— Ну что ж, корзинки я с собой не прихватил за неимением рук, зато могу наколдовать вам парочку сандвичей. С сыром, с колбасой? На что, на что, а на сервелат я мастер!— Жрать хотим! — взвыли обезумевшие миньоны. — Жратеньки!Гробонос оглянулся, чтобы посоветоваться с Грызноклыком.— И еще я покатаюсь перед вами на моем единоколесном велосипеде! — пообещал единорог.Братья-норхи, не сговариваясь, ухмыльнулись до ушей. Сверкнули острые зубы.— Единорог на единоколесном велосипеде! — пробормотал Грызноклык. Его глаза загорелись злорадным восторгом. — Пусть войдет!— Ну, хорошо, соседушка. Только ненадолго!— Так и быть, — согласился единорог.Норхи распахнули ворота настежь. Единорог буквально вплыл во двор, рассыпая из-под копыт звонкие золотые искры. Грызноклык затворил ворота. Задвинул тяжелый засов.— Сервелат! — возопило войско, выпустив когти, роняя слюнки. — Сервелат, и ветчина, и сыр — все сойдет!— Да-да, конечно, нет проблем, — отвечал единорог, потряхивая гривой, испытующе разглядывая укрепления. — Все будет — в предусмотренное программой время.— Велосипед! — потребовали Гробонос и Грызноклык, хлопая в свои чугунные ладоши.— Айн момент! — успокоил их единорог.Под копытами звякнули камни. Между небом и землей выросли два мухоморообразных облака. Одно сгустилось в металл и резину, в спицы, кожаное седло и никелированный руль: велосипед-моноцикл. Единоцикл! Нырнув во второе облако, единорог предстал перед зрителями в полной экипировке эсэсовца. Под рогом у него теперь чернели гитлеровские усики, а на ногах были высокие хромовые сапоги.— Яволь! — вскричал Гробонос.— Зиг хайль! — возгласил Грызноклык. Невидимый духовой оркестр ударил туш.Единорог вскочил на свой единоцикл и закружил по двору.Он колесил между монстрами, которые обалдело ему аплодировали, роняя наземь вооружение. И вдруг произошло нечто крайне странное.Рог единорога начал вращаться вокруг своей оси, разбрасывая радужный серпантин и сверкающие блестки — прямо в глаза демоническим воякам.Захваченные врасплох, норхи в следующее же мгновение обнаружили, что осыпаны этой блестящей ерундой с головы до ног. Гробонос попытался стряхнуть с себя блестки, но они держались как приклеенные.Грызноклык задрожал, забился в конвульсиях...И тут все воины Моргшвина, до неузнаваемости запорошенные волшебными блестками, на глазах стали меняться! Глава 14 Цветы. Цветы начали расти как грибы. Из омерзительно кривых лап воинов Моргшвина проклюнулись маргаритки и хризантемы. Головы превратились в фантастические кущи гвоздик, маков и незабудок. А единорог все кружил по двору на своем единоколесном велосипеде, проделывая заковыристые акробатические номера. Весь форт превратился в цветочные джунгли, и прежнее зловоние позорно удалилось, вытолкнутое за ворота нежным благоуханием.Вместо рева труб и валторн в воздухе разнеслись звуки струнного квартета.Братья-норхи затряслись в пляске святого Твиствитта. Тела их покрылись прыгучими огнями святого Эльма.— Дчто... же... э... та... ко... е... де... ? — выдавил из себя Гробонос.— О-о-о-хххх! — завопил Грызноклык, когда его дубленая, покрытая чирьями и шишками шкура стала вдруг младенчески гладкой и здоровый румянец залил его небритые впалые щеки.Бивни, украшавшие пасти норхов, внезапно съежились. Дупла в гнилых зубах затянулись, пятна кариеса испарились, и норхи навеки забыли, что такое зубная боль.Монстры стали красавцами!Тут к ним подкатил единорог.— Радость и свет, — произнес белоснежный зверь. — Доброта и милосердие. Солнце и счастье.Норхи взвыли, и с этим воем из них вырвались последние капли зла, мерзости и дурного характера. А когда вопль утих, они взглянули на обновленный мир голубыми, как небо, глазами — и заулыбались.— Надо же! — воскликнул один.— С ума сойти, — отозвался другой.— Вот видите, добро — это не так-то худо, — лукаво подмигнул им единорог, сделав стойку на передних ногах. — Можно даже сказать, полный кайф. Нет возражений?Гробонос тупо уставился на него.— Из глаз бревна вываливаются, — пробормотал он затем. И действительно, бревна так и сыпались на землю с обоих норхов.Грызноклык полез к единорогу целоваться.— Экстаз! Восторг! Мне еще никогда не было так хорошо!— Вполне естественно. Вы были злыми норхами, а теперь стали добрыми норхами. Я сильно подозреваю, что вскоре вам станет еще лучше, когда порядок тут наведете. А теперь позвольте мне сойти с единоцикла и перейти к следующему доброму делу!— Хорошо-то как! — выдохнул Гробонос, изумленно созерцая буйно цветущее войско.— Чудо-чудо-чудо как хорошо! — захлебнулся от счастья Грызноклык.Единорог выехал на полянку и вновь встал на все четыре ноги. Опустив голову, внезапно застыл, как статуя. Люк на его животе откинулся. Веревочная лестница протянулась к земле. По ней начали спускаться крохотные человечки. Затем лестница втянулась обратно, люк захлопнулся и единорог вновь ожил.— Ну, вот и все. Вот видите? Я же говорил, что получится! — пропищал какой-то голосок.— Да, да, видим, — взмолился другой голосок. — Верните нас в нормальный вид, пожалуйста.— Маэстро Кистер, не будете ли вы так любезны произнести трансдименциональное габаритомодификационное обратное заклинание, покамест я совершу бросок костей?— Да, сэр.Игральные кости стукнули о камень, меж тем как в воздухе в замысловатых позах повисли герундии, прилагательные и инфинитивы древнего заклятия.Крохотные фигурки принялись расти, невольно тесня и отпихивая друг друга.— О Благие Силы, — вздохнул Кроули Нилрем, плюхнувшись на спину. — Совсем забыл сделать поправку на пространственную близость.— Благие Силы! — ликующе подхватили норхи. — Благие Силы!— Черт подери, меня, черт, сейчас, черт, вырвет, подери, — пробурчал сэр Годфри, опасливо косясь на этих рослых незнакомцев. — Что такое, черт подери, вы с ними сделали?— О, сэр Годфри, мое участие было минимальным. Вся заслуга принадлежит рогу единорога.— Возможно, вы помните из моего рассказа, что рог единорога способен трансформировать яды... то есть служить противоядием. Собственно, в этом качестве мы его и использовали: чтобы нейтрализовать все эти полчища ядовитых тварей! — Билл Кистер, уперев руки в бока, с довольным видом созерцал и обонял благоуханные «разрушения», произведенные «штурмом». — А знаете, Кроули Нилрем, ваша профессия начинает мне нравиться. Что-то в ней есть.— А вы, мой мальчик, отличаетесь редкой глубиной и широтой познаний, — ответил старый маг комплиментом на комплимент, после чего принялся вычесывать единорога и осыпать его благодарностями за отличную работу.Что до Яна, то у него просто голова гудела. И, если честно, не только голова, ибо за время сидения в тесной брюшной полости единорога нашего героя ужасно укачало. Однако он нашел в себе достаточно хладнокровия, чтобы отойти подальше от сэра Годфри. Ян знал, что кинжала в спину от этого рыцаря можно не опасаться, но на какую-нибудь менее фатальную пакость Годфри вполне способен.— Голова, — вымолвил Ян, еле ворочая языком. — Пугарова. Достань ее, Годфри. Надо найти его темницу.— А остальные воины? — спросил сэр Мортимер, любуясь великолепным розовым кустом.— Единорог всех обработал, — успокоил своих спутников Нилрем. — Рефлорировал, если хотите.— Здорово, — проговорила Хиллари, вплетая в свои косички незабудки. — Такое бы всему Темному Кругу не помешало.Сэр Годфри развязал мешок и вытащил голову наружу. Глаза моментально распахнулись.— Га! — рявкнул Пугар. — Что вы с моим фортом сотворили, Тор вам в рог?— Не важно, Пугар, — ответил Ян. — Главное, что мы разобрались с войском Моргшвина. Можете без страха снять свое оборонительное заклятие — если это в ваших силах.— Это еще легче сказать, чем сделать...— Надеюсь, вы нам укажете свою темницу?— Укажу-укажу — я ж себе не враг! Но только — ух! — как выйду, сразу все эти лютики-цветочки повыдираю! Развонялись тут, паразиты!Отряд сгрудился вокруг головы, и Пугар принялся описывать дорогу к своей темнице:— Идете по главной лестнице, спускаетесь на два этажа, у нужника — по коридору налево. И до упора — камера номер девять, в самом конце. Ну, а заклятие сразу видно.Кроули Нилрем, пожав плечами, взял под уздцы единорога и первым двинулся к дверям.— А нам с вами можно? — умильно спросили норхи.— Нет. Посидите лучше тут, понюхайте цветы, — распорядился Нилрем.— Ну, ладно, — отозвался Гробонос.— Приятно прогуляться! — крикнул вслед Грызноклык. Пройдя между рядами недвижных икебан, букетов и клумб, путники переступили порог форта, как такового.Интерьер Пугарова жилища потрясал воображение. Ян и не подозревал, что на свете есть столько оттенков сизого, бурого и черного. Сама же обстановка была выдержана в аутентичном духе инквизиции.Тут и там попадались «испанские сапоги», железные клетки, колеса и прочие приспособления в разных стадиях заржавленности, запыленности и спутанности паутиной. Во всем этом, несмотря, на общее ощущение заброшенности, сквозила некая отвратительная величавость.— Ну, как, нравится? — восхищенно вымолвил Пугар, раскачиваясь взад-вперед в руках у сэра Годфри, который держал его за космы. — Ух, как я по всему этому соскучился!Хиллари поежилась.— Кошмар, а не дом! — воскликнула Аландра.— Верно, кошмар. И какой кошмар — конфетка! — протянул Пугар. — Вы и представить себе не можете, сколько сил я в это дело вбухал. Да, на лесенках вам свечи понадобятся. Возьмите вон там, за скелетами.Деревянные ступеньки разразились под их ногами целой ораторией стонов, вскриков и хрустов. Эхо лавиной скатилось вниз, будя летучих мышей. Где-то деловито и методично капала вода.— Холодно, черт подери, как в могиле, — проворчал сэр Оскар, нервно растирая руки.— Спасибо на добром слове, — ответил Пугар. — У меня тут специальное Кондиц-Заклятие на воздух наложено. Похоже, никто его так и не сломал.Наконец они оказались в подвале.— Факелы, — распорядился Пугар. — Найдите факелы и зажгите от свеч.Так наши герои и сделали.Идти по коридору оказалось не очень-то приятно. Под ногами плескалась зловонная вода. Прямо на путников то и дело выскакивали ошалевшие от внезапного света крысы. А маслянистый дым факелов окончательно превращал коридор в пещеру ужасов для обоняния.Аландра вытащила Зеркало Миноса и нервно прижала его к своей пышной груди.Отряд молча продвигался вперед.В конце коридора, как и было обещано, оказалась камера номер девять. На её двери, как и было обещано, оказалось заклятие.— О, Благие Силы! — вырвалось у Кроули Нилрема. — О, Небеса! Ну, естественно. Весьма блестящий ход со стороны Пугара.Дверь была задернута лучистой магической пеленой. А перед дверью мирно дремало...— Насекомое! — одним прыжком Аландра переместилась в арьергард отряда.— Фея! — объявила зоркая Хиллари.— Если быть совсем точным, Фея-Орфографэя, — пояснил Кроули Нилрем и немедленно согнулся в три погибели, чтобы обратиться к болтающейся в руках у Годфри механической голове. — Итак, Пугар, — произнес старый маг, — как нам поладить с вашей миниатюрной приятельницей?— Ну-у-у... Гм... В том-то и загвоздка, ребята, — проскрипела голова. — Я сам мимо нее пройти не могу. Так уж у них, Орфографэй, заведено. Пока отвечаешь правильно, все нормально. Но она такие заковыристые слова загадывает — хоть тресни...— Ну что ж, хорошо еще, что это не Граммато-Гоблин. В грамматике я ни в зуб ногой, но пишу довольно-таки правильно. На нескольких языках, — сообщил Билл Кистер.— А как нам поможет единорог? — спросил сэр Годфри.— Одним прикосновением рог прорвет сеть заклятия, — разъяснил Нилрем.— Но лишь с согласия Феи-Орфографэи, — предупредил Пугар. — Сначала надо ее разбудить.— Твоего голоса она не испугается, — рассудил Ян. — Давай, Пугар, буди ее сам!— А ну-ка, поворотите!Сэр Годфри осторожно развернул голову так, что теперь она оказалась прямо под носом у Феи-Орфографэи: кстати, величиной эта малютка была раза в три больше головы Черного Властителя.— «Ф-Л-Я-Б-У-С-Т-Е-Р», — прошептал Пугар в ухо феи.— Неправильно, — прожужжала та.Расправив свои пчелиные крылышки, она взлетела и зависла над дверной ручкой. Ее фасеточные глаза пристально уставились на компанию новоприбывших.— Я Фея-Орфографэя, — сообщила она.— О, да, мы вас сразу узнали. Мы пришли освободить пленника этого заклятия и надеемся на вашу помощь.— Я сотрудничаю лишь с теми, кто способен отгадать мои орфографические головоломки.— О-хо-хо, — пробормотал Пугар. — Не с того крыла встала. Обычно она просто спрашивает, как слово пишется.— Если хотите мое мнение, то это просто сфинкство какое-то, — заявила Аландра, наслаждаясь собственным остроумием.— Вашего мнения никто не спрашивал, — отрезал Кроули Нилрем, сердито покосившись на принцессу. — Ну что ж, многоуважаемый маэстро Кистер. Дражайший ученик, окажите нам честь — дерзните попробовать!— Мы все за тебя болеем, Билл! — воскликнула Хиллари. Обожание, прозвучавшее в ее голосе, Яну как-то не понравилось.— Жало, где твоя смерть? — пробормотал Кистер, нервно теребя усы. — Чудесно. Вперед, за Рубикон!Он сделал шаг к гигантской фее-пчеле. Глава 15 Как пишется слово из шести букв, обозначающее умственно неполноценного человека? — вопросила Орфографэя. «Годфри», — подумал Ян Фартинг.— К-р-е-т-и-н, — улыбнулся Кистер.— Не так быстро, — прожужжала фея. — Погодите радоваться. Вас ждут еще две загадки.— Хорошо. Но можно я вам потом тоже парочку загадаю? Орфография — моя слабость.— Как пишется слово из восьми букв, обозначающее двенадцатый месяц французского республиканского календаря? — продолжала фея.— Хм-м. Эта будет посложнее, — протянул Кистер. — Как вам нравится «Ф-р-ю-к-т-и-д-о-р»?— Очень даже нравится, — ответила фея.— Спасибо.— Пустопорожняя болтовня на религиозные темы, девять букв.— Гм... а мелодию напеть не можете?И тут Ян Фартинг обнаружил, что знает ответ! Он часто слышал это словечко от своего учителя-монаха! Е-р-м-о-л-а-ф-и-я! Господи, как бы подсказать его Кистеру? Ну, разве человек с другого яруса реальности такое отгадает...Ян на всякий случай зажал в кулаке свое Перо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21