— Неа. Нет такого Хэмилтона. Извините.
— Но ведь это невозможно, — прошептал Сэвэдж.
— После Мэдфорд Гэпа нет ничего невозможного, — заявил Акира.
— Должно быть хоть какое-нибудь объяснение. — Сэвэджу внезапно пришло в голову: — Это произошло шесть месяцев назад. Значит, он мог оставить работу здесь, переехать в другой город и начать практиковать в другой больнице.
— А как отыскать такую информацию? — спросила Рэйчел толстяка за конторкой.
— Вам нужно поговорить с начальником отдела кадров. В компьютер заложены только имена врачей, работающих на данный момент.
— А где?..
Мужчина показал, как пройти в отдел кадров.
— Вам лучше поторопиться. Сейчас почти пять. Они скоро закрываются.
— Я проверю, — быстро сказал Акира, — Сэвэдж, позвони в отделы кадров остальных больниц.
Японец помчался по коридору.
Стараясь не налететь на запрудивших вестибюль больных, Сэвэдж кинулся к платным телефонам-автоматам на другом конце зала.
— Встретимся здесь! — крикнула ему вдогонку Рэйчел.
— А где?..
— Поняла!
Продолжая бег к телефонам, Сэвэдж услышал, как она нетерпеливо задала вопрос толстяку в справочном:
— Как мне попасть в бизнес-офис?
Сэвэджу стало интересно, зачем это ей. Но его занимало лишь то, что на данный момент все телефоны оказались занятыми. Он взглянул на часы: без шести пять. Встревоженный, он вытащил из кармана пригоршню мелочи, просмотрел список адресов и телефонов, которые ему дала Рэйчел, увидел, что какая-то женщина повесила трубку, и кинулся к аппарату. Нажимая кнопки, он оглядел вестибюль. Рэйчел ушла.
13
Они сидели в кафе Хэррисбургской госбольницы, уставясь в чашки.
— В отделе кадров мне сообщили, что за последние пять лет не был зарегистрирован ни один доктор Хэмилтон, — сказал Акира.
— Зато в другой больнице доктор Хэмилтон все-таки был, — сказал Сэвэдж. Акира выпрямился.
— Три года назад, — продолжил Сэвэдж. — Женщина. Пожилая. Умерла от сердечного приступа.
Акира снова рухнул на спинку стула.
— Похоже, что доктор Хэмилтон существует не больше, чем Мэдфорд Гэпский Горный Приют, — мрачно подытожил Сэвэдж.
— Это неполный список несуществующих вещей и людей, — внезапно вступила в разговор Рэйчел. — Вы, конечно, можете считать себя живыми, но на самом деле вас нет.
— О чем это ты? — удивился Акира.
— По крайней мере, если принимать во внимание Хэррисбургские больницы. Я зашла в бизнес-офис. Пока они проверяли мой запрос, я позвонила в другую больницу, чтобы не терять времени — до его закрытия, как вы помните, оставалось совсем немного. И там попросила выдать мне необходимую информацию.
— Какую информацию? — нажал голосом Акира.
— Бизнес-офис — контора, рассылающая пациентам счета за пребывание. Несколько раньше вы называли мне имена, под которыми лечились. Я назвалась страховым агентом. И сказала, что моя компания заплатила несколько месяцев назад за ваше лечение. А теперь с вашей стороны поступают жалобы. В каждой больнице я спрашивала, почему они высылают уведомления на суммы, превышающие уплаченные нами. Люди, с которыми я разговаривала, отнеслись ко мне сочувственно. Эту проблему решить крайне просто, сказали они. И проверили компьютерные файлы. И вы себе представить не можете: информации о вас на компьютерах — ноль. Ни в одном из госпиталей о вас нет никакой информации.
Сэвэдж так сжал чашку, что едва ее не раздавил.
— Так где же мы, черт побери, лежали?
— Может, в остеопатической, — пожала плечами Рэйчел. — Но завтра, когда мы начнем проверять ее, я подозреваю, что…
— Мы получим те же результаты, — сказал Акира. — Нет отеля “Мэдфорд Гэпский Горный Приют”. Мы не видели друг друга мертвыми. Никогда не встречались с доктором Хэмилтоном. Не лежали в Хэррисбургской больнице. Что еще не происходило?
Сэвэдж с трудом поднялся и пошел от них прочь.
— Ты куда? — Рэйчел вскочила и помчалась следом, за ней шел Акира.
— В справочное.
— Но зачем? — Рэйчел старалась приноровиться к широким шагам Сэвэджа, вышедшего в вестибюль. — По-моему, мы узнали здесь обо всем.
— Нет. Осталась одна вещь, о которой мы не спросили. Дорогу в пункт неотложной помощи.
14
В ярко освещенном вестибюле усталая медсестра оторвалась от бумаг и посмотрела на них из-за стола.
— Да, сэр? Чем могу.?..
Увидев застывшее от напряжения лицо Сэвэджа, она нахмурилась. И перевела встревоженный взгляд на Рэйчел и Акиру.
— Мне нужен врач, — сказал Сэвэдж.
— Произошел несчастный случай? — Она встала. — Ран что-то не заметно. Может, помощь требуется не вам?
— Я сказал, что хочу повидаться с врачом.
Медсестра пораженно заморгала.
— Разумеется, сэр. — Она нервно отступила на шаг назад. — Пожалуйста, подождите здесь. — И исчезла в длинном коридоре.
— Спокойнее, — предупредил Акира.
— Я стараюсь, но пользы от этого — с гулькин нос. Мне необходимо знать точно.
Внезапно появилась медсестра, рядом с которой в больничном хирургическом халате шел высокий мужчина.
— Слушаю вас, сэр. — Молодой человек замедлил шаги, осторожно приближаясь к Сэвэджу. — Меня зовут доктор Рэйнолдс. Главврач этого отделения. Я смогу чем-ни…
— Мне необходимо сделать рентген.
— Но зачем? — Врач напряженно изучал фигуру Сэвэджа. — Вы чувствуете боль?
— Можете в этом не сомневаться.
— Где? В груди? В руке?
— Везде.
— Что?
— Я хочу… мне необходимо сделать… полное просвечивание тела рентгеновскими лучами.
— Всего тела?.. Зачем вам это?.. Опишите симптомы.
— Боль от макушки до пяток. Выносить ее я больше не в силах. Мне необходимо знать, что со мной. Пожалуйста, сделайте мне рентген — это единственное, о чем я прошу.
— Но мы не можем просто так…
— Я заплачу.
— И все-таки мы не можем… Ваш семейный врач знает о вашей боли?
— Я много путешествую. Семейного врача у меня нет.
— Но без диагноза…
— Я же сказал, что способен заплатить за услугу.
— Дело не в деньгах. Мы не можем безо всякого повода делать рентген. Если ваша боль столь сильна, как вы говорите, то лучше бы вам пройти в отделение и дать себя осмотреть.
— Ваше имя, пожалуйста, — сказала молоденькая девушка.
Сэвэдж повернулся к женщине, заменившей в окошке справочного усталую медсестру. Она была одета в гражданскую одежду.
— И название вашей страховой компании.
— Я передумал, — сказал Сэвэдж быстро. Врач нахмурился.
— Вы отказываетесь от обследования?
Сэвэдж покачал головой. Подозрительный взгляд главврача насторожил его.
— Я-то думал, что если попрошу об… Да, мой друг был абсолютно прав. Я должен успокоиться.
— Но с вами что-то происходит.
— В этом вы правы. Но вот, что именно? Главное, не беспокоиться. И вам тоже незачем. Я принимаю предложение, и вскоре заведу семейного врача.
15
Пожилой врач с седоватыми усами, носящий подтяжки и не имеющий ничего против того, чтобы сделать любому полное просвечивание рентгеновскими лучами, если этот любой заплатит пять тысяч долларов, вышел из двери, на которой висела табличка: “Только для технического персонала”. Вместо того, чтобы посылать пациентов в больницы, он выбрал частную клинику, называемую Радиологической. Увидев, как он двигается по приемной, Рэйчел, Сэвэдж и Акира поднялись на ноги.
— Итак? — сказал Сэвэдж.
— Пленки получились превосходные. Даже не нужен повторный заход. Я внимательно их изучил.
Сэвэдж не смог скрыть тревоги.
— И что обнаружили?
— Вы так щедро заплатили за то, чтобы сделать себе рентген, так почему бы самим не посмотреть?
Врач провел их в другую комнату. Она была едва освещена. Справа стоял шкаф, над ним висели полки. Слева на экране, подсвеченном сзади люминесцентными лампами, висели прикрепленные рентгеновские снимки.
Различные части скелета в серых тонах.
— Вот ваши, — сказал врач, махнув рукой на Сэвэджа. — А те, что дальше, — ваши. — Он указал на Акиру.
Они наклонились к пленкам. Через тридцать секунд Акира покачал головой и взглянул на врача.
— Не имею понятия, как их читать.
— Вы просили меня определить, насколько хорошо залечились ваши раны. Мой встречный вопрос: какие раны?
— Боже, — прошептал Сэвэдж. — Я был прав.
— Не совсем понимаю, что именно вы хотели сказать, зато хорошо понимаю вот это. — Врач карандашом провел по костям на нескольких снимках. — Избавлю вас от медицинской терминологии. Это правое бедро. Правая икра. Левая нога — верх и низ. Правая сторона грудной клетки. Левая. Черепная коробка в нескольких ракурсах.
Врач подошел к снимкам Акиры и таким же образом назвал все кости, что были засняты.
— Абсолютно целые. Ни малейшего следа калийных отложений. То есть кости не сращивались. Почему вы мне сказали, что каждый из вас пострадал и у каждого из вас были сломаны руки, ноги, ребра и поврежден череп, когда ни одно из подобных повреждений не обнаружено?
— Мы думали, что так оно и было, — сказал Акира.
— Думали? Травмы подобных размеров вряд ли заставили бы вас сомневаться. Страдания, причиненные ими, были бы невыносимы.
— Такими они и были, — сказал Сэвэдж. Он задрожал. Рэйчел сжала ему руку.
— Каким образом вы могли страдать? — спросил врач. — Если вы были совершенно здоровы?
— Недурной вопрос. Можете мне поверить, я постараюсь отыскать на него ответ.
— Пока вы станете этим заниматься, попытайтесь ответить еще на один вопрос, — продолжал врач. — Мне не по вкусу совпадения. Вы оба заявляете об идентичных ранах, которых на самом деле у вас не было. Ладно. Но у вас обоих есть следы от хирургических операций, — он карандашиком провел в тех местах, где это было отмечено на снимках, — которые не являлись результатом сломанных костей.
— Да, нам обоим вырезали селезенку и аппендикс, — сказал Акира.
— Вы мне эти шрамы показали, — махнул рукой врач. — Они выглядят в точности так, если бы эти органы в действительности были вырезаны. Конечно, ваши рентгеновские снимки не настолько детализированы, чтобы полностью подтвердить мое заключение. Только еще одна операция сможет установить истину. Но я сейчас говорю не об этом. Операция, о которой я говорю, была проведена не на ваших телах. Операции были проведены на черепах.
— Что? — спросил Сэвэдж.
— Это понятно. Из-за проломов, — сказал Акира.
— Нет. — Врач продолжал указывать на два разных снимка. — Видите эти крошечные кружочки? У каждого из вас над левым ухом? Они являются безошибочными доказательствами.
— Чего?
— Вторжения в левую височную долю головного мозга. — Врач повернулся к Сэвэджу и Акире, — И ни один из вас не имеет представления об этой операции?
Сэвэдж смутился.
— Я, кажется, вопрос задал?
— Нет, — сказал Сэвэдж, — не имели.
— В это трудновато поверить.
— Было бы совсем легко, если бы вы побыли с нами последние несколько дней. Пожалуйста. — Сэвэдж сглотнул подкатившую желчь. — Помогите нам.
— Каким образом? Я сделал все, что мог.
— Да нет, я о том, куда нам можно обратиться. Куда отсюда отправиться?
— Все, что я вам могу сказать, — врач вновь повернулся к снимкам, — это то, что такую операцию мог произвести лишь настоящий гений. Я всего лишь пенсильванский врач, в скором времени собирающийся на покой, и все-таки даже я читал последние статьи о новейших достижениях в нейрохирургии. И не знаю ничего столь сложно-утонченного. Соединения между отдельными частями черепа и сами черепа закамуфлированы просто великолепно. Великолепная работа. Куда вам отсюда отправиться? — говорите вы. Туда, где за деньги покупают суперзвезд. К лучшим нейрохирургам в самых крупных институтах.

Jamais Vu
1
Нейрохирурга звали Антонио Сантицо. Энтони — по-английски.
У него была густая темная шевелюра, смуглая кожа и удивительно умные глаза. Красивые черты лица казались какими-то изможденными — последствия усталости, решил Сэвэдж, знавший, что врач только что закончил сложнейшую семичасовую операцию. По контрасту, тело врача было изумительно подтянутым — следствие неумеренного пристрастия к рэкетболу, одна из партий которого — объяснил доктор — должна была начаться через час.
— Я знаю, насколько вы заняты, — сказал Сэвэдж. — И мы благодарим вас за то, что вы нашли время нас принять.
Сантицо пожал плечами.
— Обычно я такого не делаю. Но нейрохирург, с которым ваш терапевт разговаривал в Хэррисбурге, оказалось, знает моего старого школьного приятеля — из Гарвардского медицинского колледжа. В Хэррисбурге есть отличные терапевты, но, судя по тому, что сказал по телефону мой приятель, тамошний нейрохирург правильно сделал, что послал вас ко мне, сюда.
А сюда — это в Филадельфию, в больницу при Пенсильванском университете. Всего в ста милях на восток от Хэррисбурга, она находилась в два раза ближе, чем второй по величине Пенсильванский университет в городе Питтсбурге.
— Меня занимает все таинственное, — сказал Сантицо. — Шерлок Холмс, Агата Кристи. Удивительные разгадки, ключи. Восхитительные загадки. Но мозг является наиудивительнейшей загадкой природы. Ключ к двери, ведущей нас к тайнам того, почему мы становимся людьми. Вот почему я избрал эту специальность.
В чистенький кабинет вошла секретарша, неся на подносе чашки и кофейник.
— Замечательно, — сказал Сантицо. — Как раз вовремя. Вы думаете, это кофе? Нет. Чай из трав. Не желаете?..
— Спасибо, — ответил Акира, — Немного, если позволите.
— Боюсь, что он несколько крепче того, к какому вы привыкли в Японии.
Акира кивнул головой.
— Но не сомневаюсь, что достаточно освежающ.
Сантицо поклонился в ответ.
— Я учился в Гарварде с одним из ваших земляков. Никогда не забуду его слов. Мы тогда только-только начинали интернатуру. Бесконечные, беспощадные часы сводили меня с ума, выматывали до конца. Мне казалось, я не выдержу. А ваш соотечественник говорил: “Если ты не на работе — найди упражнение по вкусу”. Я сказал, что не понимаю. “Я и так устал, думаешь, мне захочется делать еще какие-то упражнения?” Знаете, что он мне ответил? “Усталость гнездится у тебя в мозгу. Ее следует забивать усталостью физической. И последняя избавит тебя от предыдущей”. Тогда я не понял. И сказал ему об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67