На Саммер взглянули глаза, холоднее которых она еще не видела. Светло-серые, почти такого же цвета, как наряд его спутницы, они, казалось, вообще не выражали никаких чувств. Управляющий притронулся рукой к полям шляпы, посмотрев на девушку так, будто хотел припечатать ее взглядом к стене. Та поспешила перевести взор на Трэвиса Маклина, который улыбнулся ей во весь рот, не скрывая восхищения. Трэвис выглядел самым молодым из троицы, но все-таки не настолько, чтобы принять его за сына воздушного создания в сером.
— Вы не родственница Кайкендалам, которые когда-то жили здесь неподалеку? — спросила миссис Маклин. — Сколько лет прошло с тех пор, считать не будем, да, Джесс? — подарила она еще одну очаровательную улыбку огромному хмурому мужчине и вновь перевела глаза на Саммер. — Вы же не можете быть дочерью Нэнни Кайкендал!
— И тем не менее я именно ее дочь. А вы были знакомы с моей мамой?
— Конечно, дорогая. Она жила совсем рядом с ранчо Сэма Маклина. А мой первый муж — брат Сэма. Наши земли чуть западнее.
Саммер почувствовала разочарование от того, что перед ней не члены семьи Сэма, но в то же время ей стало спокойнее. Говоря откровенно, к встрече с ними она еще была не готова.
— Вы будете жить в том же доме? О, я не была там уже тысячу лет. Можно я буду навещать вас? — защебетала Эллен. — Я не так часто виделась с вашей матерью, как бы хотелось, постараюсь исправить это, общаясь с дочерью, — заявила она, не дожидаясь ответа на свой вопрос. — Разве это не здорово, Джесс, что здесь наконец появилась симпатичная молодая женщина, с которой мне можно будет поболтать?
Миссис Маклин вновь повернулась к своему угрюмому спутнику. Мужчина молча посмотрел ей в глаза, затем подал руку и аккуратно сжал маленькую ладонь в серой перчатке.
Воспользовавшись возникшей паузой, Саммер направилась к повозке.
— Буду ждать вашего визита, миссис Маклин.
— Я обязательно скоро загляну к вам. До свидания, дорогая.
Трэвис Маклин сбрвал с головы шляпу и взял девушку под локоть, помогая ей сойти по ступенькам крыльца.
— Я сам привезу маму, когда она соберется навестить вас, — произнес он тихо, делая ударение на первых двух словах, и нежно провел пальцами по ее руке.
Стараясь не обращать внимания на этот многозначительный жест и успокаивая себя тем, что сделал его не сын Сэма Маклина, Саммер быстрым шагом подошла к повозке. Она ухватилась за протянутую. Бульдогом руку, поставила ногу на колесо и через мгновение уже сидела рядом с Сэди. Только сейчас девушка заметила, как тихо было на улице. Казалось, что все вокруг замерли, прекратив все свои дела, во время ее разговора с миссис Маклин. Даже продавец выбрался из своей лавки и неподвижно стоял в дверях, опустив руки на фартук. Саммер вдруг страшно захотелось как можно быстрее покинуть это место, вырваться наконец из-под направленных на нее взглядов. Тем более что и Бульдог, и Сэди встретили ее молча, не проронив ни единого слова, отчего Саммер почувствовала себя совсем неловко. Ковбой хлестнул лошадей поводьями, и повозка покатила вниз по улице. Даже Джон Остин ничего не сказал сестре. Саммер улыбнулась брату, но он этого и не заметил. Мальчик и маленькая Мэри были поглощены созерцанием удаляющейся группы стоявших возле лавки людей.
Глава 3
Наконец город остался позади, и Саммер почувствовала облегчение. Как только разъезженную улицу сменили прерии, Бульдог прикрикнул на лошадей, подкрепляя команду ударом поводьев, и животные сменили легкую иноходь на быструю рысь. Легкий ветерок сумел добавить пыли, но оказался не в состоянии смягчить весьма ощутимую, несмотря на утренние часы, жару. Саммер надела шляпу, надеясь с ее помощью хоть немного укрыться от палящего солнца. Какое-то время она молчала и хмурилась, демонстрируя свое отношение к настроению Бульдога. Но тот совершенно не замечал ее усилий.
Местность, по которой они сейчас ехали, больше всего напоминала безбрежный океан, только твердый и горячий. Лишь в полумиле впереди однообразие пустынного пейзажа нарушала небольшая рощица. Именно к ней и направилась повозка. Возле деревьев Саммер увидела вдруг нескольких всадников.
— Мистер Бульдог! — прервала она молчание и, когда ковбой повернулся, показала в их сторону рукой.
— Это люди Маклина.
Бульдог неторопливо достал из кармана жестяную баночку и палочку с разжеванным концом. Погрузив эту своеобразную кисточку в заполнявшее жестянку коричневое крошево, он затем смазал ею свою нижнюю губу изнутри и блаженно зажмурился. Саммер уже приходилось видеть любителей подобного наслаждения в Пини-Вудсе.
— Люди мистера Маклина?
— Ага.
Нервно взглянув на них, Сэди тоже достала из-под сиденья свою шляпу и туго затянула завязки под подбородком.
Когда они подъехали к рощице, все неподвижно восседавшие на лошадях мужчины повернули головы в сторону девушек. Саммер тоже принялась разглядывать встречавших, пока вдруг не поняла, что ведет себя неприлично. Слегка покраснев, она поспешно отвела взгляд. Ни один из всадников не напоминал властного хозяина, каким она рисовала в воображении Сэма Маклина.
Затянувшееся молчание было прервано громким смехом Бульдога, заставившим всех повернуть головы в его сторону.
— Вот те на! Что вы так пялите глаза, ребята? Это Саммер Кайкендал, а та другая — миссис Брэтчер.
— Вы из тех, кто не подчиняется законам? — неожиданно спросил выглянувший из-за спины сестры мальчик.
— Джон Остин! — воскликнула охваченная ужасом Саммер.
На грубых обветренных лицах мужчин замелькали улыбки. Один из них выехал вперед.
— За всех остальных не скажу, малыш. А что касается лично меня, то порой приходится вставлять кое-куда шомпол некоторым бездельникам, когда босса нет поблизости. Джек Бруза меня зовут.
— Что вам приходится вставлять, мистер? Куда?
Саммер готова была провалиться сквозь землю. Ей уже не первый раз приходилось краснеть из-за вопросов брата. Джон Остин, прицепившись к самому неожиданному заинтересовавшему его выражению, мог расспрашивать о его значении до бесконечности.
— О-о! — только и произнес в ответ Джек Бруза, выражение лица которого было сейчас таким же, как и у большинства впервые разговаривающих с Джоном Остином.
Раздавшийся тут же дружный смех товарищей никоим образом не подействовал на Джека. Ухмыльнувшись, он почесал голову и, ослабив поводья, позволил своей лошади приблизиться к повозке вплотную.
— Ну… я бы мог попытаться разъяснить тебе это, малыш… Как насчет того, чтобы прокатиться со мной и побеседовать?
Джон Остин не колебался ни секунды. Что-что, а излишняя застенчивость не была ему свойственна.
— Можно, Саммер? Разрешаешь?
Девушке не так-то просто было дать свое согласие: она привыкла постоянно беспокоиться о брате. Вот и сейчас Саммер с сомнением посмотрела на подъехавшего мужчину, затем перевела взгляд на гарцевавшую под ним лошадь.
— Не думаю, что…
— Джек ни за что не допустит, чтобы мальчику был причинен какой-либо вред, — проворчал Бульдог. — Не бойся. Ты же не собираешься вырастить из парня кисейную барышню в мужских брюках, правильно?
Упрек попал в цель.
— Что ж… хорошо. Но… будь осторожен, Джон Остин.
Мальчик, сияя, вылез из повозки. Но тут расплакалась маленькая Мэри.
— И я… Я тоже хочу кататься на лошадке.
Пожилой всадник подъехал к повозке и вопросительно посмотрел на Сэди.
— Мэм?
Сэди кивнула. Мужчина одной рукой обнял девчушку и бережно усадил ее перед собой.
— Только держись крепче за старого Енота, милая девочка, и мы с тобой отлично прокатимся.
Перед повозкой неожиданно возник еще один ковбой — паренек лет четырнадцати. Он снял широкополую шляпу, и юное его лицо расплылось в озорной ухмылке. Заставив свою лошадь ходить кругами, он вдруг поднял ее на дыбы.
— Одна из вас, леди, имеет шанс прокатиться со мной, — предложил он.
— А ну-ка исчезни, Пудинг, не то мне придется попотчевать тебя пониже спины вот этим! — прикрикнул на озорника Бульдог, щелкнув поводьями. — Прекрати свое кривлянье и не пяль глаза куда не следует.
Повозка, а за ней и вся компания тронулись с места..
— Мужчину зовут Енот, а паренька Пудинг? — не смогла удержаться от смеха Саммер, поворачиваясь, чтобы помочь детям забраться обратно в повозку.
— Ага, — ответил Бульдог, наклонив голову набок и глядя на девушку, будто удивляясь проявленному интересу к его сотоварищам. — Мы прозвали малыша так, потому что большего любителя пудинга вряд ли найдешь во всем свете. Честно сказать, я уж подзабыл, каково его настоящее имя. Но будьте уверены, сколько бы пудинга вы ему ни дали, парень будет глотать его без остановки, пока у него не лопнет живот. — Он хлестнул поводьями по спинам замедливших движение лошадей. — Настоящая фамилия Енота — Фокс. Но когда босс сердился, он почему-то называл его енотом. Так эта кличка к парню и прилипла.
— Родители Пудинга живут на ранчо?
— Нет. Они — простые крестьяне. Старик был ленивым ослом, и старуха его бросила, сбежав с каким-то забредшим в наши места коробейником. Джек подобрал мальца несколько лет назад и с тех пор заботится о нем как о родном. Он хороший паренек, разве что нагловат слегка. Но Джек для него — все. Прикажи ему Джек сунуть голову в огонь, тот сделает это не задумываясь.
Утро между тем уже перешло в день. Сидеть на высокой скамье в повозке было приятно. Тем более что пейзаж изменился, обретя сочные краски. Ехали они теперь вдоль бегущей на юг речушки, порой подъезжая к ней достаточно близко, чтобы видеть торопливо текущую прозрачную воду. Бульдог пояснил, что речка сейчас столь полноводна благодаря пролившимся севернее дождям, но уже к концу лета от нее скорее всего останется лишь сухое русло.
Всадники, сохраняя дистанцию, скакали позади и по обе стороны повозки. Джек время от времени подъезжал к Бульдогу, и они перебрасывались несколькими фразами, короткими, но понятными для людей, привыкших проводить значительную часть времени в одиночестве.
— Есть что-нибудь?
— Нет.
— И от Слейтера ничего?
— Ничего.
— Он где-то рядом. Смотрите во все глаза.
— Только этим и занимаемся.
— У меня появилось нехорошее предчувствие.
— Да?
— Как бы нам не пересечься с этими ублюдками в ущелье.
— Да?
— Присмотри за Пудингом, а то наделает каких-нибудь глупостей.
— Он ничего не наделает. Ты уже достаточно смазал его горчицей.
— Мы должны быть в ущелье через полчаса.
— Ага.
Джек подхлестнул коня и ускакал. Вскоре несколько сопровождающих появилось и впереди повозки.
Наблюдавшие за всем этим Джон Остин и Мэри лежали на мягкой подстилке, с удовольствием посасывая леденцы.
— Скоро мы приедем домой, мистер Бульдог?
Домой. Слово это прозвучало из уст брата столь естественно, что Саммер обратила на него внимание лишь тогда, когда Бульдог уже начал отвечать на вопрос.
— Надеюсь, до темноты, если будем держать ухо востро. — Прищуренные глаза ковбоя напряженно оглядывали окрестности. Он даже забыл о своем табаке. — От тебя, парнишка, требуется лежать спокойно и, что бы там ни произошло, не делать лишнего шума.
Слова Бульдога явно не свидетельствовали о безмятежной умиротворенности. Саммер ощутила острое беспокойство.
— Вы ожидаете… каких-то неприятностей?
— Тот, кто не готов в любую минуту к встрече с неприятностями в этих местах, неизбежно плохо кончает. Что-нибудь здесь рано или поздно случается. Это уж неотвратимо как судьба, — произнес угрюмо Бульдог. — Так вот, в случае какой-нибудь неожиданной встречи — я не говорю, что она обязательно будет, — срывайтесь со скамьи и плюхайтесь на дно. Закрывайте собой детей и ни в коем случае не высовывайте головы.
Саммер нервным движением одернула подол платья. Она хотела что-то сказать еще, но не решилась, опасаясь, что голос выдаст охватившие ее растерянность и волнение. Подняв голову, она стала внимательно приглядываться к холмам, в сторону которых они теперь ехали.
— Мы сделаем точно так, как вы сказали, мистер Бульдог, — тихо, но уверенно ответила за обеих Сэди. — Можете не беспокоиться. Мы с Саммер позаботимся о детях.
— Пора бы тебе прекратить величать меня мистером. Это меня раздражает. Зови проста Бульдогом, и нечего удлинять. На другое обращение отзываться не буду, так и знай.
Говорить больше было не о чем. Напряженное молчание нарушали только поскрипыванье колес и мягкий стук копыт тянущих повозку лошадей.
Слейтер Маклин замер в седле из оленьей кожи, перекатывая в зубах сигарету и наслаждаясь ароматом свежего табака. Жмуря глаза от солнца, он то и дело оглядывал расстилающуюся внизу долину. Это был высокий, худощавый, но широкоплечий человек. Невозмутимый мужчина с мужественным, обветренным лицом, прямыми черными волосами и такими синими глазами, что они порой казались черными.
Немного расслабившись в седле, он внимательно изучал окрестности. Сначала он вглядывался вдаль, а потом, скользя взглядом в обратную сторону, постепенно, пядь за пядью, осматривал все попадающее в поле зрения. Ни один обломок скалы, ни одна группа деревьев и кустов не могли избежать самого пристального внимания. Слейтер уже давно уяснил для себя, что осторожность и внимательность — это именно те качества, без которых в этих краях просто не выживешь. Посетовав на то жару, он затянулся сигаретой и взглянул вверх. По небу плыла стайка облаков, отбрасывая скользящую по земле тень. Пока это было единственное движение, которое удалось обнаружить.
Слейтер отбросил сигарету и еще раз взглянул направо. Там на склоне холма имелось место, вполне подходящее, чтобы спрятаться в ожидании повозки. Не будет ничего удивительного, если им воспользовались апачи. Индейцы могут сидеть там сейчас за теми неровными валунами и если дождутся своего часа, не выдав себя, то Бульдог и сплюнуть не успеет, как они окажутся возле повозки. По пыльному лицу Слейтера стекла струйка пота. Далеко вокруг не было слышно ни единого шороха. Но апачи, Слейтер не сомневался, находятся где-то рядом.
Вчера по дороге в город он наткнулся на следы конных индейцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41