— Ладно, ладно, — пробормотал Ибрагим. — Не разочаруй меня на этот раз, Тарик.
Тарик кивнул. Неужто, подумал Ибрагим, в этот твердолобый и упрямый череп пробилась хоть капля смысла?
Отключив связь, Ибрагим вернулся к размышлениям о положении дел.
Новые дворцы, еще не достроенные, уже открылись, и в новой колонии пульсировала жизнь.
В семье не прекращались распри за апартаменты новых дворцов. Была даже одна дуэль на древних мушкетах во дворе Дворца Зеленой Черепицы. Ибрагим не смог сдержать улыбку. Двое молодых и горячих парней попали в хирургическое отделение, но между воюющими женщинами был провозглашен мир.
Хорошо было и то, что временно затихли другие конфликты. Слишком всех поразил этот взрыв. Матери представили себе гибель сыновей, сестры — братьев, и все стали сдерживать свои требования хотя бы из-за этого.
Но конечно, мир долго не продлится. Ведь каждой принцессе Халифи нужен собственный дворец!
Ибрагим вздохнул. Под его обиталище предназначался простой дом с двенадцатью комнатами, который строился на северном конце Дворца Лазурного Неба. От главного здания дворца он должен был отделяться длинной лужайкой, лабиринтом садов, несколькими рядами живой изгороди и рощей фруктовых деревьев. Если повезет, то можно будет вообще не замечать всю эту сварливую семью.
К сожалению, его собственный дом был еще далек от завершения. Проект прокладки водопровода оказался неудачным, и его пришлось переделывать. До окончания работ Ибрагим собирался остаться на корабле.
Больше оптимизма вселяло то, что сопротивление его правлению полностью подавлено. Можно бы даже возблагодарить Аллаха, в которого он никогда не верил.
Ибрагим стал смотреть отчеты о ходе исследования маленькой красной луны. Она казалась идеальным местом для орбитальной тюрьмы. В ней пробьют туннели, выработанная порода пойдет на защитное покрытие, и туда загрузят несколько тысяч ненужных пассажиров.
Экран разбился на окна, показывая снимки с орбитальных модулей. Пошел крупный план.
Ибрагим запросил проекты первых зданий тюрьмы. Окон на экране прибавилось. В них завертелись фигуры и вдруг, к его удивлению, растворились. Экран прыгнул и погас.
Разразился хаос. Свет в шатре замигал. Где-то позади в ужасе вскрикнула рабыня.
А затем свет погас по-настоящему. И не включился. Теперь уже кричали повсюду.
Ибрагим завопил, призывая ИР «Основателя», но тот не появился ни на одном экране. Питание отключилось. Свет не горел.
Искусственный дневной свет за окном стал быстро меркнуть, Что за черт?
У Ибрагима стало возникать чувство, не слишком далекое от паники.
Потом зажегся один из экранов на древнем устройстве, хотя во всем шатре питания по-прежнему не было. На экране медленно загорались цветные искорки, складываясь в изображение лица.
Старик с шипением отшатнулся:
— Ты?! Ты мертв! Тебя бросили в утилизатор много лет назад, как глупца, которым ты и был!
— Я, мы живы, Ибрагим. Ты не выиграл партию. Голос был странный, какой-то мертвый, будто Ибрагим слышал голос старого Эдварда Фандана.
— Кто это? Кто со мной говорит?! Ибрагим вбил пальцы в клавиатуру, вызывая ИР «Основателя». Безрезультатно.
— Я Фандан. Я — все Фанданы, — ответило лицо.
Ибрагим скривился в глумливой усмешке:
— Ты в самом деле Эдвард? Собственной персоной? Узнаю, как же!
— Я говорю от лица всех Фанданов, я — каждый Фандан, от Эмили и Толбота, которые были первыми.
Ибрагим вылупился в экран:
— Не может быть! Как тебе это удалось, старый ты ублюдок! Ты во плоти и крови? Или ты просто конструкт? Коробка биокристаллов?
Лицо осталось неподвижным, без всякого выражения.
— Это не важно, — заявило оно. — Пора положить конец твоей узурпации, Халифи.
Ибрагим расхохотался и выразительно сплюнул в окружающую темноту.
Прошла секунда.
— Ты заметил, что света нет? — спросило лицо В шатре и в самом деле становилось холодно. Наступала ночь, на несколько часов раньше времени.
— Ну и что?
— То, что теперь я управляю системами корабля. В твоей квартире очень скоро будет холодно.
Ибрагим еще отчаяннее ударил по клавишам. Вдруг сквозь темноту шатра шагнула тень и упала рядом с ним на колени. Ибрагим заметил маслянистый блеск на стволе револьвера, свечу в руке.
Сердце Ибрагима замерло, но тут же забилось снова. Это был всего только Амеш.
— Господин, становится темно. На всей палубе нет электричества.
Амеш был рядом, готовый умереть за своего хозяина. Это немного успокоило Ибрагима.
— Я знаю, старый друг, знаю. Охраняй вход в шатер, могут подослать убийц.
Амеш молча исчез. Рабы трепетали от ужаса. Ибрагим повернулся к экрану.
— Слушай, кто бы ты ни был, мы тебя найдем, а тогда увидим, кто управляет кораблем.
Ибрагим набрал секретный внутренний код доступа к ИР. Светильники шатра мигнули яркой вспышкой. Ибрагим ликующе крикнул:
— А теперь, мой враг-призрак, теперь мы до тебя доберемся!
Свет загорелся снова. Одновременно с этим открылось окно на экране. «Основатель» вернулся на связь.
— Я восстановил контроль над Пурпурным уровнем, — произнес странно бестелесный голос.
— Что случилось? У тебя голос изменился. Фандан исчез. Его окно погасло.
— Я точно не знаю, — ответил «Основатель», — но вероятностный анализ предполагает внешнее вмешательство. Существуют коды, по которым я не могу отказать в доступе. Подобные внутреннему коду, использованному вами в данный момент.
Ибрагим ужаснулся. Его кошмары становились явью.
— Но я же приказал их вычистить! Люди из «Гамей» сказали мне, что ты чист.
— Они врали. Им за это заплатили.
— Что?! — Ибрагим почувствовал, как глаза вылезают из орбит.
— «Гамей Интерсиндик Корпорейшн» принадлежала «Терсант-банку».
— Да, верно. Хороший банк, я сам часто пользовался его услугами. У них было отделение на Римале.
— «Терсант банк» входил в концерн «Годоя». В свое время Эдвард Фандан был членом-учредителем «Годоя-шесть».
— Но ведь Годоя — корейцы! Старой школы! Каким образом…
— Эдвард за это заплатил три миллиарда кредитов. И проводил через «Годою» немало сделок, главным образом с техникой обработки льда.
Ибрагим взвизгнул от ярости. Перехитрил!
— Найди мне того конструкта! — крикнул он в экран.
В ответ на экране высветился инженерный план корабля и стал скользить по экрану, пока не появился крошечный тороидальный отсек управления, вращающийся вокруг оси в охваченном силовым щитом пространстве. Он был обведен кружком.
— Не может быть! — выдохнул Ибрагим, наконец поняв, насколько был беспечен. — Он же отключен! Это сделали мои люди. Я помню, что «Гамей» это не поручали!
— Он отключен, но все же является источником проникновения. Там кто-то есть, но я его не контролирую. Все системы изолированы от центрального управления.
— Как его можно атаковать или захватить?
— Для применения взрывчатых веществ он находится слишком близко к основному отсеку жизнеобеспечения.
— Как его захватить? Их там не может быть много.
— Через ось, а затем с внешней поверхности.
Солдаты должны будут ее прорезать.
Глава 37
Они приближались. На экране отчетливо вырисовывались пять точек. Плыли на экране, к обшивке, оторвавшись от оси, сверкая, как пять мошек в свете луча. Пять человек, пять профессиональных убийц.
Увидев их, он стал действовать без промедления. Обернувшись, поднял с пола чемоданчик. Тот раскрылся от прикосновения к замку, и человек выдернул пару «Фанданов» тридцать второго калибра. Эти небольшие серо-стального цвета пистолеты стреляли пластиковыми пулями ударного действия и имели малую отдачу. Но нужно было время. Киберкласт еще продирался сквозь защиту «Основателя». Этот класт он построил сам, запрограммировав на микрокомпьютере, который вытащил из шаттла. Класт был гибридом вируса и бомбы. Ему требовалось еще несколько минут на проникновение в функциональную матрицу внутреннего уровня ИР. Убийцы ему этих минут не дадут.
Он вздохнул. С самого начала в его плане самым большим проколом было именно это, но обходного пути не было. Открытая работа с кодами проекта заставила ИР встревожиться, но отвлекла от настоящей опасности.
Теперь Ибрагим заставил его тратить время, осматривая корабль в поисках других угроз.
А приманки он заранее поставил — новые управляющие узлы во многих локальных компьютерах корабля. Их надо было убрать, некоторые — физически, посылая охранников отключать питание в стойках.
И «Основатель» отвлекся. Класт был слишком мал, слишком незаметен для ячеи защитной сети ИР, для автоматических экранов, «нервов» в его «коже». Класт работал на уровне пикопрограмм и сквозь наносеть проскальзывал.
Будь у него время, он бы успел.
Но сейчас тут были убийцы.
Стрэнг отыскал Флекера на лестнице.
— На, держи, — он протянул пистолеты. — Дай их тем, кого ты захватил. Скажи, что это их шанс драться с Халифи. Последний шанс. Надо не пустить охранников в этот сектор. Дай мне всего несколько минут.
— Охранники? Сюда идут охранники? — вскрикнул пронзительно Флекер.
— Минуты не пройдет, как здесь будут. Дай пистолеты тем двоим, и займите оборону. Не теряя времени.
Флекер тяжело сглотнул.
— Сколько их?
— Пятеро.
— А ты? А что ты будешь делать?
— Я уничтожу либо «Основатель», либо корабль. Как положено игроку «Боевых Соек»!
— Что?
В глазах Стрэнга горело совершенное безумие.
— Или Тигровых Котов Гамильтона. Мы принудим Ибрагима сдаться. Штурм в третьем тайме — вот и все.
— Ага.
Флекер горько взглянул на пистолеты у себя в руке, а потом в бешеные голубые глаза Стрэнга.
— Да. Мы заставим Ибрагима сдаться!
«Только я до этого не доживу», — подумал он, устремляясь прочь.
Мелисса увидела открывающуюся дверь и постаралась принять позу спокойной готовности, как учили ее когда-то в школе боевых искусств Фанданов.
Внутрь втиснулся рыжий. С дикими глазами и закушенной нижней губой он, ни слова не говоря, швырнул ей пистолет, другой — Хидео, который испустил слабый писк и быстро бросил оружие, как раскаленное железо.
— Слушайте меня! — сказал рыжий. — Если вы хотите драться с Халифи, то сейчас самое время.
Мелисса автоматически проверила пистолет. Заряжен. Она сбросила предохранитель.
— Ты бы лучше нам объяснил, — сказала она, готовая стрелять, если придется.
— Сюда идут охранники Халифи. Он сказал, что мы должны остановить их.
— Он? Кто он?
— Стрэнг.
Флекер сообразил, что понятия не имеет, откуда у Стрэнга такая власть. Он был таинственным норамом — голубоглазая тень древнего народа.
— Стрэнг? Это еще кто? — взорвалась Мелисса. — А ты, кстати, кто такой?
Флекер в отчаянии вытянул руку ладонью вперед.
— У нас нет времени на формальные представления. Сюда идут охранники, и мы должны остановить их.
— А этот Стрэнг что делает?
— Думаю, что он хочет уничтожить ИР, управляющий кораблем.
Мелисса судорожно вдохнула:
— Но как? Какие коды он знает?
— Не знаю, я вообще об этом мало что знаю Не было времени выяснять, честное слово. Вы понимаете…
Мелисса продолжала таращиться на него.
— Я занимаюсь деревьями и в этом разбираюсь. Тема моей диссертации — виргинский вьюнок. Лицо Мелиссы было непроницаемо.
— Как бы там ни было, вы идете? — спросил он.
— Да, — повернулась она к Хидео. — Мы оба идем.
Хидео тихо застонал, но подобрал пистолет.
— Назовите хотя бы свое имя, — повернулась к Флекеру Мелисса.
— Флекер, Рэндольф Флекер. Я работал в научном отделе, специалист по деревьям. Мы знакомы с мистером Тагоми.
У Хидео в глазах мелькнуло узнавание.
— Да, я вас знаю, мистер Флекер. Я вспомнил.
— Я был командиром группы высадки. Команда-восемь.
— Ну конечно, отлично помню, — кивнул Хидео. — Вы еще очень пострадали от хитинов. Откуда-то снаружи раздался громкий лязг.
— Это они, — обернулся Флекер, — они в корабле! Быстрее, пока еще не поздно!
И Флекер вылетел из комнаты.
Мелисса выпрыгнула за ним, вспоминая краткий курс стрельбы из баллистического оружия. Это было очень далеко и очень, очень давно.
К своему полному изумлению, Хидео Тагоми обнаружил, что бежит, прихрамывая, следом за ней, стиснув в руке серый пистолет. Еле-еле мог он поверить, что это происходит с ним. Соглашаясь надеть скафандр, он спасался от самого страшного — драки с охранниками Халифи. И вот с этими самыми охранниками ему сейчас придется драться!
Они бежали обратно ко входу в офисные помещения тора.
Флекер не знал точно, что делать. По дороге он распахнул двери в несколько комнат. Все двери были на тройных петлях с фанданской работы уплотнением по периметру.
Мелисса подскочила и дернула его за руку.
— Мы должны ударить из засады. Они уже внутри.
Флекер кивнул. И разум, и тело его были почти парализованы от страха. С пугающей ясностью припомнился Гармаш. Чертовски трудно было его убить.
Мелисса втащила Хидео в дверь справа, сразу за наружной дверью коридора. Флекер укрылся слева.
Они ждали. Чтобы добраться до секции управления, охранникам нужно пройти здесь.
Прошло секунд тридцать. Мелисса подумала, что охранники что-то медлят, но тут распахнулись обе двери между коридорами и впрыгнули двое с оружием наготове.
Чей-то сапог захлопнул за ними дверь.
Мелисса выстрелила, одновременно нырнув вправо. Хидео уже лежал под подвесным потолком.
Пластиковые пули грохотали о стены. Оба охранника стреляли внутрь.
Мелисса перекатилась. Что-то ударило в левую ногу, и она тут же поняла, что ноги ниже колена у нее нет.
Пули все еще впивались в стены, воздух заполнился удушливой пылью. Мелисса выстрелила, увидела, что пуля впилась в дверь, и взглянула вверх в глаза смерти — два револьверных дула.
Но охранники уже падали, покрытые хлещущей кровью, расстрелянные в спину Флекером почти в упор.
На пол упали уже трупы. Флекер глянул и отбежал в сторону, согнувшись. Его рвало.
Мелисса села, осмотрела размозженную ногу и ощутила странную слабость.
— Помоги мне! — выдохнула она, обращаясь к Хидео, и потеряла сознание.
Хидео увидел ее ногу и едва сам не лишился чувств. Все вокруг было в крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34