Саммер взялась за дело, легко и быстро двигаясь между кухонным столом и плитой. Сняв со сковородки поджарившееся уже мясо, она разбила над кипящим жиром два яйца, а пока они жарились, достала из духовки теплые булочки.
Мельком взглянув на склоненную над столом черноволосую голову, она поставила перед мужчиной тарелку с едой и, вернувшись к плите, налила кофе в две кружки. Мгновение поколебавшись, девушка поставила обе кружки на стол и села напротив хозяина, молча наблюдая, как он ест, Солнечный свет, проникающий в окно, сейчас хорошо освещал его правую щеку, через которую от уха через челюсть до уголка рта проходил ужасный, глубокий рубец. Незнакомец тоже поглядывал на нее сквозь опущенные длинные ресницы. Было что-то странное и неприятное в этом молчаливом разглядывании друг друга.
— Эс Маклин — это ваше имя? — прервала наконец молчание Саммер, старательно подбирая слова и боясь, что ее догадка окажется правдой.
— Да. Я — Слейтер Маклин, — произнес он с легким раздражением.
— Так это вы написали мне письмо? — Девушка посмотрела прямо в глаза Слейтеру.
— Да, — тихо сказал он, не поднимая глаз от своей тарелки. — Так поступил бы и отец, будь он жив.
— Сэм Маклин умер?
— Пять лет назад. Но до самого последнего момента он хотел, чтобы вы приехали.
— Почему вы не сказали мне об этом, не встретили в Гамильтоне?
— А вы после такого разговора поехали бы со мной?
Она опять взглянула на его лицо, столь красивое и мягкое с одной стороны и такое сморщенное и безобразно искаженное — с другой. В голову пришла мысль, что большинство мужчин при таких обстоятельствах постарались бы скрыть столь вопиющую дисгармонию с помощью бороды.
— Не понимаю, что вы имеете в виду, — ответила она наконец. — Моя мама сказала мне, чтобы я разыскала Сэма Маклина и мы…
— Можете не продолжать, — перебил Слейтер, — я все понял.
— Что у вас с лицом? — Вопрос слетел с губ девушки неожиданно для нее самой, прежде чем она успела что-либо сообразить.
На какое-то мгновение вновь наступила абсолютная тишина, ужасная для понявшей всю нетактичность и жестокость своего вопроса Саммер. Но под длинными ресницами Слейтера вскоре блеснули веселые искорки, а правый уголок губ дрогнул в явном подобии улыбки.
— Не ожидал, что вы произнесете это вслух. Думал, будете отводить глаза и притворяться, будто ничего не замечаете. Этот рубец безобразен и бросается в глаза, но я тем не менее благодарен судьбе за то, что он не прошел через глаз, рот или ухо. Я могу слышать, видеть и есть. Я остался жив, наконец, а все это очень важно, по крайней мере для меня.
Саммер отнеслась к этой горькой шутке несколько серьезнее, чем он рассчитывал.
— Простите меня, — пролепетала она. — Это было крайне грубо с моей стороны задать такой вопрос. Но поверьте, я совершенно не думала, что вы столь чувствительно относитесь к этой теме. Но вы же понимаете, что, сколько бы я ни притворялась, это ничего не изменит.
— Я и хотел сказать еще, — произнес он ледяным тоном, — что для меня ваша прямота предпочтительнее лицемерных недомолвок и взглядов украдкой на мою изуродованную щеку. — Слейтер привстал. — Еще кофе?
— А почему вы не поехали сюда вместе с нами? Ведь вы же были в лавке, когда мы грузились.
— По пути в город я наткнулся на следы индейцев. Они уже года два не создавали нам проблем, но я все-таки решил, что лучше будет поехать впереди вас и разведать обстановку.
— О, я так испугалась тогда, — призналась Саммер.
— Только полный дурак может не испугаться апачей, — сухо проговорил Слейтер.
— Бульдог за вас очень переживал. Он даже назвал вас упрямым мулом, — воспользовалась она для достойного ответа словами ковбоя.
— Этот старый стервятник умеет поклекотать, — почти улыбнулся Слейтер.
— О, я совсем не имела в виду его грубость. Он мне очень понравился и Джек тоже, — искренне заверила девушка и даже слегка рассмеялась, вспомнив, как растерялся старый ковбой, когда впервые увидел ее в гостинице. — Он ожидал увидеть двух детей. Как же он не подумал, что я выросла?
Веселье Саммер оказалось заразительным. Слейтер, неотрывно смотревший на нее, улыбался уже вовсю, показывая белые зубы. Она даже немного удивилась, увидев, как изменилось в лучшую сторону его угрюмое лицо.
— Время ничего не значит для Бульдога, — сказал Слейтер, по-прежнему не отрывая глаз от собеседницы.
— Я пригласила Сэди и ее маленькую дочурку поехать с нами, когда он объяснил, что мы будем жить своим хозяйством. Мне не хотелось оставаться одной с Джоном Остином посреди прерий, за много миль от ближайших соседей.
Девушка замолчала и вдруг, к своему удивлению, почувствовала, что собеседник ждет от нее еще каких-то слов. Она выпрямилась и молча посмотрела ему в лицо. Их взгляды встретились, Слейтер несколько долгих мгновений смотрел ей прямо в глаза, затем его внимательный взгляд заскользил по ее волосам, шее и далее по всей фигуре до самых ног. Саммер почувствовала прилив краски к щекам, но заговорила на удивление твердо и спокойно:
— Мы собираемся разбить огород у дома. И еще я бы хотела… — Голос Саммер дрогнул, и она замолчала, не зная, как сообщить, что деньги у нее кончились и ей бы хотелось взять немного взаймы.
— Ну так? — подбодрил он.
Девушка нервно положила руки на колени и наклонила голову. Мужество окончательно оставило ее, ресницы дрогнули, а глаза неожиданно увлажнились.
— Я бы хотела поговорить о том заказе, который вы оплатили в лавке, — наконец произнесла Саммер, моля Бога, чтобы Слейтер не заметил, как она нервничает. — Вы не должны чувствовать себя так, будто несете какую-то ответственность за нас.
— Это был совсем не жест благотворительности, как вы, возможно, подумали. Земля, на которой вы будете жить, принадлежала вашей матери, но мы пользовались ею в течение многих лет. Распоряжения Сэма на ваш счет были предельно четкими. Он хотел, чтобы вы приехали и вступили во владение имуществом, которое вам принадлежит по праву. Он… он очень хорошо относился к вашей матери.
Сообщение это придало Саммер уверенности. Но ей хотелось услышать, что этого хотел не только Сэм, но и сам Слейтер.
— Сэм оставил вам некоторую сумму. Я могу хранить ее, если вы пожелаете, и давать вам деньги, как только у вас возникнет в них нужда. Вообще смело обращайтесь ко мне при появлении любых проблем. Ваши земли фактически стали частью ранчо Кип, а мы привыкли заботиться о том, что приносит нам пользу.
Они посмотрели в глаза друг другу, молчаливо оценивая ситуацию. Слейтер давно уже обдумал все вопросы, которые она могла задать, и был готов немедленно ответить на любой из них. Саммер это чувствовала. Подбородок девушки чуть дрогнул, и она дернула головой, как бы поправляя прическу. Это был верный признак того, что она нервничает, чувствует себя неуверенно или боится чего-то. Ей мучительно хотелось что-то вспомнить, но под его проникающим в самое сердце взглядом мысли путались.
— Почему ранчо назвали Кип? — спросила она только для того, чтобы не молчать.
Губы Слейтера вновь на мгновение разошлись в обезоруживающей улыбке.
— Для шотландцев это слово означает очень многое: крепость, родовой замок и земли — все, что принадлежит человеку. А Сэм Маклин очень любил все, что напоминало о Шотландии. Этот дом он построил в испанском стиле только потому, что считал его более подходящим к этой местности. Да и материалы были как раз для такого сооружения. Но все остальное в Кип делалось на шотландский манер. Он работал как зверь и не бросал заработанных денег на ветер. Так могут только шотландцы. Результат его труда доказывает, что твердо поставивший перед собой цель может многое сделать за свою жизнь. Мне хотелось бы, чтобы его нерушимая вера в свои силы передалась и следующим поколениям Маклинов.
Саммер почувствовала, что начинает краснеть, и, чтобы скрыть смущение, поспешно отнесла тарелку и кружки на рабочий стол.
— Вам больно ступать на эту ногу? — спросила она, успокоившись.
Когда она при этом подняла голову, чтобы посмотреть на Слейтера, тот невольно повернулся к ней здоровой щекой.
— Да, — с сожалением произнес он, — только не говорите Бульдогу, что я сознался вам в этом.
Глаза его, встретившись с ее удивленным взглядом, весело блеснули. Саммер опустила руки на спинку стула и внимательно посмотрела в лицо собеседника.
— Я ведь пришла сюда только для того, чтобы поблагодарить Сэма Маклина, — почему-то очень тихо произнесла она.
— Считайте, что вы именно это и сделали, — улыбнулся ей Слейтер.
Саммер тоже улыбнулась в ответ. Ей почему-то совсем не хотелось уходить. Но хозяин молчал, и девушке ничего не оставалось, как направиться к двери. Он последовал за ней, и они вместе прошли еще через одну столовую и большую прихожую. Слейтер шел медленно, осторожно подтягивая раненую ногу.
— У вас прекрасный дом, — восхищенно заметила Саммер.
— А вы его совсем не помните?
Она огляделась по сторонам и покачала головой.
— Не помните, как прятались здесь за кушеткой и неожиданно прыгали на меня, как только я открывал дверь?
Глаза ее широко раскрылись, и она внимательно посмотрела на Слейтера, надеясь найти в его лице знакомые с детства черты. Но это ничего не дало, если не считать, что он показался ей еще более симпатичным.
— И качели, которые я сделал для вас, не помните? — Слейтер опять помрачнел. — И как боялись переходить через мостик?
Саммер почувствовала, как все мускулы его тела застыли в напряженном ожидании слов, которые она произнесет. Девушка увлажнила языком сделавшиеся отчего-то сухими губы. Память закружила ее в каком-то водовороте, и вдруг сквозь расплывчатые видения стали просвечивать до боли знакомые черты.
— Это вы… ты обещал мне приехать и… и увезти домой, — пролепетала дрожащими губами девушка, и глаза ее наполнились слезами.
— Да, я, Девочка-Лето, — произнес он чуть слышно.
Саммер открыла рот, но так и замерла, не в силах подобрать нужные слова. Она ошеломленно смотрела на Слейтера, множество мыслей наталкивались друг на друга, путаясь в голове. Желание броситься к нему было столь велико, что она едва сдержалась. А когда он сам протянул руки и обнял ее, воспротивиться этому она уже не смогла. Более того, странный щекочущий импульс, пробежавший по всему телу, заставил и руки Саммер обвиться вокруг плеч Слейтера, а пальцы — заскользить по его спине.
— Так ты тот мальчик? — сказала она, поднимая голову и заглядывая ему в глаза. — Это ты называл меня Девочка-Лето… А я-то все никак не могла вспомнить, кто это был, — добавила Саммер, и голос ее дрогнул от радости.
Слейтер разжал объятия и отступил на шаг. Лицо его прямо светилось.
— Да, — тихо произнес он. — Мне было примерно столько же лет, сколько сейчас твоему брату, когда ты родилась в той комнате. Это ранчо — твоя родина.
— Спасибо за то, что ты привез меня обратно.
— Спасибо за то, что ты вернулась, Девочка-Лето.
Они вновь посмотрели друг на друга, не в силах справиться с нахлынувшими на них воспоминаниями. Наконец Саммер тряхнула головой, и улыбка ее показалась Слейтеру очаровательной.
— Я должна идти, — промолвила она, едва дыша. — Мне следует лучше смотреть за Джоном Остином. Он порой… С ним иногда так трудно.
— Да, Бульдог кое-что говорил, — согласился Слейтер, которому, однако, совсем не хотелось, чтобы девушка уходила. — Поручи его Джеку. Старик умеет обращаться с детьми лучше, чем кто-либо, кого я видел. Он их так любит! И оглянуться не успеешь, как твой братишка будет буквально есть из его рук.
Саммер почувствовала, что успокаивается и вновь обретает свою обычную рассудительность.
— Собственно, я приехала сюда из-за Джона Остина. Когда ты узнаешь его получше, поймешь почему. У него очень светлая голова, но, что беспокоило маму и теперь беспокоит меня, у него… его поступки иногда совершенно лишены здравого смысла, если так можно сказать, — печально вздохнула девушка, опустив на мгновение и вновь подняв ресницы. — Мама говорила, что Сэм Маклин сумеет держать его в руках, — добавила она.
— Он бы, бесспорно, сумел, — чуть хрипловатым голосом ответил Слейтер. — Теперь я попробую заняться этим.
Сердце Саммер радостно дрогнуло, переполненное чувством благодарности. Девушка была уверена, что он очень хочет, чтобы она осталась, и это мучило ее. Честно говоря, ей и самой не хотелось уходить. Задержаться еще ненадолго? Но будет ли это правильным? Зачем? Он тоже молчит… Похоже, оба они мучаются, испытывая почти суеверный страх сделать что-нибудь не так. Наконец она медленно повернулась и пошла к выходу. Как раз в этот момент послышались торопливые шаги по каменному полу веранды, и в дверях появился Бульдог. Он внимательно посмотрел на Слейтера, потом на Саммер и лишь затем снял шляпу.
— А вас поджидает там другая компания, — сообщил ей ковбой.
Говорил он как всегда спокойно, но сжатые губы свидетельствовали о раздражении.
— Компания? — Слейтер отделился от стены. — Кто же это такие?
— Миссис Эллен, вот кто! Миссис Эллен со всем своим окружением! — Бульдог уже не скрывал своих чувств, ощетинившись, будто разъяренный дикобраз. — Прикатили все как миленькие: сама, здоровый бездельник, который не отходит от нее ни на шаг, и эта паршивая дворняжка, которую она называет сыном. Та же шайка, что была в городе. Хотел бы я знать, что им здесь понадобилось сейчас? Ведь уже много лет и ноги их не было в этих краях.
Глаза Слейтера сузились.
— Там кто-нибудь есть?
— Джек, — раздраженно махнул рукой Бульдог. — Мы увидели пыль в прерии и поехали взглянуть, в чем дело. Когда убедились, что кто-то едет в Малое ранчо, отправились туда и дождались гостей.
— Она решила не терять времени даром, — резко произнес Слейтер, устремляя взгляд на Саммер.
По его глазам девушка поняла, что он крайне обеспокоен происходящим.
— Вы хотите сказать, что в доме моей матери гости? — спросила она только для того, чтобы не молчать.
Слейтер неловко опустился на стул и несколько мгновений молча смотрел на нее.
— Эллен Маклин и ее сын приехали навестить тебя, — проговорил он ледяным тоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41