Лишенных (пусть даже временно) дворянских прав д’Арков? Вот уж кому, как говорится, не по чину!Наконец, по прибытии в Шинон Жанну незамедлительно приняли обе королевы — Иоланда Анжуйская, теща дофина, и ее дочь, Мария Анжуйская, его жена. Как видите, Деву доставили в Шинон с почетом, и ни о каком преодолении препон говорить не приходится. А ведь по логике вещей Жанна, будучи ясновидящей смиренной крестьянкой, не должна была бы проникнуть дальше привратницкой. Конечно, о ее появлении доложили бы дежурному офицеру, тот — коменданту, последний, может быть, дофину… Но чем бы все это кончилось? Ясновидящие в те времена бродили по французским дорогам в превеликом множестве…И последнее. Да, «ремесленники выковали Жанне доспехи» (а кто же еще мог это сделать?), но заплатил-то за них король, причем целых сто турских ливров Турский ливр (франц. livre от лат. libra — фунт) — французская денежно-счетная единица, существовавшая с начала IX в. по 1795 г. и делившаяся на 20 су или 240 денье (существовали турский и парижский ливры, причем со времен короля Филиппа IV Красивого, т.е. с начала XIV в., турский являлся преобладающим). Как реальная монета чеканился единственный раз — в 1656 г. и тогда весил 7,69 г. серебра. В описываемое время равнялся весовому фунту серебра, так что доспех Жанны стоил сто фунтов (т.е. ок. 40 кг) серебра.

— сумму по тем временам огромную: доспехи герцога Алансонского, например, стоили только восемьдесят. И вообще, в средствах Дева не стеснялась: «Когда моя шкатулка пустеет, король пополняет ее» — легкомысленно говаривала она. И самый поразительный факт: Жанна потребовала хранящийся за алтарем церкви святой Екатерины во Фьербуа меч, некогда принадлежавший не кому-нибудь, а самому коннетаблю Бертрану дю Геклену (тому самому, предку Жиля де Рэ); потребовала его — и получила. И еще одна деталь: перстнем дю Геклена она уже обладала, когда явилась в Шинон. Как попала эта фамильная драгоценность в руки крестьянки?Вопросы эти можно множить бесконечно — все новые и новые возникают буквально на каждом шагу. И так будет до тех пор, пока место легенды не займет Историческая правда С перерывами тянувшаяся с 1337 по 1453 год Столетняя война была делом исключительно семейным — право на французский престол оспаривали ближайшие родственники (недаром в истории Англии этот период именуется «временем Французских королей»). Для нашей героини это имеет решающее значение: в любой иной ситуации ее история оказалась бы или совсем другой, или невозможна вообще.Августейшая супруга французского венценосца Карла VI Безумного, Изабелла Баварская (более известная как королева Изабо), отличалась темпераментом столь пылким, что из двенадцати ее детей лишь первые четверо, судя по всему, появлением на свет были обязаны мужу. Отцами других являлись младший брат короля, герцог Людовик Орлеанский В описываемое время герцоги Орлеанские представляли собой ветвь дома Валуа династии Капетингов. Титул герцога Орлеанского с XIV в. носили младшие принцы французского королевского дома. Карл VI пожаловал герцогство Орлеанское своему брату Людовику (1392); внук последнего стал позднее королем Людовиком XII, а его правнук — Франциском I. Людовик Орлеанский был регентом при душевнобольном Карле VI. Однако на пост регента претендовал также двоюродный брат короля, Иоанн Бесстрашный (или Неустрашимый), герцог Бургундский (в 1404—1419 гг.). В результате этого соперничества в 1407 г. герцог Орлеанский погиб на парижской улице от рук подосланных Иоанном Бесстрашным убийц. Однако триумф бургундца продлился всего двенадцать лет: в 1419 г., когда и столица, и монарх находились в его руках, Иоанн Бесстрашный направился в Монтеро для переговоров с дофином Карлом. Встреча произошла на мосту, и герцог Бургундский был коварно убит приближенными дофина, что и вынудило сына и наследника Иоанна, Филиппа Доброго (правившего в 1419—1467 гг.) перейти на сторону англичан. А это последнее обстоятельство не могло не сказаться на ходе Столетней войны. И только в 1435 г. ценой уступки городов на Сомме (Сент-Кантена, Бове, Перонна и др.) дофину (теперь уже королю Карлу VII) удалось склонить Филиппа Доброго разорвать союз с Англией и заключить договор с Францией, после чего соединенные франко-бургундские войска изгнали англичан из их последнего оплота — Нормандии и ее столицы Руана.

, а также некий шевалье Луи де Буа-Бурдон. Последним ее ребенком и стала появившаяся на свет 10 ноября 1407 года Жанна — внебрачная дочь, отданная на воспитание в семью обедневших дворян д’Арков. Родившаяся в прелюбодеянии, она оставалась тем не менее принцессой крови — дочерью королевы и брата короля; это обстоятельство объясняет все странности ее дальнейшей истории. И даже прозвище Орлеанская Дева свидетельствует не о героическом командовании войсками под Орлеаном (кстати, военачальниками-то были другие, подлинно выдающиеся — упоминавшийся граф Дюнуа, сводный брат Жанны, а также наш герой — Жиль де Рэ), а о принадлежности к Орлеанскому дому династии Валуа.Уже на следующий день после официального представления при шинонском дворе Жанна беседовала с дофином Карлом, причем — и это отмечают все свидетели — сидела рядом с ним, что могла себе позволить лишь принцесса крови. При появлении герцога Алансонского она бесцеремонно поинтересовалась:— А это кто такой?— Мой кузен Алансон.— Добро пожаловать! — благожелательно проговорила Жанна. — Чем больше будет нас, в ком течет кровь Франции, тем лучше…Признание, согласитесь, совершенно прямое.Кстати, в сражениях Жанна пользовалась не только мечом великого коннетабля, но и специально для нее выкованным боевым топором, на котором была выгравирована первая буква ее имени — J, увенчанная короной. Свидетельство, прямо скажем, красноречивое. Присвоить себе не принадлежащий по праву геральдический атрибут, да еще такого ранга, было в XV веке попросту немыслимо. Через несколько дней после того, как 8 сентября 1429 года Жанна была ранена в окрестностях Парижа, она передала это свое оружие в дар аббатству Сен-Дени в качестве приношения по обету. По сей день там сохранилась напоминающая надгробие каменная плита, на которой изображена Жанна в доспехах — в левой руке она сжимает боевой топор с четко различимой «J» под короной. В том, что изображена именно Орлеанская Дева, сомневаться не приходится, ибо надпись на плите гласит: «Таково было снаряжение Жанны, переданное ею в дар св. Дени».«Голоса», призвавшие Жанну к исполнению высокой миссии, также делаются более объяснимыми, если вспомнить не о семействе д’Арков, а о действительных ее предках и родичах: дед ее, Карл V Мудрый, был женат на Жанне Бургундской, вошедшей в историю как Жанна Безумная; отец, Людовик Орлеанский, страдал галлюцинациями; сводная сестра Екатерина Валуа, жена английского короля Генриха V Плантагенета, — тоже; их сын Генрих VI опять-таки известен под именем Безумного…Историкам все это давным-давно известно. В том числе — и что Жанна вовсе не была сожжена на костре: ведь королевская кровь священна (счет казненным августейшим особам открыли впоследствии несчастные английские королевы — сперва жены Генриха VIII, потом — Мария Стюарт); монарха или принца крови можно низложить, пленить, заточить, убить, наконец, — но никоим образом не казнить.В рукописи №11542, хранящейся в Британском музее, сказано глухо: «в конце концов велели ее сжечь при всем народе. Или какую-нибудь другую женщину, на нее похожую. О чем многие люди имели и все еще имеют разные мнения». Так называемая же «Летопись настоятеля собора св. Тибо в Меце» куда категоричнее: «В городе Руане в Нормандии она была возведена на костер и сожжена. Так говорят, но с тех пор было доказано обратное!» Уже сами обстоятельства, связанные с казнью, наводят на размышления. Во-первых, перед казнью Жанну не соборовали, а ведь этот обряд в XIV—XV веках был обязателен для всех, кроме детей и праведников. Дева же, обвиненная в сношениях с дьяволом, кем-кем, но уж праведницей никак не была! Из этого обстоятельства историк Робер Амбелен делает вывод: «…ей было отказано в этом высшем таинстве, поскольку было известно, что ей отнюдь не предстояло умереть». Во-вторых, восемь сотен английских солдат буквально вытеснили народ с площади Старого рынка, где был сложен костер. Затем под конвоем из 120 человек туда была приведена некая женщина, чье лицо скрывал низко надвинутый капюшон. А ведь обычно приговоренные к сожжению шли с головой, покрытой лишь бумажным колпаком или короной.Кого же в действительности сожгли тогда в Руане? Одни историки считают, будто некую колдунью (то ли Жанну ла Тюркенн, то ли Жанну Ваннериль, то ли Жанну ла Гийоре). Другие — будто на костре погибла некая монахиня, осужденная за лесбийскую любовь или же скотоложество, которая добровольно предпочла быструю смерть долгому угасанию в темнице. Боюсь, этого нам не узнать никогда.Зато доказано, что до февраля 1432 года Орлеанская Дева пребывала в почетном плену в замке Буврёй в Руане, потом была освобождена, 7 ноября 1436 года вышла замуж за некоего овдовевшего рыцаря Робера дез Армуаза, сеньора Тишемона (прекрасный способ легально сменить имя!), и в 1436 году вновь возникла из небытия в Париже, где была и узнана былыми сподвижниками, и обласкана Карлом VII (нежно обняв ее, король воскликнул: «Девственница, душенька, добро пожаловать вновь, во имя Господа…») Надо сказать, за это время появились четыре самозванки, выдававших себя за чудесно спасшуюся Орлеанскую Деву. Всех их арестовывали, судили, одну — некую Перринаик Бретонку — даже казнили. Но к нашей истории они прямого отношения не имеют.

. Скончалась Жанна д’Арк (теперь уже — дама дез Армуаз) летом 1449 года.Знают об этом все — кроме тех, кто не желает знать. Жаль только, что имя этим нежелающим — легион. Впрочем, оно и не удивительно: ведь жить в привычной парадигме мифа куда спокойнее и удобнее, в профессиональной же среде любые покушения на миф чаще всего воспринимаются как ересь. На костер, конечно, не возведут (времена не те!), но коситься будут непременно, на академической же карьере можно недрогнувшей рукою ставить большой жирный крест. Но почему? Чтобы разобраться в этом, необходимо понять историческую роль Орлеанской Девы. Она никоим образом не была военачальницей — да этого и не требовалось, ибо ее задачей являлось утверждение прав дофина на французский престол.За два года до кончины, в 1420 году, Карл VI Безумный, зная, что дофин Карл не доводится ему сыном, назвал преемником двоюродного внука — юного английского короля Генриха VI. Несогласные с его решением французы полагали, что по закону право на трон должно отойти к племяннику короля, Карлу Орлеанскому (сыну неоднократно упоминавшегося Людовика), однако тот томился в английском плену, где ему суждено было провести еще восемнадцать лет Замечу, эти годы отнюдь не пропали втуне. В качестве государственного и военного деятеля Карл Орлеанский сегодня прочно забыт. Зато поэт Карл Орлеанский, автор блистательных баллад, рондо и ритурнелей, издается и читается в Европе поныне. Годы, проведенные в плену, Карл поддерживал переписку с Франсуа Вийоном, а позже, в 1457 г., Вийон посетил его двор в Блуа. Двухтомник стихотворений Карла Орлеанского и сегодня можно купить чуть ли не в любом книжном магазине Франции. На английский его прекрасно переводил Роберт Луис Стивенсон.

. Следовательно, мало-мальски подходящим кандидатом на престол оставался дофин Карл; но чьим он был сыном — Людовика Орлеанского или безродного дворянчика де Буа-Бурдона? В первом случае его легитимность еще можно было признать, во втором — никоим образом. Вот тут-то и должна была, по замыслу авторов тщательно разработанной интриги, выступить на сцену Жанна — несомненная принцесса крови; явиться и подтвердить, что дофин является ее родным, а не сводным братом, а затем добиться его коронации.С ролью своей она справилась блистательно, при первой же встрече во всеуслышание заявив дофину:— Я говорю тебе от имени Господа, что ты истинный наследник короны Франции и сын короля, и Он послал меня к тебе, чтобы отвести тебя в Реймс, где ты получишь венчание и помазание, если хочешь.Заметьте, речь идет вовсе не о предложении меча и грядущих воинских свершениях (они само собой разумеются), главная цель обозначена совершенно точно.Англичанам оставалось одно — опорочить Жанну, сделав недействительным ее свидетельство, что и было осуществлено на Руанском процессе. Естественным ответным ходом явилось оправдание Жанны на контрпроцессе, проведенном в 1451 году: при жизни дамы дез Армуаз сделать это было невозможно, поскольку над спасенной Девой все-таки тяготел приговор инквизиции, да и оглашать подробности фальсификации казни было ни в коем случае нельзя. Поскольку близкий финал войны был уже очевиден, отказавшиеся от претензий на французский престол англичане согласились с оправданием Жанны. Следующим шагом явилось состоявшееся четыре с лишним века спустя причисление Орлеанской Девы к лику святых — французской монархии уже не существовало, но общественному сознанию требовалось, чтобы легитимность более чем сомнительного Карла VII была засвидетельствована высшим из авторитетов… И в этом смысле Жанна д’Арк воистину выиграла Столетнюю войну и спасла Францию.Совсем недавно, в 1999 году, канадский режиссер Кристиан Дюгэй поставил фильм «Жанна д’Арк», где заглавную роль исполняла Лили Собески и снимались Жаклин Биссет, Мори Чайкин, Пауэрс Бут, Максимилиан Шелл, Питер О’Тул, Ширли Мак-Лейн, Роберт Лодок, Джонатан Хайд, Олимпия Дукакис, Нил Патрик Хэррис, Чэд Уиллетт, Питер Страусс и другие. Вслед за ним вышел еще один — под тем же названием, но поставленный знаменитым Люком Бессоном, где Орлеанскую Деву потрясающе сыграла Мила Йовович, а в других ролях блистали Джон Малкович, Фэй Дануэй, Дастин Хоффман, Тимоти Уэст, Паскаль Грегор, Винсент Кассель, Ричард Райдинг, Десмонд Харрингтон. И что же?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61