– Бум! – воскликнул Пайкел с верхней ветки.
Айвэн зарычал, но Пайкел быстренько перепрыгнул на сук пониже, и оплеуха Айвэна досталась пустому воздуху, а потерявший равновесие дворф сорвался со своего места. Однако по пути вниз он ухитрился ухватить прядь зеленых волос Пайкела, увлекая брата за собой.
Они ударились оземь вместе, бок о бок, а шлем Айвэна, украшенный оленьими рогами, и котелок Пайкела полетели в сторону. Братья вскочили и уставились друг на друга.
Кэддерли взглянул на Шейли, которая недоуменно качала головой, пытаясь подавить смех.
– По крайней мере, ты не отправилась вслед за ними, – хмыкнул молодой жрец.
Билаго пропустил его, и Кэддерли спрыгнул вниз, чтобы прекратить драку. Некоторым образом юный жрец был рад немного отвлечься. Перед ними стояла опасная задача с неясными перспективами, так что немного веселья перед боем совсем не помешает. Но Кэддерли не одобрял кривлянья дворфов, о чем и сообщил обоим братьям в недвусмысленных выражениях, когда, наконец, разнял их.
– Это он виноват, – фыркнул Айвэн, но Кэддерли и его осуждающе покачивающийся палец предупредили дворфа о необходимости наконец замолчать.
– О-о-о, – выдохнул Пайкел.
И когда Билаго через секунду спустился на землю, дворф нагнулся и шепнул «бум» прямо ему в ухо.
Кэддерли и Айвэн развернулись, но Пайкел опять всего лишь невинно насвистывал веселую утреннюю песенку.
Шейли повела всех быстро, уверенно, не колеблясь в выборе развилок и поворотов на бесчисленных запутанных тропках. Солнце только-только начало взбираться на голубое небо, когда показалась Библиотека Назиданий, темная и холодная, чьи квадратные стены, казалось, просто отвергали тепло дня.
Так они и шагали впятером – Айвэн и Пайкел замыкали шествие, Шейли и Кэддерли возглавляли его, а дрожащий Билаго шел в середине. Только когда перед ними уже замаячила сломанная дверь, Кэддерли по-настоящему задумался об их новом спутнике, слабом, никогда не сражавшемся человеке. Молодой жрец, подняв руку, остановил друзей.
– Тебе не надо идти туда, – обратился он к Билаго. – Отправляйся в Кэррадун. Предупреди горожан о Кьеркане Руфо и созданиях ночи.
Вайсеро Билаго посмотрел на молодого жреца так, будто юноша только что дал ему пощечину.
– Я не искушен в битвах, – признал он. – И я не трепещу от радости при мысли о перспективе встречи с Кьерканом Руфо, вампир он или нет! Но леди Даника там – ты сам это сказал.
Кэддерли взглянул на серьезно кивнувшую Шейли.
– Решительность – вот единственное истинное оружие против таких, как Кьеркан Руфо, – вставила эльфийка.
Кэддерли опустил руку на плечо Билаго и почувствовал, что алхимик обрел силы от своих собственных слов. Хотя когда они, продолжив поход, приблизились к дверям, бедолагу снова заметно затрясло.
На этот раз всех остановил Айвэн. – Прежде чем мы туда войдем, надо наметить путь, – рассудительно буркнул дворф.
Кэддерли скептически посмотрел на него.
– Мы понятия не имеем, где может находиться Даника, – сказала Шейли, – или где можно наткнуться на Руфо и его сторонников.
– Если свернем не туда, то передеремся со всеми, кто засел там, раньше, чем найдем Данику, – возразил Айвэн, но потом, будто внезапно сообразив, что он только что сказал, особенно о драке со всеми, вспыльчивый дворф пожал плечами, будто это уже не имело значения, и снова повернулся к двери.
Кэддерли вытащил свою световую трубку и открыл ее сзади. Из маленького отсека выскользнул заговоренный диск, даже на солнце его сияние ослепляло. Потом молодой жрец снял шляпу и пристроил светящийся диск за украшающим ее священным символом Денира.
Юноша взглянул на двери и вздохнул. По крайней мере, они войдут не в темноту. И все же Кэддерли не вдохновляла идея бродить по этому впечатляющему своими размерами зданию, когда в нем так много врагов, а у них совсем нет времени. Сколько комнат можно обыскать за день? Наверняка даже не половину покоев Библиотеки Назиданий.
– Начнем снизу, – предложил Кэддерли. – Кухня, главная молельня, даже винный погреб. Руфо наверняка забрал Данику и Дориген туда, где потемнее.
– Ты допускаешь, что он захватил их, – заметила Шейли, и ее тон напомнил Кэддерли, что и девушка-воительница, и колдунья изобретательны, проворны и умелы. – Давайте иметь в виду, что Даника, возможно, вовсе и не там.
Кэддерли знал лучше. В сердце своем он не сомневался, что Даника в Библиотеке и что она в беде. Он хотел ответить эльфийке, но Персиваль опередил его, пустившись в дикий танец по веткам над их головами.
– Эй, мелкий крысеныш! – завопил Айвэн, прикрывая голову широкими ладонями.
Пайкел, казалось, был в равной степени возбужден, но, в отличие от брата, зеленобородый дворф не протестовал. Он показал коротким пальцем на белку и запрыгал вверх-вниз.
– Что такое? – одновременно спросили Кэддерли и Шейли.
Персиваль пробежал по ветке и огромным прыжком перелетел на крышу Библиотеки, заплясав на водостоке, кувыркаясь и взволнованно вереща.
Кэддерли взглянул на Пайкела.
– Персиваль нашел их.
Он скорее утверждал, чем спрашивал.
– О-о-ой! – согласился проницательный (по крайней мере, в том, что касалось природы) дворф.
Кэддерли повернулся к своему другу-грызуну.
– Даника? – спросил он.
Персиваль высоко подпрыгнул, едва не сделав сальто.
Айвэн протестующее взревел:
– Эта крыса нашла их?
Возмущению его не было предела. Пайкел отвесил брату подзатыльник.
– Это все, что мы знаем, – напомнила Шейли вспыльчивому Айвэну, пытаясь остановить очередную междоусобицу.
Кэддерли даже не слышал их. Он дружил с Персивалем уже три года и знал, что зверек не глуп. Далеко не глуп. Кэддерли не сомневался, что Персиваль понимает, что они ищут Данику.
Он последовал за Персивалем, а его друзья зашагали за ним, огибая южное крыло Библиотеки. Большая его часть пострадала от пожара, но стена и окно у самого края здания уцелели. Персиваль проворно бежал вдоль водостока, осторожно минуя грубые расколотые камни. Последний прыжок – и он приземлился на подоконник маленького окошка на втором этаже.
Кэддерли закивал даже прежде, чем бельчонок остановился.
– Даника там? – с сомнением спросил Айвэн.
– Личная комната декана Тобикуса, – объяснил Кэддерли, и ему все стало ясно.
Если Руфо поймал Данику, женщину, которую так давно желал, он наверняка выделил ей самую удобную и пышную комнату в Библиотеке, а ничто так не соответствовало этим требованиям, как личные покои декана.
За уверенностью последовала секунда слепого ужаса. Если следовать этой логике и если Персиваль прав, значит, Руфо действительно заполучил Данику!
– Какой кратчайший путь в эту комнату? – спросил Айвэн, решив не продолжать бесполезный спор.
– Кратчайший – прямо наверх, – ответил Кэддерли, и все взгляды устремились к небу.
Айвэн поворчал немного, пытаясь прикинуть, как доставить туда всех. Наконец он тряхнул головой и оглянулся на молодого жреца, готовый в пух и прах разнести его план, и тут же подпрыгнул от удивления. Там, где у Кэддерли раньше были обычные руки и ноги, теперь красовались беличьи лапы – лапы, покрытые белой шерсткой!
Шейли, не столь изумленная, протянула Кэддерли конец крепкого шнура, и он легко взобрался вверх и вскоре уселся на узком подоконнике рядом с Персивалем.
Окно было всего несколько дюймов шириной – просто квадратная трещина в стене. Кэддерли заглянул в него, диск на его шляпе освещал комнату. Однако разглядеть что-то внутри оказалось сложно – глубина оконца превышала фут. Виднелся лишь край кровати, а на ней, под атласной простыней – абрис женской ноги.
– Даника, – хрипло прошептал Кэддерли, стараясь взглянуть под лучшим углом.
– Что ты видишь? – окликнул снизу Айвэн.
Это Даника. Кэддерли знал, что это Даника.
Он подался назад, велел своим рукам и ногам превратиться в обычные и погрузился в Песнь Денира. Он уже так близко, простому камню его не остановить.
– Что ты видишь? – снова потребовал ответа Айвэн, но потерянный в Песни, в магии своего бога, Кэддерли не услышал зова.
Он сконцентрировался на камне вокруг окна, увидев самую его сущность. Воззвав к своему богу, юноша вытащил из-за спины бурдюк, окропил кладку водой, приложил к вдруг ставшим вязкими и податливыми камням ладони и начал изменять форму вещества.
Толстое оконное стекло под руками Кэддерли выпало и чуть не угодило по голове стоящему внизу, руки в бока, Айвэну.
– Эй! – вскрикнул дворф, и Кэддерли услышал его даже сквозь приливы Песни.
Он осмотрел свою работу, вспомнил о друзьях и приделал к камню выступ, за который надежно зацепил шнур Шейли.
Итак, окно стало широким, и Кэддерли влез в комнату. Денир покинул его, как только юноша очутился в оскверненном месте; если бы он сосредоточился, то понял бы это лучше. Даже сияние светового диска, прикрепленного к широкополой шляпе, казалось, потускнело.
Но Кэддерли ничего не замечал. Его взгляд и мысли были направлены лишь на кровать, на фигуру Даники, лежащей слишком тихо и слишком спокойно.
Шейли буквально взлетела вверх по веревке, ворвавшись в комнату вслед за Кэддерли. Айвэн, а за ним и Пайкел, перебирая сильными дворфскими руками, быстро залезли за ними, хотя Пайкел надолго задержался на подоконнике, чтобы втянуть несчастного Билаго вверх на пятнадцать футов к окну.
Кэддерли стоял рядом с постелью, не сводя глаз с девушки, не находя в себе сил протянуть руку и дотронуться до Даники.
Она останется холодна к его прикосновению. Холодна. Он знал это. Он знал, что она мертва.
Шейли не могла больше выносить неопределенности; она не могла видеть, как Кэддерли испытывает столь страшные муки. Эльфийка низко нагнулась над кроватью и приложила чуткое ухо к сжатым губам Даники. Секунду спустя она выпрямилась, глядя прямо в глаза Кэддерли, и медленно покачала головой. Ее рука отвела ткань туники от шеи девушки, открывая подсохшие раны – два точечных отверстия от укуса вампира.
– О-о-о, – простонали Айвэн и Пайкел разом.
Вайсеро Билаго всхлипнул, борясь со слезами.
Осязаемое подтверждение того, что Даника ушла, что Руфо забрал ее, вселило в самое существо Кэддерли вращающийся шар горя, шар с острыми шипами, причиняющими молодому жрецу боль, проникающими в каждый уголок его души, разрывающими сердце и чувства. Даника мертва! У него отняли его любовь!
С этим Кэддерли смириться не мог. Кэддерли не мог этого позволить. Никак.
Он призвал Песнь Денира в свои мысли, пробиваясь сквозь завесу зла, пропитавшего это место. От усилий голова раскалывалась, но он не отступал. Только не тогда, когда Даника, его любовь, лежит, неподвижная и бледная, перед ним.
Мысли Кэддерли неслись в потоке мелодии, толчками распахивая закрытые двери и стремясь к высшим уровням энергии. Он ушел от своих друзей, не физически, ибо тело его по-прежнему стояло рядом с постелью, но духовно, его душа освободилась от смертной оболочки, стремясь в царство духов, в царство смерти.
Так что Кэддерли не услышал визга Шейли и никак не отреагировал на высунувшуюся из-под кровати крепкую руку, схватившую эльфийку за щиколотку.

Кэддерли видел все, что происходит в комнате, но словно издалека, так, будто он совершенно оторван от событий. Сквозь густую пелену серого тумана он различал собственное тело, стоящее совершенно неподвижно, и видел Шейли, упавшую на пол. Похоже, кто-то пытался затащить ее под кровать.
Кэддерли ощущал заполнившую комнату опасность и чувствовал, что его спутница эльфийка в беде. Он знал, что должен идти к ней, должен помочь своим друзьям. Однако юноша медлил, не возвращаясь в свою телесную оболочку. Шейли окружают сильные союзники – он видел, что Айвэн и Пайкел двигаются, вероятно кидаясь к ней. Придется на этот раз довериться им – Кэддерли понимал, что если он покинет сейчас царство мертвых, то не скоро еще найдет силы, чтобы вернуться туда, а тем более в оскверненной Библиотеке. Он искал дух, а духам свойственно ускользать. Если он надеется вернуть Данику, то надо найти ее быстро, прежде чем она займет свое место в потустороннем мире.
Но где она? Кэддерли несколько раз отправлялся в мир духов, он погружался в него за Эйвери Скеллом, когда нашел наставника, лежащего мертвым, с развороченной грудью на столе гостиницы «Чешуя дракона» в Кэррадуне. Кэддерли отправлялся, в царство смерти за душами людей, которых он убил, за наемными убийцами, утащенными вниз созданиями теней прежде, чем молодой жрец успел воззвать к ним. Он уходил в мир мертвых за Вандером и сдерживал злобного убийцу Призрака, пока Вандер прокладывал себе путь обратно к жизни с помощью чар своего восстанавливающего кольца.
Кольцо!
Кэддерли ясно видел, как оно сверкает на корявом пальце Айвэна – единственная столь отчетливо различимая вещь в комнате. Юноша верил, что может воспользоваться кольцом, как воротами, способными возвратить Данику в царство живых. Если только как-то заставить Айвэна надеть это кольцо на палец Даники, то Кэддерли, возможно, будет легче вернуть душу Даники обратно в ее телесную оболочку.
Но где же она? Где его любовь? Он звал Данику, позволив образу комнаты испариться из его мыслей, направив свой разум во все стороны. Дух Даники должен быть здесь; она наверняка умерла совсем недавно. Она должна быть тут, или, по крайней мере, тут должен был остаться след ее ухода, которым может воспользоваться Кэддерли. Он вырвет ее из рук самого бога, если потребуется!
Но следа не было. И духа. И Даники.
Кэддерли ослаб, понимая, что она для него потеряна. Внезапно он лишился смысла жизни, лишился причины возвращаться в свое бренное тело. Пусть Денир забирает его сейчас, подумал он, и с его страданиями будет покончено.
В пасмурном пространстве, оставленном им позади, что-то прояснилось – в комнате двигались. Затем молодой жрец увидел вампира, – так же четко, как он видел кольцо Айвэна, – появляющегося из-под кровати.
Бэкио оторвался от размытой фигуры – Кэддерли знал, что это Шейли, – и вскочил на ноги. Он был не-мертвым, существующим сразу в двух плоскостях, столь же материальным для Кэддерли в мире духов, как, очевидно, для Айвэна и остальных в реальном пространстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33