Ничего общего с тем, как Алиса «падала вниз, снова вниз и еще вниз», а просто моментальное перемещение с раскаленной сковородки прямехонько в адское пламя.Но самое удивительное, как я уже сейчас понимаю, заключалось в том, что все произошло практически беззвучно. Наверное, они по десять раз на дню смазывали маслом замки и петли люка, ведущего в подвал. Люк отворился бесшумно, и мы бесшумно провалились в тартары. А пол был устлан чем-то мягким, видимо чтобы обезопасить от травм тех, кто проваливался сюда в течение выставочного дня, потому как никакой лестницы в подвал не было и в помине. Итак, мы рухнули на мягкий пол, провалившись в возникшую в полу широкую щель, наше недолгое падение происходило при полной тишине, и упали мы, не издав ни звука, а теперь сидели, не в силах вымолвить ни слова. Я не стал вопить просто потому, что мне это в голову не пришло. А вот Арлетта, конечно, могла бы ахнуть, или охнуть, или разреветься, но она ничего такого не сделала. Она просто упала в обморок — реакция не менее театральная, чем все вышеперечисленные, но по крайней мере для нас обоих наиболее безопасная.Разумеется, поначалу я не понял, что она в обмороке. Поначалу я решил, что она умерла, и стал шарить вокруг в поисках фонаря, чтобы ее осмотреть, но фонарь оказался нашей единственной потерей. Хорошо хоть фонарь, а не Арлетта, подумал я, взяв ее за запястье и нащупав слабый пульс.Я сел и попытался привести в порядок мысли. Потом нащупал бумажный пакет и начал перебирать его содержимое. Нащупал в полиэтиленовом пакетике пачку сигарет, а рядом — коробок спичек. Я чиркнул одной — и трепещущий язычок пламени осветил подземное узилище.Я правильно выразился: это было самое настоящее узилище. Никого тут, естественно, не было. Иначе нам бы не сдобровать. Но даже и в отсутствие людей, назначение этой подземной темницы было предельно ясным. Ни на потолке, ни на стенах я не заметил ни одной лампочки — только оплывшие свечи. В центре стоял стул — очевидно, для охранника. Мрачные стены, пол и потолок были выложены из голого камня, со стен свисали цепи.Ну да, именно что цепи! С каменных стен свисали цепи с тяжелыми стальными кольцами на концах, в которые заковывают руки и ноги узников.Все это было похоже на декорации для садомазохистского ужастика про испанскую инквизицию. Не хватало только раскаленных щипцов, прутьев, хлыстов и голых девиц, извивающихся и вопящих от боли, да негодяев в черных капюшонах, радостно забивающих их до смерти. А ведь ничего не сделал — только щелкнул включателем, и бац — оказался в апартаментах маркиза де Сада!Догорающая спичка обожгла мне кончик пальца. Я затушил ее и чиркнул другой спичкой. Лежащая рядом Арлетта шевельнулась и открыла глаза.Из ее горла донесся жуткий свистящий шепот:— Мы умерли…— Арлетта…— Мы в аду!— Арлетта!— Мы умерли, не исповедавшись! И вот мы в аду!— Ты права в последнем пункте, — согласился я. — Но мы не умерли. На данный момент, во всяком случае. Мы в подвале павильона Кубы.— Ты врешь!— Нет, не вру. Я…— Мы умерли.— Черт побери, да нет же!— Это ад.— Не в буквальном смысле.Она встала на ноги и бесцельно прошлась по жуткому подземелью. Спичка погасала, и оказавшись в кромешном мраке, Арлетта вскрикнула. Я зажег очередную спичку и увидел, как она дотронулась до цепей с кольцами и задохнулась от ужаса.— Это для узников, — пояснил я. — С их помощью они усмиряют своих узников.— Муки адовы… — прошептала Арлетта, отшатнувшись.— Нет!— Хлысты и цепи! — Она стянула с себя блузку.— Арлетта…— Жуткие страдания и боль! — Она выскользнула из джинсов.— Боже мой, да что с тобой!— Терзание плоти, — стонала она, сбрасывая мокасины и освобождаясь от колготок. — Причини мне боль, причини мне боль, о ненаглядный мой, возьми меня, овладей мной!Та еще Жанна д'Арк, доложу я вам…
— Никакой это не ад, — услышал я ее голос.— А я что тебе говорил?— Было так хорошо… Просто райское наслаждение! — Она потянулась и вздохнула. — Извини меня, Ивен. Сама не знаю, что на меня нашло.— А я, кажется, знаю.— Еще бы!Я зажег спичку и дал ей прикурить, а потом, прикрыв пламя ладонью, зажег огарок свечи. Слабое пламя тускло осветило нижнюю часть подземелья, оставив потолок во мраке.— Этот подвал — просто жуть! — задумчиво произнесла Арлетта. — Но меня он почему-то возбуждает.— Я заметил.— Мы такие отчаянные, такие…— Просто как тигры в клетке! — предположил я.— Ну да! — Она схватила меня за локоть. — Ты же меня понял? Как тигры в клетке.— Кто завернется в тигровую шкуру, — продекламировал я. — тому море по колено…— Пардон?— Старая поговорка. Но не помню, как она точно звучит.Я начал было цитировать старый грузинский стишок про отважного витязя, который убил свирепого тигра и содрал с него шкуру… Но из моего перевода на французский Арлетта ни черта не поняла.— Если рыцарь тигра одолеет… — В ее глазах заблестели искорки. — Одолеет, овладеет…Я понял, что пора сменить тему.— Наверно, они каждый вечер очищают этот подвал от добычи, — предположил я. — В течение дня сюда попадают все те, кого они хотят похитить, а после закрытия выставки их увозят.— Куда?— Не знаю. Минна наверняка была здесь. В этом жутком подземелье. Если бы я раньше смог найти этот подвал…— Но как, Ивен, как?— Ну конечно, никак. Они, видимо, увезли ее отсюда сразу. То есть вчера поздно вечером, — я обернулся и заглянул Арлетте прямо в глаза. — Что-то я не понимаю. Невозможно за один день похитить десяток людей так, чтобы этого никто не заметил. Ну не бывает так: пропал человек и — никто даже не почесался. Нет, я этого не понимаю…— Что будем делать?— Пока не знаю.— Если мы тут останемся…— Нет! — Я вынул из бумажного пакета завернутый бутерброд, сел на пол и впился зубами в хлеб. Но аппетита у меня не было никакого, и я снова завернул бутерброд в вощеную обертку и отправил обратно в пакет. Арлетта докурила, затушила окурок о подошву мокасина и сунула в пакет, где лежали слесарные инструменты и бутерброды.— Может быть, мне тут спрятаться, — предложила Арлетта.— Каким образом?— Сама не знаю. Здесь так голо, уныло. Может, ты прикуешь меня к стене и оставишь тут, а когда утром придут охранники, они решат, что просто забыли меня здесь.— Вряд ли это сработает…— Вряд ли. Но все-таки…Я обдумал ситуацию. Минна, вместе с остальными пленниками, попала в подземном узилище. Сейчас ее тут нет. Таким образом, рассуждал я, либо ее с товарищами по несчастью перевезли в другое место, либо их похитители…Но об этом мне и думать не хотелось. Просто немыслимо, уверял я себя, что кубинцы их всех убили. Но столь же немыслимой была мысль, что кому-то вообще удалось похитить Минну. Я стал нервно мерить шагами подземелье — взад-вперед, взад-вперед, пытаясь причесать свои взлохмаченные мысли.— Ивен, уже поздно.— Знаю.— Если мы отсюда не уйдем, то…— Я знаю.— Скоро рассветет, а на свету нас…— Да знаю я, черт побери!Можно продолжать вести за ними слежку, подумал я. В этом нам помогут Сет и Рэнди. Можно было бы оставить около павильона наблюдателя и посмотреть, что произойдет завтра вечером, когда выставка закроется.Но еще лучше — поставить в павильоне жучки. Пускай Национальное Движение Квебека и состоит из полудурков и отморозков, но они обладают мощным технологическим ресурсом, которым я мог бы воспользоваться. Будет не слишком сложно вернуться сюда и спрятать в стене пару микрофонов. По крайне мере это хоть поможет приоткрыть завесу тайны, окутывающей кубинское предприятие. Если мы сумеем подслушать, что творится в подземелье в дневное время, когда оно битком набито пленниками и охранниками, станет более или менее понятно, какая сила нам противостоит.Пока что ясности не было никакой.— Ивен…— Ты права, — перебил я ее. — Нужно отсюда выбираться.— Если, конечно, мы что-то выиграем, оставаясь тут…— Нет, уходим!
Надо было замести все следы нашего присутствия. Я добавил разбитый фонарь к коллекции ненужных вещей в бумажном пакете и через зияющую в потолке щель прицельно зашвырнул его в павильон. Собрав с пола горелые спички, задул свечу. Потом встал на корточки прямо под щелью, так чтобы Арлетта смогла вскарабкаться мне на плечи. После чего выпрямился, а она ухватилась руками за края щели и подтянулась наверх.Я пережил несколько ужасных моментов, когда мне показалось, что я останусь в этом подземелье навсегда. Я не смог подпрыгнуть достаточно высоко, чтобы ухватиться пальцами за край щели. А Арлетте не хватило силенок вытянуть меня наверх, за руки. Я упорно продолжал подпрыгивать, делая безуспешные попытки выбраться, и Арлетта уже была на грани истерики.Наконец я додумался воспользоваться единственным стулом. Встав на него, я снова подпрыгнул и на этот раз дотянулся до края щели. Но удержаться не смог и рухнул на стул, едва его не опрокинув. Потом сделал еще одну попытку и теперь смог схватиться за край и повис на пальцах. Арлетта изо всех сил старалась мне помочь. Но в последний момент мои пальцы вспотели и заскользили, но к этому моменту я уже успел забросить одну ногу через край щели и буквально вытолкнул свое туловище на вымощенный плиткой пол. Первые несколько секунд я не мог шевельнуться, и Арлетта тревожно спросила, что со мной, а я ответил, что все в порядке.— А как же кубинцы оттуда выбираются, Ивен?Я ответил, что не имею ни малейшего понятия. Может, сверху им сбрасывают веревочную лестницу, а может быть, они пользуются стремянкой, которую потом достают из подвала и уносят.— Не важно, — сказал я, — вернемся сюда завтра ночью и оставим пару жучков. Уверен: кто-нибудь из движения сумет нам помочь.— Клод. Если захочет. Ну или другие…— Хорошо, — я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. — По крайней мере, теперь мы имеем полное представление о тайнике. И больше не будем работать вслепую. — Я взглянул на часы. — Мы пробыли в подвале очень долго Пора сматываться.— А стул, Ивен? Они же заметят, что он сдвинут.— Возможно.— А вернуть его на прежнее место никак нельзя?— Мне ничего не приходит в голову. Может быть, они не обратят внимания. Да ладно, черт с ним!— Я могла бы спуститься и переставить его. А ты поможешь мне вылезти обратно…— Но тогда мы опять вернемся в исходную позицию.— Верно.Никаких дел в павильоне у нас больше не было, и я нажал на выключатель, чтобы закрыть люк в полу. Люк закрылся так же бесшумно, как и открылся. Я встал на корточки и попытался разглядеть швы между плитками. Но даже теперь, зная местоположение люка, я не смог ничего обнаружить. Эта потайная дверь в подвал была верхом кубинского инженерного искусства.Но к чему все эти усилия?— Пошли! — Я взял Арлетту за руку. — Я понимаю, тебе очень трудно покинуть столь завлекательное место…— Тут веет злым духом, сатанинским духом…На этот раз мне не пришлось поработать взломщиком. Дверной замок требовался только для того, чтобы никто не мог попасть в павильон снаружи. Изнутри же дверь легко открывалась ручкой. Высунувшись в щелочку, я осмотрелся и прислушался: послышался приближающийся звук мотора, и я юркнул обратно в павильон. Мы подождали, затаив дыхание, пока урчание движка не растаяло в ночи. Потом я снова высунулся наружу и опять огляделся и прислушался. Невдалеке отчетливо виднелась береговая линия, до которой, казалось, было рукой подать. Мы прыгнули во тьму и поспешили к нашей моторке. В одной руке у меня был зажат бумажный пакет, в другой — локоть Арлетты. Мы быстро шагали, уже не пугаясь, как раньше, ночных теней и не опасаясь, что нас обнаружат.Куда же они увозят пленников? Я тщетно бился над этой загадкой и наконец решил, что отгадка зависит от мотива похищений. Если кубинцы планировали получить за заложников выкуп, то не было смысла тайно вывозить их из страны. Самое разумное — спрятать их в каком-нибудь сельском доме на территории Канады. Если же у похитителей была какая-то иная задумка в отношении заложников, то тогда они постарались бы как можно быстрее вывезти этих несчастных из Канады на Кубу.Второй вариант показался мне более логичным. Невозможно осуществить многодневную операцию по захвату нескольких десятков заложников, и при этом провернуть все совершенно незаметно. Исходя из этой посылки, глупо потратить кучу денег на операцию по массовому похищению людей с расчетом на будущую финансовую выгоду. Затраты на строительство павильона, затраты на подготовку этого дьявольского плана…Конечно, в их планы, возможно, входит масштабный обмен. Они ведь однажды, было дело, уже обменяли заключенных на наркотики. А что если они предъявят какие-то условия правительству Соединенных Штатов? "Если вы хотите вернуть этих людей, тогда убирайтесь с Гуантанамо В Гуантанамо, на территории Кубы, находится американская военно-морская база.

" — что-нибудь в этом духе.Я был поглощен своими мысли и, крепко держа Арлетту за руку, шагал вперед. После того, как мы умудрились благополучно проникнуть внутрь кубинского павильона и выйти оттуда незамеченными, меня уже не беспокоила перспектива засветиться на территории безлюдной выставки.Наверное, так бывает с опытными домушниками и медвежатниками. Когда после многих лет практики вырабатывается привычка беззвучно шастать по ночному городу, рано или поздно утрачиваешь естественное чувство страха. То же самое произошло и с нами. Все наши мысли заняты были только одним: как бы побыстрее добраться до моторки и вернуться в домой. Больше ни о чем мы и не помышляли. С моей точки зрения, все опасности вообще уже были позади.Но я ошибся.Впереди справа, ярдах в ста от нас, я увидел мужчину. Он бежал прямо на нас. Я схватил Арлетту в охапку и прижал ладонь к ее губам, чтобы приглушить вырвавшийся крик. Мы резко свернули с аллеи и упали ничком в траву.Мужчина остановился как вкопанный. Из ночной мглы вырисовались три тени. Кто-то закричал, но я не смог различить слов.— Ивен!— Шшшшш!Во тьме блеснуло что-то металлическое. В кустах послышалась какая-то возня, а затем прогремело несколько выстрелов подряд. Остановившийся на бегу мужчина коротко вскрикнул и обхватил грудь обеими руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28