После смерти пана Станислава вся работа легла на плечи сына. Другого хорошего управляющего Ежи так и не удалось найти, и рабочий день у него продолжался с пяти утра до полуночи. У Ивоны почти то же самое. Выдержали они два с лишним года, после чего ребёнок вернулся к своей исконной профессии. * * * Мать снова начала выкидывать канадские фортели: ребёнок её забудет, съедобные продукты есть только в Канаде и т.д. Я вообще-то собиралась в Канаду, только несколько позже, на конгресс. Не могла же я разъезжать без конца туда и обратно. Но матери так хотелось к Тересе, что она готова была двинуться в путь и одна.— Если ехать, то в июле, позже я не поеду, — за явила она.А был уже конец мая.— Ты хоть отдаёшь себе отчёт, где живёшь? В какой стране? Как я оформлю тебе все за месяц?Мать не знала как, но ей приспичило, и все тут.Я позвонила Тересе. Приглашение пришло за три дня с человеком, летевшим в Варшаву. Тереса пыталась протестовать — у Тадеуша был инсульт, угрожавший зрению. Он выбрался из тяжёлого состояния, но нуждался в уходе, и Тереса попыталась отложить визит сестры на некоторое время. Быть может, до будущего года. Я не скрывала состояния матери и откровенно призналась, что в будущем году она, скорее всего, не сможет предпринять такое путешествие. По совести говоря, кем-то из них я вынуждена была пожертвовать, матерью или Тересой. Пожертвовала Тересой. И ей пришлось тяжело.Совершенно убеждённая в безнадёжности предпринимаемых усилий, я начала хлопоты, просто чтобы ни в чем не упрекать себя. И произошло невероятное.Паспорт матери я вырвала из заветного окошка уже после закрытия бюро. Такого в принципе никогда ещё не случалось. В Канадском посольстве я провела всего лишь час, тогда как нормальные люди ночевали там по трое суток.— Сегодня так мало людей, — сообщил мне охранник у двери.В зале польских авиалиний «Лёт» вообще не было ни души. Мрачная девица одиноко сидела в кассе брони, другая столь же одиноко в билетной кассе. На двадцать четвёртое июля нашлось несколько мест, можно было купить билеты. Шесть миллионов я при себе не носила — столько стоил тогда билет, — и девица из кассы брони посоветовала выписать билет и ехать за деньгами, тогда место останется за мной наверняка. Я последовала её совету, обернулась за полчаса. В «Лёте» уже собралась огромная толпа. Я прорвалась к билетной кассе и получила выписанный билет без очереди.В банке я оказалась в пятницу — очередь на три часа, не меньше, но тут я случайно узнала: на завтра приходится рабочая суббота. Приехала в субботу, за десять минут получила деньги и разрешение на вывоз. Только диву давалась: что же происходит? Некая таинственная сила устраивала отъезд моей матери!Вылетела она двадцать четвёртого июля, в день своих именин. Я договорилась со всеми: за ней присматривали пять стюардесс, носильщик ходил около неё осторожно, боясь дохнуть, чужой парень обязался присмотреть за багажом в Монреале и своё обещание выполнил. Теперь можно было надеяться, что мать полетит по высшему разряду.Когда мы сидели в зале ожидания, она вдруг сказала:— Спасибо тебе, дочка.Я испугалась. Святые угодники, что с ней стряслось?— В чем дело? — взъерепенилась я. — Что случи лось? Ведь ты же сама хотела лететь?— Да ничего не случилось, я действительно хотела слетать, так что большое тебе спасибо.Я окончательно одурела, не понимая, в чем моя вина. Ведь все сделано по её желанию, тогда к чему этот разговор?!— Для меня это самый прекрасный подарок к именинам, — торжественно заявила мать. — И я искренне тебе благодарна.С трудом и не сразу до меня дошло — в кои-то веки мне наконец-то удалось осчастливить свою мать. Потом из Канады я получила от неё письмо — она была довольна и в хорошем настроении. Прочла я письмо совершенно ошарашенная и задумалась: как же такое небывалое настроение выдерживает Тереса?Впоследствии Тереса призналась: она пережила один из худших периодов в своей жизни, включая и годы войны…Затем я полетела на конгресс в Торонто.Я слишком долго путешествовала как все нормальные люди, ясно, что какие-нибудь эксцессы должны были приключиться. Летела я скандинавской авиакомпанией «Сас». С тех пор я больше «Сасом» не летаю. Придётся переждать несколько лет: может, они про меня забудут. На обратном пути я сбежала у них с самолёта.Но туда получилось ещё смешнее. Промежуточная посадка была в Копенгагене, надо было пересаживаться на другой самолёт. Я спокойно ждала, хотя посадку все не объявляли. Наконец ко мне подошёл служащий аэропорта и спросил, не соглашусь ли я полететь следующим рейсом: у них сломался компьютер и вышло недоразумение. В качестве неустойки мне вернут двести долларов.Двести долларов тоже деньги. Я обдумала ситуацию, которая складывалась следующим образом.Роберт как раз менял квартиру. Я ещё не знала ни его нового адреса, ни телефона. Мы договорились, что он приедет за мной в аэропорт Торонто; я лечу авиакомпанией «Сас», час прибытия известен. Если опоздаю, осложнения неизбежны, а конгресс начинается только через три дня.Я согласилась на замену, лишь настоятельно просила разыскать по радио моего сына и передать ему, что лечу другим самолётом.Не прошло и часу, как ко мне прибежали снова: есть прекрасный самолёт, прямой, через Лондон, вылетает немедленно. Мне без разницы, могу лететь и через Лондон. В Лондоне я оказалась раньше, чем обо мне предупредили, и служащая пропустила сперва пассажиров до Токио. После чего выяснилось — на самолёт до Торонто я не успеваю, надо ехать на другой терминал. Девушка осведомилась, обязательно ли мне лететь сегодня. Да, обязательно. Что ж, можно и сегодня. Но в Бостон.Я согласилась: во всяком случае буду уже по другую сторону Атлантики. Меня разбирало любопытство, что предложат в Бостоне — Йокохаму или Ванкувер. Если Ванкувер, соглашусь. По крайней мере буду уже в Канаде.В самолёте у меня хватило ума раздеться. Я поснимала с себя все, вышла с голыми ногами, в юбке и блузке, представляя, что меня ждёт. И не ошиблась — сухой зной дохнул, словно из доменной печи. Позже я узнала: как раз подул ветер из Невады и принёс жару.В Бостоне я сориентировалась быстрее, чем в Лондоне. Меня в темпе перевезли на другой терминал, а по дороге я взглянула на Бостон, он мне даже понравился. Больше неожиданностей не случилось, я попала на рейс в Торонто.В Торонто я очутилась без малого в полночь, опоздав на шесть часов. Роберта не было. Интересно, а где же мой багаж, летевший прямиком по назначению? Совершенно случайно, по закону невероятного везения среди служащих аэропорта оказалась полька. Я рассказала ей все свои злоключения.— Господи! — воскликнула девушка. — Ваш багаж на третьем терминале, там, где приземляется «Сас». Есть автобус, поезжайте поскорее! Там работают только до двенадцати, но вдруг да успеете! А я тем временем поищу вашего сына.Я поехала, получила багаж в последнюю секунду и вернулась. Девушка кончала работу тоже в двенадцать. Ждала она только меня. Роберта отыскали по радио, известили его о моем прибытии, он уже выехал. В аэропорте его вызывали не с терминала «Caca», a на три километра дальше, оттуда, где приземляются самолёты британских авиакомпаний, потому как сообщение пришло из Лондона.Дети ждали меня в шесть, я не появилась. Они вернулись домой и позвонили в Варшаву. В моей квартире находилась Юлита, племянница Марии (в данный момент соиздатель этой книги). Разбудили её в два часа ночи и сообщили о моем исчезновении. Юлита, к счастью, не впала в истерику и не стала обзванивать родственников, беспокоилась одна. В половине седьмого утра её снова подняли с постели сообщением, что я нашлась.Начался конгресс. Я приехала в гостиницу, и сразу пошла неразбериха из-за ошибки в высланных ранее анкетах, и меня поселили вместе с какой-то дамой. Я запротестовала, требуя отдельный номер. Жить вдвоём не согласилась бы все равно — ненавижу сам принцип совместного проживания. Я совершенно точно заплатила за отдельный номер, они опять что-то напутали, потребовали доплатить шестьсот долларов, потом триста, потом оказалось — ничего доплачивать не надо. Короче, все запуталось окончательно. Я разозлилась, позвонила Эльжбете и свалилась ей на голову.Её муж, Стефан, уже умер. Как раз в тот момент, когда мы вдвоём с матерью впервые летели в Канаду. Тереса приехала в оттавский аэропорт чуть не сразу с похорон. Мне сообщили, что Стефан болен, я надеялась повидаться с ним, хотела вылететь раньше. Естественно, не нашлось мест.Сейчас квартира Эльжбеты пустовала. Её дочь, тоже Моника, уехала на каникулы, остался только жених, к коему я отнеслась с подозрением: он не пил пива, не курил, не ел мороженого, по паласам на полу ходил босиком и вообще был слишком уж правильный. Однако тишина и спокойствие в доме продолжались недолго, Эльжбета уже начинала сходить с ума — намечалось торжество по поводу годовщины свадьбы её родителей. По моим подсчётам получалось пятидесятая — золотая свадьба. Только меня тут не хватало. Прожила я у неё три дня и переехала в гостиницу: на следующий день к Эльжбете приезжали родственники, а в гостинице тем временем выяснилось — доплатить следует всего сорок пять долларов. На такую уступку я пошла.Конгресс продолжался неделю, в Канаде я прожила месяц. Больше времени провела у своих детей, чем у Тересы, что вполне понятно.Моя внучка Моника занималась каратэ, и не из каприза, а по необходимости. Тяжкая для других, Монике эта необходимость доставляла удовольствие.В Канаде похищают детей. Мне казалось, что толки на этот счёт весьма преувеличены. Так вот — ничего подобного, все правда. Только за время моего пребывания похитили шестерых. Я видела снимки в прессе, на стенах, по телевизору. Похищенных вывозят в Штаты с чудовищной целью — для услады извращенцев и для пересадки органов. Детей содержат в прекрасных условиях, а в случае надобности изымают необходимый орган. Все как бы об этом знают, но не похоже, чтобы удалось существенно изменить положение…Похищение всегда совершается незаметно, без шума и эксцессов. Ни разу не случилось так, чтобы похититель догонял убегающего ребёнка. Именно поэтому Моника занялась каратэ, уже в восемь лет она умела делать забавное, едва заметное движение локтем и наносила неожиданно сильный удар под ложечку, так что на момент у человека перехватывало дыхание. А речь ведь шла вовсе не о том, чтобы убить похитителя, требовалось лишь выиграть время для бегства. Перед самым моим приездом широкую огласку получила история мальчика, спасшего девочку, свою подружку, чуть постарше, лет восьми, а мальчику было лет шесть. Он набросился на похитителя самым невоспитанным и грубым образом — вопил, кусался, царапался и пинал его во все места. Подонок не выдержал, бросил девочку и смылся.Расстроенная Зося совершенно справедливо решила, что не станешь же водить ребёнка за руку всю жизнь, надо защитить дочь как-то иначе. Придумали каратэ. Моника приняла идею с восторгом, у неё оказались способности. Сейчас она получила уже красный пояс и золотую медаль на отборочных соревнованиях в Оттаве.Возможно, я оказала на Монику некоторое деморализующее влияние. Я снова вытащила Роберта на рысистые испытания, с нами поехали и Зося с Моникой. Спасло нас только чудо: мы закончили игру, получив по сто двадцать долларов. Иначе Зося никогда бы мне этого не простила. Зато в моей внучке загорелся интерес.Жить в Канаде я не осталась бы ни за какие сокровища, особенно в Онтарио. Не говоря уже о климате (хотя в конце концов есть кондиционеры). Да они все там с ума посходили! Не жизнь, а сплошные запреты! Мне пришлось записать, чего в Канаде нельзя, поскольку все запомнить немыслимо.Курить почти нигде.Распивать спиртные напитки в общественных местах.Превышать скорость сверх ста километров даже на совершенно пустой автостраде.Выбрасывать мусор когда тебе угодно, а только в определённые дни и часы.Предаваться азартным играм.Ставить на Рождество настоящую ёлку, а не искусственную.Бить детей.Покупать и употреблять алкоголь раньше одиннадцати утра. Точь-в-точь как у нас во времена минувшего строя!Общественным местом считается все, за исключением ресторана и собственной квартиры. Нельзя, к примеру, запивать пивом колбаски у озера — полиция ходит и проверяет. Я опозорила собственного ребёнка — меня застали за открытой банкой пива. Не влепили штраф же только потому, что банка оказалась одна, в чем их заверил Роберт. К счастью, он не знал — у меня было припрятано ещё несколько.Какой-то тип на улице шлёпнул своего родного ребёнка, второй тип, проходивший мимо, обвинил его в избиении детей. Против изверга отца возбудили судебное дело и наказали штрафом.Тересин мусор мы довозили от озера почти до Гамильтона, потому как над рвом для сжигания мусора висело объявление: «Выбрасывать и уничтожать мусор разрешается только в шесть утра». Спятить можно!Кроме того, таких толстенных баб, как в Канаде, я не видела даже в Советском Союзе. При своих габаритах они демонстрировали полную, прямо-таки трогательную непринуждённость. Молодая дама — объём талии два метра — делала покупки в свободном наряде: сверху кофточка типа майки, штанишки в обтяжку в черно-белую клетку, узкие в коленях (на ней, правда, негде сужаться). На ногах тапочки — точно такие, какие я, вернувшись домой, выбросила на свалку. В доме, где раньше жили Роберт и Зося, обитала дама, занимавшая буквально половину лифта на девять человек. Я всячески старалась проявить хорошее воспитание, но понапрасну — глаз от неё не могла оторвать.Впрочем, стоит ли удивляться: жратва превосходная, люди едят до отвала и жиреют преимущественно за счёт еды, всяких иллюзий насчёт болезней и прочих вредных факторов питать не приходится. Возвращались мы с детьми как-то в воскресенье с экскурсии, решили — дома готовить неохота, перекусим где-нибудь по дороге. Встретили забегаловку для водителей, нашли место на стоянке.Забегаловка оказалась очень симпатичная, даже магазинчик с сувенирами имелся. За восемь с половиной долларов ешь, что хочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37