Великолепно магазин Wodolei
Это было обидно, поскольку сам Константинов не любил ев
реев с рождения. Однако, это ничего не доказывало. Владимир Вольфович Жир
иновский тоже не любил евреев, но его, тем не менее, все Ч до президента вк
лючительно Ч считали евреем, а баркашовцы даже демонстративно покидал
и зал, когда в нем показывался Жириновский. К Константинову они так жесто
ко не относились, но в их тайных списках Илья числился кандидатом на инте
рнирование и последующую высылку в Израиль.
Немалую роль тут играло то, что Константинов не был москвичом, а был ленин
градцем. Этот город, хотя и переименованный ныне в Санкт-Петербург, все ра
вно оставался рассадником крамолы и форпостом космополитизма, где все, к
азалось, совершенно четкие понятия были перевернуты с ног на голову.
В былые времена Константинов дал о себе знать как ярый антикоммунист. Но
уже тогда его антикоммунизм имел довольно явную антисемитскую окраску,
что придавало ему оттенок оригинальности. В Ленинградском университет
е, где Константинов учился на экономическом факультете, он приобрел в ве
чно фрондирующей студенческой среде репутацию экстремиста, который не
видел никакой возможности изменения дел в стране иначе, как методом масс
овых расстрелов без суда и следствия, призывая бороться с коммунистами и
х же методами. Иначе, подчеркивал он, все погрязнет в словоблудии. Чтобы ег
о самого не обвинили в словоблудии, Константинов сколотил нечто вроде те
ррористической организации во имя освобождения Родины. Разумеется, вся
«организация» тут же попала в лапы КГБ, которому никогда не было нужно са
мо преступление, а только намерение его совершить, что абсолютно ясно ра
зъяснила знаменитая 15-я статья УПК. Именно через эту 15-ю статью все дружки
Константинова были посажены, но он сам остался на свободе, дав очень мног
о пищи для размышлений всем, кто его знал.
Правда, ему пришлось расстаться с работой экономиста и устроиться кочег
аром в котельную при музее Революции, что в особняке Кшесинской. Место бо
лее чем странное для человека, проходящего по делу о терроризме. Тем боле
е, что мощнейшее содружество «кочегаров и сторожей» последних лет комму
нистической эпохи нуждалось в фильтрации даже более, чем любая террорис
тическая организация.
Во времена великого горбачевского отступления Константинов появился н
а городской политической сцене, выступая на митингах «Демократической
России» под крылышком знаменитой «тетушки Салье», которую партия переб
росила в арьергард своих отступающий колонн. Таким образом, Константино
в въехал в политику на «Демплатформе» точно также, как и его суровые колл
еги по Верховному Совету: Бабурин, Павлов, Исаков и многие другие, которым
и недремлющий КГБ успел нафаршировать аморфно-субтильное демократиче
ское движение. Каждый просто должен был доказать своей энергией и многим
и другими качествами, что оказался достойным оказанного ему высокого до
верия.
В разгар всех этих событий Константинов неожиданно перебежал от тетушк
и Салье в Христианско-демократическую партию Виктора Аксючица. Злые язы
ки поговаривали, что он это сделал вовсе не из идейных побуждений, а из жел
ания быстро и практически бесплатно получить автомашину, которыми снаб
жали Аксючица растроганные до слез христианские демократы Запада. Так э
то или нет Ч в принципе, не имеет большого значения, по справедливости ра
ди необходимо отметить, что ХДС была гораздо ближе Константинову по духу
, нежели интеллигентно-иудейское окружение Марины Салье, идейной платфо
рмой которой было что-то вроде салонного антикоммунизма, если можно так
выразиться.
Что касается христианских демократов, то они, равно как и либеральные де
мократы Владимира Вольфовича Жириновского, представляли собой группир
овки, ничего общего не имеющие со своими аналогами на Западе, от которых п
оначалу не гнушались получать все виды вспомоществования, включая и так
называемую «гуманитарную помощь». Обе партии представляли собой вожди
стские формирования полуфашистского типа и по мере развития своей деят
ельности постоянно сдвигались вправо, смыкаясь с самыми оголтелыми гру
ппировками, которые даже сами себя стеснялись называть партиями, поскол
ьку являлись по существу и по форме бандформированиями, процветающими б
лагодаря полному официальному безразличию властей и их неофициальной
поддержке.
Сквозь эти мутные волны Константинову удалось пробиться на выборах в Ве
рховный Совет, используя еще хорошо работающую антикоммунистическую р
иторику и затасканное от частого употребления слово «народ». Историчес
ким кумиром Константинова был предпоследний русский царь Александр III, и
Константинов даже внешне пытался походить на всероссийского самодержц
а, хотя ростом был почти наполовину меньше оригинала, но тем не менее, носи
л бороду, которую носил его кумир, еще будучи наследником престола.
Однако, если первым правилом императора Александра III было обеспечение с
трогого полицейского порядка в России, у которой, по его словам, единстве
нными союзниками были лишь ее «армия и флот», то Константинов, напротив, с
первых же дней своего пребывания в Верховном Совете делал все возможное
, чтобы тем или иным способом дестабилизировать обстановку, если не по вс
ей России, то уж, по крайней мере, в Москве. Что касается родного города Пет
ербурга, то там Константинов предпочитал практически не появляться, пос
кольку у его избирателей накопилось к нему столько вопросов, что только
совершенно не работающая процедура отзыва депутатов позволяла ему сох
ранять свой мандат.
Во всяком случае, всякие разговоры о будущих выборах, а уж тем более Ч о д
осрочных, вызывали в нем вполне понятное чувство раздражения, быстро пер
еходящее в ярость, как всегда бывает у склонных к хулиганству натур при о
сознании собственной не только безнаказанности, но и неприкосновеннос
ти.
Конечно, не следует забывать, что крушение империи повергло в шоковое со
стояние многих людей, заставив их быстро изменить свои взгляды, сформиро
ванные в период, когда им казалось, Ч что они ведут борьбу с КПСС, хотя, как
позднее выяснилось, эту борьбу КПСС оплачивала из собственных средств.
Как бы то ни было, но попав в Верховный Совет, Константинов сразу же вступи
л в ряды так называемых «державников», основным занятием которых понача
лу было устраивать по любому поводу истерические плачи по почившей импе
рии. А поскольку «державники» отказывались признавать, что СССР умер соб
ственной смертью, то постоянно требовали найти и примерно наказать убий
ц рабоче-крестьянского царства. Более всего доставалось при этом «Белов
ежским заговорщикам» во главе с президентом Ельциным, которых некоторы
е призывали судить чуть ли не международным трибуналом, а другие (и Конст
антинов, естественно, был в их числе) Ч расстрелять без суда и следствия.
Давая как-то интервью по телевидению, Константинов, на вопрос корреспон
дента, как он понимает собственные слова «расстрелять Беловежских заго
ворщиков без суда и следствия», пояснил, что он послал бы в Беловежскую пу
щу роту автоматчиков, чтобы арестовать Ельцина, Кравчука и Шушкевича. Ро
та имела бы приказ: в случае, если указанные лица вздумали оказать сопрот
ивление, открыть огонь на поражение.
Правда, когда все это действительно происходило, Константинов, еще не пр
идя в себя от обрушившихся на него как на депутата льгот, послушно прогол
осовал за ратификацию Беловежских соглашений, даже не помышляя кого-либ
о арестовывать и расстреливать. В этом же интервью, отвечая на вопрос, счи
тает ли он возможным, чтобы еврей когда-нибудь стал президентом России, о
тветил «Почему нет?» И чуть не погубил всю свою дальнейшую карьеру в оппо
зиции. После ему пришлось долго объяснять, что он ответил подобным образ
ом только потому, что вообще против президентского поста и прикладывает
все усилия, чтобы добиться отмены «как не оправдавшего себя». Это убедил
о далеко не всех, но кипучая деятельность Константинова, ставшего одним
из активнейших представителей «непримиримой оппозиции» и не чурающего
ся самой черной работы во имя свержения «оккупационного режима», не могл
а уже игнорироваться другими крупными и мелкими вождями. Тем более, что К
онстантинов упорно работал по сплочению «непримиримых» в единый блок.
Задача была трудная. «Непримиримых» также раздирали непримиримые прот
иворечия. Одни не желали иметь ничего общего с коммунистами, другие Ч вс
ех, кроме себя, считали сионистами, третьи требовали оставаться в рамках
парламентской борьбы, в то время как четвертые более всего на свете хоте
ли пострелять. И только коммунисты Геннадия Зюганова, по традиции, готов
ы были примкнуть к кому угодно, лишь бы восстановить утраченные, благода
ря предательству КПСС, свои былые позиции в обществе. В былые времена эти
позиции удавалось поддерживать, только опираясь на карательный аппара
т КГБ. Ныне теоретик Зюганов видел будущее своей партии в опоре на воениз
ированные фашистские группировки.
Поистине титанические усилия и бесконечные компромиссы Константинова
(ему гораздо тяжелее было сесть в один президиум с Зюгановым, чем Зюганов
у Ч с ним. Тому это было безразлично Ч лишь бы сидеть в президиуме) приве
ли к тому, что 24 октября 1992 года ему удалось собрать на учредительный съезд
«Фронта национального спасения» почти все партии и группировки, которы
е к этому моменту удалось создать различным отделам КГБ и подпольным обк
омам. Тут был и «Совет патриотических сил», и «Русский национальный собо
р», и «Национально-республиканская партия» Николая Лысенко, в свое врем
я выгнанного из «Памяти» за «бытовой антисемитизм», и «Русская партия» К
орчагина, и «Партия русского национального единства», и, разумеется, ком
мунисты всех мастей и оттенков: от ярко-красного до темно-коричневого.
«Цветом нации» назвал Константинов собравшихся в зале.
В президиуме «цвет нации» представляли: генерал Макашов, Сергей Бабурин
, Геннадий Зюганов, Владимир Исаков, Александр Проханов, Александр Стерл
игов, Сажи Умалатова, избранная председателем президиума Верховного Со
вета СССР, и осколки былой группы «Союз»: полковник Алкснис и Светлана Го
рячева. Там же восседали Лысенко с Баркашовым и, естественно, сам Констан
тинов. Охрану несли мрачные парни в камуфляже, но без каких-либо знаков ра
зличия. В зал была допущена пресса.
Начал учредительный съезд генерал Макашов по-военному просто и звучно.
Встав в президиуме, генерал зычно скомандовал:
Ч Кто не поддерживает Ельцина и правительство, прошу встать!
Радостная улыбка озарила суровое лицо генерала, когда полуторатысячны
й зал поднялся по его команде. Сидеть остались только некоторые представ
ители прессы, которую в президиуме называли «желтой».
«Желтая пресса и сионофильское телевидение дорого заплатят», Ч пригро
зил Николай Лысенко, зорко следя из президиума за не встающими по команд
е Макашова.
После такого начала, придуманного Макашовым, сразу стала ясна та общая п
латформа, на которой могут объединиться красные и коричневые. Поэтому, в
ыступая с речью, Константинов говорил прямо и жестко:
Ч Необходимо создать движение, способное изменить ход истории в нашей
стране. Мы должны немедленно приступить к подготовке акций, которые могл
и бы оказать влияние на ход предстоящего съезда народных депутатов. Одна
из главных задач Ч отставка президента. Россию надо защищать, а защищат
ь некому, потому что мы Ч это Россия!
Изъявив, таким образом, желание броситься под колесо истории, Константин
ов сорвал довольно неуверенные аплодисменты, поскольку его конечная це
ль Ч отставка президента Ч многим, по вполне понятным причинам, показа
лась жалкой и не очень серьезной. Стоило ли вообще собираться ради отста
вки Ельцина? Нужны более грандиозные планы!
Гораздо большими аплодисментами, почти бурными, приветствовали слова г
енерала Макашова о том, что «армия не будет защищать президента, который
предал свой народ и Вооруженные силы!»
Товарищ Зюганов выступал со скорбным лицом, объявив, что «прошло всего ч
уть больше года (с момента бегства КПСС), но за это время мы потеряли госуд
арственность». Потеряв пост секретаря РКП, Зюганов считал, что это конец
русской государственности. Его очень радовала перспектива создания мо
щной коалиции национал-большевизма из фашистских и коммунистических г
руппировок, вождем которых он не видел никого, кроме себя. Недаром все тео
ретические работы нового марксистского вождя сводились к тому, что Росс
ия Ч это традиционное «государство вождя», чуждая любой демократии Ч
этой гнусной выдумке сионизирующей буржуазии.
Однако на пост вождя было слишком много охотников, чтобы так просто усту
пить его товарищу Зюганову.
Константинов по старой привычке сказал несколько «теплых» слов в адрес
коммунистов, и был горячо поддержан поклонниками Адольфа Алоисовича, ко
торые читали работы фюрера только в той части, которая касалась евреев. Е
сли бы они прочли некоторые размышления Гитлера о коммунистах, то узнали
бы много для себя полезного. В частности, им стало бы известно мнение фюре
ра о том, что наиболее ретивые члены национал-социализма пришли в гитлер
овское движение именно из коммунистической партии как наиболее близко
й по духу.
Сергей Бабурин, выступая на учредительном съезде ФНС, напомнил собравши
мся, что «мы собрались для того, чтобы осуществить идею, которую в свое вре
мя не смогла реализовать группа „Союз“ затем Ч фракция „Россия“ и, нако
нец, все патриотические организации Ч объединить усилия во имя возрожд
ения единой многонациональной Родины».
Слово СССР Бабурин не назвал, но зато дал рецепт, как этого объединения мо
жно достичь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
реев с рождения. Однако, это ничего не доказывало. Владимир Вольфович Жир
иновский тоже не любил евреев, но его, тем не менее, все Ч до президента вк
лючительно Ч считали евреем, а баркашовцы даже демонстративно покидал
и зал, когда в нем показывался Жириновский. К Константинову они так жесто
ко не относились, но в их тайных списках Илья числился кандидатом на инте
рнирование и последующую высылку в Израиль.
Немалую роль тут играло то, что Константинов не был москвичом, а был ленин
градцем. Этот город, хотя и переименованный ныне в Санкт-Петербург, все ра
вно оставался рассадником крамолы и форпостом космополитизма, где все, к
азалось, совершенно четкие понятия были перевернуты с ног на голову.
В былые времена Константинов дал о себе знать как ярый антикоммунист. Но
уже тогда его антикоммунизм имел довольно явную антисемитскую окраску,
что придавало ему оттенок оригинальности. В Ленинградском университет
е, где Константинов учился на экономическом факультете, он приобрел в ве
чно фрондирующей студенческой среде репутацию экстремиста, который не
видел никакой возможности изменения дел в стране иначе, как методом масс
овых расстрелов без суда и следствия, призывая бороться с коммунистами и
х же методами. Иначе, подчеркивал он, все погрязнет в словоблудии. Чтобы ег
о самого не обвинили в словоблудии, Константинов сколотил нечто вроде те
ррористической организации во имя освобождения Родины. Разумеется, вся
«организация» тут же попала в лапы КГБ, которому никогда не было нужно са
мо преступление, а только намерение его совершить, что абсолютно ясно ра
зъяснила знаменитая 15-я статья УПК. Именно через эту 15-ю статью все дружки
Константинова были посажены, но он сам остался на свободе, дав очень мног
о пищи для размышлений всем, кто его знал.
Правда, ему пришлось расстаться с работой экономиста и устроиться кочег
аром в котельную при музее Революции, что в особняке Кшесинской. Место бо
лее чем странное для человека, проходящего по делу о терроризме. Тем боле
е, что мощнейшее содружество «кочегаров и сторожей» последних лет комму
нистической эпохи нуждалось в фильтрации даже более, чем любая террорис
тическая организация.
Во времена великого горбачевского отступления Константинов появился н
а городской политической сцене, выступая на митингах «Демократической
России» под крылышком знаменитой «тетушки Салье», которую партия переб
росила в арьергард своих отступающий колонн. Таким образом, Константино
в въехал в политику на «Демплатформе» точно также, как и его суровые колл
еги по Верховному Совету: Бабурин, Павлов, Исаков и многие другие, которым
и недремлющий КГБ успел нафаршировать аморфно-субтильное демократиче
ское движение. Каждый просто должен был доказать своей энергией и многим
и другими качествами, что оказался достойным оказанного ему высокого до
верия.
В разгар всех этих событий Константинов неожиданно перебежал от тетушк
и Салье в Христианско-демократическую партию Виктора Аксючица. Злые язы
ки поговаривали, что он это сделал вовсе не из идейных побуждений, а из жел
ания быстро и практически бесплатно получить автомашину, которыми снаб
жали Аксючица растроганные до слез христианские демократы Запада. Так э
то или нет Ч в принципе, не имеет большого значения, по справедливости ра
ди необходимо отметить, что ХДС была гораздо ближе Константинову по духу
, нежели интеллигентно-иудейское окружение Марины Салье, идейной платфо
рмой которой было что-то вроде салонного антикоммунизма, если можно так
выразиться.
Что касается христианских демократов, то они, равно как и либеральные де
мократы Владимира Вольфовича Жириновского, представляли собой группир
овки, ничего общего не имеющие со своими аналогами на Западе, от которых п
оначалу не гнушались получать все виды вспомоществования, включая и так
называемую «гуманитарную помощь». Обе партии представляли собой вожди
стские формирования полуфашистского типа и по мере развития своей деят
ельности постоянно сдвигались вправо, смыкаясь с самыми оголтелыми гру
ппировками, которые даже сами себя стеснялись называть партиями, поскол
ьку являлись по существу и по форме бандформированиями, процветающими б
лагодаря полному официальному безразличию властей и их неофициальной
поддержке.
Сквозь эти мутные волны Константинову удалось пробиться на выборах в Ве
рховный Совет, используя еще хорошо работающую антикоммунистическую р
иторику и затасканное от частого употребления слово «народ». Историчес
ким кумиром Константинова был предпоследний русский царь Александр III, и
Константинов даже внешне пытался походить на всероссийского самодержц
а, хотя ростом был почти наполовину меньше оригинала, но тем не менее, носи
л бороду, которую носил его кумир, еще будучи наследником престола.
Однако, если первым правилом императора Александра III было обеспечение с
трогого полицейского порядка в России, у которой, по его словам, единстве
нными союзниками были лишь ее «армия и флот», то Константинов, напротив, с
первых же дней своего пребывания в Верховном Совете делал все возможное
, чтобы тем или иным способом дестабилизировать обстановку, если не по вс
ей России, то уж, по крайней мере, в Москве. Что касается родного города Пет
ербурга, то там Константинов предпочитал практически не появляться, пос
кольку у его избирателей накопилось к нему столько вопросов, что только
совершенно не работающая процедура отзыва депутатов позволяла ему сох
ранять свой мандат.
Во всяком случае, всякие разговоры о будущих выборах, а уж тем более Ч о д
осрочных, вызывали в нем вполне понятное чувство раздражения, быстро пер
еходящее в ярость, как всегда бывает у склонных к хулиганству натур при о
сознании собственной не только безнаказанности, но и неприкосновеннос
ти.
Конечно, не следует забывать, что крушение империи повергло в шоковое со
стояние многих людей, заставив их быстро изменить свои взгляды, сформиро
ванные в период, когда им казалось, Ч что они ведут борьбу с КПСС, хотя, как
позднее выяснилось, эту борьбу КПСС оплачивала из собственных средств.
Как бы то ни было, но попав в Верховный Совет, Константинов сразу же вступи
л в ряды так называемых «державников», основным занятием которых понача
лу было устраивать по любому поводу истерические плачи по почившей импе
рии. А поскольку «державники» отказывались признавать, что СССР умер соб
ственной смертью, то постоянно требовали найти и примерно наказать убий
ц рабоче-крестьянского царства. Более всего доставалось при этом «Белов
ежским заговорщикам» во главе с президентом Ельциным, которых некоторы
е призывали судить чуть ли не международным трибуналом, а другие (и Конст
антинов, естественно, был в их числе) Ч расстрелять без суда и следствия.
Давая как-то интервью по телевидению, Константинов, на вопрос корреспон
дента, как он понимает собственные слова «расстрелять Беловежских заго
ворщиков без суда и следствия», пояснил, что он послал бы в Беловежскую пу
щу роту автоматчиков, чтобы арестовать Ельцина, Кравчука и Шушкевича. Ро
та имела бы приказ: в случае, если указанные лица вздумали оказать сопрот
ивление, открыть огонь на поражение.
Правда, когда все это действительно происходило, Константинов, еще не пр
идя в себя от обрушившихся на него как на депутата льгот, послушно прогол
осовал за ратификацию Беловежских соглашений, даже не помышляя кого-либ
о арестовывать и расстреливать. В этом же интервью, отвечая на вопрос, счи
тает ли он возможным, чтобы еврей когда-нибудь стал президентом России, о
тветил «Почему нет?» И чуть не погубил всю свою дальнейшую карьеру в оппо
зиции. После ему пришлось долго объяснять, что он ответил подобным образ
ом только потому, что вообще против президентского поста и прикладывает
все усилия, чтобы добиться отмены «как не оправдавшего себя». Это убедил
о далеко не всех, но кипучая деятельность Константинова, ставшего одним
из активнейших представителей «непримиримой оппозиции» и не чурающего
ся самой черной работы во имя свержения «оккупационного режима», не могл
а уже игнорироваться другими крупными и мелкими вождями. Тем более, что К
онстантинов упорно работал по сплочению «непримиримых» в единый блок.
Задача была трудная. «Непримиримых» также раздирали непримиримые прот
иворечия. Одни не желали иметь ничего общего с коммунистами, другие Ч вс
ех, кроме себя, считали сионистами, третьи требовали оставаться в рамках
парламентской борьбы, в то время как четвертые более всего на свете хоте
ли пострелять. И только коммунисты Геннадия Зюганова, по традиции, готов
ы были примкнуть к кому угодно, лишь бы восстановить утраченные, благода
ря предательству КПСС, свои былые позиции в обществе. В былые времена эти
позиции удавалось поддерживать, только опираясь на карательный аппара
т КГБ. Ныне теоретик Зюганов видел будущее своей партии в опоре на воениз
ированные фашистские группировки.
Поистине титанические усилия и бесконечные компромиссы Константинова
(ему гораздо тяжелее было сесть в один президиум с Зюгановым, чем Зюганов
у Ч с ним. Тому это было безразлично Ч лишь бы сидеть в президиуме) приве
ли к тому, что 24 октября 1992 года ему удалось собрать на учредительный съезд
«Фронта национального спасения» почти все партии и группировки, которы
е к этому моменту удалось создать различным отделам КГБ и подпольным обк
омам. Тут был и «Совет патриотических сил», и «Русский национальный собо
р», и «Национально-республиканская партия» Николая Лысенко, в свое врем
я выгнанного из «Памяти» за «бытовой антисемитизм», и «Русская партия» К
орчагина, и «Партия русского национального единства», и, разумеется, ком
мунисты всех мастей и оттенков: от ярко-красного до темно-коричневого.
«Цветом нации» назвал Константинов собравшихся в зале.
В президиуме «цвет нации» представляли: генерал Макашов, Сергей Бабурин
, Геннадий Зюганов, Владимир Исаков, Александр Проханов, Александр Стерл
игов, Сажи Умалатова, избранная председателем президиума Верховного Со
вета СССР, и осколки былой группы «Союз»: полковник Алкснис и Светлана Го
рячева. Там же восседали Лысенко с Баркашовым и, естественно, сам Констан
тинов. Охрану несли мрачные парни в камуфляже, но без каких-либо знаков ра
зличия. В зал была допущена пресса.
Начал учредительный съезд генерал Макашов по-военному просто и звучно.
Встав в президиуме, генерал зычно скомандовал:
Ч Кто не поддерживает Ельцина и правительство, прошу встать!
Радостная улыбка озарила суровое лицо генерала, когда полуторатысячны
й зал поднялся по его команде. Сидеть остались только некоторые представ
ители прессы, которую в президиуме называли «желтой».
«Желтая пресса и сионофильское телевидение дорого заплатят», Ч пригро
зил Николай Лысенко, зорко следя из президиума за не встающими по команд
е Макашова.
После такого начала, придуманного Макашовым, сразу стала ясна та общая п
латформа, на которой могут объединиться красные и коричневые. Поэтому, в
ыступая с речью, Константинов говорил прямо и жестко:
Ч Необходимо создать движение, способное изменить ход истории в нашей
стране. Мы должны немедленно приступить к подготовке акций, которые могл
и бы оказать влияние на ход предстоящего съезда народных депутатов. Одна
из главных задач Ч отставка президента. Россию надо защищать, а защищат
ь некому, потому что мы Ч это Россия!
Изъявив, таким образом, желание броситься под колесо истории, Константин
ов сорвал довольно неуверенные аплодисменты, поскольку его конечная це
ль Ч отставка президента Ч многим, по вполне понятным причинам, показа
лась жалкой и не очень серьезной. Стоило ли вообще собираться ради отста
вки Ельцина? Нужны более грандиозные планы!
Гораздо большими аплодисментами, почти бурными, приветствовали слова г
енерала Макашова о том, что «армия не будет защищать президента, который
предал свой народ и Вооруженные силы!»
Товарищ Зюганов выступал со скорбным лицом, объявив, что «прошло всего ч
уть больше года (с момента бегства КПСС), но за это время мы потеряли госуд
арственность». Потеряв пост секретаря РКП, Зюганов считал, что это конец
русской государственности. Его очень радовала перспектива создания мо
щной коалиции национал-большевизма из фашистских и коммунистических г
руппировок, вождем которых он не видел никого, кроме себя. Недаром все тео
ретические работы нового марксистского вождя сводились к тому, что Росс
ия Ч это традиционное «государство вождя», чуждая любой демократии Ч
этой гнусной выдумке сионизирующей буржуазии.
Однако на пост вождя было слишком много охотников, чтобы так просто усту
пить его товарищу Зюганову.
Константинов по старой привычке сказал несколько «теплых» слов в адрес
коммунистов, и был горячо поддержан поклонниками Адольфа Алоисовича, ко
торые читали работы фюрера только в той части, которая касалась евреев. Е
сли бы они прочли некоторые размышления Гитлера о коммунистах, то узнали
бы много для себя полезного. В частности, им стало бы известно мнение фюре
ра о том, что наиболее ретивые члены национал-социализма пришли в гитлер
овское движение именно из коммунистической партии как наиболее близко
й по духу.
Сергей Бабурин, выступая на учредительном съезде ФНС, напомнил собравши
мся, что «мы собрались для того, чтобы осуществить идею, которую в свое вре
мя не смогла реализовать группа „Союз“ затем Ч фракция „Россия“ и, нако
нец, все патриотические организации Ч объединить усилия во имя возрожд
ения единой многонациональной Родины».
Слово СССР Бабурин не назвал, но зато дал рецепт, как этого объединения мо
жно достичь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46