* * *

Не дожидаясь, когда Скалли наденет резиновые перчатки, Призрак выкатил т
руп из холодильной камеры.
Ч Круглый участок возле носа и рта, Ч подсказала Скалли. Ч Примерно од
иннадцати сантиметров в диаметре.
Молдер нагнулся над трупом. Лицо было как лицо, если, конечно, не считать д
ня, проведенного в холодильнике.
Ч В темноте было видно…
Молдер кинулся к выключателю. Скалли очень захотелось кого-нибудь стукн
уть. Труп вел себя, как положено вести трупу: лежал спокойно и светиться не
желал. Скалли ощупала губы Карины. Ледяной мертвенный холод ожег ей паль
цы. Тепло как будто вытекало из руки в бездонный колодец. Скалли всегда ка
залось, что если долго так простоять, сам превратишься в высосанную до ка
пли ледяную пустышку.
Ч Но я же знаю, что я видела, Ч отчаянно сказала Скалли.
Ч А здесь точно не требуется ультрафиолетового или инфракрасного излу
чения, Ч деловито спросил Молдер, вновь нагибаясь над столом и тоже изуч
ая губы девушки.
Ч Свечение было видно невооруженным глазом, Ч Дэйна едва не плакала от
обиды.
Ч А образец у тебя остался?
Ну конечно же! Скалли сдернула с правой руки перчатку и полезла за телефо
ном.
Ч Я отправила его к химикам и токсикологам. Сначала я решила, что это как
ой-то грибок. Но они обнаружили только амилаза, это компонент слюны, ну и п
ереправили дальше на анализ… Да, это агент Скалли, Ч сказала она в телефо
н. Ч Я хочу узнать, готов ли клинический анализ тканей, которые я послала
вам сегодня утром… Спасибо.
Ч И что они сказала? Ч не выдержал Молдер.
Ч Что в контейнере не было никаких посторонних веществ…
Ч А ты уверена, что видела свечение?
Ч Молдер, Ч обозлилась Скалли, Ч я когда-нибудь выдумывала что-то подо
бное?
Призрак вздохнул и вынужден был признать, что нет. Он задвинул труп обрат
но в холодильную камеру.
Ч Ну что ж, Ч безнадежно сказал он. Ч Может быть, вот и все…
В морге не было тепло, но сейчас Скалли стало по-настоящему холодно. Даже
щеки занемели.
Ч Вот почему Скиннер бежит, Ч продолжил Молдер. Ч Он боится.
Ч Что виноват? Ч предположила Дэй-на. Ей было страшно.
Ч Он не знает, что это не он. Понимаешь? Он не может быть уверен, что это не о
н.

* * *

За окном идет дождь. Так легко представить, что больше ничего нет. Только д
ождь, стеной отгородивший тебя от остальных. Там тоже шел дождь. Там он шел
все время…
…Кто-то шепотом выругался в темноте, на него привычно шикнули.
Ч Да ладно… Ч зашипел в ответ нарушитель спокойствия. Ч Гуки далеко.
На него опять шикнули. Просто для порядка.
Зашуршала трава, кто-то присел рядом.
Ч На что уставился? Ч еле слышно спросил сержант.
Он кивнул на луну в разрыве туч:
Ч Слишком светло…
Ч У тебя есть другие предложения? Ч хмыкнул сержант.
Он промолчал. Предложений у него не было, да и сержантом спорить он не соби
рался. Они уже как-то раз и навсегда выяснили отношения и с обоюдного согл
асия больше не возвращались к этой теме. Да и вообще разговаривать не хот
елось.
Джунгли вокруг жили ночной жизнью, в первые дни он заснуть не мог в этом га
ме, потом привык и перестал замечать.
Он вытряхнул из мятой пачки сигарету. Сунул в рот и понял, что курить не хо
чется.
Ч Последний раз, Ч сказал сержант, залезая пальцами в пачку.
Ч Чего?
Ч Дембель у меня через три дня, Ч пояснил сержант. Ч Расплевался.
Ч Умгм…
Ч Ладно, пошли… Пора.
Они успели сделать всего несколько шагов, когда кто-то недалеко наступи
л на мину Ч привет обеим ногам до колен. Второй столб огня и грязи поднялс
я с другой стороны, там, где шел взводный и еще пара ребят. Он побежал к ним,
а позади бежал врач. Все остальные были сбиты с толку, никто не мог сообраз
ить, то же произошло. Кто-то кричал, что они влипли в минное поле, кто-то Ч ч
то в парней попал снаряд, кто-то Ч что они попали в засаду. От взводного не
осталось и следа. Второй из парней, Дикки Бэрд, лежал на том, что осталось о
т его спины. Казалось, что он все еще в сознании, что он говорит, только губы
у него были синие. Он был похож на Страшилу из Страны Оз, только соломы не б
ыло, а грудная клетка напоминала недожаренный антрекот. Медик сделал ему
укол Ч должно быть, морфина, Ч и пошел к другому раненому. Тот был в лучше
м виде. По крайней мере, он был без сознания, только все внутренности у нег
о вырвало, а крови натекла целая лужа.
Прилетел вертолет, но пилот испугался минного поля, так что пришлось на р
уках тащить парней туда, где вертолетчики пожелали зависнуть. Бэрд умер
во время полета, второго, Чамберса, прооперировали. Потом выяснилось, что
ранило его не осколками мины, а костями Дикки Бэрда.
Почему-то ему казалось, что очень важно найти взводного. Наверное, потому
что хуже нет лежать раненому, беспомощному, покинутому однополчанами, и
ждать, когда придут «гуки». Взводного отыскал сержант. На одном дереве ви
сели обрывки американской формы. Рядом валялся ботинок с ошметком ноги.
Вот тут он сломался и заплакал.
Боль пришла горячей волной, и он захлебнулся в ней Ч серый сумрак стал бу
рым, потом черным, и не по делу вспомнилось, как однажды чуть не утонул в де
тстве, было очень похоже, боль так же вцепилась в горло и не давала дышать…
Очередь опрокинула его на спину, и тут на самом деле в легких не осталось
воздуха, только что-то вязкое и горячее хлюпало в груди. А потом Ч словно
во сне Ч он смотрел почему-то сверху, как будто из лодки, перегнувшись че
рез борт, и вода была до того прозрачная, что было видно дно до последнего
камешка. И на этом дне лежали люди, много людей, лежали вповалку, в нелепых
позах, запрокинув к дождю уже слепые лица. Одного из них он узнал не сразу…

Бутылка звякнула о край стакана. И тут же раздался звонок в дверь.
Ч Привет.
Он сумел выжать из себя улыбку, точнее нечто вымученное и кривое. Губы точ
но свело судорогой, они онемели и не слушались.
Ч Ты не подходил к телефону.
Ч Да, он звонил и звонил. Я его выключил, Ч он продолжал стоять в дверях, п
ерекрывая вход. Ч Я и так не слишком хорошо сплю в последнее время…
Помолчали, глядя в разные стороны.
Ч Так ты пригласишь меня войти? Ч спросила Шерон. Ч Или мне приниматьс
я за строительство Ковчега?
Ч Проходи… Ч он неохотно отодвинулся. Шерон скинула ярко-красный дожд
евик, не дожидаясь помощи, положила плащ на картонные коробки. Этими коро
бками была заставлена вся комната.
Ч У тебя так и не дошли руки распаковать вещи…
Ч Ты прекрасно знаешь, чем я занимаюсь, Ч огрызнулся он. Ч В основном, р
аботаю.
Шерон бродила по комнате. Скиннер смотрел в окно. Пауза затягивалась. Оба
ждали, кто начнет первым.
Белые голые стены. Знакомые вещи, рассованные по коробкам и вытаскиваемы
е по мере надобности (не слишком активно, потому что вынуты были лишь ламп
а, подушка и магнитофон Ч и это за восемь месяцев), все это выглядело стра
нно. Зеркала, прислоненного к стене, Шерон не помнила, похоже, оно вместе с
о старым диваном и креслами осталось от прежних хозяев квартиры. Журналь
ный столик. Бутылка. Стакан. Не густо. На кухню она вообще побоялась заходи
ть. Скорее всего, там только пыль и пустой холодильник.
Наконец, Скиннер отвернулся от окна и со вздохом сложил руки, глубоко зас
унув ладони под мышки, привычно отгораживаясь от всего мира:
Ч Ну, Шерон, и что ты здесь делаешь? Она неловко улыбнулась.
Ч Сама толком не знаю. После того, как я увидела тебя сегодня, я не знала, ч
то я еще могу сделать.
Ч Тебя так распирает от любопытства?
Ч Нет, Ч она подошла ближе. Ч Я приехала вовсе не за этим. Я хотела убеди
ться, что с тобой все в порядке.
Ч Со мной все в порядке, Ч отрезал он. Ч Единственно, что компания мне с
ейчас ни к чему.
Она сделала еще один шаг к нему. Он отодвинулся.
Ч Я Ч не компания, я Ч жена.
Еще один шаг вперед, и еще одно движение назад. Скиннер тоскливо подумал, ч
то сейчас он упрется спиной в окно, и при следующем маневре так и случилос
ь.
Ч Бывшая жена, Ч уточнил он. Ч Ты же вроде как напросилась на развод.
Ч Только потому, что у тебя самого смелости не хватило. Вот ты и свалил вс
е на меня.
Ч Что ж, Ч хмыкнул он, Ч по крайней мере, честно.
Мы ругаемся, тоскливо подумал он. И как будто начали чуть ли не с того само
го места, где остановились восемь месяцев назад. Ловко. Ему было плохо. То
самое «плохо», когда ничего не болит, но нечем заполнить пустоту. Как будт
о внутри образовалась дыра, в которую все валится, и сколько не цепляйся з
а края, они только расползаются под пальцами, как сгнившая ткань.
Ч Что еще ты хочешь, чтобы я сказал? Шерон виновато улыбнулась.
Ч Ничего, Ч обычно по ее лицу сложно было угадать, что она предпримет, но
на этот раз он понял. Ч Я не хочу, чтобы ты вообще что-нибудь говорил.
Она уже подошла совсем близко. Вплотную. Подняла руку и погладила его по щ
еке. Пальцы у нее были прохладные и влажные. Замерзла под дождем. А перчато
к она не носит даже зимой.
Ч Я просто хочу, чтобы ты открылся. Хотя бы один раз.
Ч Почему?
Ч Потому что я тебя знаю, Ч Шерон не убирала руки, цепляясь за давно забы
тую ласку, как за последнюю соломинку. Ч Потому что я знаю, что ты перепуг
ан, и было бы очень неплохо, чтобы кто-нибудь позаботился о тебе.
Он мотнул головой, пытаясь отвернуться, пытаясь сбросить ее руку, получи
лось неудачно, потому что в результате ладонь Шерон только крепче прижал
ась к его щеке. Последняя линия обороны рушилась, как стена из сухого песк
а. Он отступил бы еще, но уже и так сидел на подоконнике. Очень хотелось пос
мотреть на Шерон. Но он упрямо смотрел в сторону. И тогда Шерон сама убрала
руку.
Ч А еще я знаю, Ч вздохнула она, Ч что ты никогда меня к себе не подпусти
шь.
Она пошла к двери, зашуршала дождевиком. Потом он услышал ее голос, старат
ельно ровный:
Ч Ну… береги себя, ладно? Потом хлопнула дверь.
Он стоял, шепотом перебирая все нелестные эпитеты в свой адрес. М-да, Уолт
ер, умеешь ты разговаривать с людьми, это точно.
…Потом пришли другие люди и стали складывать тех, кто лежал, в черные плас
тиковые мешки. Как дети после игры собирают разбросанные на ковре фигурк
и солдатиков. Каждого солдатика Ч в персональный мешок. Смотри, подтолк
нул его кто-то локтем, и он стал смотреть, как двое нагибаются над телом, за
пихивают в мешок. Захотелось отвернуться Ч он почти узнал этого долговя
зого парня там, внизу Ч но тогда бы он увидел того, кто стоит возле него, а э
то было еще страшнее…
…Санитар собрался застегнуть «молнию», но помедлил. Потом он несколько р
аз пытался понять, что его остановило, но бросил безуспешные попытки.
Ч Эй! Ч позвал санитар. Ч Этот еще дышит!..
…Больше он ничего не видел, потому что кто-то взял его за руку и увел подал
ьше от света, во тьму, из которой он вынырнул только две недели спустя…
…Дни превратились в патоку. Они тянулись, медленные, приторные, длинные, и
ничего не происходило. Он просыпался, потому что его будили, чтобы сделат
ь укол, от которого он снова погружался в вязкую дрему, как муха в мед. Ночь
ю, когда госпиталь затихал, все становилось кристально чистым, прозрачны
м. Он как будто мог видеть сквозь стены, абсолютно точно зная, что происход
ит в соседних палатах и коридорах, хотя ни разу там не был. А потом начинал
ось веселье. Словно кто-то напильником раздирал ему горло. Он давился каш
лем, затыкая себе рот ладонью. Легкие выворачивались наизнанку, и дышать
становилось нечем. В конце концов внутри что-то лопалось, по гортани прок
атывалась теплая солоноватая волна, и когда, наконец, прибегал заспанный
врач, он уже крепко спал, уткнувшись лицом в испачканную кровью подушку…

Еще через несколько недель санитар из госпиталя помог ему подняться по т
рапу самолета, пошутил, что некоторым не так повезло Ч персональный эск
орт у тебя, везунчик, да и вообще, скажи спасибо, что домой попадешь… Он не с
лушал. Ждал, что вот-вот откуда-нибудь прилетит пуля и снесет ему голову. П
уля не прилетела, а место в самолете досталось хорошее, у окна. Санитар пом
ахал ему от трапа и заторопился к машине. Желтое летное поле, разлинованн
ое белыми полосами, провалилось вниз, и он закрыл глаза.
В полете ничего не происходило. Да и делать особенно было нечего. Он проли
стал попавшиеся под руку газеты, которые днем, раньше раздобыл в миссии К
расного Креста. Потрепался с парнями из 4-й пехотной, которые сидели рядом
. Несмотря на то, что сами они желторотиками не были, пехотинцы тихо таяли
оттого, что до них снизошли небожители. Когда он, утомившись, задремал, пар
ни шикнули на разгулявшихся соседей и до конца полета охраняли его покой
.
Проснулся он, когда подлетали к побережью. Некоторые парни разволновали
сь сверх меры, в том числе и его соседи. А он все ждал, когда разобьется само
лет. Так и казалось, что сейчас под брюхом вспухнут облачка разрывов. Само
лет не разбился.
Когда он вышел на поле, на глаза навернулись слезы. Только не из-за эмоций,
просто давно не дышал родным смогом. В горле запершило, он попытался прид
авить кашель Ч очень не хотелось будить боль в груди Ч но ничего не вышл
о, его согнуло пополам. Ему казалось, что легкие лопнут. Но все обошлось. Па
рни из 4-й пехотной помогли добраться до военного автобуса, и в салоне он м
ешком рухнул на сиденье. Вдоль дороги стояли какие-то молодые идиоты с пл
акатами. Они размахивали руками, что-то выкрикивали, плевали и вообще был
и крайне похожи на стадо обезьян. Кто-то из парней на соседнем сидении, то
же десантник, года на два старше и с нашивками мастер-сержанта, прочитал в
слух пару плакатов и сплюнул. Он читать не стал Ч какая разница? Козлы дол
жны вымирать самостоятельно. Боль потихоньку отползала, оставалась тол
ько обида…
К тому времени, как автобус дотрюхал до местного аэропорта, в салоне оста
лись только они с сержантом, остальные спешились по дороге.
1 2 3 4 5 6 7