Но кто бы поставил в упрек бойцам народного ополчения плохую выправку? Их ли вина, что не осталось времени на. строевые занятия? Люди непризывного возраста и не весьма отменного здоровья учились маршировать под аккомпанемент близкой канонады.
В то праздничное утро, совсем как в годы гражданской войны, парад стал одновременно проводами на фронт. В отличие от мирных парадов сегодня винтовки, пулеметы, орудия, танки были снабжены боеприпасами. И одна из верных примет того, что путь с Красной площади вел не в казармы, а на позиции, — у многих участников парада заплечные вещевые мешки.
Позже по площади с железным громыханием провезли пушки. Иные из них казались прибывшими из другой эпохи — «времен Очакова и покоренья Крыма». Наверно, то были очень заслуженные пушки; но за выслугой лет им давно пора на музейный покой. И если они дефилировали, то лишь потому, что все боеспособные пушки нужны, до зарезу нужны были на фронте и не могли покинуть своих огневых позиций.
Затем, к нашей радости, прошли танки, их было много, около двухсот, в том числе немало тяжелых. Танкисты оказались в Москве мимоездом. Накануне самого праздника две танковые бригады выгрузились на задворках вокзалов, на станциях Окружной дороги. С Красной площади танки держали путь прямехонько на исходные позиции. Может, для того, чтобы сократить дорогу, танки сегодня не спускались, как обычно, мимо Василия Блаженного к набережной, а возле Лобного места поворачивали налево и через Ильинку и площадь Дзержинского спешили на Ленинградское, Волоколамское и Можайское шоссе.
Долго по мостовым города громыхали танки, тягачи, броневики, пушки, слышались цоканье копыт, маршевый шаг пехоты, скрип обозов, тянувшихся из города на его окраины, в пригороды, предместья… На фронт!
Евгений Захарович посмотрел на меня, седой, белоголовый. Мне на миг показалось, что это он запорошен снегом, еще тем, что шел над Красной площадью в ноябре сорок первого…
Доклад и выступление Сталина использовались политработниками для поднятия духа сражающихся воинов. Вот о чем говорят документы. Из донесения 11 ноября 1941 года:
«Во всех частях фронта широко развернута работа по изучению доклада товарища Сталина на торжественном заседании Моссовета 6 XI 41 года… Работники политотделов выехали в части. Основной формой работы является индивидуальная и коллективная читка доклада и беседы. Доклад товарища Сталина вызвал большой политический подъем личного состава».
Далее приводятся примеры:
«Красноармеец 765-го СП Т. Машков заявил: „Выступление товарища Сталина на Красной площади — самый сильный удар по гитлеровской банде убийц. Мудрого товарища Сталина не запугаешь, он знает цену Гитлера и его банды и знает, как их победить. Выступление товарища Сталина вселяет полную уверенность в победу, зовет на подвиги во имя Родины“.
«В октябре месяце подано 386 заявлений о приеме в члены ВКП (б), 1135 заявлений о приеме в кандидаты ВКП (б), 2274 о приеме в члены ВЛКСМ. Особенно выросла тяга в партию и комсомол после опубликования в газетах доклада товарища Сталина. Многие бойцы и командиры подавали заявления сразу же после коллективной читки доклада товарища Сталина…
Бойцы и командиры частей фронта на призыв вождя народов товарища Сталина — никакой пощады немецким оккупантам — отвечают конкретными боевыми делами. Личный состав частей 16-й армии в течение 12-14 ноября уничтожил и захватил 80 танков, три тяжелых орудия, 20 орудий ПТО, 40 пулеметов и много других трофеев. В боях за Скирмантово и Козлове частями 1-й гвардейской и 28-й танковой бригад захвачено: 30 танков, 3 тяжелых орудия, 12 орудий ПТО, 10 станковых пулеметов, 10 ручных пулеметов, 12 минометов, 30 винтовок, автомашины, мотоциклы, уничтожено до полка пехоты и взято в плен 40 немецких солдат».
Но в эти же дни происходит и такое:
«8 ноября шесть красноармейцев и младший командир 6-й стрелковой роты 774-го СП 222-й СД младший сержант Тонких Ю. Г., рождения 1921 года, уроженец Воронежской области, перешли на сторону противника. Все указанные красноармейцы и младший командир находились в боевом охранении. Изменник Тонких считался лучшим командиром и 7 ноября был награжден ценным подарком».
«Комиссар 67-го железнодорожного батальона 1-й жел. дор. бригады старший политрук Ларин К— И., рождения 1905 года, член ВКП (б), рабочий, русский, б октября, в период отхода наших частей, дезертировал, захватив с собой красноармейца Полторацкого… 31 октября Ларин явился в батальон и среди нач. состава вел антисоветские, пораженческие разговоры. Ларин исключен из партии и предан суду ВТ…»
Приведу еще некоторые факты из донесений, свидетельствующие о том, в каких труднейших условиях приходилось Жукову организовывать защиту Москвы.
«Части ощущают большие затруднения в обеспечении личного состава теплым обмундированием. В частях фронта недостает: шапок-ушанок нач. состава 12 877, шапок-ушанок для рядового состава 50223, телогреек ватных 136784, шаровар ватных 168754, гимнастерок суконных нач. состава 6466, шаровар суконных amp;221, свитеров 25 107, перчаток теплых 89 360, рубах теплых 105 952, кальсон теплых 89 907, подштанников полушерстяных 112 534…
Большой недостаток обуви в 126-й СД (16-я армия), где 1080 человек совершенно не имеют обуви. В частях 49-й армии недостает 4700 пар ботинок… Причины недостачи вещевого имущества: 1. Соединения, прибывшие из внутренних округов, не имеют теплого обмундирования (78-я СД, 58-я ТД). 2. Выходящие из окружения бойцы и командиры теплого обмундирования не имеют. 3. Медленно продвигаются транспорты с обмундированием к месту назначения. Интендантское управление фронта обещало 5-й армии до 13 ноября полностью удовлетворить все заявки на вещевое имущество, за исключением валенок, полушубков и шинелей. Но эти неоднократные обещания не выполнены».
«В результате проводимой работы… бытовое обслуживание бойцов и командиров улучшилось. В большинстве частей бойцы и командиры получают горячую пищу два раза в день. Улучшилось снабжение личного состава водкой и махоркой… Но нет кипятильников, кипятить чай не в чем. Во многих частях недостает большого количества кухонь и котлов. Пища готовится в русских печах в крестьянских избах. В 222-й СД положено иметь 84 кухни, имеется 19…»
Создалось очень сложное положение у обеих сторон — и у наступающих, и у обороняющихся. Казалось бы, в самой сложной ситуации полководец волен выбирать любую форму маневра для того, чтобы выполнить задачу, которая перед ним стоит, то есть успешно наступать или успешно обороняться. Но это только теоретически, потому что каждый раз полководец зависит от многих условий, от обстановки, сложившейся в данном конкретном случае. Это особенно наглядно видно в той ситуации, о Которой идет речь.
Фельдмаршал фон Бок не мог продолжать наступление в той группировке, которая была создана по прежнему его замыслу. Операция «Тайфун», по сути дела, захлебнулась после ее успешного начала. Фон Бок намеревается теперь уже не завершать операцию «Тайфун», а осуществить новую, он назвал ее «Московские Канны». Как видим, опять «классический образец». Несмотря на сложность обстановки, мечты не покидают немецкого полководца. На сей раз фон Бок решает осуществить двойное окружение только Москвы. Первый внутренний охват войск Западного фронта должны осуществить 4-я танковая группа Гепнера и 4-я полевая армия фельдмаршала Клюге. Танковая группа должна наступать на истринском направлении с рубежа Волоколамск, а 4-я полевая армия на подольском направлении из района Наро-Фоминск — Серпухов. Кольцо внутреннего охвата они должны замкнуть непосредственно в Москве.
Второй, внешний, охват должны произвести: 3-я танковая группа Рейнгардта ударом севернее Москвы на восток, на Клин и Дмитров и двигающаяся ей навстречу с юга 2-я танковая группа Гудериана ударом из района Тулы на Коломну. Эти две танковые клешни должны были замкнуть кольцо внешнего охвата в районе Ногинска.
Принимая это решение и ставя такие задачи, фельдмаршал фон Бок учел недостаток своего, предыдущего решения, когда его части, ввязавшись в бой с окруженными советскими армиями под Вязьмой, вынуждены были отражать активные действия тех, кто пытался вырваться из кольца, и одновременно получали в спину удары контратакующих советских войск, находившихся вне кольца. Теперь, создавая двойное окружение, фон Бок хотел надежно обеспечить соединения, непосредственно окружающие и врывающиеся в Москву. Они могли, по его представлению, спокойно осуществить поставленную задачу, так как их тылы будут обеспечены вторым внешним кольцом окружения.
Подготовку и проведение этой операции надо было вести ускоренными темпами, чтобы не дать советским частям опомниться и организовать оборону. Надо было бить, пока брешь, созданная из-за окружения наших армий под Вязьмой, ничем еще, по сути дела; не была заполнена.
Отдадим должное организованности и опыту гитлеровских штабов и войск: они сумели в короткое время подготовить эту новую сложную операцию, успели подтянуть резервы и доукомплектовать части людьми и танками и, главное, создать большое превосходство сил на узких участках, там, где наносились главные удары.
В общей сложности, фон Бок сосредоточил на московском направлении пятьдесят одну дивизию, в том числе тридцать одну пехотную, тринадцать танковых и семь механизированных. Кроме этих наземных войск группу армий «Центр» поддерживал 2-й воздушный флот, в котором было более 650 боевых самолетов. Силы немалые! Опасность удара такой огромной армады была очень велика. Фон Бок и главнокомандующий сухопутными войсками Браухич с полным основанием считали, что разработанная ими операция «Московские Канны» должна пройти успешно, сил вполне достаточно, чтобы нанести четыре стремительных удара, окружить и захватить Москву, тем более что, по их представлению, советская сторона не имела реальных возможностей противостоять этому новому мощному наступлению.
К 15 ноября гитлеровские армии готовы были ринуться вперед.
Командующий Западным фронтом Жуков тоже не терял времени. Все, что можно было найти из частей, не попавших в окружение, а также несколько дивизий народного ополчения, сформированных в Москве, специальные части, военные училища — все он сосредоточивал и ставил на тех направлениях, где ожидал удара противника.
Случаются в жизни полководца неприятности, которые приносит ему не противник, а свой более высокий по рангу начальник. Георгий Константинович уже пережил не одну такую неприятность, вплоть до снятия с должности начальника Генерального штаба. Не одну неприятную ситуацию пришлось пережить ему и в битве за Москву.
Когда дело касалось личных затруднений, незаслуженной обиды, это скрепя сердце он мог перенести, но когда от непонимания его планов могло рухнуть то, что уже сделано, а от этого зависела судьба не только его, Жукова, но и Москвы, тут переживания были особенно тягостны.
Когда Жуков с таким трудом, почти из ничего, слепил оборону на главных направлениях, ему позвонил Сталин. Он звонил нередко и прежде, поэтому Жуков и этот разговор начал в обычном деловом тоне, но когда он понял, что затевает Верховный, то разволновался и тон разговора стал напряженным.
— Как ведет себя противник? — спросил Сталин.
— Заканчивает сосредоточение своих ударных группировок и, видимо, в скором времени перейдет в наступление.
— Где вы ожидаете главный удар?
— Из района Волоколамска. Танковая группа Гудериана, видимо, ударит в обход Тулы на Каширу.
— Мыс Шапошниковым считаем, что нужно сорвать готовящиеся удары противника своими упреждающими контрударами, Один контрудар надо нанести в районе Волоколамска, другой — из района Серпухова во фланг 4-й армии немцев. Видимо, там собираются крупные силы, чтобы ударить на Москву.
— Какими же силами, товарищ Верховный Главнокомандующий, мы будем наносить эти контрудары? Западный фронт свободных сил не имеет. У нас есть силы только для обороны.
— В районе Волоколамска используйте правофланговые соединения армии Рокоссовского, танковую дивизию и кавкорпус Доватора. В районе Серпухова используйте кавкорпус Белова, танковую дивизию Гетмана и часть сил 49-й армии.
— Считаю, что этого делать сейчас нельзя. Мы не можем бросать на контрудары, успех которых сомнителен, последние резервы фронта. Нам нечем будет тогда подкрепить оборону войск армий, когда противник перейдет в наступление своими ударными группировками.
— Ваш фронт имеет шесть армий, Разве этого мало?
— Но ведь линия обороны войск Западного фронта сильно растянулась, с изгибами она достигла в настоящее время более 600 километров. У нас очень мало резервов в глубине, особенно в центре фронта,
— Вопрос о контрударах считайте решенным. План сообщите сегодня вечером, — недовольно отрезал Сталин.
Минут через пятнадцать к Жукову зашел Булганин и сказал:
— Ну и была мне сейчас головомойка!
— За что?
— Сталин сказал: «Вы там с Жуковым зазнались. Но мы и на вас управу найдем!» Он потребовал от меня, чтобы я сейчас же шел к тебе и мы немедленно организовали контрудары.
Жуков был мастером по контрударам, он это показал особенно ярко в обороне Ленинграда. Может быть, помня об этих успешных действиях, Сталин и Шапошников решили под Москвой применить такую же тактику? Но давно известно: любые тактические приемы приносят успех только при соответствующих условиях. При малых силах и при полном отсутствии резервов, как это было в те дни под Москвой, решиться на контрудары было не только неправильно, но и весьма рискованно.
Жуков выполнил приказ Сталина: удары состоялись. Вот каково мнение Рокоссовского, Командовавшего 16-й армией, по поводу контрудара:
«Неожиданно был получен приказ Командующего Западным фронтом — нанести удар из района севернее Волоколамска по волоколамской группировке противника. Срок подготовки определялся одной ночью. Признаться, мне было непонятно, чем руководствовался командующий, отдавая такой приказ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73