– За исключением одного случая, когда я спал в ней на заднем дворе у Тома Барбика.– Не считается, – сказал Пити. – Настоящая ночевка в палатке – это когда слышишь рев львов, тигров и медведей.– Львов и тигров? – заволновался Джейсон, поправляя очки.– Это шутка, – успокоила сынишку Кейт, погладив его по голове.На волосах осталась мыльная пена, и Джейсон, недовольно фыркнув, смахнул ее.– Мама!..– А идея-то неплоха, – сказала жена и посмотрела на нас с Пити. – В поход с палаткой... Вы можете побывать там, куда возил вас отец. Перепрыгнуть через годы. Я знаю, тебе пришлось нелегко, Питер, но теперь у тебя есть хороший шанс начать все заново.– Думаю, ты права, Кейт, – ответил Пити. – Я это чувствую.– А как же я? – спросил Джейсон. – Меня-то возьмете?– Поедем все вместе, – заявил Пити.– Только без меня, – подняла руки Кейт. – В субботу я должна провести семинар.Моя жена работала консультантом, специализировалась в вопросах, которые возникают у корпораций в связи с сокращением штатов и увольнениями.– Кроме того, ночевки в лесу не входят в список моих приоритетов, – добавила она.– Прямо как мама, – повернулся ко мне Пити. – Помнишь?– Да, прямо как мама.– Только ваша мама боялась пчел, – возразила Кейт, – а в моем случае причина кроется в проблемах естественного отбора и особенностях женской физиологии.– Проблемах чего? – озадаченно переспросил я.– Вы, ребята, устроены гораздо удобнее для того, чтобы по ночам выбираться из палатки и писать в кустиках. 11 – Все хочу спросить тебя кое о чем...Пити перестал рассматривать карту и посмотрел на меня:– О чем же?Уже почти одиннадцать часов. Солнечное субботнее утро. Мой "форд-экспедишн" нагружен всевозможным походным снаряжением...Мы выехали из Денвера на запад по Семидесятому шоссе, пересекли границу штата и сейчас находились довольно высоко в горах, хотя Джейсон и не восхищался их снежными шапками. Он посапывал в спальном мешке на заднем сиденье.– После того, как ты... – Мне было трудно подбирать слова. – Мне сейчас пришло на ум, что ты, возможно, не захочешь говорить...– Есть только один способ узнать это.– После того, как ты убежал от...– Ну, говори же. От двух грязных ублюдков, похитивших меня? Не надо ходить вокруг да около и бояться предмета разговора.– Тебе было шестнадцать. Ты говорил, что бродил по стране, работал на стройках и вообще где придется, но ничего не упоминал о школе. Ты исчез, когда учился в четвертом классе, однако образование у тебя явно выше, а речь на удивление чистая. Кто тебя учил?– О, я прошел прекрасную школу вежливости, – произнес Пити с горечью. – Мужчина и женщина, державшие меня в подземелье, настаивали на использовании выражений "да, сэр", "да, мэм", "пожалуйста" и "спасибо". Если я забывал их, меня били по лицу, чтобы напомнить.Жилы у него на шее вздулись, как канаты.– Прости. Не надо было мне спрашивать, – сказал я.– Все нормально. Нет смысла прятаться от прошлого. Все равно оно тебя настигнет, так или иначе.Взгляд Пити окаменел. Брат глубоко вздохнул, пытаясь справиться с эмоциями.– Что касается образования, то у меня есть и более приятные воспоминания. Я бродил из города в город и быстро понял, что самый легкий путь получить бесплатную еду – это появиться на каком-нибудь церковном собрании после воскресной утренней службы. Конечно, приходилось высиживать всю службу, чтобы иметь возможность поесть. Но подобное не угнетало: заутрени действовали на меня благотворно, я чувствовал успокоение. После стольких лет без книг я почти разучился читать. Как только члены той или иной конгрегации осознавали, что я не знаю грамоты и не могу разобраться в Библии, они тут же начинали учить меня азбуке, чтобы я имел возможность прочесть Святое Писание. В конгрегациях всегда много учителей. Я ходил на занятия в церковные школы в каждом городе, где побывал. И встречал там множество достойных людей.– Рад это слышать.– Слышать что, папа? – сонным голосом спросил Джейсон с заднего сиденья.– То, что в мире много достойных людей.– А ты об этом не знал?– Иногда сомневался. Вы с дядей лучше повнимательней смотрите на карту. Нужный поворот уже недалеко. 12 Мы искали место под названием Хребет Сломанной Лошади.Поразительно, насколько прочно хранятся в памяти некоторые вещи. Двадцать пять лет назад именно сюда отец привез меня и Пити, собираясь устроить настоящий лагерь с палаткой. Какой-то человек с мебельной фабрики, где отец работал мастером, жил в свое время в Колорадо и рассказал папе, какое это замечательное место – Хребет Сломанной Лошади, поэтому отец решил приехать сюда, когда обдумывал план поездки. И всю дорогу меня мучил тогда ужасный образ некоего великана, ломающего лошадь пополам. Я понятия не имел, что на жаргоне ковбоев "сломать лошадь" значит объездить ее, и боялся увидеть что-нибудь страшное.Отец догадался спросить, что именно меня беспокоит. После его объяснений страх сменился любопытством. Но когда мы добрались до места, там не оказалось ни лошадей, ни ковбоев – только несколько старых деревянных загонов для скота и луг, спускающийся к озеру, окруженному осиновым лесом и горами.Название запомнилось навсегда. Однако когда мы с Пити и Джейсоном разрабатывали план путешествия, то не смогли найти его на карте. В конце концов пришлось позвонить в штаб-квартиру управления национальных парков в Колорадо. Лесничий выслал нам по факсу гораздо более точную карту, по которой можно было найти путь к Хребту Сломанной Лошади.Я расстелил карту на столе, сверху положил факс с изображением интересующей нас местности и объяснил Пити и Джейсону, куда направляемся.Сейчас мы находились недалеко от цели путешествия. Свернув с Девятого хайвея, мы ехали на север, в глубь Национального парка Арапахо.– С этого места повнимательнее, парни. Постоянно сверяйтесь с картой, – напомнил я.Джейсон перебрался на переднее сиденье. Пити пристегнул ремнем безопасности и его, и себя.– А что мы ищем? – спросил Джейсон.– Вот это, – сказал Пити, водя пальцем по карте. – Узкая ухабистая дорога где-то справа. Из-за сосен ее непросто будет заметить. Смотри внимательней.Я осторожно объехал выбоину на шоссе. Лес становился все гуще. И все-таки мне удалось заметить просвет справа. Я ничего не сказал, предоставив Джейсону право совершить открытие. Пити словно прочитал мои мысли. Я видел, как он поднял глаза от карты и сфокусировал взгляд на просвете в лесной чащобе, но тоже ничего не сказал.Мы проехали немного дальше.Просвет меж сосен стал более заметен.– Это здесь! – воскликнул Джейсон и указал пальцем. – Я вижу!– Молодец, парень, – похвалил Пити.– Да, это наш поворот, – согласился я. – Чуть его не проскочил.Я свернул направо, и автомобиль выехал на узкую грязную дорогу. По обочинам сплошной стеной стоял густой кустарник. Ветви сосен сплетались над головой, образуя естественный навес.Джейсон от волнения подался вперед.– Вы уверены, что мы не застрянем?– У нас привод на все четыре колеса, – успокоил его Пити. – Потребуется что-то невообразимое, чтобы мы забуксовали. Даже если пойдет снег, нам бояться нечего.Глаза Джейсона округлились.– Снег? В июне?– Конечно, – сказал Пити. – В это время года в горах случаются метели.Деревья впереди начали расступаться.– Посмотри на вершины – сколько на них снега! Здесь, наверху, у солнца еще не хватает сил, чтобы растопить его.Дорога, петляя, поднималась выше и выше. Подъем, который мы оставляли за спиной, становился все круче. Рытвины и ухабы наводили на мысль о том, что наслаждаться поездкой в таких условиях могли только настоящие ковбои.– Как вы думаете, кто построил эту дорогу? – спросил Джейсон. – Похоже, она очень старая.– Может быть, лесничие, – ответил я. – Или лесорубы. Впрочем, вполне возможно, что и ковбои – до того, как лес стал частью системы национальных парков. Помнится, отец рассказывал, что в былые времена скотоводы пасли здесь небольшие стада, чтобы снабжать мясом местных золотоискателей.– Золотоискателей? – восторженно переспросил Джейсон. – Здесь есть золото?– Ну, или серебро. Впрочем, это было давно. Почти все старательские поселения сейчас заброшены.– Города мертвых, – заупокойным голосом произнес Пити.– Города мертвых... – завороженно повторил Джейсон.– Некоторые из них стали лыжными курортами, – беззаботно сообщил я, памятуя о ночных кошмарах, которым был подвержен сын.Перевалив через вершину, мы неожиданно оказались на лугу, поросшем свежей травой, по которой гулял прохладный ветерок.– Все было точно так же, когда папа привез нас сюда, – сказал я Пити.– Сколько лет прошло, – отозвался он.– Мы уже приехали? – спросил Джейсон.Вечный вопрос, который постоянно задают дети. Мне представилось, как я и Пити донимали отца таким же вопросом.Мы с братом переглянулись и не сумели удержаться от смеха.– Что смешного? – сердито поинтересовался Джейсон.– Ничего, – ответил Пити. – Нет, мы еще не приехали. 13 Нам понадобилось еще полчаса. Луг переходил в крутой косогор, спускающийся к сосняку, и ехать по нему пришлось зигзагами.Перевалив через каменистый гребень, я резко затормозил и посмотрел вниз – туда, где едва различимая дорога терялась в мягкой траве. Солнце сверкало на глади озера, словно нарисованного на картинке; вокруг высились осины, за ними поднимались сосны, и над всем этим великолепием царили горы.– Да, – произнес я сдавленным голосом. – Все так, как запомнилось.– Ничего не изменилось, – подтвердил Пити.С правой стороны гармонию пейзажа нарушали только старые загоны. Серые от непогоды столбы и жерди превратились в груды гниющего хлама. Мы проехали мимо них ближе к озеру. Других машин здесь не было. Судя по всему, сюда очень долгое время вообще никто не заглядывал.Мы остановились в пятидесяти футах от озера – на том же месте, где затормозил когда-то отец. Выбравшись из машины, я с удовольствием вдохнул свежий прохладный воздух.– Папа, смотри, старое кострище!Я посмотрел на обрамленный камнями выжженный круг земли с обугленными поленьями посередине.– Правильно, старое, – подтвердил Пити. – Похоже, здесь не разводили огня много лет. – Он глянул на меня. – Интересно, мы с отцом жгли костер именно здесь?– Хочется верить.Джейсона переполняла жажда деятельности.– Где мы поставим палатку?Я показал на площадку справа от кострища.– Может, здесь? Вроде бы именно тут мы с Пити помогали отцу разбить лагерь...– Я помогу, папа?– Само собой, – сказал Пити.В тот момент, когда мы открыли багажник и начали выгружать снаряжение, я понял, что такое "дежа-вю". Воспоминания нахлынули с потрясающей силой: все окружающее сделалось пронзительно реальным.Я смотрел на Пити и Джейсона, которые доставали из нейлонового мешка сложенную палатку, и старался привести мысли в порядок. Джейсон с его очками, веснушками и русыми вихрами, торчащими из-под бейсболки, в мешковатых джинсах и рубашке навыпуск был настолько похож на Пити в мальчишеские годы, что я даже вздрогнул.Джейсон это заметил.– Что случилось, папа?– Ничего. Просто ветер холодный. Наверное, надо надеть ветровку. Твою достать?– Не надо, мне тепло.Пити повернулся ко мне.– Большой брат, – сказал он, – ты специалист по возведению монументальных сооружений. Как думаешь, у тебя получится поставить проклятую палатку?Нам потребовался целый час, чтобы справиться с этим делом. 14 К тому времени было уже почти половина второго. Кейт упаковала ланч в холодильник: цыпленок, говядина, сэндвичи с ореховым маслом, небольшие упаковки с жареной картошкой, кипяченая вода, яблоки.К яблокам Джейсон не притронулся, зато все остальное проглотил с волчьим аппетитом, как, впрочем, и мы с Пити. Мы видели, что в озере плещется рыба, но решили достать удочки позже. Пока что надо было обследовать местность.Уложив остатки еды в сумку и закрыв машину, мы двинулись в обход озера.– Помнится, где-то наверху должна быть пещера, – сказал я. – Замечательное место для тех, кто любит полазать по скалам.Джейсон бросился вперед, и Пити прокричал ему вслед:– Ты любишь карабкаться по утесам?На бегу Джейсон обернулся и крикнул:– Не знаю! Я никогда не пробовал!– Тебе понравится!В поперечнике озеро было не менее сотни ярдов. Мы перешли на другую сторону и обнаружили впадающий в него большой ручей. Из-за таяния снега он был довольно бурным и широким, поэтому пришлось идти вверх и вдоль него между осин. Временами рев бегущей воды был настолько силен, что мы не слышали друг друга.В Денвере мы живем на высоте пяти тысяч футов над уровнем моря и вполне привыкли к этому, а у озера оказались еще на три тысячи футов выше, но разреженный горный воздух не замедлял наших движений. Наоборот, он бодрил. Перешагивая через поваленные деревья, карабкаясь на валуны и спрыгивая с них, я получал огромное удовольствие и ругал себя за то, что не удосужился совершить подобную прогулку раньше.За ручьем между деревьев промелькнул и при нашем появлении исчез олень. Мне подумалось, что из-за шума бурлящей воды животное не могло нас слышать. Скорее всего, оно учуяло чужаков по запаху. Потом мы видели еще одного убегающего оленя, чуть позже – третьего. Даже возле грохочущего потока я разобрал, как стучат по земле их копыта.Вскоре мы вышли к месту, возле которого вода каскадом падала с высокого узкого уступа, слишком опасного, чтобы по нему перейти. Пришлось уклониться влево и двигаться по крутому подъему с отпечатками копыт. Тропа уводила дальше по лесистому склону, и мы решили пройти по ней, потому что наше внимание привлек залитый солнцем утес.Оказалось, что добраться до него не так-то просто. И я, и Пити то и дело спотыкались, наши ноги скользили по камням. Если бы не корни, за которые мы умудрялись хвататься в критические моменты, лежать бы нам у подножия горы с переломанными руками и ногами. А вот Джейсон легко скакал вверх, будто горный козленок.Когда мы с Пити, тяжело дыша, взобрались наверх, то обнаружили моего сына, который поджидал нас на просторной скальной площадке, откуда открывался вид на расселину с бегущим по ней потоком.Мы стояли в двухстах футах над ревущей водой, и мне не пришлось кричать, когда я предупредил Джейсона:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28