»- кричало сердце Атейлы, и наконец она решилась произнести это вслух.
- И я люблю тебя, дорогая, - сказал он. - Но мне предстоит еще многое сделать, прежде чем я смогу назвать тебя своей женой.
- Я не уверена, что ты должен… жениться на мне.
- А я уверен и твердо намерен это сделать! Никто и ничто не остановит меня. Но развод займет немало времени и вызовет скандал в обществе. Для моей семьи это будет очень тягостно, но тут уж ничего не поделаешь.
Атейла услышала нотку горечи в его голосе и поняла, насколько графу ненавистна сама мысль о том, что его личные дела станут достоянием светских сплетников. Но тут, словно сказав себе, что ничто, кроме их любви, не имеет значения, он прижал девушку и снова поцеловал.
Атейла, не в состоянии ни о чем думать, лишь чувствовала, что внезапно очутилась на небесах, где нет ни страха, ни боли и где царит любовь.
Глава 7
Весь остаток дня Атейла жила как в волшебном сне. И все время, пока она была с Фелисити, она считала часы до встречи с графом.
Уходя от нее, он сказал:
- К сожалению, я должен тебя покинуть, дорогая. Уики уезжают после ленча, и Хогарт с ними. Я понимаю, что не должен ревновать тебя к нему, но мне не хочется, чтобы ты виделась с ним.
- А когда мы вновь сможем быть… вместе? - спросила Атейла.
- Я думаю, лучше всего после чая. Ведь ты сможешь попросить кого-нибудь побыть с Фелисити, а сама спустишься ко мне в гостиную, где мы все обсудим.
Она улыбнулась ему, и графу показалось, что вся комната наполнилась светом.
- Я должен о многом поговорить с тобой, хотя на самом деле важно только то, что ты любишь меня и всегда будешь со мной.
Он быстро поцеловал ее, повернулся и вышел. Несколько минут Атейла сидела неподвижно. Потом вскочила и подбежала к окну. Небо было ясное. Она поверила, что все темное и страшное ушло из ее жизни, и возблагодарила Бога за то счастье, что Он даровал ей.
Фелисити вернулась с верховой прогулки. После ленча Атейла решила читать ей. Книга была об Африке, и девушка поняла, что может сама рассказать Фелисити гораздо больше. Она рассказала девочке о пустыне, об арабских племенах, о необыкновенных городах, таких, как Фее и Марракеш, которые остались такими же, какими были несколько столетий назад.
От счастья, которое переполняло все ее существо, девушке казалось, прошлое - словно мираж в пустыне. По-настоящему реальными были только ее возлюбленный и его замок.
В три часа они с Фелисити опять поехали кататься. Чтобы девочка не устала, на этот раз Атейла не пускала лошадей в галоп, и они не торопясь ехали через парк. Все вокруг казалось Атейле на этот раз еще прекраснее, чем раньше. Словно почувствовав ее настроение, Фелисити спросила:
- Вам нравится замок, мисс Линдсей, ведь правда?
- Это самое красивое место, какое я когда-либо видела, - ответила Атейла, - и мы с тобой постараемся, чтобы оно стало таким же прекрасным, как снаружи.
Фелисити задумалась:
- С помощью любви?
- Да, - ответила Атейла, - любви. Тогда он станет просто великолепным.
Приближалось время встречи с графом, и девушка чувствовала, как колотится ее сердце. Она напоила Фелисити чаем, потом поиграла с ней в кукольный дом. Они переставили в нем мебель и усадили маленьких куколок, а Атейла сочинила какую-нибудь историю про каждую из них, так что они стали совсем как настоящие люди.
Когда пробило пять часов, пришла Дженни.
- Я догадалась, мисс, - сказала она, - что ее светлость будет играть в кукольный дом, и принесла для кукол еду на маленьких тарелочках. Повар специально приготовил.
Фелисити пришла в восторг, и пока они с Дженни расставляли тарелочки на столе, Атейла ускользнула. У себя в спальне она на секунду остановилась перед зеркалом. Глаза ее светились от счастья, а нежные губы казались созданными для поцелуев.
Она вспыхнула, вспомнив, как граф целовал ее, и подумала, что ничего прекраснее с ней еще не случалось.
Атейла почти сбежала по лестнице. Лакей хотел открыть перед ней дверь гостиной, но она не дожидаясь сама повернула ручку и вошла.
Граф ждал ее, стоя у камина. Их глаза встретились. На мгновение оба замерли, но вот он протянул руки, и девушка бросилась в его объятия. Граф обнял ее, но потом слегка отстранился и сказал странным изменившимся голосом:
- Прежде чем я скажу, как сильно люблю тебя, нам нужно поговорить. Я должен о многом рассказать и многое объяснить тебе.
Атейла с трудом понимала, о чем он говорит, потому что он обнимал ее, она слышала удары его сердца.
Граф нежно поцеловал ее в лоб и усадил на диван. Сам он сел рядом и взял ее ладони в свои.
- В этой комнате я впервые увидел тебя, - сказал он. - Ты была так красива, что я сразу почувствовал опасность. Поверь, я боролся не столько против тебя, сколько против себя самого.
- Теперь я понимаю это, - сказала Атейла, - но тогда ты очень напугал меня.
- Клянусь, я больше никогда не испугаю тебя! Но постарайся понять: я был напуган ничуть не меньше, чем ты.
Она удивленно взглянула на него, а он с улыбкой сказал:
- После всего, что мне пришлось пережить из-за Надин, я поклялся, что никогда больше не отдам своего сердца женщине, не буду так глуп, чтобы влюбиться снова.
При мысли о том, что его первой любовью была графиня, Атейла ощутила легкий укол ревности. Она отвернулась, чтобы граф не заметил этого. Но он мягко сказал:
- Да, я любил Надин, но то чувство, было совсем не таким, как большая чистая любовь, которую я испытываю к тебе. Наверное, я любил ее только потому, что она была очень красива, а ее родители убедили меня, что она хочет выйти за меня замуж. Когда я попросил ее руки, она сказала «да».
Он помолчал.
- Сейчас трудно представить, насколько доверчив я был. Я воображал, что, поскольку я, что называется, «выгодная партия», она действительно любит меня и как мужчину.
Граф сказал это с такой горечью, что Атейла, тихонько сжав его пальцы, спросила:
- А почему она не любила тебя? Она искренне недоумевала, как могла молодая неопытная девушка не влюбиться в такого красивого и богатого молодого человека. Словно прочитав ее мысли, граф ответил:
- Когда я женился на Надин, она уже была влюблена в Comte de Soisson!
- О нет! - воскликнула Атейла, - тогда почему же она не вышла замуж за него?
- Он уже был женат, и давно. Во Франции женятся рано. Это был брак по расчету, и его жена была из такого же знатного рода, как Soisson.
- Ты не знал об этом?
- Я понятия не имел, что до меня у нее уже были отношения с мужчиной, пока мы случайно не встретили его в Лондоне, на одном из приемов.
На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Графу было нелегко вспоминать о прошлом.
- Только полный идиот не заметил бы, как ожила и похорошела моя жена, стоило ей увидеть его. Когда они смотрели друг на друга, у них были такие лица, что не нужно было никаких слов.
- Тебе, должно быть, было больно.
- Да, хотя, к тому времени я уже понял, что Надин не любит меня. Она была просто мила и любезна и делала все, о чем я просил ее. К тому же она носила нашего ребенка.
- А что потом?
- Ничего. Я попросил жену рассказать мне правду, и она призналась, что любит Comte. После долгих недомолвок и лжи я понял, что она влюблена в него с семнадцати лет и что он соблазнил ее, когда она была в Париже вместе с родителями.
Атейла с ужасом посмотрела на него, а граф продолжал:
- Граф тогда сумел как-то выпутаться из этой довольно скользкой ситуации. Он сказал Надин, что больше они не должны никогда видеться. Но вскоре после рождения Фелисити я узнал, что они переписываются и даже тайно встречаются, когда он бывает в Лондоне.
- И что же… ты тогда сделал?
- Я пригрозил, что убью его, и у него хватило ума не попадаться мне на глаза. Но мы с Надин с каждым днем все больше и больше становились чужими. В конце концов мы почти перестали видеться, не считая выездов в свет и приема гостей в замке.
Атейла, прижавшись к графу, прошептала:
- Тебе, должно быть, было очень… тяжело.
- Я говорил себе, что мне все равно. В действительности я уже давно не любил Надин. Но она была моей женой, и мне не хотелось, чтобы скандал коснулся моей семьи.
- Я понимаю, такая жизнь любого сделала бы очень… очень несчастным.
- Мне кажется, я стал более циничным и жестоким. Я сказал себе, что женщинам нельзя верить.
Атейла вздрогнула, но граф сказал:
- Все это теперь забыто, моя любимая. Я знаю, что ты не такая. В тебе я нашел все, что когда-либо мечтал найти в женщине.
При этих словах Атейла почувствовала глубокое волнение. Она повернулась к нему, ожидая, что он заключит ее в объятия. Но граф с усилием отодвинулся от нее и проговорил:
- Я должен рассказать тебе обо всем, что случилось со мной, чтобы ты поняла.
- Я понимаю… Продолжай.
- Три года назад я узнал, что граф в Англии и Надин регулярно встречается с ним. Я был почти уверен, что они любовники, но они ловко обманывали меня. Я не мог ничего доказать.
Губы графа сжались. Несколько секунд он молчал, прежде чем смог продолжать.
- Наши отношения накалялись. Однажды рано утром я уехал на охоту. Когда я вернулся, то обнаружил, что она сбежала, забрав с собой Фелисити.
- Как… жестоко.
- Я уверен, что это граф уговорил ее. Он ненавидел меня, и ему было приятно причинить мне боль. Впрочем, это неудивительно. Я говорил о нем Надин немало гадостей, а она, несомненно, передала все ему.
- И что ты сделал, когда узнал, что она сбежала.
- Когда я понял, что граф и она уехали из Англии в Париж, то решил не делать ничего.
- Ничего?
- Сначала, я говорил всем, что Надин с ребенком уехали отдыхать и скоро вернутся. Проходили месяцы, начались пересуды. Тогда я решил не обсуждать это ни с кем и предоставить всем вокруг думать, что кому заблагорассудится.
- И ты не получал никаких известий от своей жены?
- Ничего, пока десять месяцев назад не пришло письмо из Франции от адвоката Comte. В нем сообщалось, что его жена умерла и он просит меня оформить развод, чтобы он и Надин могли пожениться.
- Так значит, жена граф умерла! - воскликнула Атейла. - Отец Игнатий ничего не знал об этом.
- Да, он был свободен и готов жениться, но Надин оставалась связана со мной.
- И ты не захотел дать ей развод?
- Почему я должен был это делать? Развод, не важно по чьей вине, - это всегда скандал. Личные отношения между двумя людьми становятся достоянием гласности. О них сообщают в газетах, и каждый кому не лень может обсуждать их сколько захочет.
- Значит, ты отказал.
- Да, отказал совершенно категорически. Я не собирался жениться еще раз, пока не встретил тебя.
- Как я могла допустить мысль, что ты любишь меня, - сказала Атейла, - если в твоих глазах не было ничего, кроме ненависти.
- Я ненавидел тебя за то, что ты растревожила мое сердце, за то, что каждый раз, когда я смотрел на тебя, оно разрывалось от страсти и нежности.
Он улыбнулся:
- Я ведь был убежден, что ты змея-искусительница, подосланная, чтобы соблазнить меня и таким образом вынудить дать развод Надин.
- Я что-то не понимаю, о чем это ты? - спросила Атейла.
- Если бы у нее были доказательства моей неверности, она смогла бы добиться развода. До того, как она уехала, мы с ней часто ссорились, вот она и привлекла бы слуг в качестве свидетелей моей жестокости.
Он замолчал на секунду, а потом сказал:
- Наверное, она правда очень хочет стать женой Comte.
- Но теперь… ты дашь… ей развод?
- Я уже отправил письмо своим адвокатам в Лондоне и просил их сообщить моей жене, что она будет свободна, как только оформят документы.
С этими словами, он обнял Атейлу:
- А потом, мое сокровище, я смогу просить тебя удостоить меня чести стать моей женой.
- Ты же знаешь… Ничего прекраснее не может быть для меня.
- Клянусь, я сделаю тебя счастливой! Но, моя дорогая, пока ты должна немедленно уехать.
Атейла застыла в изумлении, надеясь, что ослышалась.
- Уехать? - переспросила она. - Но… почему?
- Потому, моя радость, что я хочу заключить настоящий брак. Было бы большой ошибкой, если бы ты осталась здесь, хотя бабушка и присматривает за нами.
- Но… почему? Почему? - снова спросила Атейла.
- В Англии есть чиновники Высокого суда, которые в течение шести месяцев после того, как принято решение о разводе, следят за тем, чтобы не было никаких любовных связей.
- Шесть месяцев! - в смятении воскликнула Атейла.
- Это будет тяжело, очень тяжело, но потом мы будем вместе до конца жизни.
- Я не могу… потерять тебя, я не переживу, если потеряю тебя!
- О, моя дорогая, если бы ты знала, как много значат для меня эти слова! Но я должен на время расстаться с тобой, потому что я хочу защитить тебя не только от скандалов и сплетен, но и от себя.
Граф усмехнулся и добавил:
- Неужели ты думаешь, что я смогу жить в замке, рядом с тобой, и скрывать от всех, как сильно я люблю тебя и как безумно хочу?
Атейла понимала, что он прав, но ей было страшно расстаться с любимым.
- Ты говоришь, развод займет много времени. А вдруг, когда все закончится… ты поймешь, что больше не любишь меня?
- Этого не случится. Я люблю, обожаю, боготворю тебя. Я знаю - мы принадлежим друг другу и никто никогда не встанет между нами:
Он приподнял подбородок девушки и сказал:
- Поклянись, что любишь меня так же сильно, как я люблю тебя, и что никакой другой мужчина никогда не войдет в твою жизнь.
- В целом мире… нет для меня… никого, кроме тебя, - прошептала Атейла. - Я люблю тебя всем сердцем и душой и ужасно боюсь потерять.
Граф прижал ее к себе, и их губы слились в поцелуе.
Вновь словно солнечные лучи пронизали ее тело, огонь охватил их сердца, тела и души. В экстазе они парили на крыльях любви.
- Я люблю тебя… я люблю тебя… Когда ты целуешь меня… нет в мире ничего больше, - только ты и моя любовь, - шептала Атейла.
Граф продолжал ее целовать, и девушке казалось, что они больше не люди, а частицы звезд, неба, солнца, и нет им пути обратно на Землю.
Прошло немало времени, прежде чем граф смог выговорить тихо и неуверенно:
- Радость моя! Я должен рассказать тебе о том, что намерен предпринять.
- Что же? - спросила Атейла, испугавшись серьезности его тона.
- У меня есть тетя, которая живет примерно в пяти милях отсюда. Она вдова и очень добрая женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17