купить мойку для кухни из нержавейки недорого интернет магазин
Мы обязаны объяснить им, что это не правда.
— Да, но Джейсон ведь может изложить нашему другу-репортеру версию, которая разрушит слух, но при этом не испортит вашей легенды?
Я взглянула на Джейсона. У него кажется, наконец-то, получилось поймать Ирвинга.
— Подожди минутку, — сказала я Жан-Клоду. Я обратила на себя внимание Джейсона.
— Подожди минутку, Ирвинг, — сказал он и прикрыл микрофон рукой.
— Жан-Клод интересуется, можем ли мы выдать Ирвингу нечто, что опровергнет слухи, но не помешает нашей легенде?
— Мы уже встречались с моей семьей, Анита. Я не смог понравится своему отцу раньше, не смог и теперь. Моя сестра Роберта тоже не собирается менять своего обо мне мнения. Это была неплохая попытка, Анита, но нам придется сказать правду. Безопасность Жан-Клода важнее того, поверит ли моя семья в эту ложь.
— Но это не ложь, — возразила я.
Он пожал плечами.
— Как же нет? Мы не женимся. Мы не бросаем Жан-Клода. Мы не убегали и не собирались делать никаких глупостей в стиле Ромео и Джульетты. Это все ложь.
Я коснулась его руки.
— Мы любовники. Тебе действительно нравятся девушки больше, чем мужчины.
— Да, но есть несколько парней, которым я позволил бы к себе прикоснуться, так что я бисексуал, для окружающих проще думать, что гей, как и моей семье. — Он снова пожал плечами. — Завтра мы еще раз сходим в больницу и вернемся в Сент-Луис.
Я хотела что-то сказать, но так и не собралась с мыслями. Джейсон вернулся к своему телефону и позвал Ирвинга.
Я вернулась к сотовому, который не потрудилась даже прикрыть.
— Ты слышал все это?
— Да, — ответил Жан-Клод.
— Я ощущаю себя виноватой.
— Ты просто не предвидела всего этого.
— Полагаю, что так, но я должна была задуматься о том, что другие сильнейшие вампиры могут о тебе подумать, ну, в общем, мне стоило вести себя, как подобает слуге-человеку.
— Ты та, кто ты есть, ma petite. И я люблю тебя именно такой.
Я улыбнулась, хотя он и не мог этого видеть.
— Я знаю это, но Джейсон сказал, что нам стоит придумать для нас обоих наказание. Мы должны показать, что ты в состоянии навести порядок в своем обществе, что ты можешь контролировать свою женщину и свою пищу.
Жан-Клод притих на том конце провода. Иногда при разговоре с вампирами это заставляет растеряться. Им не надо дышать, и многие из старейших не видят необходимости двигаться. Наконец я сказала:
— Жан-Клод, хотя бы дыши, чтобы я понимала, что ты все еще там.
— Другие мастера видят в твоем романтическом приключении с моим pomme de sang только слабость, знали бы они, какая от этого польза.
— Что означает, что Джейсон в своих опасениях прав. Нас необходимо наказать за то, чего мы не делали. Ты должен навести порядок в своем доме, чтобы они не посчитали тебя слабым.
— Никогда бы не подумал, ma petite, что ты в курсе всего этого.
— Я в курсе, но что же с тем, о чем Джейсон проговорился?
— Это было бы полезным для моей репутации среди других Мастеров.
— Ты просто ждешь, чтобы кто-нибудь ударил первым, прежде, чем ты объяснил бы им, что они всего лишь ошибаются в том, что ты слаб?
— Это дало бы мне возможность поднять авторитет, да.
— Господи, Жан-Клод, тебе стоит прекратить скрывать от меня все это.
— Я не знаю, какой магией обладает Джейсон, но кажется он — один из немногих, кто может рассказывать тебе правду, и ты не воспринимаешь ее в штыки.
Я задумалась над этим.
— Думаю, что это не совсем так. Я очень стараюсь не разозлиться. Джейсон сказал, что ходят слухи, будто другие Мастера считают, что обретут могущество, если сделают меня своим человеком-слугой. Подобные вещи стали бы очень большой проблемой, поскольку я езжу по всей стране, выполняя свою работу. Мне стоило об этом знать, Жан-Клод.
— Я посчитал, что ты воспримешь это, как попытку либо ограничить твою свободу передвижений, либо твои рамки, как слуги.
— Мое эго мы обезопасили, Жан-Клод, твое тоже, но это нам не поможет избавиться от шепота у нас за спиной.
— Что ты хочешь сделать, чтобы остановить это merde ( в грубой форме «дерьмо»), эти грязные слухи?
— Я думаю, что мы вернемся к этому разговору, как только я приеду обратно, а может и раньше.
— У меня есть некоторые соображения о том, что может выглядеть правильным в глазах других и не ударить при этом по нам, — сказал он, и его голос снова был настороженнымю
— Это что-то, что нам стоит начать делать прямо сейчас?
— Нет.
— Тогда сохрани их и приведи в некоторую систему к вечеру. Завтра мы это обсудим.
— И ты сделаешь то, что нужно, чтобы восстановить мою репутацию?
— Частично, но если Джейсон прав, а обычно это так, то может быть тебе стоит начать заниматься сексом с кем-то из моих мужчин, это восстановило бы твою репутацию в глазах остальных.
Тишина том конце провода была предгрозовой.
— Хорошо, вот дерьмо, — проговорила я.
Он заговорил все тем же нейтральным тоном:
— Почему ты вскрикнула, ma petite? Я же еще ничего не сказал.
— Иногда тишина говорит громче слов, — ответила я.
— Я не понимаю.
— Скажем так, я очень хорошо знаю, что заставляет тебя вот так замолчать, и это говорит о том, что Джейсон прав. Так что я скажу следующее: я не знаю, как остальные к этому отнесутся, не знаю, что сама по этому поводу чувствую. Думаю, Ашер постарается повернуть ситуацию в свою пользу.
— Ты к нему не справедлива, он так долго ждал.
— Я знаю. — Я изо всех сил старалась убрать из своего голоса нетерпение и гнев.
— Теперь ты сердишься.
— Это все из-за прессы, Жан-Клод, репортеры стали для меня неприятной неожиданностью сегодня. Кстати, что с Гретхен?
— Она наказана.
— В последний раз, когда ты запер ее в гробу, она вышла еще более сумасшедшей, чем была, я не думаю, что в этот раз она вообще это переживет.
— Я готов выслушать твои предложения, ma petite.
— Ты не можешь убить ее, поскольку это вызовет слишком много вопросов.
— А если это не афишировать?
— Не только я и мои мужчины заставляют тебя выглядеть слабым в глазах других Мастеров. Большинство из них уже убили бы Гретхен и Менг Дье.
— Я мог бы убить Менг Дье, поскольку она не успела нигде засветиться.
— Я не об убийстве, но и она вела себя просто ужасно, так что большинство мастеров просто не стали бы этого терпеть. Я люблю в тебе ту человечность, которая не дает тебе их убить. Мне нравится, что ты чувствуешь свою вину потому, что просто соблазнял их, но не любил. Я люблю в тебе то, что ты… человек. Но другие вампы видят в это только слабость.
— Они считают меня слабым по тем же причинам, по которым ты меня любишь.
— Большинство из них — мужчины, и они просто не могут не быть ими.
Н рассмеялся, и этот смех заскользил по моей коже, как легкое перышко вдоль всего моего тела.
— О, Боже, Жан-Клод, не делай этого снова. Мы здесь должны быть хорошими детками.
— Вы и так очень, очень хорошие. — Он будто внушал мне это голосом.
— Прекрати, — попросила я.
Он снова рассмеялся, и я вцепилась в подушку, чтобы сконцентрироваться.
— Ты хочешь поднять во ardeur и заставить нас с Джейсоном заняться сексом? — спросила я.
— У вас и так будет секс, ma petite, я вас с Джейсоном очень хорошо знаю. Секс для вас обоих это всего лишь вопрос времени, а не возможности.
— Прекрасно, очень благодарна.
— Почему здоровое желание секса кажется тебе неправильным, ma petite? Это же хорошо, когда ты знаешь чего и с кем хочешь, и осуществляешь свои желания.
— Я мешаю тебе удовлетворять какие-то из твоих потребностей?
— Мы обсудили уже довольно приличное количество неприятных вещей, так что как только вы закончите беседу с мистером Гризволдом, вам стоит насладиться друг другом.
— Мы это и планировали, но мне не нравится, что это нравится тебе.
— Вам было бы приятнее, не разреши я вам это?
— Нет, я никогда особо не интересовалась твоим мнением.
И в это мгновение он сказал:
— Je t’aime, ma petite.
— Je t’aime, Жан-Клод.
Он повесил трубку, и я последовала его примеру. У него всегда было умение вовремя закончить беседу. Я же вечно пыталась «разбудить мертвую лошадь». Он уже давно научился в разговоре со мной выпутываться из самых сложных лабиринтов. Эти лабиринты были хороши, когда обе стороны готовы говорить, и если вас не ждут, а Джейсон все еще был тут. Я присоединилась к нему, и мы вдвоем излили все, что у нас наболело, Ирвингу. Да, вечер только начинался, а мы уже успели изваляться во всем самом неприятном, в чем только могли.
Глава 23
Я не разговаривала с Ирвинго Гризволдом несколько месяцев, с тех самых пор, как он рассказал мне, что мои «эксклюзивы» заставляют окружающих сомневаться в его человечности. Он был оборотнем и членом нашей местной стаи, но он был в самых низах. Это его выбор, но когда он сказал мне, чтобы я остановилась, я это сделала.
Я могла запросто представить его там, на другом конце провода: низенький, небольшой, скроенный будто бы из сплошных квадратов, не полный, скорее, если бы Бог сделал его выше, из него вышел бы отличный полузащитник. У него были вьющиеся волосы и совершенно круглая лысина на самой макушке, появившаяся очевидно еще до того, как он стал оборотнем, которой никогда уже не суждено разрастись. Я видела его в волчьей форме, и у зверя лысины на голове не было. Занятно.
— Анита, я знаю, что сам просил тебя оставить меня в покое со своими эксклюзивами, но не ожидал, что ты вообще исчезнешь с лица Земли.
Я всего ожидала от Ирвинга, но не задетого самолюбия.
— Ты и правда расстроился, что я перестала общаться с тобой или ты просто мучаешься из-за того, что отсутствие эксклюзивов пагубно сказалось на твоей карьере?
— Я спокоен, Анита, я очень спокоен.
— Это просто вопрос, Ирвинг.
Тут он рассмеялся, и его смех был так приятен после волшебного смеха Жан-Клода, что это заставило меня улыбнуться.
— Разве я не могу скучать и по тебе, и по карьере?
— Думаю, можешь. Джейсон посвятил тебя в суть проблемы.
— Блейк, бизнес есть бизнес, в этом ты вся.
— Мы в глубоком дерьме, Ирвинг, так что да.
Он вздохнул, и его голос был уже серьезным, когда он сказал:
— Да, Джейсон объяснил суть проблемы. Хотя кто-то у нас в газете уже подозревает, что я с вами связан. Они нашли одну из моих бывших подруг и сделали с ней репортаж.
— Подругу? — переспросила я.
— Очевидно, никто не может общаться с тобой и не подмочить репутации.
— Я не знала этого, — проговорила я.
— И не должна была знать.
— Так что дело не только в твоей карьере?
— Нет, я встречался с кое с кем из наших на полном серьезе. Она была прекрасной разминкой, к тому же по редакции ходили довольно ядовитые слухи.
— Ядовитые, хорошо пошутил.
— Эх, она вчитывается в мои статьи, и мне приходится доказывать, что я действительно владею дипломом.
Я снова улыбнулась. Я скучала по Ирвингу больше, чем мне казалось.
— Мы можем разгрести этот бардак?
— Мои статьи помогут минимизировать последствия, но хорошую сплетню не так просто убить, тем более, когда за нее взялись ведущие СМИ.
— Что же нам делать?
— Я думал о серии статей, в которых Жан-Клод покажет себя с разных сторон. Ну знаешь, сначала Джейсон расскажет, каково это, быть его pomme de sang. Потом ты расскажешь о том, каково это, встречаться с ним. Для начала мы опровергнем слух о том, что Мастера нашего города уже поздно оправдывать в прессе.
— Сделай упор на то, что он прекрасно справляется со своим городом.
— Да, Джейсон уточнил для меня основные моменты, о которых не стоит писать. Если бы я не боялся вылететь с работы, это стало бы прекрасной историей.
— Вылететь с работы — самая меньшая из твоих проблем, если ты напишешь всю правду, Ирвинг.
— Это угроза? — спросил он.
Я задумалась.
— Нет, не осознанная, но я все еще Больверк твоего клана, изверг.
Он понизил голос.
— Да, ты наказываешь плохих маленьких оборотней, я знаю.
— Это была не угроза, просто наблюдение. Я думаю, что Ричард добрался бы до тебя раньше меня.
— Да, наш Ульфрик, кажется, обзавелся хребтом.
— Сожалею.
— Действительно правда, что он получил часть твоего характера? — спросил Ирвинг.
— Вроде того.
— Тогда мои поздравления твоему самообладанию.
Я не была уверена, что это комплимент, потому просто проигнорировала его.
— Спасибо, итак, чего ты хочешь от меня?
— Мы начнем с того, что в первой статье расскажем о Джейсон и его больном раком отце, и Мастере, который не смог его сопровождать, поскольку все случилось слишком неожиданно, так что с ним поехала ты, для моральной поддержки. Так мы сыграем на сентиментальности.
— А Жан-Клод не будет выглядеть слабым в глазах других Мастеров?
— Анита, есть куча способов объяснить эту сплетню. Показав Жан-Клода в заботе о его подданных, мы, возможно, в глазах других Мастеров и сделаем его слабым, но зато рядовые подчиненные прочитают это, начнут ему больше доверять и будут думать «Он великий Хозяин, нам стоит попроситься к нему. Интересно, что будет, если я переберусь в Сент-Луис». Анита, революции всегда начинались с низов.
— А мы задумали революцию?
— Тот метод, которым Жан-Клод управляет своими территориями, является революционным, Анита. Я не единственный репортер, который настолько завязан во всем этом. Есть очень много людей, кто сидит без дела и оплакивает все те статьи, которые он мог бы написать, если бы ему не пришлось притворяться человеком.
Я прислонилась к спинке кровати, подушка все еще лежала у меня на коленях.
— Мне казалось, что ты единственный репортер, который во всем этот увяз.
— Нет, есть один человек-лебедь, и еще оборотни, и даже тигр.
— И все вы скрываете, кто вы на самом деле?
— Да.
— Нужно иметь огромную силу воли, — заметила я.
— Сложно это скрывать, но ведь получается.
Я вздохнула.
— Ты все правильно понимаешь.
— Хоть ты и его человек-слуга, мы этого афишировать не будем, ты будешь просто его девушкой.
— Я его человек-слуга, но юридически это не основание для того, чтобы лишать меня должности федерального маршала или выгонять из полиции, если бы я там служила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
— Да, но Джейсон ведь может изложить нашему другу-репортеру версию, которая разрушит слух, но при этом не испортит вашей легенды?
Я взглянула на Джейсона. У него кажется, наконец-то, получилось поймать Ирвинга.
— Подожди минутку, — сказала я Жан-Клоду. Я обратила на себя внимание Джейсона.
— Подожди минутку, Ирвинг, — сказал он и прикрыл микрофон рукой.
— Жан-Клод интересуется, можем ли мы выдать Ирвингу нечто, что опровергнет слухи, но не помешает нашей легенде?
— Мы уже встречались с моей семьей, Анита. Я не смог понравится своему отцу раньше, не смог и теперь. Моя сестра Роберта тоже не собирается менять своего обо мне мнения. Это была неплохая попытка, Анита, но нам придется сказать правду. Безопасность Жан-Клода важнее того, поверит ли моя семья в эту ложь.
— Но это не ложь, — возразила я.
Он пожал плечами.
— Как же нет? Мы не женимся. Мы не бросаем Жан-Клода. Мы не убегали и не собирались делать никаких глупостей в стиле Ромео и Джульетты. Это все ложь.
Я коснулась его руки.
— Мы любовники. Тебе действительно нравятся девушки больше, чем мужчины.
— Да, но есть несколько парней, которым я позволил бы к себе прикоснуться, так что я бисексуал, для окружающих проще думать, что гей, как и моей семье. — Он снова пожал плечами. — Завтра мы еще раз сходим в больницу и вернемся в Сент-Луис.
Я хотела что-то сказать, но так и не собралась с мыслями. Джейсон вернулся к своему телефону и позвал Ирвинга.
Я вернулась к сотовому, который не потрудилась даже прикрыть.
— Ты слышал все это?
— Да, — ответил Жан-Клод.
— Я ощущаю себя виноватой.
— Ты просто не предвидела всего этого.
— Полагаю, что так, но я должна была задуматься о том, что другие сильнейшие вампиры могут о тебе подумать, ну, в общем, мне стоило вести себя, как подобает слуге-человеку.
— Ты та, кто ты есть, ma petite. И я люблю тебя именно такой.
Я улыбнулась, хотя он и не мог этого видеть.
— Я знаю это, но Джейсон сказал, что нам стоит придумать для нас обоих наказание. Мы должны показать, что ты в состоянии навести порядок в своем обществе, что ты можешь контролировать свою женщину и свою пищу.
Жан-Клод притих на том конце провода. Иногда при разговоре с вампирами это заставляет растеряться. Им не надо дышать, и многие из старейших не видят необходимости двигаться. Наконец я сказала:
— Жан-Клод, хотя бы дыши, чтобы я понимала, что ты все еще там.
— Другие мастера видят в твоем романтическом приключении с моим pomme de sang только слабость, знали бы они, какая от этого польза.
— Что означает, что Джейсон в своих опасениях прав. Нас необходимо наказать за то, чего мы не делали. Ты должен навести порядок в своем доме, чтобы они не посчитали тебя слабым.
— Никогда бы не подумал, ma petite, что ты в курсе всего этого.
— Я в курсе, но что же с тем, о чем Джейсон проговорился?
— Это было бы полезным для моей репутации среди других Мастеров.
— Ты просто ждешь, чтобы кто-нибудь ударил первым, прежде, чем ты объяснил бы им, что они всего лишь ошибаются в том, что ты слаб?
— Это дало бы мне возможность поднять авторитет, да.
— Господи, Жан-Клод, тебе стоит прекратить скрывать от меня все это.
— Я не знаю, какой магией обладает Джейсон, но кажется он — один из немногих, кто может рассказывать тебе правду, и ты не воспринимаешь ее в штыки.
Я задумалась над этим.
— Думаю, что это не совсем так. Я очень стараюсь не разозлиться. Джейсон сказал, что ходят слухи, будто другие Мастера считают, что обретут могущество, если сделают меня своим человеком-слугой. Подобные вещи стали бы очень большой проблемой, поскольку я езжу по всей стране, выполняя свою работу. Мне стоило об этом знать, Жан-Клод.
— Я посчитал, что ты воспримешь это, как попытку либо ограничить твою свободу передвижений, либо твои рамки, как слуги.
— Мое эго мы обезопасили, Жан-Клод, твое тоже, но это нам не поможет избавиться от шепота у нас за спиной.
— Что ты хочешь сделать, чтобы остановить это merde ( в грубой форме «дерьмо»), эти грязные слухи?
— Я думаю, что мы вернемся к этому разговору, как только я приеду обратно, а может и раньше.
— У меня есть некоторые соображения о том, что может выглядеть правильным в глазах других и не ударить при этом по нам, — сказал он, и его голос снова был настороженнымю
— Это что-то, что нам стоит начать делать прямо сейчас?
— Нет.
— Тогда сохрани их и приведи в некоторую систему к вечеру. Завтра мы это обсудим.
— И ты сделаешь то, что нужно, чтобы восстановить мою репутацию?
— Частично, но если Джейсон прав, а обычно это так, то может быть тебе стоит начать заниматься сексом с кем-то из моих мужчин, это восстановило бы твою репутацию в глазах остальных.
Тишина том конце провода была предгрозовой.
— Хорошо, вот дерьмо, — проговорила я.
Он заговорил все тем же нейтральным тоном:
— Почему ты вскрикнула, ma petite? Я же еще ничего не сказал.
— Иногда тишина говорит громче слов, — ответила я.
— Я не понимаю.
— Скажем так, я очень хорошо знаю, что заставляет тебя вот так замолчать, и это говорит о том, что Джейсон прав. Так что я скажу следующее: я не знаю, как остальные к этому отнесутся, не знаю, что сама по этому поводу чувствую. Думаю, Ашер постарается повернуть ситуацию в свою пользу.
— Ты к нему не справедлива, он так долго ждал.
— Я знаю. — Я изо всех сил старалась убрать из своего голоса нетерпение и гнев.
— Теперь ты сердишься.
— Это все из-за прессы, Жан-Клод, репортеры стали для меня неприятной неожиданностью сегодня. Кстати, что с Гретхен?
— Она наказана.
— В последний раз, когда ты запер ее в гробу, она вышла еще более сумасшедшей, чем была, я не думаю, что в этот раз она вообще это переживет.
— Я готов выслушать твои предложения, ma petite.
— Ты не можешь убить ее, поскольку это вызовет слишком много вопросов.
— А если это не афишировать?
— Не только я и мои мужчины заставляют тебя выглядеть слабым в глазах других Мастеров. Большинство из них уже убили бы Гретхен и Менг Дье.
— Я мог бы убить Менг Дье, поскольку она не успела нигде засветиться.
— Я не об убийстве, но и она вела себя просто ужасно, так что большинство мастеров просто не стали бы этого терпеть. Я люблю в тебе ту человечность, которая не дает тебе их убить. Мне нравится, что ты чувствуешь свою вину потому, что просто соблазнял их, но не любил. Я люблю в тебе то, что ты… человек. Но другие вампы видят в это только слабость.
— Они считают меня слабым по тем же причинам, по которым ты меня любишь.
— Большинство из них — мужчины, и они просто не могут не быть ими.
Н рассмеялся, и этот смех заскользил по моей коже, как легкое перышко вдоль всего моего тела.
— О, Боже, Жан-Клод, не делай этого снова. Мы здесь должны быть хорошими детками.
— Вы и так очень, очень хорошие. — Он будто внушал мне это голосом.
— Прекрати, — попросила я.
Он снова рассмеялся, и я вцепилась в подушку, чтобы сконцентрироваться.
— Ты хочешь поднять во ardeur и заставить нас с Джейсоном заняться сексом? — спросила я.
— У вас и так будет секс, ma petite, я вас с Джейсоном очень хорошо знаю. Секс для вас обоих это всего лишь вопрос времени, а не возможности.
— Прекрасно, очень благодарна.
— Почему здоровое желание секса кажется тебе неправильным, ma petite? Это же хорошо, когда ты знаешь чего и с кем хочешь, и осуществляешь свои желания.
— Я мешаю тебе удовлетворять какие-то из твоих потребностей?
— Мы обсудили уже довольно приличное количество неприятных вещей, так что как только вы закончите беседу с мистером Гризволдом, вам стоит насладиться друг другом.
— Мы это и планировали, но мне не нравится, что это нравится тебе.
— Вам было бы приятнее, не разреши я вам это?
— Нет, я никогда особо не интересовалась твоим мнением.
И в это мгновение он сказал:
— Je t’aime, ma petite.
— Je t’aime, Жан-Клод.
Он повесил трубку, и я последовала его примеру. У него всегда было умение вовремя закончить беседу. Я же вечно пыталась «разбудить мертвую лошадь». Он уже давно научился в разговоре со мной выпутываться из самых сложных лабиринтов. Эти лабиринты были хороши, когда обе стороны готовы говорить, и если вас не ждут, а Джейсон все еще был тут. Я присоединилась к нему, и мы вдвоем излили все, что у нас наболело, Ирвингу. Да, вечер только начинался, а мы уже успели изваляться во всем самом неприятном, в чем только могли.
Глава 23
Я не разговаривала с Ирвинго Гризволдом несколько месяцев, с тех самых пор, как он рассказал мне, что мои «эксклюзивы» заставляют окружающих сомневаться в его человечности. Он был оборотнем и членом нашей местной стаи, но он был в самых низах. Это его выбор, но когда он сказал мне, чтобы я остановилась, я это сделала.
Я могла запросто представить его там, на другом конце провода: низенький, небольшой, скроенный будто бы из сплошных квадратов, не полный, скорее, если бы Бог сделал его выше, из него вышел бы отличный полузащитник. У него были вьющиеся волосы и совершенно круглая лысина на самой макушке, появившаяся очевидно еще до того, как он стал оборотнем, которой никогда уже не суждено разрастись. Я видела его в волчьей форме, и у зверя лысины на голове не было. Занятно.
— Анита, я знаю, что сам просил тебя оставить меня в покое со своими эксклюзивами, но не ожидал, что ты вообще исчезнешь с лица Земли.
Я всего ожидала от Ирвинга, но не задетого самолюбия.
— Ты и правда расстроился, что я перестала общаться с тобой или ты просто мучаешься из-за того, что отсутствие эксклюзивов пагубно сказалось на твоей карьере?
— Я спокоен, Анита, я очень спокоен.
— Это просто вопрос, Ирвинг.
Тут он рассмеялся, и его смех был так приятен после волшебного смеха Жан-Клода, что это заставило меня улыбнуться.
— Разве я не могу скучать и по тебе, и по карьере?
— Думаю, можешь. Джейсон посвятил тебя в суть проблемы.
— Блейк, бизнес есть бизнес, в этом ты вся.
— Мы в глубоком дерьме, Ирвинг, так что да.
Он вздохнул, и его голос был уже серьезным, когда он сказал:
— Да, Джейсон объяснил суть проблемы. Хотя кто-то у нас в газете уже подозревает, что я с вами связан. Они нашли одну из моих бывших подруг и сделали с ней репортаж.
— Подругу? — переспросила я.
— Очевидно, никто не может общаться с тобой и не подмочить репутации.
— Я не знала этого, — проговорила я.
— И не должна была знать.
— Так что дело не только в твоей карьере?
— Нет, я встречался с кое с кем из наших на полном серьезе. Она была прекрасной разминкой, к тому же по редакции ходили довольно ядовитые слухи.
— Ядовитые, хорошо пошутил.
— Эх, она вчитывается в мои статьи, и мне приходится доказывать, что я действительно владею дипломом.
Я снова улыбнулась. Я скучала по Ирвингу больше, чем мне казалось.
— Мы можем разгрести этот бардак?
— Мои статьи помогут минимизировать последствия, но хорошую сплетню не так просто убить, тем более, когда за нее взялись ведущие СМИ.
— Что же нам делать?
— Я думал о серии статей, в которых Жан-Клод покажет себя с разных сторон. Ну знаешь, сначала Джейсон расскажет, каково это, быть его pomme de sang. Потом ты расскажешь о том, каково это, встречаться с ним. Для начала мы опровергнем слух о том, что Мастера нашего города уже поздно оправдывать в прессе.
— Сделай упор на то, что он прекрасно справляется со своим городом.
— Да, Джейсон уточнил для меня основные моменты, о которых не стоит писать. Если бы я не боялся вылететь с работы, это стало бы прекрасной историей.
— Вылететь с работы — самая меньшая из твоих проблем, если ты напишешь всю правду, Ирвинг.
— Это угроза? — спросил он.
Я задумалась.
— Нет, не осознанная, но я все еще Больверк твоего клана, изверг.
Он понизил голос.
— Да, ты наказываешь плохих маленьких оборотней, я знаю.
— Это была не угроза, просто наблюдение. Я думаю, что Ричард добрался бы до тебя раньше меня.
— Да, наш Ульфрик, кажется, обзавелся хребтом.
— Сожалею.
— Действительно правда, что он получил часть твоего характера? — спросил Ирвинг.
— Вроде того.
— Тогда мои поздравления твоему самообладанию.
Я не была уверена, что это комплимент, потому просто проигнорировала его.
— Спасибо, итак, чего ты хочешь от меня?
— Мы начнем с того, что в первой статье расскажем о Джейсон и его больном раком отце, и Мастере, который не смог его сопровождать, поскольку все случилось слишком неожиданно, так что с ним поехала ты, для моральной поддержки. Так мы сыграем на сентиментальности.
— А Жан-Клод не будет выглядеть слабым в глазах других Мастеров?
— Анита, есть куча способов объяснить эту сплетню. Показав Жан-Клода в заботе о его подданных, мы, возможно, в глазах других Мастеров и сделаем его слабым, но зато рядовые подчиненные прочитают это, начнут ему больше доверять и будут думать «Он великий Хозяин, нам стоит попроситься к нему. Интересно, что будет, если я переберусь в Сент-Луис». Анита, революции всегда начинались с низов.
— А мы задумали революцию?
— Тот метод, которым Жан-Клод управляет своими территориями, является революционным, Анита. Я не единственный репортер, который настолько завязан во всем этом. Есть очень много людей, кто сидит без дела и оплакивает все те статьи, которые он мог бы написать, если бы ему не пришлось притворяться человеком.
Я прислонилась к спинке кровати, подушка все еще лежала у меня на коленях.
— Мне казалось, что ты единственный репортер, который во всем этот увяз.
— Нет, есть один человек-лебедь, и еще оборотни, и даже тигр.
— И все вы скрываете, кто вы на самом деле?
— Да.
— Нужно иметь огромную силу воли, — заметила я.
— Сложно это скрывать, но ведь получается.
Я вздохнула.
— Ты все правильно понимаешь.
— Хоть ты и его человек-слуга, мы этого афишировать не будем, ты будешь просто его девушкой.
— Я его человек-слуга, но юридически это не основание для того, чтобы лишать меня должности федерального маршала или выгонять из полиции, если бы я там служила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46