И Книгу объявят ересью, и крестьян с кольями поднимут против драко
нов и летунов…
Кшиштоф кашлянул, привлекая внимание.
Ч Рыбаки уплыли, и от их кораблей шла по воде такая грязь, что на берегу, у
стертого порта Гданьск, вновь задергались Слабые метки. Спустя какое-то
время вернулся караван воеводы Песи из германского Гамбурга. Тамошние р
ыбаки выловили троих норвегов в маленькой спасательной лодке. Все трое п
осле умерли от страшных язв, они не протянули долго. Умирающий норвег усп
ел сказать, что корабли попали в полосу Желтых туманов, но все спрятались
и закупорили выходы на палубу. Умерли только двое, они вышли слишком рано.
Потом туманы закончились, дул попутный ветер, и ирландцы решили забросит
ь сети. Дух дерева, которому они поклонялись, подсказал им, что под днищем
корабля полно рыбы. Дух дерева не обманул.
Но лучше бы они не пытались ее ловить.
Суда встали на якорь. В подзорные стекла капитаны видели французский бер
ег. Они видели, как поднимаются дымки от жилья, они видели стада каких-то ж
ивотных, кочующих вдоль береговой полосы, и раскидистые деревья. Рыбаки
спрашивали друг друга, почему глупые поляки и германцы боятся проторить
караванный путь на юг прямо по берегу.
«Этим трусам далеко до нас, храбрых потомков викингов и кельтов! Ч говор
или они друг другу. Ч Здесь чистая вода и прекрасный морской воздух. Мы п
остроим тут гавань, застолбим владения и подружимся с дикарями. А пока от
правим к берегу лодку с двадцатью бойцами!..»
Ирландцы спустили две лодки, закинули между ними сети и стали ждать добы
чу. Они пили на палубе хмельное пиво и танцевали свои мужские танцы под пи
ск надутой шкуры. Стоял полный штиль и такая тишина, что музыка разносила
сь на многие мили вокруг.
Капитан норвегов приказал спустить на воду большую лодку и отправил на б
ерег двадцать человек, самых бравых рубак, с ружьями и ножами. Больше он от
пустить не мог, так как в древнем ржавом корпусе корабля открылась течь, и
команда занялась починкой.
Прошел час. Лодка достигла берега. Капитан видел в подзорные стекла, как е
го люди помахали флагом, забили в песок колья и привязали к ним лодочные к
анаты. Потом они углубились в заросли на берегу, и спустя несколько минут
загремели выстрелы.
По словам умирающего норвега, тот вечер он запомнил как самый прекрасный
и самый жуткий за свою короткую жизнь. Прекрасный, потому что он никогда н
е плавал так далеко на юг и не представлял, что где-нибудь море может быть
таким тихим, а воздух таким теплым и ароматным.
Он выжил, потому что дежурил впередсмотрящим на мачте, а два его друга сид
ели взаперти, охраняли от собственной команды погреб с провиантом.
С берега донеслись выстрелы, но никто не появлялся. Брошенный баркас так
и болтался на мелких ласковых волнах. Там сидел единственный человек, ча
совой. Он неистово махал флагом, призывая капитана на помощь. Затем часов
ой начал орать; команды обоих судов столпились у бортов, пытаясь разгляд
еть, что же там происходит. Капитан крикнул впередсмотрящему Ч тому с ма
чты было лучше видно. Пока матрос водил оптикой, часовой с баркаса исчез, а
потом опять появился. Он несся вдоль полосы прибоя, убегая от чего-то дли
нного, серого, похожего на гигантскую лисицу. Одну руку часовой прижимал
к груди, и матросу показалось, что беглец весь залит кровью.
Матрос видел с мачты узкую полоску каменистого пляжа и, вплотную к камня
м, густые заросли странного, коричневато-пепельного оттенка. Матрос раз
личал узкий коридор, прорубленный ножами команды. А потом он сместил уго
л зрения пониже и увидел, как часовой бросился в море. Парень изо всех сил
плыл от берега к кораблю. Он бросил сигнальный флаг, бросил ружье и саблю и
предпочел пересечь пару миль незнакомых вод, чем оставаться на берегу.
Но добраться до судна моряк не успел: несколько секунд спустя что-то схва
тило его за ноги и утащило на дно.
Капитан приказал собрать новую экспедицию на берег, но тут началось тако
е, что о баркасе все забыли.
Из трюма судна, где уже заканчивались восстановительные работы, раздалс
я одновременный вой десятка глоток. Те, кто был на палубе, бросились на пом
ощь. Возможно, задрай они люки, судно удалось бы спасти. Но все решили, что о
торвался новый кусок обшивки, и побежали затыкать течь…
В ту же секунду впередсмотрящий услышал вопли, доносящиеся со стороны ир
ландского парохода. Он обернулся и не сразу сообразил, что именно видит, н
астолько ужасное зрелище открылось. От рыбаков в лодках остались одни ск
елеты. Ирландцы не успели ни убежать, ни даже выстрелить. А те, кто на них на
пал, продолжали рвать сети, перетирать в труху крепкие весла и носиться в
округ, выпрыгивая из воды на несколько метров вверх. Летучие рыбы.
А может быть, совсем и не рыбы, а что-то другое, потому что рыбы не смогли бы
забраться на корабль по якорным цепям. Многие лезли прямо по борту и похо
дили на мокрых, щетинистых скорпионов.
Ирландская команда отстреливалась, пустила в ход сабли и ножи, но прожор
ливых дьяволов было слишком много. Матросу на мачте скоро стало не до сос
едей, поскольку его собственное судно дало крен. Видимо, рыбы как-то прони
кли в трюм и сожрали всех, кто там находился. Течь опять усилилась. А из-за т
емноты и скученности люди не могли защищаться и не видели врага.
Судно тонуло, заваливаясь на бок. Все, кто оставался наверху, бросились к ш
люпкам. Матрос спустился с мачты, бросив свой пост и оказался в одной лодо
чке с парнями, которые охраняли камбуз и казну.
Все трое выжили только потому, что не последовали за прочими шлюпками к б
ерегу. Корабль уходил всё глубже, вскоре взорвался паровой котел, и на пов
ерхности осталась лишь груда щепок от деревянной палубы. Все лодки, пове
рнувшие к берегу, были атакованы подводной стаей. Ирландский корабль ост
авался на плаву, оттуда доносились выстрелы и стоны, но трое спасшихся ма
тросов не решились приближаться. Они видели, как погибли товарищи, и изо в
сех сил гребли на запад, в открытое море. Они хотели обогнуть гиблые воды п
о большой дуге, но начался шторм, и шлюпку потащило назад. Спустя неделю, п
ройдя полосу туманов, смертельно больные, они достигли германского порт
а…
Хранитель степенно достал трубку, заколотил табак, давая Ковалю возможн
ость осмыслить рассказ.
Ч Кто после этого мог говорить об отправке посольства морем? Ч добавил
Станислав. Ч Великое посольство пошло по суше, по тем зыбким тропам, что
проложили на юг смельчаки, вооруженные молитвой и святым Крестом.
Ч Больше двух тысяч человек, Ч Качальщик выдохнул дым. Ч Скот и телеги.
Среди них были наши братья, принявшие веру Креста, но не разучившиеся выж
ивать в опасных местах. Я не разделяю их порыва, но привык уважать смелост
ь. Семнадцать человек, они знали, что, добравшись до Рима, выберут наместни
ка, а затем будут вынуждены уйти в горы и основать свою деревню вдали от гр
язной техники.
Ч Мы слышали, что три года назад пропала большая группа людей в зараженн
ой зоне, но не подозревали, что всё так серьезно.
Артуру уже не хотелось пива. Ему хотелось собрать своих и посоветоваться
. Одно дело Ч топать до Парижа, пусть даже пешком, и совсем иная задача Ч р
азыскивать в гиблых местах следы последнего крестового похода.
Священник ковырялся с четками, так и не притронувшись к ковшику с пивом.

Ч Я скажу тебе, почему поддерживаю отца Станислава, Ч задумчиво произн
ес Хранитель. Он вытащил изо рта трубку и заглянул Артуру в зрачки. Ч Сла
бые метки взбесились спустя неделю после того, как посольство переправи
лось через Рейн и ушло по Поющему автобану в сторону первого пожарища. Та
к бывало на памяти нашего рода лишь дважды. Когда взорвался спавший огне
нный гриб, и когда Балтийское море принесло нам корабль длиной с милю…
Ч Длиной с милю? Ч растерянно переспросил Артур.
Ч Да, он был похож на город, его башни вздымались на десятки метров вверх,
а на палубах могла бы разместиться вся Варшавская ярмарка. Я помню этот к
орабль; чтобы отогнать его от берега, пришлось собирать всех братьев и пр
осить помощи у русских. Равновесие было нарушено, и с каждым днем Метки кр
ужили всё быстрее, потому что корабль был живой.
Ч Как живой?
Ч Внутри него продолжал жить огненный гриб. Он спал очень глубоким сном,
но не умер окончательно. Хоть гриб не заражал воду, этого было достаточно,
чтобы на протяжении сорока километров вдоль по побережью вода захлестн
ула двенадцать поселков. Погибли люди. А корабль-город продолжал дрейфо
вать, и всех наших сил не хватало, чтобы отогнать его.
Мы хорошо сделали, что не утопили корабль. Я тогда был молод и горяч, лет дв
адцать, не больше. Я предлагал отправиться на корабль, разобраться, как им
управлять, и направить его в море. Или затопить прямо у берега. На счастье,
приехали русские Хранители, у них тогда еще не было змеев, только Черные к
они. Они приехали и сказали, что на корабле не только спящий гриб, который
вместо парового мотора, а там еще десятка два спящих грибов Ч в оружейны
х карманах. И если мы попытаемся затопить гигант, как топим порты на побер
ежье, мы получим такую Слабую метку, что от Польши останется мертвая пуст
ыня.
Тогда Хранители обратились к воеводам. И были забыты распри из-за городс
ких младенцев, которых мы забирали себе. Воеводы вывели в море все рыбачь
и суда, больше сорока штук. Приплыли корабли от литовцев. А от вас, из Петер
бурга, Хранители прислали четыре буксира. Их привела хозяйка русского по
рта, мама Кэт, огромная такая женщина, настоящая разбойница. Мы зацепили п
лавучий город канатами и сумели сдвинуть его с места. Рыбаки знали остро
вок на Балтике Ч одни скалы. Корабль оттащили туда и оставили в узком про
ходе, потому что из открытого моря он мог бы опять вернуться. Когда отцепи
ли канаты, оказалось, что тяжелое судно пошло дальше, пока не село на мель.
Там он и застрял, а звенящие узлы постепенно успокоились…
И вот, после ухода Великого посольства началось такое же движение узлов.
Но ничего не взрывалось, и в почву ничего не просачивалось.
Ты понимаешь, пан Клинок, о чем я говорю? Картина выглядела так, словно раз
умная сила раскачала землю за Рейном, чтобы стереть караван…
Ч Какие-то враждебные Качальщики? Ч наугад предположил Артур. Ч Отку
да им взяться, если за рекой нельзя жить?
Ч Враждебные, только не Качальщики. Ты разве не знаешь, пан Клинок, что на
стоящие колдуны есть только среди славянских племен? Я имею в виду истин
ных владык живого мира, а не шарлатанов, кто режет жаб на могилах.
Ч Вот те раз… Ч опешил Коваль. Он припомнил, что действительно никогда н
е слышал о норвежских или финских лесных чародеях. Ч А почему? Почему в з
агаженной Европе нет своих Хранителей?
Ч Когда-то я задал этот вопрос отцу, Ч грустно улыбнулся Кшиштоф. Ч И о
тец мне ответил так. Он сказал, что германец, когда хочет узнать, пора ему с
еять или пора праздновать, смотрит в календарь, а поляк или русский Ч в се
бя.
У нас хуже урожаи, но зато мы лучше видим…

4. ПОЮЩИЙ АВТОБАН

Артур соскочил с коня и осторожно опустился на одно колено. Стараясь не к
асаться ладонями потрескавшегося асфальта, наклонил ухо к земле. Ничего
подобного ему слышать не приходилось.
Автобан пел.
Этот ноющий, заунывный, как комариное гудение, звук не слишком походил на
песню. Если слушать долго и внимательно, аккорд распадался на несколько
составляющих нот, вроде нитей, сплетенных в тугой канат, но кое-где порван
ных и снова связанных. Одни нотки тонко вибрировали, как железный флюгер
на ветру, а другие басили, на грани с инфразвуком, поднимая дыбом волосы.
Ч Завыть хочется! Ч поежился в седле Людовик.
Ч Ты уверен, что это лучшая дорога? Ч с сомнением спросил у ксендза Лева,
обозревая мглистый горизонт.
Ч Это дорога, по которой три года назад ушло посольство, Ч отрезал Стан
ислав и отвернулся.
Всю дорогу он демонстративно давал понять, что достойного собеседника в
идит лишь в лице губернатора. Артуру эта история с проводником нравилась
всё меньше. Для отряда оказалось потрясеньем превратиться из авиаторов
в кавалеристов, но спорить никто не стал. Никто из этих людей трудностей н
е боялся, а чутью Хранителей верили безоговорочно.
И мама Рона, и Лева отказались бросить экспедицию. Кшиштоф не подвел, выде
лил пятнадцать первоклассных коней, так что поместились и багаж, и корзи
на с Лапочкой. Крылатые змеи полякам удавались неважно, зато в модификац
ии лошадей род Кшиштофа оставил уральских мастеров далеко позади. Кони с
тали еще крупнее, перевалив в холке рост баскетбольных нападающих. Уши п
риподнялись выше, отчего благородные животные слегка смахивали на кенг
уру, и вдобавок вращались на сто восемьдесят градусов. Глаза еще больше в
ытянулись в длину, позади копыт появилось по загнутому когтю. Как успел у
бедиться Артур, его конь без труда одолевал почти вертикальные подъемы…

Но самым фантастическим достижением генных инженеров стал увеличенный
вдвое объем сердечной мышцы; выносливость развилась просто неописуема
я. Они могли скакать карьером, не останавливаясь, больше двенадцати часо
в. Они могли без проблем, с грузом в триста килограммов, переплыть реку. Ед
инственная задача, которую пока не удавалось решить, Ч это приживить ло
шадям жабры…
Ч А мне по нраву, что так ровно! Ч заржал Митя Карапуз. Ч Хорошая дорога,
ровная!
Ч Лучше некуда, Ч согласился Людовик. Ч Вот только воет так, что у меня
колени трясутся.
Отряд собрался в кучку; бессознательно все оттягивали момент начала пут
и. По территории Польши они проскочили галопом, почти не останавливаясь
и не сбавляя скорости. На редких привалах в городках Лапочку отпускали и
з корзины погулять, и белый кот до икоты пугал старух и детишек.
1 2 3 4 5 6 7 8