Несколько мгновений она, должно быть, была без сознания, пока, открыв глаза, не увидела звездное небо и не услышала шелест сухих листьев. Она подумала, что больше не может никуда идти. Сердце у нее в груди билось так, что она почти задыхалась, дыша тяжело и с хрипом, а все ее тело было сковано страхом.
Кандида лежала и прислушивалась. Она знала, что, если он найдет ее сейчас, у нее не будет сил сопротивляться. Но вокруг стояла полная тишина. Прошло немало времени, прежде чем она с трудом выбралась из канавы.
В бледном свете месяца вдалеке виднелась дорога. Ни огней, ни лошадей, ни повозки там не было.
Сев на землю, она положила голову на колени. Желания плакать уже не было. Не было ничего, кроме почти инстинктивной потребности найти какое-нибудь укрытие. Она должна вернуться в Манвилл-парк.
Медленно, потому что все ее тело болело, она вышла из-за кустарников и вдруг увидела огни дома. Она поняла, что пробежала почти через половину парка перед домом. Она доберется быстрее, если пойдет не по той дороге, на которой сэр Трешэм похитил ее, а по той, что с другой стороны.
Расстояние надо было пройти порядочное, но там, по крайней мере, что бы еще ее не ожидало, она могла не бояться встретить сэра Трешэма. От одной лишь мысли о нем она ускорила шаги, но быстро двигаться все равно не могла: слишком была слаба.
Пройдя немного, она села и посмотрела на дом. Она вспомнила о лорде Манвилле и поняла, что главное сейчас – найти его. Когда-то, очень давно – неужели это было лишь сегодня днем? – он так страстно обнимал ее!
Она вспомнила обо всем, что он говорил ей, вспомнила прикосновение его губ, и ей стало ясно, что ее подавленное настроение за ужином и после него было сущей нелепостью. Разве он не ждал ее в библиотеке? Разве он не сказал, что каждая минута ожидания казалась ему вечностью?
– Я должна добраться до него, – сказала она себе, но велико было и искушение посидеть, предаваясь воспоминаниям, вновь испытывая неземной восторг, во власти которого они были в своем волшебном лесу.
От подувшего с озера холодного ветра она задрожала. Ей стало ясно, что было бы безумием оставаться здесь, потому что она могла заснуть. Она должна возвращаться.
Медленно, устало, чувствуя, что каждый ушиб, каждая царапина на теле причиняют ей боль, она с трудом встала на ноги и тут обнаружила, что потеряла одну из своих туфель.
Глава X
Лэйс тянула лорда Манвилла к стеклянной двери.
– Ну поди же посмотри, – настаивала она. – Я уверена, что кто-то пытался залезть в дом – грабитель, наверное.
– Что за вздор! – удивился лорд Манвилл. – Даже самый отъявленный бандит не сунется в дом, где столько людей и почти все окна освещены.
– Но говорю тебе, я видела его, – сказала Лэйс. – Он как-то странно выглядит и явно опасен!
Веселясь про себя, лорд Манвилл наконец уступил и вышел наружу. Ночь была теплая, а безоблачное небо усыпано звездами. Но сада почти не было видно, потому что огни зашторенных окон ярко освещали террасу, где они стояли.
– Он был вон там, внизу, – сказала Лэйс, подбегая к балюстраде и вытягивая руку в сторону больших кустарников на другой стороне клумб с розами.
– Я никого не вижу, – заметил лорд Манвилл.
– Не будет же он стоять здесь и ждать, пока ты его поймаешь, – ответила Лэйс, спускаясь по каменным ступеням. – Поди же поищи его, Сильванус. Я, честно говоря, боюсь за твое ценное серебро.
– Вечно тебе что-то кажется, – проворчал лорд Манвилл, но все же последовал за ней вниз по каменным ступеням. Когда они подошли к розовой клумбе, в центре которой были солнечные часы, лорд Манвилл огляделся.
– Ну и где же твой страшный бандит? – спросил он.
– Должно быть, убежал, – предположила Лэйс. – Но это не важно. Теперь мы наконец вдвоем.
– Значит, это был лишь предлог, чтобы привести меня сюда? – спросил лорд Манвилл.
– Нет, нет, я действительно кого-то видела, – ответила Лэйс. – Но какая все-таки чудесная ночь, Сильванус!
Произнося эти слова, она подняла руки и обвила ими шею лорда Манвилла. Но вместо того, чтобы привлечь ее к себе, он спокойным голосом сказал:
– Я тоже хотел поговорить с тобой, Лэйс, хоть и время сейчас не слишком подходящее.
– Надо ли что-то говорить? – прошептала она. – Поцелуй меня, Сильванус. Я так давно не чувствовала твоих губ.
Лорд Манвилл взял Лэйс за руки, собираясь убрать их со своей шеи, но тут чей-то голос крикнул из темноты:
– Похоже, здесь нас совсем не ждут!
Лэйс и лорд Манвилл повернули головы и увидели, что к ним идут, взявшись за руки, капитан Уиллогби и Дора. У обоих был какой-то растрепанный вид. Прическа Доры была в беспорядке, а платье сидело как-то косо. Когда-то изящно стоявший воротник капитана Уиллогба сейчас был похож на смятую тряпку.
– Да, вы мешаете нам, – холодно ответила Лэйс. – Следовало бы думать о приличиях.
– Ну, раз так, мы немедленно уходим в дом, – с легким поклоном сказал капитан Уиллогби. – Мы не задерживаемся там, где наше присутствие нежелательно.
– Мы идем с вами, – решительно сказал лорд Манвилл. – Меня переполняет желание померяться с вами силами за карточным столом, Уиллогби.
– Да, давненько мы с вами не играли. В последний раз, насколько мне помнится, выиграли вы, – ответил капитан Уиллогби. – И у меня что-то нет особого желания опять садиться играть с вами.
– Откуда вы знаете, может быть, сегодня фортуна повернется к вам лицом, – сказал лорд Манвилл.
– Возможно, вы и правы, – ответил капитан Уиллогби, бросив взгляд на Дору, – хотя, как говорит пословица, если везет в любви, не везет в картах.
Дора визгливо засмеялась, и это, видимо, подействовало на нервы лорду Манвиллу, потому что он нахмурился и быстрым шагом направился к дому. Лэйс, поравнявшись с ним, взяла его за руку.
– Нет, подожди, Сильванус, я хочу поговорить с тобой.
– Не сейчас, – резко ответил он. – Я должен проявить себя перед гостями хорошим хозяином. По-моему, это даже тебе должно быть ясно.
В его тоне звучали раздражение и неприязнь, из-за чего глаза Лэйс зловеще сузились, а губы напряглись. По натуре она была вспыльчива, а лорд Манвилл довольно неласково вел себя с ней. Но она была слишком умна, чтобы проявлять свое раздражение, и, когда они вернулись в салон, она, изящно протягивая ему руку, попросила:
– Будь моим банкиром, пожалуйста. Кроме тебя и капитана Уиллогби есть и другие люди, которые хотят сегодня испытать свою удачу.
Лорд Манвилл дал ей несколько гиней, которые были в кармане его жилета, и отвернулся. Оглядев комнату, он заметил, что Кандиды нет, и подумал, что она пошла спать. Он помнил, что за ужином она выглядела несчастной, и прекрасно понимал: она чувствовала себя очень неловко среди громкого шума и вульгарных шуток.
Сейчас он сожалел о том, что не пошел к ней, как намеревался, сразу же, как только все вышли из столовой, но он немного опасался, что если слишком явно будет оказывать ей внимание, то Лэйс закатит сцену. Он понимал, что пора уже и расстаться со своей любовницей, но задача эта была не из приятных. Во всяком случае, не сейчас и не здесь.
– Ну, где вы там, Манвилл, я вас жду! – позвал его капитан Уиллогби, уже сидевший за одним из игральных столов.
С чувством облегчения, что можно на время забыть о женских причудах и капризах, лорд Манвилл сел за карты.
К его удивлению, очень скоро к нему подошла Лэйс и сказала, что гости начинают расходиться. Несколько карет уже уехали, увозя герцога Дорсетского, офицеров придворной кавалерии, Нелли, Лоретту, Филлис, Фанни и Мэру-Анну.
– Они попросили меня пожелать тебе спокойной ночи, – сказала Лэйс. – Они не хотели мешать твоей игре – вдруг удача отвернется.
– Ему сегодня чертовски везет, – уныло воскликнул капитан Уиллогби. – Я вам должен уже почти тысячу гиней, Манвилл!
– Тогда, наверное, мне лучше всего прекратить игру, – с улыбкой сказал лорд Манвилл. – Но в следующий раз вы обязательно отыграетесь.
– Я не злюсь на вас, – сказал капитан Уиллогби. – Веселый получился денек. Я увижу вас в Лондоне на этой неделе?
– У меня пока еще нет четких планов, – неопределенно ответил лорд Манвилл.
– Сильванус! – запротестовала Лэйс.
Но лорд Манвилл уже вышел из салона и, направляясь в холл, успел услышать шум удаляющейся кареты.
– А мне, значит, предстоит проводить этих двух чаровниц? – усмехнулся капитан Уиллогби, влезая в пальто, которое держал для него лакей. Лэйс и Дора надевали на себя пелерины, украшенные пухом марабу. – Пойдемте с нами, Манвилл.
– Нет, спасибо, – ответил лорд. – Я не был в поместье Тауэрс с тех пор, как Фокслей купил его восемь лет назад, и не собираюсь когда-либо появляться там.
– Вас можно понять, – сказал капитан Уиллогби, и в его глазах мелькнул огонек. – Спокойной ночи, и еще раз спасибо.
– Спокойной ночи, – ответил лорд Манвилл.
Он протянул Доре руку, но та обвила руками его шею и поцеловала в обе щеки.
– Это был чудесный день! – в порыве сентиментального восторга воскликнула она. – Я получила колоссальное удовольствие. Жаль только, что я не выиграла состязаний. А бедная Лэйс проиграла двести гиней!
– Я ей это возмещу, – холодно сказал лорд Манвилл. – Лэйс, я пошлю тебе деньги завтра.
– Мне бы больше хотелось, чтобы ты привез их сам, – прошептала она, обняв его за шею и прильнув губами к его щеке.
Она попробовала найти его губы, но ему каким-то совершенно непостижимым для нее образом удалось высвободиться из ее объятий. Затем они вышли на улицу, и он помог Доре и Лэйс сесть в парный двухколесный экипаж на мягких рессорах и, видимо, очень быстрый.
– Неплохие у вас тут лошади, – заявил лорд Манвилл.
– Ну еще бы, – отозвался капитан Уиллогби. – Я ведь за них столько заплатил!
Он слегка стегнул коренного хлыстом, и экипаж тронулся. Раздались крики прощания, а из окон появились машущие руки. Вздохнув с облегчением, лорд Манвилл вернулся в дом.
– Можете закрывать двери, Джон, – сказал он лакею.
– А разве мисс Кандида не придет, сэр?
Лорд Манвилл, уже подошедший к лестнице, обернулся.
– Мисс Кандида? – переспросил он. – Но она же давно ушла спать.
– Нет, милорд, она вышла около часу ночи вместе с сэром Трешэмом Фокслеем.
Лорд Манвилл, похоже, не верил своим ушам.
– Вы говорите о мисс Уолкотт, которая сейчас живет здесь?
– Да, милорд.
– Вы совершенно уверены, что она не возвращалась?
– Да, милорд, я стоял возле двери и до сих пор никуда не отходил.
– Мисс Уолкотт ушла… по собственной… воле? – спросил лорд Манвилл, и было видно, что он тщательно подбирает слова.
– О да, милорд, – ответил лакей. – Я слышал, как она сказала сэру Трешэму: «Хорошо, я пойду», и затем они вместе спустились по лестнице.
– Карета стояла рядом?
– Да, милорд. Я слышал, как захлопнулась дверь и они уехали.
На лице у лорда Манвилла было выражение, от которого у лакея по спине пробежали мурашки.
– Надеюсь, я правильно сделал, что сказал вам об этом, милорд.
– Можете идти спать, – резко сказал лорд Манвилл. – Я запру дверь, когда леди вернется.
– Хорошо, милорд.
Лакей поспешно ретировался, а лорд Манвилл продолжал стоять посреди холла. Затем он начал ходить из угла в угол.
Свечи оплывали, их огни опускались все ниже, а тени становились длиннее и длиннее. Стука колес не было слышно, раздавались иногда лишь звуки ночи: уханье совы или тявканье лисицы где-то вдали.
Лорд Манвилл то и дело поглядывал на часы. Казалось невероятным, что минуты могут течь так медленно. В конце концов, уже почти в половине третьего, он направился к двери.
Он стоял спиной к горевшим фонарям на верхней площадке каменной лестницы, пристально всматриваясь в темноту. Взгляд его задержался на пустой дороге, идущей на восток, по которой, видимо, карета и уехала в усадьбу Тауэрс.
Вдруг со стороны западной дороги до него донесся какой-то шум. Резко повернувшись в ту сторону, он увидел на посыпанном гравием дворе чью-то фигуру.
Она стояла в тени дома, но не было нужды спрашивать, кто это был, и ему даже не пришло в голову задуматься, как ей удалось подойти к дому так тихо, что он этого не слышал.
– Вернулась, значит! – сказал он.
Его голос, полный ледяного сарказма и презрения, будто прорезал ночную тьму, и он увидел, что фигура, уже начавшая приближаться к нему, в нерешительности остановилась.
– Надеюсь, ты неплохо провела время, – продолжал он.
Слова эти были произнесены с едким цинизмом и звучали особенно язвительно из-за того, что говорил он их тихо, медленно и расчетливо.
– Что, пряталась со своим приятелем сэром Трешэмом в кустах? Или он увел тебя подальше, где вы могли бы развлекаться, не опасаясь, что вас увидит кто-нибудь вроде меня, у которого могут возникнуть вопросы?
Он замолчал на секунду и, не получив ответа, продолжал:
– Ты, наверное, собиралась тайком вернуться в дом, чтобы я не знал; хотела обмануть меня, как обманула сегодня днем, когда заставила поверить, что ты не такая, как те женщины, которых… по твоим словам… ты так не любишь. Да, ты вела себя очень умно, в этом тебе не откажешь. Все было исполнено почти безупречно, твоя великолепная игра обманула бы, пожалуй, любого.
Он снова сделал паузу, но и теперь от тонкой фигуры, стоявшей внизу, не последовало ответа.
– Но теперь-то вся правда выплыла наружу, – продолжал он. – Должен признать, я почти уверовал было в правдивость всего того, что ты говорила. Искусная хитрость, что и говорить! «Наш волшебный лес» – боже мой! И я купился на такую слезливую чушь! Но ты сработала превосходно, тут ничего не скажешь. Меня удивляет лишь то, что ты не осуществила финальную часть своего плана – встать рядом со мной у алтаря. Ты ведь этого хотела, на это рассчитывала, моя маленькая прелестная наездница, не так ли? Замужество… кольцо на пальце… место во главе моего стола!
Лорд Манвилл перевел дыхание, а когда снова заговорил, тон его был уже иным: в нем теперь звучало крайнее омерзение.
– Черт бы тебя побрал, я чуть было не попался! Это ведь одно из старейших в мире мошенничеств – влезть в доверие, и я чуть не клюнул на это. Ну что же, я получил хороший урок, будь уверена. А теперь можешь уходить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28