Правому молодежному движению сегодня требуются в первую очередь политкомиссары, политический актив, а за солдатами дело не станет, бесхозных парней вокруг множество. Ошибка всех правых движений в России в том, что они сразу же, торопясь, начинали создавать «боевиков», обряжая их в форму. Этот путь неизбежно ведет в секту, к созданию группок, а не партии. К тому же, создав «боевиков», нужно занять их боями. А боев нет, и когда боев долго нет, «боевики» разбегаются или начинают громить не относящиеся никак к политике палатки.
Призрак мощного радикального движения молодежи пугает власть. НРП немногочисленна, но как же быстро перепуганные власть имущие взялись ее уничтожать. Посадки, обыски, угрозы, аресты.
"Прошу незамедлительно обеспечить освобождение помещения… по вышеуказанному адресу, сданного вами партии национал-радикалов, в противном случае ГУВД Мосгорисполкома будет вынуждено обратиться… с ходатайством о лишении вас занимаемой площади…" — пишет начальник 83-го отделения милиции майор Бар-сков В. П. человеку, сдавшему мне помещение.
Но одновременно ко мне обратились люди из Санкт-Петербурга и Твери и, что особенно лестно, из Донбасса и Нарвы с просьбой помочь им создать у себя ячейки НРП.
"ДЕНЬ", июль 1993 г.
* * *
Национал-Большевистская партия была зарегистрирована товарищем Тарасом Рабко 8 сентября 1993 года.
Однако еще до этого, 1 мая 1993 года, мною и Дугиным на Горбатом мостике у "Белого дома" был задуман Национал-Большевистский Фронт. Там же, на Горбатом мостике, был нами написан первый документ национал-большевизма (Приказ № 1). Существуют фотографии Лауры Ильиной, сделанные тогда, в тот момент.
* * *
Приказ № 1
О создании Национал-Большевистского Фронта
Политическая борьба в России достигла критической точки. Фаза сопротивления исчерпала себя, потому традиционная оппозиция (лишь эмоциональная, лишь протестантская) исчерпала себя. Период сопротивления закончился, начинается период национального восстания.
Новый этап борьбы требует новых методов, новых форм и новых инструментов политической борьбы. Посему мы считаем необходимым создание радикальной политической и идеологической структуры нового, небывалого типа, призванной адекватно ответить на вызов Истории. Да будет национал-большевизм!
Что такое национал-большевизм? Слияние самых радикальных форм социального сопротивления с самыми радикальными формами национального сопротивления есть национал-большевизм. До настоящего времени две идеологии — национальная и социальная — объединялись на уровне компромисса, прагматичного временного союза, в национал-большевизме они сольются в нераздельное целое. Попытки объединить эти идеологии предпринимались на протяжении всей Новейшей Истории. (От якобинцев, через Устрялова и Никиша, до "Юной Европы" Тириара). Мы намерены осуществить это важнейшее слияние. Мы понимаем социальную революцию как синоним национальной революции и национальную — как синоним социальной.
Наши цели и задачи: устранение от власти антинациональной хунты и режима социальной диктатуры подавляющего меньшинства; установление нового порядка, основанного на национальных и социальных традициях русского народа.
Основатели Национал-Большевистского Фронта:
Национал-Радикальная партия,
Фронт национального революционного действия,
Движение в поддержку Кубы,
Движение новых правых.
* * *
РАЗГРОМ НАЦИОНАЛ-БОЛЬШЕВИСТСКОГО «ЗАГОВОРА» ВО ФРАНЦИИ
Добравшись в июле 1993 г. до Парижа, я обнаружил, что мое имя склоняется, спрягается и грязнится на первых страницах газет и журналов. Увы, не по поводу моей книги "Дисциплинарный Санаторий", появившейся наконец в июне во французском переводе, нет. Оказалось, что во французской столице идет охота за ведьмами… «национал-большевизма». И я — один из этих самых ведьм или дьяволов, за которыми охотятся.
Залп, оповещающий о начале сезона маккартизма, дал 23 июня почтенный и читаемый всей Францией. еженедельник (сатирический) "Канар Аншенэ". На целую страницу еженедельника (формата "Правды") развернулось досье под названием "Когда правые экстремисты ловят в водах коммунистов". Уже только подзаголовки дают представление о характере статьи: "Большевик в журнале «Шок» (атака против меня), "Новые правые в гостях у марксистов" (атака против известного философа Алена де Бенуа) и т. п.
Следует сказать, что все крупные кампании в прессе, все «дела» во Франции всегда начинались с «досье» в "Канар Аншенэ". Свергнувшая в свое время президента Жискара история с бриллиантами (Император Центрально-Африканской Республики Бокасса подарил президенту бриллианты) тоже началась на страницах "Канар Аншенэ". Вкратце история, изложенная в «Канар», выглядит так. Газета "Идио Интернасьональ" (я ее автор и член редколлегии уже четыре года) во главе с директором Жан-Эдерном Аллиером и главным редактором Марком Коэном служит мыслительным центром националистов плюс коммунистов и мостом. Мостом между коричневыми ("Фронт Насьеналь" Ле Пена, журналы "Шок месяца", журнал «Кризис» Алена де Бенуа) и красными (журнал «Революсьен», компартия Франции).
"Ну и что?! Большое дело!" — скажет русский читатель. Я себе сказал то же самое. Однако архаичное политическое мышление демократической интеллигенции самой якобы интеллектуальной страны в мире не может вынести подобного кровосмешения. Чтоб крайне правые с крайне левыми! Нельзя! И началась боевая кампания. Уже через три дня после «Канар» залп дает 26 июня "Ле Монд". На первой странице под заголовком "Соблазн национал-коммунизма" читаем шапку: "Во Франции, как и в России, бывшие сталинисты и интеллектуалы правого экстремизма мечтают о "третьем пути", красном и коричневом". Далее за подписями Оливье Биффо и Эдви Пленель идет огромный текст, продолжающийся на 12-й странице. Я переведу лишь самое начало. "Это три гримасничающие истории конца ускользающего века. Первая происходит между Парижем и Москвой через экс-Югославию и имеет героем Эдварда Лимонова, русского писателя, обосновавшегося во Франции, вчера «диссидента» в СССР, принужденного к насильственному изгнанию в 1974 г. "Хотите вы, чтобы я привез вам новое красно-коричневое знамя национал-коммунистического движения?" Вопрос поставлен Лимоновым его интервьюеру из журнала "Шок месяца" в перспективе своего очередного путешествия в Москву. Опубликованное в номере за июль-август 1992 этого крайне правого ежемесячника и озаглавленное "Эдвард Лимонов под знаменами национал-коммунизма", интервью было осуществлено Патриком Гофманом, который хвастается, что голосует за компартию Франции, одновременно коллаборируя в лепенистком ежемесячнике. Лимонов там декларирует в частности следующее: "Если возможно говорить о флирте между националистами и коммунистами во Франции," в России это уже альянс, вписавшийся в ежедневную политическую реальность… Мы живем в эпоху радикальной смены союзов, повсюду строятся новые баррикады, и мы их защитим, эти баррикады, с. новыми братьями по оружию". С этой точки зрения Лимонов не колеблется уже платить своей собственной персоной, «Калашников» наизготовку. В следующем номере «Шок» (сентябрь 1992) он в Приднестровье, на стороне русскоязычных добровольцев в войне против Молдавии". И т. д. Основная забота "Ле Монд" доказать, что Лимонов печатался и в журнале «Революсьен», близком компартии Франции. Ну и что? Я печатаюсь везде, где мне платят франки, в свое время я печатался в благонадежной «Либерасьен», пока газета считала возможным публиковать мои статьи. Покончив с Лимоновым, "Ле Монд" обрушивается на Алена де Бенуа и рикошетом достается здесь и Александру Дугину и газете «День». Следующие подразделы статьи в "Ле Монд" озаглавлены: "Национальный Фронт в "Идио Интернасьональ" и "Переворот левых нацистов". В последнем речь идет о том, как автор полицейских романов писатель Дидье Данэнкс пытался предупредить об "опасных связях" некоторых коммунистов (редактор «Идио» Марк Коэн, член ФКП, некоторые журналисты «Революсьен» писали в "Идио") самого Жоржа Марше. Помогая стукачу, подлая "Ле Монд" публикует отрывки из писем Жоржа Марше Дидье Данэнксу. В первом (от 28 октября 1992 г.) генеральный секретарь ФКП "премного благодарен" стукачу Данэнксу за возможность "увидеть реальность в освещении таком, о котором я не предполагал". "Я проверил факты, которые вы упомянули, исключительно те, которые связаны с ответственными лицами моей партии, они предупреждены. Поверьте мне, я так же возмущен, как и вы". Так как стукач не унялся и продолжал писать письма, Жорж Марше вынужден ответить ему еще раз, 24 мая сего года. Он пишет: "Я желаю, поскольку вы занимаетесь этим вопросом, чтобы вы продолжали вашу работу, и если вы констатируете, что существуют связи между людьми компартии и крайне правыми, у меня есть только одна просьба к вам: скажите об этом! Так как было бы постыдно и бесчестно для коммунистов, которые этим занимаются". Писатель (продолжает "Ле Монд"), который говорит, что он за свободный социализм, не заставил себя просить два раза, и "Канар Аншенэ" 23 июля… опубликовала досье…"
"Ле Монд" пытается заставить читателей поверить, что стукач Дидье Данэнкс, маленький писатель, организовал кампанию против «национал-большевизма» в прессе.
Но утверждение "Ле Монд" абсурдно, так как не по силам маленькому стукачу организовать такую кампанию. Крайне правая газета «Минют» намекает на то, что на самом деле кампания организована сверху, социалистами. "Драгоценная деталь, — пишет "Минют", — информация была опубликована за несколько дней до этого (а именно 14 июня — Э. Л.) в "Ле Пли", в конфиденциальном листке, очень близком к Пьеру Жоксу" (бывший министр внутренних дел и министр обороны в нескольких правительствах социалистов, друг Миттерана).
Уже 29 июня в боевые действия вступает «Либерасьен». Ее сотрудник Жан-Поль Круз тоже замешан в скандале, так как в мае напечатал в "Иди о" статью "Вперед к национальному фронту". «Либерасьен» публикует на две страницы, на разворот, досье "Попутчики Национал-Большевистской Галактики". Обстрел ведется по все тем же движущимся мишеням: по «своему» Жан-Поль Крузу (он глава профсоюза СЖТ в «Либерасьен», его нелегко уволить), по директору «Идио» Жан-Эдерну Аллиеру, по Лимонову, по Алену де Бенуа, по Марку Коэну. Осколки падают на компартию Франции (достается Жоржу Марше, директору «Юманите» Ле Руа, директору «Революсьен» Эрмьеру и главному редактору Жуари) и на некоторых менее знаменитых и менее виновных авторов «Идио».
Обо мне, не церемонясь, некто Франсуа Боннет пишет в «Либерасьен»: "Писания Лимонова об экс-Югославии становятся затем более подробными для ежемесячника «Шок», в котором он рассказывает, как он участвовал в этнической чистке на стороне сербов, «Калашников» в руке. (Наглая ложь! С «Калашниковым» в руках я стрелял в лучше вооруженного врага). В номере «Шока» за июнь, — продолжает Боннет, — Эдвард Лимонов откладывает оружие и объясняет, как в России, в этот раз, он перешел от теории к практике для того, чтобы ускорить союз коричневых и красных. В мае, в Москве, Лимонов сделался президентом Фронта Национал-Большевиков, нового альянса, состоящего из бывших коммунистов, ультранационалистов и неофашистов. Лимонов объясняет программу: "Национал-большевизм есть слияние самых радикальных форм социального сопротивления с самыми радикальными формами национального сопротивления… Наши цели и задачи: устранение от власти антинациональной клики, установление нового порядка, основанного на национальных и социальных традициях русского народа".
Остановим цитирование и зададимся вопросом: что же в этом тексте криминального, неправдивого или непозволительного? Согласно интеллектуальным суевериям французского общества, нельзя, чтоб крайне правые и крайне левые сошлись в одной организации? А мне-то какое дело до ваших суеверий, восходящих к 1789 году, когда на скамьях Национальной Конвенции депутаты расселись особым образом, какое мне дело? "9 мая Фронт Национал-большевиков, — продолжает Боннет, — демонстрировал на улицах Москвы под знаменами, смешавшими орлов и кельтские кресты". "Номер два Национал-Большевистского Фронта есть некто Александр Дугин, философ, квалифицируемый как "русский Ален де Бенуа", которого он, между прочим, друг. И действительно, эти двое встречаются регулярно на коллоквиумах в Москве и Париже".
Действительно, Национал-Большевистский Фронт был организован Дугиным и мною 1-го мая 1993 г., и в его состав вошли пять крайне правых и крайне левых партий. Мы колебались, стоит ли объявлять о его создании до тех пор, пока нет настоящей организации и помещения. И решили пока не объявлять. Единственная информация о создании фронта попала в мой репортаж из Москвы в июльском номере «Шока». Демонстрация Национал-Большевистского Фронта девятого мая была замечена всеми иностранными газетами и телевидением. Почему? Потому что в колонне НБФ шли исключительно молодые и дисциплинированные люди, знамена были необычными, лозунги "Янки гоу хоум" (убирайтесь домой, американцы!), "Русский порядок!", "Рубль — Да, доллар — нет!" были необычными, яркими и современными лозунгами. Ельцинские газеты воздержались от информации по понятным причинам: не давать паблисити новому движению, к тому же опровергающему их основной тезис о стариках — консерваторах, ностальгирующих по прошлому. Молодая Россия прошла девятого мая по Тверской и преклонила колени перед дедами-воинами 1941–1945 гг.
Но вернемся во Францию. 30 июня и "Ле Монд", и «Либерасьен» выходят опять с материалами о заговоре национал-большевиков во Франции. (Как вы убедились, несуществующем заговоре. Единственный национал-большевик на французской земле — это я. Однако опасность для себя подобного союза в будущем власть имущие поняли инстинктивно верно. 30 же июня «Юманите» оправдывается на страницу и публикует письма Марше Данэнксу. 1-го июля "Ле Монд" посвящает опять целую страницу заговору национал-большевиков, заголовок статьи «Идио» — лаборатория красно-коричневых".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55