Выбежал человек и исчез. Нашли одежду. Пиджак, брюки, трусы, носки, рубашку. В карманах валюта и ключи. Мобильник к одной пачке пристегнут резинкой. Самого не нашли.А у меня просто мороз по коже — ключи, черт бы их побрал! И сразу теплая волна по телу — хорошо, что паспорт с собой не брал сегодня.— Ключи от машины? — говорит Кэп.— Похоже, от квартиры. С брелком, квадрат черный с желтыми точками.Квадрат! Идиоты. Это же процессор 486dx33! Ножки конечно, обломаны, а вовсе это не точки желтые. Посередине дырка — алмазным сверлом просверлено. Подарили мне хакеры из Минска, давно еще.— Не наследите там, как в прошлый раз, — говорит Кэп. — Все мелочи чисто соберите. Человека найти. Kaк Петеренко?— Петеренко нормально. Сквозное пулевое, бедро. страшно, кость не задета, нерв цел. Перевязываем.— В сознании?— В сознании.— Что еще?— В подвале, гараже — все.— Работайте! — И щелчок. — Ким, что у вас?— Без изменений. — Спокойный угрюмый голос. — Обыскали, связали. Дознание не проводили.— Не трогайте их. Нашли заложников?— Никого нет, Кэп.И тут перебивка и другой голос:— Все. Чердак взят, Кэп. Пусто. Кладовки.— Ким, работай! Заболодин, что с чердаком?— Пустой. Нежилой, никого нет. Смотрю инфру. Никого— Третий кто контролирует?— Касаев с ребятами. Никого.— Оставь там Касаева с Геком, а сами спускайтесь в подвал, там проблемы какие-то.— Понял.— Задача — осмотреть все углы, мальчишку найти. В динамике раздается неразборчивый звук — то ли смешок, то ли икание.— Заболодин! — рявкает Кэп. — Что там?— Ничего, Кэп. Тут Гек спрашивает: “А был ли мальчик?”— Скажи ему, чтоб не умничал! Сигнал был от уважаемого человека, задержанные подтвердили! Ищите! Приметы — на какой-то руке отрублен мизинец. Наверняка они заложника внизу прячут, или он убежал и куда-нибудь забился. Ищите, он мог отрубиться от потери крови!Я так машинально хвост поджал, встал, язык высунул и тихонько потрусил вдоль алеек, вдоль, подальше отсюда, к воротам. Ворота распахнуты, я выбежал… и остановился. Вот ситуация, прикинь? Куда мне идти? Пешком на своих четырех в Москву топать? Или человеком обернуться и в машину сесть? Какую машину? И как человеком обернуться? Нутром чую — обернуться-то не проблема. Проблема будет, когда окажется, что я голый. В общем, стою я перед воротами, ушами дергаю задумчиво, хвостом помахиваю. Думаю, короче. И по всему выходит, что надо мне как-то одежду свою обратно добыть, тем более там деньги крупные.И я возвращаюсь на участок, хочу зайти на веранду, но там слишком многолюдно. Стою у крыльца, люди ходят, внимания не обращают, но я так понимаю, стоит сунуться мне на веранду — сапогами по заднице надают. Поэтому я обхожу дом кругом, сквозь кусты продираюсь и подхожу снова к двери гаража. Она распахнута, возле нее стоят и курят двое чертей с автоматами. Я молча и деловито мимо них — прямо в гараж. Слышу за спиной “Э! Э! Куда пшла, сука?!” Обидно, да? Какая я тебе сука? Кобель я. В общем, не обращаю внимания, в гараже сразу за машины, за машины, выглядываю — на том месте, где я собакой стал, одежды моей уже нет. Обхожу гараж аккуратно, пролезаю под машинами — нигде нет одежды. Вот гады! Хочу зайти в подвал через дверь, а она закрыта. Я ее сбоку лапой попробовал открыть — бесполезняк, только когти тупить.Ну, делать нечего, разворачиваюсь и бреду назад. Выхожу из гаража. И тут вижу — вываливает из главного входа черт и несет мои шмотки в прозрачном полиэтиленовом узелке! Я сразу за кустик — и наблюдаю. Принес он их к одному джипу, постучал в темное стекло — нет ответа. Положил узел на землю, закурил. Ну, думаю, это мой шанс.Аккуратненько так, за кустиками, пробираюсь, пробираюсь, машину обхожу. Смотрю направо, налево — никого. Йу, я — нырк под машину. Вот он, мой узелок, лапу протянуть! А рядом два башмака здоровенных. Но мне-то не видно, что он там делает! Может, курит и вдаль смотрит, о жене мечтает, а может, на мешок пялится и думает, как бы оттуда денег половину выудить тайком от начальства. Если еще не выудил, конечно. Тут шлеп — плевок на землю падает передо мной. Так, думаю, пока я торможу, он сейчас докурит, узелок поднимет и уйдет с ним куда-нибудь. Поэтому я еще мысленно сосчитал до десяти и кинулся вперед.Не сказать чтобы у меня хорошо получилось, потому что как человек вперед кидается? Ногами. И вот я задние лапы по человеческой привычке резко выпрямил и задницей саданулся о днище джипа, так что стремительного прыжка не получилось. Но все равно морду высунул и цап зубами мешок! И лапами по земле упираюсь, обратно тянусь. Но у спецназовца тоже реакция будь здоров! Он тут же хвать — и в мешок вцепился. Я под машину тяну — он обратно, вверх. И главное — то ли от растерянности, то ли чего, — молча вся эта сцена происходит. Я тяну, всеми лапами упираюсь, уже сам почти под машиной, только башка торчит. Смотрю на него снизу вверх — рожа у него ошеломленная такая, смуглая, глаза узкие. И тут он, видать, в себя приходит и начинает — не просто мешок тянуть, а раскачивать его — вниз приотпустит и сразу вверх резко! И меня от этого бац — лбом об днище Машины! Больно, неприятно, чуть ли не искры из глаз сыплются; Раз, другой, третий. Бац! Бац! Бац! Все сильней и сильней.А тут уже краем глаза вижу — издалека кто-то несется здоровенными Прыжками, кричит: “Ким! Ким! Что там такое?” Я дергаюсь изо всех сил — и раздается треск ткани, мешок вместе с моими шмотками разрывается пополам, и передо мной на землю шлепается пачка евро, перевязанная резинками, и мобильник к ней пристегнут. Я помню эту пачку, я ее в нагрудный сунул. И зачем-то мобилку под резинку тоже запихнул. Это у меня бывает, когда волнуюсь, — начинаю всякие предметы компоновать и комбинировать. Ну, штопор там в пробку вкручивать и выкручивать, авторучку развинчивать-завинчивать, а тут мобилку резинкой, поистегнул к пачке и так в карман сунул. А в пачке этой десять штук. Ну и я чего? Я тогда отпускаю клочья пакета, цапаю зубами эту пачку и скрываюсь под машиной. Разворачиваюсь там юлой и вылетаю с другой стороны. Вылетаю — и понимаю, что дело плохо. Со всех сторон бегут черти в маскировочных жилетах, на ходу целятся в, меня. Ну что тут делать? Прыгаю влево, вправо и назад. И тут раздается очередь автоматная. Очень неприятно, когда пули над самыми ушами звенят. Я прыгаю снова вбок, припадаю к земле, в другую сторону, а треск очередей уже со всех сторон и бок обжигает вдруг. Я уже ничего не вижу, не, слышу, кроме грохота, и вдруг понимаю, что я за воротами на шоссейке и прямо напротив, за шоссейкой, — еще один каменный забор — соседнего участка. И ворота, в нем, а под, воротами щель. Я кидаюсь в эту щель, выскакиваю на чужой участок и нос к носу сталкиваюсь с огромным ротвейлером. Ротвейлер открывает пасть, чтобы рявкнуть, но я несусь прямо на него, пачка в зубах зажата, так что и сказать, ничего не могу, только смотрю ему в глаза так грозно, как, только могу. Вы видели когда-нибудь в собачьих глазах ужас? Вот такой ужас отразился у него. Ротвейлер присел от страха и в сторону отпрыгнул, а я несусь вперед, огибаю дом — там за домом еще поле огромное, бурьяном поросшее. Я вот не понимаю, зачем людям такой здоровый участок, если они его обработать не могут? Ну, я не говорю про картошку, хоть бы деревьев посадили. Так нет — здоровенный пустырь. Я скачу по этому пустырю как бешеный, уши мотаются, чуть ли не по глазам колотят, вдалеке забор, а перед ним груда кирпичей.Я на груду с разбегу залетаю, с нее на забор и с него — в кусты. Только глаза успеваю зажмурить. Выныриваю из кустов — впереди лес. Я туда. И галопом, не разбирая дороги, мимо стволов, вперед, вперед. Минут пятнадцать несся, наконец остановился, забрался под елку, пачку на землю сплюнул, язык высунул, пытаюсь отдышаться. Осмотрел себя, бок осмотрел — ничего нет. Ну не берут меня пули. Заживает как на собаке, пардон за каламбур. В общем, отдышался я под елкой и думаю — что делать-то теперь? Понятно, что в поселок возвращаться — не самая лучшая идея. Надо либо одежду найти, либо в город идти. Пешком. Ну а как бы ты на моем месте? Вот как бы?В самом деле, не сидеть же как бы под елкой? А тут еще как бы противно так под елкой этой, хвоя как бы сыплется на холку, паутинки эти мелкие морду опутывают, ну и как бы муравьи-жучки бегают. Мерзость. Хватаю я как бы пачку свою, вылезаю я из-под елки как бы… Да что ко мне это слово привязалось — “как бы” да “как бы”?! Вот ведь паразит! Стоит один раз произнести — и заклинило.Про пачку надо сказать отдельно. Это я уже под елкой понял. Деньги — да черт бы с ними, по воду пришли, по воде ушли, как говорится. А вот как бы… Тьфу. Опять. Никаких “как бы”!!! А вот мобилку спасти — вот ради этого стоило все затевать. Потому что мобилка — это палево стопудовое. По ней меня за минуту вычислят. А так — пойди докажи, чей пиджак и где меня теперь ловить. Разве что собаку-ищейку по следу пустить. Но пускать собаку по следу собаки — это маразм вообще уже запредельный, как ты понимаешь.В общем, ободрился я немного, уши торчком поднял, повел ими — поймал точку. Слышу — машина проехала вдалеке., И вторая. Ну, я туда, бегом через лес. Бежал недолго, минут десять. Вижу — шоссейка. Похоже, та самая, по которой мы сюда ехали. Я на всякий случай пробежал еще немного вперед, до поворота. Если эти черти поедут по дороге — всегда запросто в лес уйду, не догонят.Ну вот, чего дальше делать? Дальше ясно. Тачку ловить. Деньги есть. Но вот, прикинь, проблема — как ловить тачку? Обернуться и голым ловить? Или собакой? Вот скажи, вот ты бы чего выбрала?Я про себя так скажу — я человек, конечно, местами без комплексов, но стеснительный. И в голом виде на обочине шоссе стоять не буду. Поэтому я на всех своих четырех подхожу к кромке асфальта, сажусь, пардон, на задницу свою меховую и поднимаю лапу. И сижу так с поднятой лапой.Вот у меня машины своей нет. Мог бы купить, предлагали мне перед летом иномарку неплохую по хорошей цене. Но так подумать — зачем она в городе, когда кругом пробки? Сел в метро, а еще лучше просто тачку поймал, открыл пухлый том “Программирование на вижуал-фокале для чайников” — и сиди читай, никто не мешает. Если так подумать, вот еду я на работу, да? Приеду — буду там работать. После работы — поеду обратно. Так что это получается, что я мало того, что рабочий день отпашу по своей прямой специальности, так еще всю дорогу туда и обратно должен отработать два часа шофером? Нет, увольте, не хочу шофером работать.Так вот, к чему я это? А, ну да. Нет у меня машины. Но если бы была, если бы была и если бы я, едучи, увидел на дороге собаку голосующую — я бы остановился и подвез. Честное слово! Нормальная человеческая реакция, верно? Так — фигу! Чего ты думаешь, сижу я как дурак с вытянутой лапой, мимо едут машины. Редко едут. Ну, что значит редко? Раз в пять минут. Пойди сейчас в дальнем Подмосковье найди хоть одно место, чтобы машин и людей совсем не было. Едут, в общем. И хоть бы одна собака остановилась!Грузовик— дерьмовоз вообще меня не заметил. Ну ладно, он высокий, может, ему сверху не видно меня, я же низкая собака.Затем едет легковушка, “жигуленок”. Куча народу в нем — семья с дачи едет, сразу видно, корзины, тюки, детишек пара, теща. И за рулем такой мужичонка в кепочке, весь высохший, как вобла. Даже не посмотрел в мою сторону, только ребятенок на заднем сиденье уставился, к стеклу прижался, аж нос в пятак расплющил. Ну ладно, это я еще понимаю, им меня и посадить некуда. Сижу дальше, жду. Лапа затекает, я ее опустил, конечно, но все равно утомился уже махать.Наконец катится еще одна легковушка, иномарка. За рулем парень молодой. Ну и что ты думаешь? Я, значит, лапу поднимаю, машу, мол, тормози, тормози, водила! А побибикал мне — и дальше покатил. Ну не сволочь?Жду дальше. Едет “москвич” старенький с прицепом. За рулем — пожилая тетка. Рядом дядька, видно, супруг. Я машу лапой, чуть ли не на проезжую часть прыгаю. Пачку денег в зубах сжимаю, мотаю головой — короче, знаки подаю всячески. Остановились! И смотрят на меня. Только я кидаюсь к передней дверце — они медленно, медленно, вперед, вперед, по газам — и укатили. Обидно жутко. Даже выть хочется от обиды. Стою как дурак посреди дороги, пачка в зубах. Неудобно ее так в зубах держать. Пасть ведь открыта постоянно, слюна натекает под языком и капает на асфальт. Не знаю, как со стороны, а самоощущение мерзкое. Чувствуешь себя дауном. Или собакой Павлова. Может, они поэтому всемимо проезжают?Сел я снова ждать попуток, посидел еще — вообще машины пропали. Понимаю — место здесь плохое. Наверно, из-за поворота вылетают и меня не сразу видят. Или еще какая-нибудь причина. Обязательно должна быть какая-то причина, если машины не останавливаются. Огляделся, нет ли знака типа “остановка запрещена”, — нет такого знака, откуда ему тут быть? Непонятно, короче. И я побежал по шоссе вперед. Бежал минут пятнадцать, запарился. Выбежал на ровное место. Видимость отличная. Сел, жду. В обратную сторону уже три штуки проехало, а куда мне надо — ни одной.И тут, прикинь, мобильник звонит! Ну что делать? А я даже не могу посмотреть, чей там номер высветился, потому что дисплей мобилки к пачке прижат резинками. Хожу я вокруг него, хвостом помахиваю в недоумении, а что делать — не знаю. Ну, знаешь, как всегда, ступор такой нападает, когда с телефоном что-то не так происходит. Например, когда гость, а то и гостья в туалет, скажем, вышла, а тут ее мобилка звонит. И вот сидишь как дурак — чего делать? Бежать в туалет просовывать под дверь — глупо? Кричать “тебе звонят!” — еще глупее. Самому ответить — неудобно, мало ли кто. И ведь понимаешь, что-то делать надо срочно, просто немедленно. Только непонятно что.Ну вот и тут так, топчусь вокруг и понимаю — что-то делать надо. И доигрался — звонок прекратился. Поджал я.хвост, сел на задницу, успокоился. Тут — снова звонок. Ну хорошо, на этот раз до меня дошло — обратил я правую переднюю в руку, отцепил мобильник и к уху прижал.— Ало!— Леша? — спрашивает мама. — Ты на работе или в институте?— Типа того, — говорю.— Все у тебя в порядке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47