
Склонив голову, Дебора поднесла ложку ко рту. После первого глотка она уже не сопротивлялась. Она действительно была очень голодна, а похлебка была вполне съедобной. Рядом лежал кусок грубо испеченного хлеба. Дебора съела его до последней крошки. Салфетка отсутствовала, и она извлекла из кармана свой батистовый платочек и вытерла им губы.
Грей закончил есть раньше ее и теперь спокойно попивал вино.
— Где Квентин? — спросил он как бы между прочим.
Ее рука дрогнула, и капли вина пролились ей на платье. Она старалась вытереть их все тем же платочком.
— Квентин?
— Да, Квентин. И кончай строить из себя дурочку, Дебора. А то доиграешься.
— Я не знаю никого с таким именем.
Он склонился над ней, упершись кулаками в стол, который пошатнулся от такого напора. Как же изменчиво его лицо! Совсем недавно оно казалось таким добрым.
— Что случилось, Дебора? Ты вдруг потеряла память?
— Это вы сошли с ума. Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Не понимаешь? Тогда я скажу тебе, что я обо всем этом думаю. Ты работала у Баррингтона в Париже. Мне не верится, что ты сама убила Джила. Но, когда твой сообщник расправился с ним, ты струсила. Поэтому ты и скрылась от моего слуги в Дувре. Давай договоримся, Дебора. Если ты вернешь мне Квентина, я отпущу тебя.
Если он намеревался смутить ее душу, то вполне добился своей цели. Самое страшное было то, что ей захотелось ему поверить. Но в его словах не было ни капли истины. У нее не было сообщника, убившего Баррингтона, никого из посторонних не было тогда в доме у Джила. На эту ночь была назначена встреча именно с лордом Кендалом. И именно это имя назвал Баррингтон, умирая и прося пощадить Квентина. Значит, целью преступника было убийство и мальчика. Вот почему он старается сейчас обмануть ее. Только для того, чтобы Дебора вывела его на след Квентина.
— Я уверена, что вы спятили! — крикнула она во весь голос. — Вконец пропили свои жалкие мозги и теперь бредите! Сколько раз вам твердила, что я никакая не мисс Вейман. Вам это даром не пройдет. Если что случится со мной, мисс Хейр добьется, чтобы вас повесили.
Она ждала от него взрыва, но Грей повел себя на редкость спокойно, толкуя с ней как с ребенком, которому надо объяснять азбучные истины.
— Пройдут недели, пока мисс Хейр начнет что-то подозревать. А к тому времени потеряется след и мистера Грея и миссис Морней. Все знают, что вы покинули Бат по собственному желанию, нанимаясь на новую работу. Я, конечно, не сомневаюсь, что мисс Хейр будет переживать, что от вас так долго нет никаких вестей, но, вспомнив, что вы находитесь под покровительством «очаровательного» мистера Грея, она не будет спешить с поисками. Думаю, что не ранее чем через полгода будет сделана попытка узнать что-то о ваших успехах на жизненном поприще. А к тому времени след уже совсем остынет.
Словарь Деборы был слишком беден, чтобы дать настоящее определение этому мерзавцу, который не только угрожает ей пытками и ужасной смертью, но лишает ее самого главного — огонька надежды на порядочность и благородство. Она позволила ему обмануть себя, даже быть очарованной им на какой-то момент. На ее долю и так выпало немало горестей, но это была финальная точка. Деборе не хотелось больше жить. Вот чего добился лорд Кендал.
Броситься сейчас на него с острым осколком стакана, попытаться убить его, а вернее, убить себя, погибнуть не как жертва, обреченная на заклание, а в схватке с извергом рода человеческого — было ее единственным желанием.
Когда Грей встал перед ней, она распрямила поникшие было плечи.
— Кажется, ты наконец поняла всю серьезность положения, в какое тебя угораздило попасть. Вот и пораскинь мозгами. Ты полностью в моей власти. Никто тебя не спасет. Но этой ночью мы не станем обсуждать наши проблемы. Пройдет немного времени, и ты захочешь мне во всем признаться.
— Куда вы собираетесь меня отвести?
— В кровать, — коротко ответил он И потушил лампу.
Так вот для чего он прогнал Ника и Харта! Грей решил устроить проверку, ту самую, о которой говорил раньше. Убедившись, что она не была замужней женщиной, он устроит ей настоящий допрос. Дебора сжала в кулаке стакан.
— Что такое… — насторожился Грей.
— Чудовище! — выкрикнула она, бросив стакан ему в лицо.
В отблесках огня из раскрытой дверцы печки она с удовлетворением заметила, что остатки вина словно алая кровь разлились по его рубашке. Дебора метнулась к двери, но Грей перехватил ее на полпути. Ее ноги оторвались от пола, и сама она, как мешок с углем, в один миг оказалась перекинутой через его плечо. За ее отчаянное сопротивление он расплачивался с двойной щедростью, и удары его кулаков по и так уже исстрадавшемуся ее телу причиняли Деборе нестерпимую боль. У нее не было достаточной силы для борьбы с ним. Темнота вокруг словно омут затягивала ее в беспамятство.
Грей отнес ее на чердак, бросил на соломенный тюфяк. Она уже не реагировала ни на что. Грей спустился по скрипучей лестнице, засветил лампу и вернулся наверх. Поставив фонарь на пол, он стал над ней, широко расставив ноги и упершись в бедра.
— Ты, маленькая дурочка, — произнес он. — Надо уметь признавать свое поражение.
Он вдруг расхохотался.
— Неужели ты в самом деле поверила, что я тебя изнасилую?
Гордость продиктовала ей только один пристойный ответ.
— Я об этом и не думала. Грей скептически оглядел ее.
— Во-первых, ты похожа на огородное пугало.
— Вы к этому приложили свою руку, — парировала она.
— А пахнет от тебя… — продолжал он, словно не замечая слов Деборы. — Ну и вонь! Дорогая мисс Вейман. Поверь, что чувство брезгливости не позволяет мне даже дотронуться до тебя.
Она не оскорбилась, а почувствовала облегчение, хотя вряд ли какой женщине, даже находящейся в подобной ситуации, пришлось бы по душе сказанное им.
— Насколько я понимаю, вы решили предоставить мне этот хлев в качестве спальни? Я здесь останусь в одиночестве?
— Не беспокойся. Я буду рядом, чтобы защищать тебя от… пауков и мышей. Я буду к вашим услугам, мисс Вейман…
Он указал на соседний тюфяк, набитый соломой.
Дебора посмотрела на него с недоверием.
— Значит, мы будем спать в одной комнате?
— Именно об этом я и толкую. Я тебе не доверяю, Дебора. Я или кто-то из моих людей не будем спускать с тебя глаз. Ну а теперь я предлагаю не ввязываться в новый спор, а привести себя в порядок.
Она плотно сжала губы.
Грей взмахнул рукой в сторону жалкого умывальника в углу.
— Леди в первую очередь.
Мгновение Дебора пребывала в нерешительности. Решив, что все аргументы исчерпаны, она сначала приподнялась на колени, потом встала на ноги. Ее подвернутая лодыжка и ушибленное бедро напоминали о себе такой болью, что она была уверена, что каждый сделанный ею шаг — это последний шаг в ее жизни. Только чувство собственного достоинства заставляло ее держаться прямо. Признать перед таким человеком свою слабость было бы фатальной ошибкой.
Вода в кувшине была ледяной. В чем Дебора действительно нуждалась, так это в горячей ванне. Под его изучающим взглядом она сполоснула лицо и руки. Обломок гребня лежал на краю умывальника, но он был так грязен, что она побрезговала воспользоваться им. Закончив туалет, Дебора вернулась к своему ложу.
— Побереги платье. Лучше сними его, — насмешливо посоветовал он. — Не делай больше глупостей, Дебора, а поступай, как я говорю. Ты можешь остаться в нижней сорочке.
По его тону она ощутила, что ситуация очень забавляет его. Дебора повернулась к нему спиной, чтобы не видеть, как он наслаждается ее унижением. Слезы накапливались в ее глазах.
Этот человек был недавно так мил с нею. Он сопровождал карету, в которой она ехала, заботился о ней во время путешествия. Бог справедлив! Однажды она увидит его болтающимся на виселице.
— Поторопись, — сказал он. — А то я всем займусь сам.
Дебора медленно расстегнула крючки на лифе платья, а потом начала освобождаться от бесчисленных застежек, поддерживающих нижние юбки. Когда она дошла до сорочки и панталон, то остановилась.
— Панталоны прочь, Дебора! Или я сам сдерну их с тебя. Ее способность возражать таяла, как глыба льда на солнце.
Молча Дебора развязала ленточки на панталонах и сняла их. Она ощущала себя побитой дворняжкой, когда растянулась на колючей соломе. Она попробовала лечь на бок, чтобы не видеть его, но боль в боку заставила отказаться от этой попытки. Лежа на спине она смотрела невидящими глазами на закопченный потолок. Вокруг нее происходило какое-то движение. Дебора слышала, как он ходит по комнате, но звуки становились все тише. Ее отяжелевшие веки сомкнулись, усталость взяла верх над страхом, стыдом и ненавистью, и она заснула.
Используя фитиль от фонаря, Грей разжег немного щепок в маленьком камине, прикрытом металлической решеткой. Услышав тихое посапывание уснувшей Деборы, он приблизился к ней, встал, опершись на одно колено, у ее жесткого ложа. Его взгляд долго изучал спящую девушку. Ее растрепавшиеся волосы почти скрывали лицо. Он убрал их легким движением пальцев. Крохотные веснушки виднелись у нее на носу и на скулах, темные круги окаймляли глаза, выдавая ее предельную усталость. Пальцем он убрал слезинку в уголке глаза под пушистыми ресницами. Глаз был подбит, под ним расплывался синяк. Ее брови были сурово сдвинуты, но выглядела она трогательной и беззащитной.
Бессознательно Грей прижал свой палец к ее губам, а потом коснулся своих. Вкус ее губ вдруг пробудил в нем мучительное желание обладать ею. Ему понадобилось некоторое время, чтобы успокоиться.
Тогда он прикрыл ее своим плащом.
Грей знал, что она проснется не скоро. Несколько капель снотворного, которые он добавил ей в вино, возымели свое действие. Взглядом опытного врача он осмотрел поочередно ее запястья. Следы от веревок были ясно видны, но со временем они исчезнут без всякого лечения. Грей больше беспокоился за ушибы, полученные ею при падении с Юпитера. Он мог бы вправить ей вывихнутую лодыжку, но она не доверилась бы ему. Ведь в ее глазах он был извергом, чудовищем.
Его руки слегка дрожали, когда он приподнял ей рубашку.
Ее тело было совершенным — стройное и округлое, там где это полагалось. Когда он нежно коснулся царапины на ее левом боку, Дебора пошевелилась и отодвинулась от него.
Удовлетворенный тем, что повреждения, полученные ею, не так серьезны, Грей вновь укрыл ее, перешел к камину и подкинул еще дров. Глядя на языки пламени, лизавшие сухое дерево, он мысленно вернулся к своим планам. Он должен заставить ее бояться и ненавидеть его. Грей еще раз взглянул на спящую девушку. Кто мог ожидать, что она окажет такое бешеное сопротивление. Большинство женщин в подобной ситуации выложили бы ему все сразу. Грей уважал ее за твердость, но жалел, что своим упорством она приносит себе все больше вреда. Дебора пробудила в нем особенный интерес. До этого он знал о ней очень мало, только как о гувернантке, нанятой Джилом для Квентина после смерти жены. Агент Лоуфорда попытался копнуть глубже, но ничего особенного не выведал. У мисс Хейр, конечно, имелся ключ к тайне, но она всегда будет держать свой рот на замке. Кто такая мисс Вейман и какой факт своей биографии она так старательно скрывает? Мисс Хейр, женщина достойная всяческого уважения, отзывалась о ней очень благожелательно. А Джил даже записал ее в свое завещание в качестве опекуна маленького Квентина. Джил говорил, что Квентин обрел наконец радость и счастье после смерти матери.
Грей жалел, что ему не довелось встретиться с Деборой в доме Джила в Сен-Жермене, где он избегал появляться. Причиной тому была Софи Баррингтон. Она была прирожденной кокеткой, и это могло послужить причиной охлаждения отношений между друзьями. У Грея создалось впечатление, что Джил не очень счастлив в новом браке.
Грей долго сидел у камина, перебирая в памяти прошлое. Студенческие годы канули безвозвратно, Джила уже нет в живых. Он убит, и Дебора Вейман каким-то образом причастна к этому преступлению. Если она не убийца, то, во всяком случае, сообщница. И похитительница Квентина, что уже само по себе является тягчайшим преступлением! Он не должен позволить себе смягчиться и поверить ее лжи. В этом его долг перед умершим другом и перед страной, которой он служит.
6
Это был пугающий, мрачный, но очень близкий к реальности сон. Такие сны никогда не снились ей раньше. Какая-то часть ее мозга как бы уже проснулась, бодрствовала и могла наблюдать свой сон со стороны. Ей хотелось полностью стряхнуть с себя оцепенение, но на это не хватало сил. И, кроме того, ею владел интерес к тому, что происходит во сне, к тем знакомым, не лишенным приятности ощущениям, которые навевал этот сон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38