Лишь войдя в отсек, где стояли капсулы длительной гибер-нации, он понял, что произошло.«Патна» перестала быть безопасным местом. В толстенных стеклах, которые и из пистолета-то было сложно разбить, зияли дыры с неровными краями, на полу валялись осколки и краснели капли крови. Ильин, с первого мгновения охваченный мерзким, липким страхом, заставил себя заглянуть внутрь одной из капсул и сразу же отскочил, с трудом подавив тошноту. Посмотрев на данные системы жизнеобеспечения капсулы, медтехник только успокоил совесть: все индикаторы сменили цвет с зеленого на красный. Человек был мертв. Второй — тоже. И туг Андрей наступил на что-то мягкое, но очень упругое…Хуже всего было то, что лежащая на полу мерзость шевелилась. Медтехник зачарованно, словно кролик на змею, смотрел себе под ноги: серая паукообразная тварь, сползшая с лица своего носителя и выбравшаяся наружу из капсулы гиперсна, умирала, подергивая в агонии двумя десятками членистых ног.Ильин попытался закричать, но голосовые связки издали только слабый стон.И тут Андрей неожиданно понял, что эта умирающая нечисть уже не причинит ему никакого вреда. Убить может другой — тот, кто сумел сокрушить прочный корпус капсулы. И это существо может оказаться совсем рядом. Возможно, оно уже за спиной.Ильин кинулся к выходу из челнока настолько быстро, что своротил по пути столик с сияющими титаном и сталью хирургическими инструментами, рассыпавшимися по полу с тонким дребезжанием…— Послушайте, Хоуп, я не хотел бы прибегать к исключительным мерам, но вы прекрасно знаете, что подчиненные мне люди обучены… гм… специальному воздействию в случае, если противник намерен скрывать информацию. — Гор многозначительно посмотрел на капитана, и его взгляд не предвещал Хоупу ничего хорошего.— Вы не посмеете! Знаете, как это называется?— Еще как посмеем! — зло рыкнула Семцова. Долгое словоблудие ей уже изрядно поднадоело. Они потратили более получаса на вежливые уговоры, но Хоуп твердо стоял на своем: доступ к ракетам имеет только капитан, и он не собирается разблокировать систему обороны корабля.— Ну что ж, я искренне сожалею… — Гор поднялся и с невинным видом развел руками. — Лейтенант, возьмите двоих солдат и проводите мистера Хоупа в медицинский блок. Заодно господину капитану там окажут первую помощь после беседы с вами.Казаков стоял прислонившись к стене возле двери в коридор. Услышав слова полковника, он только подумал, что за такую «операцию» трибунал добавит лишние двадцать лет заключения. И хорошо, если суд будет в Санкт-Петербургской губернии — там хоть смертная казнь отменена давным-давно. А так — лет двести — двести пятьдесят в общей сложности уже точно заработано…Казаков оторвался от стены и уже направился к креслу Хоупа, но неожиданно капитан поднял руку:— Ладно, черт с вами! Но на следствии я буду все отрицать, поняли?— Говорите федеральным властям своей страны все, что вам будет угодно, капитан, — поморщилась Семцова. — А сейчас пойдемте в рубку. Время крайне ограничено…— У вас будет время в тюрьме, — пробормотал под нос Хоуп, но, перехватив испепеляющий взгляд Гора, поднялся и медленно пошел к выходу. Все, включая Бишопа, двинулись за ним.Войдя в командный центр «Патны», Семцова только удовлетворенно хмыкнула. Даже если капитан и пытался снять кодировку с главного компьютера корабля, то у него абсолютно ничего не вышло. На приборных досках почти все индикаторы отливали рубиново-алым цветом, а добрая половина мониторов была выключена. Крейсер оказался совершенно неуправляемым. Громадное обзорное окно впереди закрывали опустившиеся броневые щиты. Поверхности LV-426 видно не было.— Дайте вашу карточку, мисс Семцова, — проворчал Хоуп. — Без нее мы даже метеорологический зонд не запустим, не то что…Маша порылась в карманах и, обнаружив в одном из них свою идентификационную карточку, вставила ее в прорезь на главной консоли. Вся работа по «размораживанию» «Патны» заняла не больше трех минут.— Бишоп, ты сможешь заложить программу в боевые части ракет? — повернулась к андроиду Семцова.— Конечно. — Бишоп подошел к терминалу и пробежал пальцами по клавиатуре компьютера, управлявшего ракетными системами обороны. — Сколько боеголовок вы собираетесь отправить вниз?— Четыре, — решительно заявила Маша. Хоуп только выругался. — Четыре тяжелых заряда, — добавила она. — Корабль Чужих должен быть полностью уничтожен.— На мой взгляд, хватит и одной, — раздался позади авторитетный голос полковника, — при условии если заряд попадет точно в район корабля, от него абсолютно ничего не останется.— Все четыре! — Семцова даже не обернулась. Ей была нужна гарантия. Взрыв, эквивалентный в общей сложности двумстам миллионам тонн тротила, Чужим совершенно точно не пережить.Хоуп, сидевший в своем кресле, выглядел предельно злым и расстроенным. Событий, подобных произошедшим на «Патне», во всей истории освоения космоса еще не бывало. Ну, случалось, террористы угоняли пассажирский рейдер, было несколько случаев бунта экипажа, но чтоб такое! Хоуп сам себе не верил. Военное подразделение (да еще и русское!) захватывает принадлежащий правительству США крейсер с ядерным оружием на борту и требует у капитана доступ к использованию ракет?! Это уже чересчур!— Ну, Хоуп? — оторвал капитана от грустных размышлений голос Семцовой. — Мы ждем с нетерпением!Капитан только покачал головой, вскрыл опечатанный ящичек, вынув находившийся в нем маленький серебристый ключ, вставил его в замок на пульте и повернул. Монитор перед ним высветил слово: «ЗАПРОС?»— Все готово, — тихо произнес Хоуп через некоторое время. — Вы получили желаемое, и, надеюсь, я могу идти?— Вы даже не посмотрите на это? — Казаков подошел к пульту, глядя в обзорное стекло, с которого компьютер убрал стальные щиты. Теперь вид на Ахеронт был открыт. Серо-белые облака внизу сливались в вихри и потоки, а поверхность четко ограничивала полоса терминатора — на лежащее под «Патной» полушарие LV-426 надвигалась ночь, — и лишь вокруг крейсера блистали тысячи звезд, а сам он купался в лучах чужого солнца, постепенно уходящего за край Ахеронта.— Было бы на что смотреть… — У Хоупа дернулась щека. — Мне это зрелище не доставит никакого удовольствия.— Пусть идет! — Марию Семцову Хоуп уже не занимал. Свое дело господин капитан сделал. Оставалось поставить последнюю точку в истории с Чужими. Сейчас она этим и займется.— Ну что, Бишоп? — Она повернулась к андроиду, завершавшему ввод координат в боеголовки ракет. Бишоп поднял на нее взгляд — на сей раз его лицо ничего не выражало, лишь в зрачках отражался алый свет монитора, на котором были обозначены только два слова: «ДА» и «НЕТ».— Все готово. Две боеголовки должны упасть точно в районе корабля. Погрешность не больше двухсот метров. Остальные — в радиусе двух-трех тысяч метров от цели. Взрыв накрывает территорию в несколько тысяч квадратных километров — там будет выжжено все. И еще… — Бишоп запнулся. — Я не исключаю возможности того, что сдетонируют реакторы звездолета, и мощь взрыва многократно усилится.— Ну и чудесно, — кивнула Маша. — Дай-ка я сама все сделаю.Бишоп уступил место, но, когда Семцова поднесла пальцы к клавиатуре, вдруг положил ей руку на плечо:— Еще одна деталь. Вблизи эпицентра взрыва окажутся еще два атмосферных процессора, работающих в автономном режиме.— И что из того?— А то, что LV-426 — сравнительно небольшой планетоид. Суммарная сила толчка по поверхности от одновременного взрыва нескольких мощных ядерных устройств в одном районе может привести к непредсказуемым последствиям.— И к каким же? — насторожился Гор, а Семцова убрала руку с клавиатуры и сделала страдальческое лицо: нате вам, новая проблема!— Скорее всего сила толчка окажется такой, что LV-426 сойдет со своей орбиты и скорее всего потеряет атмосферу.— Ну и дальше? — не поняла Маша. Она не видела в этом никакого препятствия.— Планета будет навсегда потеряна для колонизации, вот и все, — пожал плечами Бишоп.— Ах вот оно что! — отмахнулась Семцова. — Не беда! Я, конечно, понимаю, что это будет дополнительным пунктом обвинения против нас, однако…— Она быстро надавила клавишу «ENTER» и, широко улыбнувшись, добавила: — Сделать уже ничего нельзя — ракеты ушли!.. * * * …На белоснежной броне сияли последние лучи заходящей звезды, отливали синим и красным маленькие звездно-полосатые флажки на гладких округлых боках. Четыре отделившиеся от «Патны» тени уходили к Ахеронту, выбрасывая плазменные языки из ускорителей: последний прощальный привет мрачному мирку от земной цивилизации. Несколько вспышек обозначили отделение от конусообразных наконечников пустых топливных баков — четыре звездочки-точки лишь ускорили и без того стремительное движение и несколькими мгновениями спустя скрылись в плотных облачных вихрях.Бишоп оказался единственным, кто сообразил опустить на окна обзора защитные фильтры, но, несмотря на предосторожность, Семцова и другие на несколько мгновений потеряли возможность нормально видеть. Тьму ночной стороны Ахеронта разорвала вспышка такой непредставимой силы, что мозг «Патны» автоматически включил дополнительные защитные экраны, задерживающие потоки ионизирующих излучений. Пока люди терли глаза и бормотали нелестные эпитеты в адрес собственной непредусмотрительности, андроид с озабоченным видом наблюдал за показаниями приборов, менявшимися с каждой секундой. Его прогноз начинал сбываться.Орбита Ахеронта сместилась, и намного: сила толчка от нескольких мощных ядерных взрывов, многократно усиленная детонацией реакторов звездолета и расположенных в эпицентре атмосферных процессоров, была колоссальной. «Патна» должна была немедленно покинуть этот район: возникла дополнительная опасность. От LV-426 откололся крупный осколок. Планетоид был просто базальтовым монолитом — видимо, когда-то крупный астероид пролетал мимо звезды Z-3, и траектория его полета была такова, что незыблемые законы небесной механики сделали его планетой…Сейчас огромный кусок Ахеронта и с ним множество обломков поменьше были отброшены в пространство, а за основным фрагментом увязалось большое облако пыли и мелких камней. «Патна» неминуемо должна была попасть под метеоритный дождь, если бы осталась в этом секторе. Поэтому было необходимо срочно уходить.Семцова добилась своего: инопланетный звездолет полностью уничтожен, ни один из Чужих выжить в таком аду не мог, а планетоид LV-426 теперь представлял собой новый пояс астероидов и медленно рассеивающееся газопылевое облако — существование каких-либо форм жизни здесь представлялось отныне весьма проблематичным.— Ну, — коротко выдохнул Гор, — дело сделано. Что дальше?— Дальше? — переспросил Бишоп. — А вот что…Андроид быстро перебрался к центральному терминалу и активизировал режим ручного управления «Патны».— Надо поскорее убираться отсюда, — бросил он. — Берем курс на Землю, а там станем ориентироваться по обстановке. Но сначала выйдем из-под удара обломков LV-426. Взгляните-ка!Бишоп скомандовал компьютеру убрать с иллюминаторов защитные фильтры и ткнул пальцем в сторону обзорного окна.— Видите?— Да-а…— мрачно протянула Семцова. — Впечатляет.На «Патну» надвигалось быстро расширяющееся облако пыли и газов, тащившее за собой и более крупные осколки породы. Судя по радару, некоторые осколки Ахеронта имели настолько внушительные размеры, что столкновение с одним из них стало бы губительным для крейсера.— По показаниям приборов, взрыв был эквивалентен… Да их зашкалило! Много больше двух гигатонн тротила. Не понимаю, отчего энергия взрыва так усилилась… — усердно продолжал информировать Бишоп.Люди с удивлением и трудноскрываемым страхом наблюдали за развертывающейся картиной катастрофы, вызванной их же собственными руками. Андроид еще что-то говорил, но Семцова не слушала. Произошедшее теперь не волновало ее: поставленная цель была выполнена.Она сумела выжечь, испепелить, уничтожить осиное. гнездо, свитое Чужими на LV-426. Она отомстила за всех: за экипаж «Ностромо», за взвод Гормана, за Эллен Рипли, за колонистов Фиорины, за тех, кто погиб в последние дни. Угроза Чужих ушла навсегда, и теперь ни один Хиллиард, Берк или кто иной не сможет послать на верную смерть других людей. Теперь она, Мария Семцова, может твердо сказать: от непосредственной угрозы человечество избавлено. А уж поведать людям своей планеты о том, что ею испытано, что видено, что скрыто от общества холодной и жестокой волей бизнесменов-убийц в дорогих костюмах, Маша постарается. Постарается вдобавок и отправить в тюрьму Хиллиарда с шайкой. Так что окончательной точки в эпопее, начатой более полувека назад так нелепо погибшей Эллен Рипли, еще не поставлено.На очереди возвращение в Солнечную систему и борьба с теми, у кого, как и у Чужих, нет души, а разум направлен только на одно: у тех, правда, — пиша и размножение, у вторых — деньги и власть.Щелкнул замок, дверь командного отсека, ведущая в главный коридор, скользнула в сторону, и, повернувшись, Маша увидела бледного, с отвисшей челюстью и дрожащими руками, Андрея Ильина. За ним стояли Логинов и Стеклы. Их вид тоже оставлял желать лучшего, врач едва не плакал.— С вами все в порядке, ребята? — первым шагнул к ним Казаков. — Что-нибудь произошло?— Еще как… — загробным голосом прошептал медтехник, — случилось то, что не должно было случиться!— Ну и ну! — сжал ладони в кулаки Гор. — И как теперь прикажете поступать?Полковник первым нарушил всеобщее молчание, наступившее после сбивчивого рассказа Ильина. Еще пять минут назад казалось, что время Чужих ушло навсегда, а сейчас… Где-то в недрах крейсера бродят двое монстров, и у людей не оставалось сомнений в том, что, если немедленно не принять меры, жизнь всех находящихся на «Патне» людей будет поставлена под серьезную угрозу. Все помнили, как один-единственный Чужой меньше чем за 12 часов перебил экипаж «Ностромо». Теперь же их двое. Правда, и людей побольше, вдобавок вооружены они значительно лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58