– Вы знакомы с обстоятельствами того инцидента, к которому Моро… то есть, К-3 Моро имеет отношение?
– Да, и я понимаю те сомнения, которые мучают вас и правительство планеты относительно обстоятельств происшествия. Тем не менее, в настоящее время Моро не может нести ответственности за свои действия. На него напали, и он действовал по обстоятельствам.
– Неужели его боевая подготовка настолько сильна?
– Не совсем, – Дарл помешкал. – Мне бы не хотелось сообщать это вам, поскольку до последнего времени эти сведения представляли военную тайну. Вы никогда не задавали себе вопрос, что скрывается под названием «Кобра»?
– Но… – Стиллман замолчал, застигнутый этим вопросом врасплох. – Я полагаю, что это как-то связано со змеей, которая водится на Земле.
– Это вторично. Первично же сокращение от «Компьютерайзед Води Рефлекс Амармент», что обозначает: «Компьютеризированные боевые рефлексы Армии». Я уверен, что вы знаете о керамических пластинах, сети сервомоторов и тому подобном. Возможно, вы слышали и о нанокомпьютерах, имплантированных в черепную коробку. Именно оттуда и берут начало все проблемы. Вы должны понимать, что солдат, задачей которого является война на занятой противником территории, должен обладать целым рядом хороших боевых рефлексов, чтобы выжить. Тренировкой можно достичь только части того, что ему необходимо. Кроме того, тренировка занимает много времени и имеет свои ограничения. Поскольку для управления всем снаряжением и для контроля за стрельбой понадобился компьютер, было решено ввести в него и некоторые запрограммированные боевые рефлексы. Иными словами, на любую атаку, угрожающую его жизни, Моро реагирует мгновенно и практически без контроля со стороны своего сознания. Этот случай как раз и подтверждает то, что произошло именно это. Он уклонился от удара, но остался в уязвимом положении – сбитым с ног и без прикрытия. Это и было основанием для атаки. Компьютер, одной из функций которого является контроль над системой вооружения, имел информацию о том, что кроме лазеров в кончиках пальцев никакого оружия не осталось, поэтому он дал распоряжение их использовать. В комнате повисла мертвая тишина.
– Позвольте мне это сформулировать, – наконец произнес Стиллман. – Армия превратила Джонни Моро в автоматическую боевую машину, которая будет представлять смертельную опасность для каждого, чье движение или поведение покажется ему агрессивным. И вы позволили ему вернуться сюда, не предприняв попытки ничего изменить?
– Система была разработана специально для того, чтобы защитить солдата на вражеской территории, – сказал Дарл. – Она не представляет такую опасность, как вы только что нарисовали. Что же касается его возвращения сюда, то у нас не было никакого выбора. Компьютер не может быть удален или перепрограммирован без риска нанести травму мозгу.
– Что за чертовщина! – взорвался Фрейзер, позабыв о том, что должен соблюдать вежливость. – Какой же идиот выдвинул эту идею?
Дарл обратил свое лицо к члену муниципалитета.
– Центральный Комитет, мистер Фрейзер, терпимо относится к критике, – голос его прозвучал спокойно, однако было видно, что говорящий находится на грани срыва. – Но ваш тон неприемлем.
Фрейзер не пожелал менять его.
– Ну и плевать! И как мы, по-вашему, должны с ним ладить?
– он фыркнул. – Атака! Просто двое пацанов играли в игру.
– Подумайте головой! – вырвалось у Дарл а. – Мы не могли дать Трофтам шанс поймать Кобру, перепрограммировать его компьютер и снова вернуть к нам в качестве врага. Кобры первым делом были солдатами, и каждое оружие и оборудование, которым они снабжены, с военной точки зрения имеет совершенный смысл.
– А разве никому не пришла в голову мысль, что рано или поздно война кончится? И Кобры вернутся домой, к гражданской жизни.
Губы Дарла как будто бы дрогнули, но голос по-прежнему оставался спокойным и твердым.
– Менее мощное оружие стоило бы Кобрам гораздо большего числа жизней, что они отдали в борьбе. А Доминиону могло стоить победы. Тем не менее война завершена, дело сделано, и вам ничего не остается, только учиться жить с ними как и со всеми остальными. Стиллман нахмурился.
– Со всеми остальными? Насколько широко распространена эта проблема?
Дарл повернул к нему свое лицо, по выражению которого было видно, что он раздосадован тем, что этот намек сорвался у него с языка.
– Ситуация не слишком хороша, – наконец признался он. – Когда война кончилась, мы надеялись оставить на воинской службе максимальное количество Кобр, но все они имели законное право демобилизоваться, и более двухсот человек оставили Армию. У многих из них случаются те или другие неприятности. Мы, чем можем, стараемся помочь им, но это не так-то Просто сделать. Люди боятся их, и это в значительной степени затрудняет дело.
– Вы чем-нибудь можете помочь Джонни? Дарл слегка повел плечами.
– Я не знаю, его случай не совсем обычен уже тем, что он вернулся в маленький городок, где все знают, кем он был. Я думаю, ему бы следовало бы переехать на другую планету, может быть, сменить имя. Но от людей, как правило, трудно что-либо утаить. Не говоря уже о силе Кобры.
– И о рефлексах Кобры, – угрюмо кивнул Стиллман. – Кроме того, здесь живет семья Джонни. Я не думаю, что он захотел бы оставить их.
– Именно по этой причине я не рекомендую перемещать его, хотя в случаях, подобных этому, мы часто так и делаем. У большинства Кобр нет такой поддержки семьи, какую имеет Джонни, и это сильный фактор в его пользу, – Дарл поднялся. – Я покидаю Горайзон завтра утром. Но в течение следующего месяца я буду находиться на расстоянии не более нескольких дней полета. Если что-то случится, вы сможете найти меня через офис генерал-губернатора Доминиона в Горайзон-Сити.
Стиллман тоже поднялся.
– Я очень надеюсь, что Центральный Комитет найдет какое-нибудь разумное решение этого вопроса.
Дарл спокойно встретил его взгляд.
– Мистер Стиллман, Центральный Комитет гораздо больше вас обеспокоен этой проблемой. У вас перед глазами только один маленький пограничный город. Мы же управляем семьюдесятью мирами. Если ответ есть, мы обязательно найдем его.
– Но что же нам делать до тех пор?
– угрюмо спросил Фрейзер.
– Все, что в ваших силах, конечно. Всего хорошего.
Джейм подождал за дверью, потом сделал глубокий вдох и постучал. Ответа не последовало. Он поднял руку, чтобы постучать еще раз, но передумал. В конце концов, это была и его спальня. Открыв дверь, он вошел.
Джонни сидел за письменным столом Джейма. Его руки, сжатые в кулаки, лежали перед ним. Взгляд Джонни был устремлен в окно. Джейм прочистил горло.
– Здравствуй, Джейм, – не поворачиваясь, сказал Джонни.
– Привет. – Джейм увидел, что стол усыпан магнитными формами официального вида. – Я просто зашел, чтобы сказать, что минут через пятнадцать будет готов обед. Что ты собираешься делать?
– Хочу заполнить несколько заявлений в колледж.
– Вот как? Решил снова вернуться в школу?
– Можно попробовать. – Джонни пожал плечами. Встав рядом с братом, Джейм пробежал глазами по формам. Университет в Раджпуте, Технический институт на Зимбуэ, университет на Аэрай. И ни одного учебного заведения на Горайзоне. И все формы были заполнены только до графы «Служба в армии».
– Тебе придется долго ехать, чтобы попасть домой на Рождество, – не удержался Джейм.
– Я и не собираюсь часто приезжать домой, – поспешно сказал Джонни.
– Ты что, собираешься сдаться?
В свои слова Джейм вложил столько презрения, сколько смог. Но это не возымело никакого эффекта.
– Я отступаю с вражеской территории, – слегка поправил его Джонни.
– Ребята мертвы, Джонни. И ты совершенно ничего не можешь с этим поделать. Послушай, город не винит тебя. Против тебя даже не были выдвинуты обвинения. Ты что, забыл об этом? Перестань винить себя. Что было, то уже не вернешь. Забудь об этом.
– Ты путаешь виновность перед законом и моральную вину. По закону я чист. А морально? Нет! И город мне этого тоже никогда не забудет. Теперь они боятся даже иронизировать при мне.
– Ну… на мой взгляд, это все же лучше, чем вообще не пользоваться уважением.
Джонни фыркнул.
– Премного вам благодарен, – с кривой усмешкой произнес он, – но я бы предпочел, чтобы меня дразнили.
Наконец-то задело. Это хоть какой-то признак жизни. Джейм с новой силой возобновил атаку, чтобы не упустить эту искорку.
– Ты помнишь, что мы с отцом говорили о мастерской? Что у нас не было достаточно оборудования для трех рабочих?
– Да, но у вас его по-прежнему нет.
– Все правильно, но что помешает работать в мастерской тебе и отцу в то время, как я поработаю где-нибудь еще?
Некоторое время Джонни молчал, потом медленно покачал головой.
– Спасибо, но меня это не устраивает. Это было бы несправедливо.
– Но почему нет? Эта работа была сначала твоей. Ты – не тот, кто пришел со стороны и пытается вклиниться. По правде сказать, я не против попробовать что-нибудь еще.
– Если я буду там, я могу отвадить всех посетителей.
Губы Джейма дрогнули.
– Нет, этого не будет, и ты отлично это знаешь. Папины клиенты приходят потому, что он им нравится так же, как и нравится его работа. Им плевать, кто делает ремонт, пока делом управляет отец. Ты просто ищешь отговорки.
Джонни на мгновение закрыл глаза.
– А если это действительно так?
– Я понимаю, сейчас тебе действительно все равно, что будет с тобой. – Джейм стиснул зубы. – Но только на минуту представь, что ты делаешь с Гвен.
– Да, ребята, если не ошибаюсь, очень жестоки с ней.
– Я не о них. Конечно, она потеряла большую часть своих друзей, но есть еще один-два, которые привязаны к ней. Ее убивает уже одно только то, что она каждый день видит, как ее старший брат рвет свое сердце на части.
Джонни впервые за весь разговор поднял на брата глаза.
– Что ты этим хочешь сказать?
– То, что уже сказал. Она очень хорошо умеет притворяться. Но это перед тобой. А мы-то все видим, как ей больно оттого, что обожаемый ею брат сидит у себя в комнате и… – он запнулся в поисках подходящих слов.
– И барахтается в собственных соплях?
– Да. Поверь мне, Джонни, она заслуживает лучшего. Она уже потеряла большую часть друзей, поэтому имеет право сохранить брата.
Джонни уставился в окно, потом посмотрел на заявления.
– Ты прав, – сказал он и сделал глубокий вдох, после чего медленно выдохнул. – О'кей, ты можешь сказать отцу, что теперь у него есть новый работник. Я начну сразу же, как только он скажет.
И он сложил все заявления в аккуратную стопку. Джейм улыбнулся и обхватил брата за плечи.
– Спасибо. Я могу сказать об этом матери и Гвен?
– Конечно. Нет, скажи только маме, – он поднялся и сделал тщетную попытку улыбнуться брату. – Гвен я скажу сам.
Маленькое пятнышко голубоватого света, сверкающее алмазным огнем даже сквозь стекла защитных очков, подползло к самому краю металла и исчезло. Подняв очки, Джонни отложил лазер и стал исследовать шов. Заметив небольшой огрех, он исправил его и начал снимать крыло с зажимов. Он еще не закончил этой работы, когда раздалось тихое жужжание, свидетельствующее о том, что во двор въехала машина. Поморщившись, Джонни снял очки и направился к входной двери мастерской.
Когда Джонни вышел, мэр Стиллман уже шел к нему навстречу от своей машины.
– Здравствуй, Джонни! – сказал он и без колебания протянул руку. – Как твои дела?
– Прекрасно, мистер Стиллман, – сказал Джонни, чувствуя некоторую неловкость, пока они обменивались рукопожатием. Он работал у отца уже три недели, но все еще не научился свободно общаться с клиентами.
– Отца сейчас нет. Я могу вам чем-нибудь помочь?
Стиллман покачал головой.
– Нет, я зашел просто так, поздороваться с тобой и сообщить тебе кое-какие новости. Сегодня утром я слышал, что Компания братьев Уайтт сколачивает группу людей для сноса старого отеля «Свет лампы». Ты бы не хотел обратиться к ним по поводу работы?
– Нет, не думаю. Мне и здесь хорошо. Но все же спасибо.
Неясный, похожий на грохот грома звук оборвал его на полуслове.
– Что бы это могло быть?
– спросил Стиллман и взглянул на безоблачное небо.
– Взрыв, – коротко ответил Джонни, и глаза его с беспокойством стали осматривать юго-западную часть неба в поисках признаков огня. На короткое мгновение он снова почувствовал себя на Адирондаке. – Очень сильный. На юго-востоке. Смотрите!
Он указал на жидкое облачко дыма, что внезапно показалось там, откуда донесся звук.
– Бьюсь об заклад, что это экстрактор цезия!
– пробормотал Стиллман. – Черт! Скорее пошли.
Состояние, уже пережитое однажды, прошло.
– Я не могу пойти с вами, – сказал Джонни.
– Ничего страшного. Оставь мастерскую, никто ничего не украдет. – Стиллман уже садился в автомобиль.
– Но… там же будут толпы народа! Я просто не могу!
– Нет времени, чтобы стесняться! – выкрикнул мэр. – Если взрыв действительно произошел на цезий-добывающем заводе, то сейчас там творится сущий ад. Возможно, там понадобится твоя помощь.
Джонни повиновался. С каждой секундой дым поднимался все выше и становился темнее.
Стиллман оказался прав во всех отношениях. Когда они подкатили к непрерывно растущей толпе зевак, четырехэтажное здание завода было охвачено огнем. Служба патрулирования и пожарные были уже на месте. Пожарники через окна и двери заливали пламя белой жидкостью. Оно, как заметил Джонни, охватило в основном первый этаж и на полтора-два метра вырывалось за пределы здания. Было ясно, что горела какая-то горючая жидкость, а может быть, и не одна.
Джонни и Стиллман приблизились к одному из патрульных.
– Отойдите! – начал было он.
– Я мэр Стиллман, – назвал себя глава города.
– Чем мы можем помочь?
– Ничем… Отойдите, нет, подождите секундочку! Вы поможете нам, если организуете кордон. В любую минуту можно ожидать повторного взрыва, а нам нужно удержать людей подальше от здания. Все, что вам понадобится – там.
Это «все» состояло из тонких, утяжеленных книзу стоек и натянутого между ними ярко-красного шнура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45