Жим.
— Однако я до сих пор не знаю, в чем состоит моя работа и как мне вступать в контакт с людьми. А ты знаешь, Жимчик?
Жим-жим.
— Так я и думал. Ты много-многознайка, но не всезнайка. У тебя нет опыта обращения с Песочными Часами. Что ж, придется самостоятельно ломать мозги.
Задача перед ним стояла сложная. Но и перспектива открывалась грандиозная. Возможность путешествовать не только в пространстве, но и во времени — разве это не венец мечтаний для пытливого ума и для сердца, влюбленного в странствия?
Нортон взглянул на Часы, песок в которых снова тускло серебрился. К настоящему моменту он уже разгадал, что значит белый цвет песка, а также голубой, черный и красный. Последний означает возвращение сквозь толщу времени — что-то вроде красного смещения в астрономии. Его оттенки — от розового до малинового — говорят о скорости возвратного движения.
Теперь бы выяснить, принимает ли песок другие цвета и что они означают!
Тем временем две мужские фигуры, пятясь, отходили все дальше и дальше от каменного «X». Зрелище было занятное, и Нортон провожал их взглядом, покуда они не пропали из виду.
Наконец он остался один.
Гавейн и тот Нортон пришли сюда за пятнадцать минут до появления Хроноса. Следовательно, эти пятнадцать минут истекли. Он прожил четверть часа здесь, а у них четверть часа отмоталось назад. Значит, его размышления и путешествие в эпоху динозавров вкупе заняли всего лишь пятнадцать минут. Каким образом он уложился в такой незначительный срок — это вопрос второй. Вопрос насущный: что ему делать теперь, когда он остался один-одинешенек?
Рука затекла постоянно держать Песочные Часы, и Нортон поставил их на землю. Потом заложил руки за спину и принялся энергично выхаживать по кругу, как когда-то Гавейн в минуты сильного волнения.
Действительно ли он хочет принять груз ответственности, сопряженной с постом Хроноса? Действительно ли готов к ошеломляющим сложностям этой работы?
Идя на поводу у собственного любопытства, Нортон легкомысленно позволил втравить себя во все это. Теперь он видел реальный масштаб проблем, которые он на себя взвалил. Призрак был прав: такой шанс не каждому выпадает. Но и не каждый способен справиться с такими грандиозными задачами… В конце концов, еще не поздно перевернуть Песочные Часы, вернуться к исходному моменту, спрятать в карман самолюбие и отказаться от должности Хроноса. Наверняка сыщется другой желающий, более подготовленный и более решительный… Хочешь ты этого или нет?
Нортон остановился и поискал глазами Песочные Часы. Они стояли рядом — на расстоянии протянутой руки. Как это получилось? Ведь он вроде бы далеко отошел от них…
Нортон проворно отбежал метров на двадцать от Часов и остановился. Так и есть. Они находились рядом с ним — на расстоянии протянутой руки. — Он повторил попытку удрать от них. На этот раз он не спускал с них глаз. Часы, без рывков и подскоков, упрямо двигались за ним.
— Похоже, я не могу их бросить, — произнес он вслух.
Жим.
Хотя вопрос и был чисто риторический, Жимчик не преминул на него ответить.
Нортон взял Часы, поднял на фут над землей и выпустил из руки. Они повисли в воздухе. Он шагнул в сторону — они последовали за ним. Тогда он пошел прямо на них — они стали плавно двигаться прочь от хозяина. Словом, они постоянно держались от него на одинаковом расстоянии. Если бы Часы еще и вращались вокруг него, их сходство со спутником было бы абсолютным!
Такая навязчивая покорность взбесила Нортона, который последние двадцать минут жил на нервах. Он схватил Часы и метнул их в ближайшую кучу битого кирпича. Похоже, новоявленный Хронос давно искал, на чем отвести душу.
Однако Часы никуда не улетели. Футах в десяти от него они остановились в воздухе и рванули обратно. И через полсекунды уже зависли в футе от хозяйского плеча. Скорость их перемещения была так велика, что Нортон даже шарахнулся в сторону — думал, они непременно врежутся в него. Но Часы, похоже, не ведали такого неудобства, как инерция.
Выходит, эти чудо-часики и захочешь — не потеряешь.
Нортон в сердцах сказал:
— Но я не желаю, чтобы эта штуковина всегда следовала за мной, словно цыпленок за курицей! Люди будут таращиться!
Жимчик отозвался тремя пожатиями. То есть: ничем делу помочь не могу.
Вдруг среди развалин возник новый персонаж: женщина средних лет. Гавейн и тот Нортон удалились влево, а она появилась справа и решительным шагом направилась к нему. В ее руке был широкий рулон бумаги.
Лицом вперед? Она идет лицом вперед? Значит ли это, что она обитательница его мира?
Женщина помахала ему рукой. Она его видит!
Глубоко взволнованный, Нортон помахал ей в ответ. Как ни странно, на это женщина никак не отреагировала.
— Добрый день, — осторожно сказал Нортон.
Женщина остановилась в нескольких футах от него и развернула рулон бумаги, на котором оказалось написано крупными буквами: «ПРИВЕТСТВУЮ ВАС, ХРОНОС!»
— Добрый день, — настойчиво повторил Нортон. — А не проще ли нам поговорить?
Опять никакой реакции. Женщина провела ладонью по бумаге и все буквы исчезли, а через мгновение появились новые слова: «МЫ МОЖЕМ ОБЩАТЬСЯ, ТОЛЬКО ВАМ СПЕРВА НАДО НАУЧИТЬСЯ ЭТОМУ».
— Я пробую! — воскликнул Нортон. — Но никто меня не воспринимает!
Тем временем женщина опять сменила слова на бумаге: «Я — ЛАХЕСИС, ОДНА ИЗ ИНКАРНАЦИЙ СУДЬБЫ».
Мойра! Одна из трех богинь Судьбы, которых, согласно новой моде, называют инкарнациями!
О-о, это важная встреча!
— Я очень хочу побеседовать с вами! — засуетился Нортон. — Но как? Подскажите способ! Вы меня слышите? Вы меня понимаете?
Следующая фраза на бумаге несколько прояснила ситуацию.
«ВСЕ ЭТО Я ДЕЛАЮ В ОБРАТНОМ ПОРЯДКЕ. СЛЕДУЙТЕ МОИМ УКАЗАНИЯМ, И МЫ СУМЕЕМ ВСТУПИТЬ В КОНТАКТ».
Повинуясь инстинкту, Нортон громко крикнул, как будто хотел докричаться до нее:
— Да-да, я жду ваших инструкций!
Теперь он с горечью убедился, что она не видит его и не слышит, а лишь теоретически знает о его присутствии. Эти фокусы с листом бумаги она проделывает вслепую — в надежде, что он смотрит и мотает на ус.
Если им удастся «вступить в контакт», надо первым делом выяснить, почему мойры так усиленно хлопотали о его назначении Хроносом. И скорее всего поблагодарить их. Теперь он, похоже, дозрел до благодарности.
«ХОТЯ И ВЫ, И Я — ИНКАРНАЦИИ, ВЫ ЖИВЕТЕ ВСПЯТЬ, А Я — В НОРМАЛЬНОМ НАПРАВЛЕНИИ. НАМ НУЖНО СИНХРОНИЗИРОВАТЬСЯ».
— Согласен, — машинально кивнул Нортон.
«ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ — ПОЛЕЗНЫЙ ИНСТРУМЕНТ. ОНИ ВЫПОЛНЯЮТ ВАШИ МЫСЛЕННЫЕ ЖЕЛАНИЯ».
— Подумаешь, Америку открыла, — пробормотал Нортон, довольный своей сметливостью.
«ЧАСЫ ИМЕЮТ ОГРОМНУЮ МАГИЧЕСКУЮ СИЛУ. ОШИБКА ПРИ ИХ ИСПОЛЬЗОВАНИИ МОЖЕТ ВЫЗВАТЬ ЧУДОВИЩНЫЙ ХАОС».
— И это я уже знаю. Путешествие к динозаврам прошло не без пользы.
«ЦВЕТ ПЕСКА ИМЕЕТ КЛЮЧЕВОЕ ЗНАЧЕНИЕ».
— Вы мне лучше что-нибудь новенькое скажите!
«ПРИКАЖИТЕ ПЕСКУ СТАТЬ НА МГНОВЕНИЕ СПЕРВА ГОЛУБЫМ, А ПОТОМ ЗЕЛЕНЫМ».
— С удовольствием, — сказал Нортон, сосредоточился и мысленно скомандовал: — Голубой на секунду, затем зеленый.
Прежде ему не приходило в голову, что у Часов может быть и более простой интерфейс, чем мысленные словесные приказы. Возможно, цвета — поодиночке и в последовательных комбинациях — способны быть чем-то вроде клавиш компьютера…
Серебристый песок на секунду стал голубым, а потом зеленым.
Нортон услышал добрый женский голос:
— Поздравляю, Хронос.
— Ух ты! — вскричал он. — Теперь я слышу вас!
Лахесис улыбнулась. На вид ей было под пятьдесят. Шатенка. Волосы собраны в пучок на затылке. Вид усталый, лицо прорезано первыми морщинами. Грузноватая фигура не впечатляет. Зато глаза… О, эти глаза не оставляли сомнения, что он имеет дело с существом необычайным, обладающим неописуемым могуществом и величайшей тонкостью понимания.
— Теперь и я вижу и слышу вас, Хронос. Мы синхронизированы.
— Потому что песок зеленого цвета?
— Если последуете со мной, то я вам все объясню.
Лахесис приблизилась к нему и взяла его руку. Это был странный, интимный жест.
— Хотя бы на это я имею право после всего, что было между нами.
Он растерянно улыбнулся и неуклюже спросил:
— А разве мы…
Лахесис звонко рассмеялась и потянула его за собой.
— Конечно же! Конечно же, вы ничего не помните! Все это будет в вашем будущем. Все это было в моем прошлом… И поэтому я завидую вам… Впрочем, поторопимся. Не нужно без нужды затягивать фазу взаимной синхронизации — вы растрачиваете при этом магические силы… Ну вот мы и прибыли.
Женщина остановилась возле полуразрушенной стены, с которой свисал засаленный шнурок.
— Держитесь за меня крепко, Хронос! — приказала Она и дернула за шнурок.
И в ту же секунду они очутились в просторной комнате — скорее в небольшой зале, обставленной роскошно и с хорошим вкусом. Одна стена представляла собой огромную трехмерную картину сада, в который так и потянуло войти — настолько реальным он казался. Нортону вспомнились картины-головоломки Орлин — и сердце пронзила грусть.
Да, это жилище было прекрасно. Он был бы не прочь иметь такое!
Лахесис стояла рядом и с интересом рассматривала его, словно только что увидела впервые.
— У вас прекрасный дом, Лахесис.
— Это не мои апартаменты, — поспешно возразила она, — а ваши.
— Мои? — опешил Нортон.
— Этот дом находится в Чистилище. В его пределах время течет для всех в вашем направлении. Я вижу, Песочные Часы настроены на зеленый цвет. Здесь, в вашем жилище, это лишнее. Экономьте магическую энергию Песочных Часов, никогда понапрасну не утруждайте их. Верните песок в нормальное состояние.
— Что значит «нормальное»?
Но достаточно ему было покоситься на часы, как они угадали его волю и песок из зеленого стал опять серебристым.
— А теперь, — сказала Лахесис, — подробно расскажите мне о нашей встрече и о нашем с вами разговоре.
— То есть? — опешил Нортон.
— Видите ли, сегодня я вас вижу впервые в жизни. Я должна встретиться с вами через два дня, когда состоится передача Песочных Часов. Я намерена обязательно появиться там после церемонии с листом бумаги и дать вам необходимые инструкции. Затем я отправлюсь с вами в Чистилище. Судя по тому, что мы с вами в Чистилище, все так и произошло.
Нортон все еще ничего не понимал. Но когда он подчинился нелепой просьбе и пересказал Лахесис всю их встречу до мельчайших деталей, она сразу же прояснила ситуацию.
— В моем календаре до вашего вступления в полномочия Хроноса — два дня. В вашем календаре прошло два дня после вашего вступления в полномочия Хроноса. Секрет в том, что через два дня я попрошу вас на мгновение сделать песок голубым, а уж только потом — зеленым. За то мгновение, пока песок был голубым, вы перескочили через два дня в направлении своего будущего — и исчезли для меня. Я это сделала потому, что беседа нам предстояла долгая, а вы прожили вспять не более получаса. Если вы начнете жить в нормальную сторону в Чистилище, то менее чем через полчаса доживете до границы подвластного вам времени и станете для меня бесплотным и невидимым.
— Это я уже и сам обнаружил, — ворчливо заметил Нортон.
— Вот потому-то я попросила вас включить голубой цвет песка и немного продвинуться в свое будущее — не на час-другой, а с хорошим запасом.
Нортон устало потер виски. Такие вещи не сразу доходят. А когда доходят
— к ним трудно привыкнуть.
— Коль скоро я перепрыгнул через два дня своей жизни, — сказал он, — то и встречаю вас двумя днями раньше. Верно?
— Верно.
— А почему вы ждали в Чистилище именно сегодня? Откуда вы знали, что встреча именно сегодня?
— Ну, — улыбнулась Лахесис, — я в конце концов являюсь одним из аспектов Судьбы. И кое-что знаю просто потому, что знаю…
— Очень вразумительное объяснение, — буркнул Нортон.
— Поскольку мы с вами живем в противоположных направлениях, — продолжала Лахесис, — то для вас это начало вашего срока на посту Хроноса. Для нас же это конец вашего пребывания в его должности. Через два дня неопытного новичка Хроноса заменит умудренный Хронос, который не один десяток лет занимался своим делом. И сразу нам всем полегчает. Опытный Хронос будет назубок знать все наше будущее. — Одарив Нортона долгим пристальным взглядом своих пугающе мудрых и проницательных глаз, она добавила: — Время — могучая сила, Нортон. Вы научитесь делать то, что и Сатане не по плечу. Никто не смеет вторгаться в пределы компетенции Хроноса. Вы будете способны менять реальность по своему усмотрению. Но смотрите, как бы такое могущество не ударило вам в голову!
Хотел бы Нортон ощутить хотя бы миллионную долю этого пресловутого могущества! Пока что он чувствовал себя брошенным в воду беспомощным котенком.
Нортон отметил про себя, что Лахесис ненароком фамильярно назвала его по имени. Похоже, она действительно была знакома с ним в своем прошлом — и в его будущем.
— Я постараюсь максимально добросовестно выполнять свои обязанности. У меня вопрос касательно Чистилища…
— Чистилище не является частью физического мира, — с готовностью начала объяснять Лахесис. — Когда вы хотите без спешки пообщаться с кем-то, перенесите своего собеседника сюда, и у вас не будет никаких проблем.
— Это я понимаю не до конца.
— Не смущайтесь. Шаг за шагом — во всем разберетесь. Таких сложных и ответственных постов, как ваш нынешний, во всем мироздании раз, два и обчелся! Пройдет не один год, прежде чем вы усвоите все тонкости. К счастью, для этого у вас достаточно времени — в самом буквальном смысле. Вы теперь сами — Время.
— А нельзя ли объяснить мне все поподробнее, — сказал Нортон. — Пока что я ощущаю себя бараном перед новыми воротами.
Лахесис рассмеялась.
— Я здесь именно для того, чтобы объяснять, — сказала она и после короткой паузы кокетливо прибавила: — По крайней мере в этот раз… Я многим вам обязана и с радостью помогу вам… Но сперва мне следует представиться вам… целиком.
Нортон из любезности согласно кивнул. Хотя он мог только гадать, что это такое — «представиться целиком».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42