Устроившись на диване, она отпила глоток, поставила его на кофейный столик и заметила две сотенные бумажки, оставленные Рэем.— Это, кажется, ваши, — сказала она.— Кто-то из нас обсчитался, миссис Сандоваль.— Зови меня просто Дарла.— Хорошо, пусть будет просто. Поделим пополам, Дарла?Она сочла, что это справедливо, и подала одну бумажку мне.— Говоришь, он честный, этот твой Рэй? Но он не хотел отдавать лишние двести долларов.— Ясно, не хотел. Прямо затрясся весь, когда я его подловил.— И правда, — разные люди, и честны по-разному.— Еще бы не правда!Мне было пора переодеваться в свое, пора упаковывать форму и ехать на Бетью-стрит, но не хотелось никуда двигаться. Хорошо было сидеть вот так в кресле и смотреть, как она тянет виски.— Бернард, я вот что подумала. Зачем тебе мотаться туда и обратно? Потом это все-таки рискованно — так много быть на людях.— Я в оба конца на такси.— Даже на такси рискованно.— Да нет, не очень.— А то мог бы здесь до вечера остаться.— Мне надо чемодан забросить к себе.— А-а...— Надо повидать одного человека. И еще заскочить в два места.— Понимаю.Наши взгляды встретились. Чего-чего, а присутствия духа у этой дамы хватало. И не только присутствия духа, но и чего-то еще.— Ты очень эффектно выглядишь в форме.— Да?— Очень эффектно! Жаль, что я не увижу тебя в полном снаряжении. С дубинкой, с револьвером, с наручниками.— И так можешь представить меня со всеми причиндалами.— Еще не могу. — Кончиком языка она медленно облизнула губы. — Костюм — великая вещь. Иногда мне кажется, что именно это и привлекает меня в театре. Нет, я имею в виду не то, что исполнители носят на сцене. Когда актер входит в роль, он словно надевает новый костюм.— Ты сама, случаем, не играешь, Дарла?— О нет! Я просто дилетантка, любительница. Я ведь, кажется, тебе говорила... А почему ты спрашиваешь?— У тебя так удивительно звучит голос.Дарла опять облизнула губы.— Да, костюм — великая вещь. — Она снова окинула взглядом форму на мне. — По-моему, я тебе говорила, что сначала подчинялась условностям.— Говорила, да.— Условностям в половой жизни.— Да.— Но в последние годы выяснилось, что это не так. Я, кажется, и это тебе говорила.— М-м, кажется, говорила.— Да нет, конечно, сказала.— Да, сказала.Она поднялась с места и встала так, чтобы я мог оценить ее фигуру.— Знаешь, если бы ты был в форме... да еще с наручниками и дубинкой, ты был бы неотразим.— М-м...— Мы придумали бы что-нибудь экстраординарное. Если у людей есть воображение, они всегда найдут, что можно сделать с наручниками и дубинкой.— Я думаю.— И друг с другом.— Тем более.— Впрочем, если ты придерживаешься условностей...— Не очень.— Я так и думала, что не очень. Как ты считаешь, я привлекательна?— Еще как!— Надеюсь, ты это не из вежливости.— Не из вежливости.— Это хорошо... Правда, я старше тебя. Тебя это не смущает?— Почему это должно меня смущать?— Не знаю. Значит, не смущает?— Нет.Она задумчиво кивнула.— Сейчас не очень подходящее время, — сказала она.— И у меня нет с собой ни наручников, ни дубинки.— Да, ни того, ни другого... Однако это не мешает тебе поцеловать меня, так, в порядке опыта.Я подошел к ней. Поцелуй был волнующий. Она обняла меня за шею. Через несколько секунд мои руки соскользнули вниз. Я взял ее за ягодицы и крепко сжал. Она издала какой-то нечленораздельный звук и вся затрепетала. Наконец мы оторвались друг от друга.— Берни, когда все это кончится...— Да, обязательно.— Форма не так уж и важна. И причиндалы тоже.— Но с ними было бы забавнее.— Уверена, что забавнее. — Она снова облизнула губы. — Мне нужно сполоснуться. А ты тем временем переоденься. Или так и поедешь, в форме?— Нет, все-таки переоденусь.Через несколько минут я снова был в своем, штатском. Потом из ванной вышла и она. Розовость от горячей воды уже сошла с ее лица, губы были искусно подкрашены. Я напялил свой дурацкий парик и кепку. Она дала мне ключи от входной двери в дом и от квартиры. Я не стал напоминать, что могу прекрасно обойтись и без них.— Бернард, я хотела спросить тебя о двухстах долларах. Ну, тех, которые хотел утаить полицейский.— Что именно?— Как ты думаешь, он поделился бы ими со своим напарником?Вопрос застал меня врасплох. Подумав, я сказал, что не знаю.— Вопрос на засыпку, правда? — улыбнулась она.— Отличный вопросец. * * * Я прибыл на квартиру Рода до прихода Элли. От нечего делать я решил еще раз примерить форму. Переодевшись, я обратил внимание на свою обувь.Разве полицейские носят мокасины? Обычно они ходят в черных тупоносых башмаках со шнуровкой, иногда надевают черные полуботинки, но чтобы модные мокасины... Я подумал, подумал и пришел к заключению, что сойдет и так. Никто не будет смотреть мне на ноги.Когда Элли увидела меня в новом одеянии, ее охватил неудержимый приступ смеха, что отнюдь не подняло у меня настроения.— Какой из тебя полицейский? — воскликнула она. — Ты же мошенник!— Одно не исключает другого, — хмуро возразил я.— Но ты нисколько не похож на стража порядка, Берни!..— Теперешние стражи порядка сами на себя не похожи, — стал объяснять я. — Старая гвардия вроде Рэя — вот кто настоящие стражи порядка. А молодое поколение — куда оно годится? Возьми, к примеру, напарника Рэя — ну какой он полицейский? Одно название. То дубинку выронит, колени себе обобьет, то начнет расспрашивать взломщика, под каким знаком зодиака он родился, то потеряет сознание при виде трупа. Да я на полицейского больше него похож! Мне и нужно-то только швейцара провести. Кроме того, я не один буду, а с Рэем. Разговоры будет он вести.— Надеюсь. Не ты же.— Тебе не нравится затея?— Нравится, но... Ты серьезно рассчитываешь, что она там? Я имею в виду шкатулку?— Если шкатулка была у Флэксфорда, она и сейчас должна быть там. Кажется, я догадываюсь, кто разгромил мою квартиру. Думаю, что люди Дебю. — Скорее всего те двое, подумал я, которые входили в мой дом позавчера ночью. Я стоял на углу и смотрел на свои освещенные окна, а они тем временем шуровали у меня. — Он окружной прокурор то ли в Бруклине, то ли в Куинсе и был связан с Флэксфордом.— Думаешь, Флэксфорд и его шантажировал?— Вряд ли. Скорее всего он устраивал для Дебю разные темные делишки. Когда Картер Сандоваль начал копать под Дебю, Флэксфорд взял в оборот миссис Сандоваль, чтобы та остановила супруга. Дебю, очевидно, беспокоило, что в квартире Флэксфорда могло быть что-то, что указывало на его махинации. Возможно, он и не знал о синей шкатулке или о чем-нибудь в этом роде, — только то, что компромат был у Флэксфорда и что он не должен попасть в чужие руки. Поэтому Дебю посылает двух громил, и те переворачивают мою квартиру вверх дном. Раз он это сделал, значит, никакой шкатулки у него нет. Ее нет ни у кого.— А как насчет убийцы?— Что насчет убийцы?— Допустим, в тот вечер к Флэксфорду кто-то приходил. Кто-то из его знакомцев. Может быть, кто-то, кого он тоже шантажировал. Мы ведь не знаем, сколько народа у него на крючке. А улики против них хранились у него в этой шкатулке...— Говори, говори, это любопытная версия...Она пожала плечами.— Так вот, допустим, к нему является человек, которого он шантажировал. Этот человек требует доказательств. Флэксфорд что-то там ему показывает. Боясь разоблачения, тот убивает шантажиста, забирает шкатулку и сматывается, как и положено вору.— И убийце.— Точно. Через несколько минут приходишь ты — просто удивительно, что вы не столкнулись на лестничной площадке! Тем временем соседи, слышавшие громкие голоса и шум, вызывают полицию. Ничего не подозревая, ты рыщешь по ящикам. Но тут в квартиру входят двое в форме и накрывают тебя.— Да, накрывают, — грустно подтвердил я.— А твой Дебю по-прежнему считает, что шкатулка либо в квартире Флэксфорда, либо у тебя. Он же ничего не знает об Иксе.— О ком?— О неизвестном. Так по телевизору называют непойманного убийцу.— Мне не нравится, когда меня вставляют в алгебраическое уравнение.— Ладно, называй убившего как хочешь, не в этом суть... Пусть твой Дебю думает, что шкатулка у тебя, это не значит, что ее не может быть у какого-нибудь третьего лица. Отсюда вывод: если ты не находишь шкатулку у Флэксфорда, очень может быть, что ее там уже и не было.Я почувствовал глухое раздражение, похожее, наверное, на то, которое испытывали итальянцы несколько веков назад, когда Галилей начал талдычить свое.— Шкатулка находится в квартире Флэксфорда. Все, точка! — сказал я и про себя добавил: «Земля плоская, тяжелые предметы падают быстрее легких, и вообще хватит каркать, дура!»— Вполне вероятно, Берни, но...— Убийца мог запаниковать и выскочить из квартиры без шкатулки. Может быть, Флэксфорд вообще ее ему не показывал.— Может быть...— Может быть, шкатулка хранится в сейфе за бронированными дверями какого-нибудь банка.— Может быть...— Может быть, Майк Дебю сам укокошил Флэксфорда и захватил шкатулку. А потом Дарла Сандоваль и Весли Брил устроили обыск в моей квартире.— Берни, неужели ты думаешь?..— Нет, не думаю. Может быть, Брил прикончил Флэксфорда, потому что его стала подводить память. А шкатулку отдал Картеру Сандовалю под его коллекцию монет. Этого я тоже не думаю. Сейчас я скажу, что я думаю. Я думаю, что шкатулка находится в квартире Флэксфорда.— Потому что тебе хочется, чтобы она там была.— Совершенно верно, потому что мне хочется, чтобы она там была. Потому что у меня гениальная интуиция! Я действую исключительно по наитию.— Отсюда, конечно, и фантастические успехи, достигнутые тобой в жизни.К этой минуте мы оба уже наловчились кричать друг на друга, не повышая голоса. В дальнем уголке сознания, том, который не участвовал в перебранке, шевелилось удивление: из-за чего, собственно, разгорелась эта дурацкая ссора? Правда, что касается меня, то сказывалось возбуждение на сексуальной почве. Дарла порядком меня взбудоражила, и зуд в крови еще не угас.В конце концов перепалка стихла — так же неожиданно и беспричинно, как и вспыхнула. Мы просто заглянули в глаза друг другу, и все было кончено.— Сейчас сварю кофе, — сказала она, — если только не хочешь выпить.— Перед работой не пью.— Но у тебя же будут ключи, — возразила она. — И ты же пойдешь не один, а с уполномоченным представителем власти.— Все равно с моей стороны это взлом.— Тебе, значит, один кофе? Это правильно... Он зайдет за тобой к ней? Так и поедешь в город, в форме?— Еще не знаю. Честно говоря, мне здорово надоело снимать и надевать эту поганую форму. Хотя мало ли что может случиться. При моем-то теперешнем везении. Попадется по пути какой-нибудь фраер, придется выяснять отношения с напавшим на него бандитом.— Или гнаться за вором-взломщиком!— Да, или гнаться за взломщиком. Но без фуражки это как-то несподручно. Нет, пожалуй, все-таки переоденусь.— После того, как ты снимешь форму, — спросила она, — тебе обязательно сразу же надевать штатское?— А?Она улыбнулась, не сводя с меня глаз.— А-а... — ответил я и стал расстегивать мой мундир. Глава 15 Я опередил их всего на несколько минут. Едва я успел — который раз на дню! — влезть в форму, как зазвенел звонок. Я открыл дверь и впустил Рэя и Лорена в квартиру Дарлы. Вошедший первым хмурый, раздраженный Рэй ткнул большим пальцем через плечо на своего неуверенно озирающегося напарника:— Берни, он меня достанет!.. Может, ты вдолбишь в его дурацкую башку, почему ему нельзя идти с нами?!Лорен стоял, уставившись на мои плетеные мокасины, но не потому, что он против такой обуви, а просто потому, что его взгляд остановился именно на них.— Я просто считаю, что тоже должен идти. Вдруг что-нибудь случится — что тогда?— Ничего не случится, — сказал Рэй. — Мы с Берни наведаемся в одно местечко. Прямо оттуда приедем сюда, и Берни вернет тебе твои вещички. Потом мы с тобой топаем домой и пересчитываем денежки. Журнальчики захватил?— Я книгу принес.— Вот и чудненько! Садись сюда и читай свою книжечку. Хороший диванчик, удобный. Я сам на нем сидел. Ты когда-нибудь получал столько денег за чтение?Лорен тяжело дышал. Вдох — выдох, вдох — выдох.— А вдруг что-нибудь случится? Вдруг этот Близнец выкинет какой-нибудь номер, а мы с тобой на разных концах города. Что тогда будет?— Квартира Флэксфорда — на Восточной стороне. Эта тоже, — заметил я.И тот, и другой пропустили мое уточнение мимо ушей. Лорен ударился в перечисление всякого рода неожиданностей, которые могут помешать нам осуществить свой план, начав с банальных дорожно-транспортных происшествий и кончив внезапным объявлением воздушной тревоги. Рэй возразил, что два настоящих полицейских и один переодетый в полицейского — это явный перебор, что обычно патрулируют по двое, так что настоящий и ряженый в самый раз.— Не-е, не нравится мне это, — твердил Лорен. — Совсем не нравится, если хотите знать.— Ежели ты пойдешь, то у вас с Берни на двоих одна пушка, и одна звезда, и так далее. Даже фуражка одна, черт бы тебя побрал!— Вот-вот, сами уходите, а я сиди тут без оружия и без звезды! Как же так, Рэй?— Ты останешься в пустой запертой квартире, Лорен. Зачем тебе оружие. Будешь отстреливаться от тараканов?— Какие тараканы? — вмешался я. — Дом высшей категории.— Вот видишь, — сказал Рэй. — Нету тут тараканов.— При чем тут тараканы?— Я думал, это их ты боишься.— Не нравится мне это, Рэй.— Ну вот что, хватит валять дурочку! Давай Берни свои причиндалы, а сам на диван. Берни, может, этой заднице принять для храбрости?— Очень полезно.— А тут у тебя есть что выпить?Я пошел на кухню и принес бутылку, бокал, льда.— Нет, пожалуй, не стоит, — сказал Лорен. — Я ведь при исполнении.— Господи Иисусе! — простонал Рэй.— Я оставлю, может, надумаешь, — сказал я.Лорен кивнул.Я нацепил ремень с кобурой, проверил, хорошо ли она застегнута. Не дай Бог, пистолет вывалится, неудобно будет перед людьми. «Страшная, однако, игрушка!» — подумал я, почувствовав под рукой холодок стали.— Эта штуковина на целую тонну потянет, — сказал я.— Что, пушка? Нет, к ней привыкаешь.— Как бы не перекосило всего при ходьбе от такой тяжести.— Ничего, не успеешь оглянуться, как привык. Потом без нее вроде как голый.Я взял у Лорена черную, отливающую зловещим блеском дубинку со свинчаткой и в порядке пробы шмякнул ею себя по ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24