Да ведь вы ехали за мной до самого порта, как же их не заметили?Я сокрушённо пожала плечами, злая как сто тысяч чертей. Надо же, такой неудачный день, сплошные ошибки! Из порта я поторопилась уехать, не рассмотрев опекунов Болека. Наверняка видела их, но не знала, что на них надо обратить внимание.Свои разочарование и горечь Болек выразил в культурной форме, учитывая присутствие дамы.— Жёлтая лихорадка и малярия! Такую муть подняли, самому мне ни в жизнь не разобраться, очень я на пани надеялся, — с грустной отрешённостью признался парень. — А о том, что именно мне предстоит плыть по морю и управлять на расстоянии лодочкой с контрабандой для Швеции, я уже успел вам рассказать? Успел?— Нет, ещё не успел, да я сама догадалась, большого ума тут не требуется. Когда?— Пока неизвестно, но скоро, завтра, послезавтра, дня через три, какая разница? Об этом мне сообщат в последний момент. И зачем только я выучился управлять парусной лодкой? Мастер по парусному спорту, холера, вот теперь и расхлёбывай…Впервые услышала я из уст Болека проклятия по адресу морских видов спорта. Море он всегда любил. Плавал как все рыбы, вместе взятые, грёб так, словно только для этого и родился, ходил под парусом, как профессиональный моряк. И врёт, что учился, у него это было в крови, видимо, какой-то прирождённый талант. Отец Болека тоже этим отличался, но куда ему было до сына! О спортивных достижениях Болека знали все, ничего удивительного, что преступники выбрали именно его для своих тёмных делишек.— А поплывёшь ты один?— Один.— Странно. Обычно на такое дело отправляются в компании, естественней выглядит.— Не исключено, что за мной будут незаметно наблюдать.Вытащив из сумки-холодильника бутылку холодного пива, я принялась с его помощью обдумывать ситуацию. Болек составил мне компанию, не мешая думать. После продолжительного молчания я стала думать вслух.— Чувствую, что-то тут не так, да никак не пойму, что именно. Послушай, а как они узнают, что операция закончилась успешно? Что медведя выловил именно тот, кому он предназначался? Что товар попал по назначению? И так далее.— А вот это не должно меня волновать, — ответил Болек, — они сказали — это уже не моё дело. Правда, велели мне настроить коротковолновик на определённую частоту, как услышу по-английски — «Гляди, какая крупная медуза, вот она, вытащил!» — так и могу возвращаться.— А если не услышишь?— Это меня не должно волновать.— Послушай, расскажи толком, не то я спячу с тобой. Что значит «не должно волновать»? Меня волнует, что именно ты должен делать в этом случае! Болтаться в море до конца дней своих на границе наших территориальных вод? А может, утопиться?!— Да нет, инструкция не предусматривает такой выход, хотя, возможно, для меня лучше всего именно утопиться. Если не услышу про медузу, ведено два часа подождать, а потом притащить обратно лодочку с медвежонком. Но это чистая теория, сказали, сигнал я обязательно услышу.— Потому что сами его подадут! — вырвалось у меня со злостью, и тут я поняла, какую мысль безуспешно пыталась ухватить за хвост. Болек не услышал, он мрачно тянул своё:— Между нами говоря, плевать мне на этого медведя, не стану я дожидаться сигнала, для меня уже второе задание подготовили, заграничный вояж, кажется, через Швецию, я подслушал…— Получается, с первого задания ты вернёшься благополучно?— Так вроде бы получается…— И что ты ещё подслушал? Да говори же толком!— Немного подслушал, знаю лишь — повезу большую сумку.— И с этой сумкой тебя прихватят таможенники?— Нет, об этом не говорилось. Может, и не прихватят…— Не нравится мне это все, жутко не нравится! — раздражённо заявила я. — Сам посуди — столько возни из-за каких-то дурацких двух передач…— Может, не из-за двух? Может, шведы вернут мне лодочку, и в ней я опять отправлю к ним зайчика или гигантского гномика? И придётся мне каждый день какую-нибудь зверушку переправлять. Хотя нет, не каждый, через день. День потребуется на подтверждение получателем нашей посылки. Они будут по-английски сообщать о получении посылки, а я по-польски о получении лодочки. Хотя я по-английски тоже могу. Вы считаете, игра не стоит свеч? Лодочка — одноразовый расход, а пригодится много раз. И на следующий год хватит.Возможно, парень прав, не такая уж глупость эта идея с управляемой лодочкой.— Знаешь что, — задумчиво произнесла я, — пообщаюсь-ка я завтра с Выдрой, может, что узнаю. Наверняка она в «Пеликане» проживает. А поскольку у тебя намечается небольшой просвет в занятиях, вот о чем попрошу… Я думаю, этот суетливый тип приехал сюда только для того, чтобы прикончить Гавела, и, сделав своё дело, немедленно смылся. Но не исключено, что одну ночь переночевал в Крынице. Неплохо порасспрашивать местных жителей, тех, что сдают комнаты, не останавливался ли у них такой на одну ночь. Одна ночь — явление нетипичное, наверняка хозяева запомнили. Да и сам тип тоже довольно колоритный. Ты парень быстрый, обязательный, попробуй, побегай…Болек с интересом взглянул на меня:— Это означает, что пани берётся вести своё персональное расследование?— Мы берёмся! — с ударением на «мы» произнесла я. — А другого выхода нет. Полиция вынуждена слушаться прокурора и не имеет права пальцем пошевелить по собственной инициативе. А мне жутко хочется знать, как они отреагируют, когда я им суну под нос убийцу и неопровержимые доказательства. Вот интересно, как их затушуют?— Мне тоже интересно, — решился Болек. — А по сравнению с тем, во что меня впутали, такое расследование — одно удовольствие… * * * Вряд ли человек вообще в состоянии понять, что пришлось мне пережить с проклятыми отпечатками пальцев.Поскольку отпечатки оказались единственным конкретным элементом, всплывшим в ходе моего расследования, я просто обязана была ими заняться, хотя и представляла ожидавшие меня сложности. Нетерпение раздирало мою душу, я понимала, сколь важен каждый час, а значит — оставить отпечатки на потом просто не имела права.Будучи женщиной обстоятельной, я предварительно поставила опыт на себе. Отправив Болека на дело, я не легла спать, о нет, а принялась ставить свои отпечатки на всем, что попадалось под руку. Работала старательно, добросовестно, наоставляла множество отпечатков, после чего принялась их рассматривать. Отпечатки, холера, не просматривались! Ничего, не страшно, человек не чуждый детективам, я знала, что отпечатки пальцев следует посыпать порошком. Хорошо бы ещё иметь этот порошок…Начала я с пудры, никакого толку: стул светлый, пудра светлая, ничего не видно. Переключилась на драгоценную арабскую краску для бровей и ресниц, чёрный порошок. Посыпала то место на стуле, где оставила отпечатки пальцев, вместо папиллярных линий какая-то абстракция получилась. Посмотрела через лупу — никакого отпечатка, холера! А все потому, что нет у меня под рукой необходимых причиндалов. Профессионалы пользуются специальным порошком, в аэрозольной упаковке, а не краской для ресниц и клочком ваты. Хотя, может, сошла бы и кисточка.Проведя бессонную ночь, вся дрожа от нетерпения, с утра пораньше бросилась в магазин, который, я знала, открывался в шесть утра, и приобрела там кисточку для бритья, прозрачную клейкую ленту и множество открыток с гладкой тыльной стороной для сохранения будущих отпечатков. И всю дорогу радовалась: наконец я живу в стране, где любой нужный предмет ширпотреба можно приобрести без проблем, были бы деньги. Подумать только, ещё несколько лет назад мне в подобном случае пришлось бы слетать в Копенгаген, не иначе, а теперь — пожалуйста! И открывают магазин В такую рань, заинтересованы в клиенте, и продают тысячу мелочей. Подобные мысли весьма улучшили настроение, и, невзирая на бессонную ночь, к себе я вернулась напевая.С энтузиазмом по новой наотпечатывала опять свои пальчики, опять воспользовалась чёрным порошком, но уже наносила его с помощью кисточки, после чего сдула с бумаги излишек порошка, благодаря чему мне удалось покрыть чёрными точками хозяйскую занавеску, скатерть, собственный халат, два помидора, солёные орешки и себя лично. Как же я могла забыть, что приобретённый мною на арабском базаре чёрный порошок на редкость эффективный? Несколько размазанных чёрных абстракций я заклеила скотчем, отодрала его, прилепила на обратную сторону открыток и схватилась за лупу.Вышло! Богом клянусь, получилось! Могло бы наверняка получиться и лучше, профессионалы явно остались бы недовольны, но я не профессионал, для меня и это было достижением. Возможно, отпечатки пальцев в чёрной размазне я разглядела лишь потому, что именно их высматривала. А профессионал наверняка понадобится для расшифровки отпечатков, подумала я. Ну, за профессионалом дело не станет…Позже мне доходчиво объяснили, что, расшифровывая полученные моим методом данные, любой профессионал скорее бы спятил, чем получил нечто стоящее. Но это было потом, пока же я радовалась полученным результатам.Правда, недолги были радости. Как только представила, что в «Пеликане» воспользуюсь своим замечательным арабским порошком, так мне плохо стало. Наверняка там меня не поймут, не понравятся им мои методы, ведь арабская краска прочная, на себе испытала… Ну, допустим, какую-нибудь солонку украду, потом подброшу обратно, то же можно проделать с вазочкой. А как быть со стульями? Парочку украсть надо обязательно, так что же, с грузовиком подъехать? А может, хватит и вазочек? Эксперименты в домашних условиях я, правда, ставила на стульях, но ведь это самое трудное и, если отпечатки получились на дереве, на стекле тем более должны получиться. Вот только хватался ли этот придурок за вазочки?Как можно осторожнее и аккуратнее ссыпала я остатки арабского порошка в бутылочку, к сожалению засыпав при этом и пол. Количество ценного ингредиента уменьшилось катастрофически, если так и дальше дело пойдёт, мне порошка не хватит, не говоря уже о том, что я останусь без необходимого косметического средства. Ну да ладно, в конце концов, на этот раз к морю я приехала не для того, чтобы сеять опустошение в мужских сердцах, но вот если застопорится расследование… * * * От Зигмуся мне удалось сбежать в последнюю минуту, он уже появился в конце улицы, когда я рванула с места машину. В «Пеликан» я подгадала к завтраку.Пан Колодзей в одиночестве заканчивал завтрак. Глянула я на злополучный столик и чуть не упала: за столиком было всего три стула. Где четвёртый?! Мне стало худо при мысли, что теперь придётся снимать отпечатки со стульев во всем зале. Невольно в душу закралась мысль, что все-таки хлопотное это дело — частное расследование.Пан Колодзей, не замечая овладевшей мною паники, сразу меня успокоил. Оказалось, с самого начала за их столиком было всего три стула. Четвёртый забрали вон для того семейства с двумя детьми и бабушкой. Размашистый придурок сидел вот на этом, у стенки. Вазочка? Хватался за все, что под руку подвернулось, но вот вазочка… Да наверняка и за неё брался, переставлял все на столе, минуты спокойно не посидел.Немного придя в себя после только что пережитого волнения из-за стула — если каждый раз буду так нервничать, меня надолго не хватит, — не отводя хищного взгляда от вазочки и зажима для салфеток, я решила пообщаться с Выдрой, пока она ещё сидела за столиком, по своему обыкновению лениво ковыряясь в тарелке. Вещдоками займусь, когда народ разойдётся после завтрака.— Где пани купила своего прелестного медвежонка? — начала я с места в карьер, причём изображать заинтересованность мне не пришлось, я и в самом деле была заинтересована. — Уже давно ищу такого медвежонка панду для внучки, представьте, нигде нет.Сказала и тут же подумала: надо же, как я врать выучилась! Всего каких-то две фразы, а лжи в них невпроворот. Во-первых, никакого медвежонка я по магазинам не разыскивала, во-вторых, одна моя внучка давно выросла из медвежат, а вторая обретается в местах, где у неё под носом полным-полно этих самых живых панд, в-третьих, в детском магазине на площади Конституции в Варшаве я видела множество именно таких игрушечных медвежат, о котором расспрашиваю. Если бы небесные громы и молнии имели привычку реагировать правильно, сейчас от «Пеликана» осталось бы одно мокрое место.Бесхитростная Выдра вежливо ответила на вопрос.— Не знаю, — сказала она, и в её голосе прозвучало искреннее сожаление — Это не мой медвежонок, я его не покупала, так что не имею понятия, где они продаются. Купил его один мой знакомый в подарок какому-то ребёнку, а сам пошёл в гости к другим знакомым, меня же попросил пока подержать у себя медвежонка. Он мне так понравился, что я его взяла с собой в столовую. Правда, прелесть?Так, давайте разберёмся. Купил знакомый для ребёнка, а сам пошёл в гости… Северин Вежховицкий никуда не пошёл, сидел рядом с Выдрой, все время сидел, я собственными глазами видела, хотя и была занята опросом свидетелей. Значит, медвежонок принадлежал не Северину, значит, боссом был не Северин, значит… И ничего все это не значит! Один такой медведь, что ли, во всей Крынице? Он мог оказаться вполне невинным медведем, без криминального наполнителя. Или тот же Северин.., сидел рядом, делал вид, что он ни при чем, а сам был самым что ни на есть боссом… Нет, так просто я не отступлюсь!— А этот ваш знакомый… — начала я нахальным голосом. Впрочем, я вошла в роль, ведь если мне так хочется приобрести для любимой внучки плюшевый шедевр, я имею право проявить нахальство. — А этого знакомого вы могли бы спросить, где он купил медвежонка? Вы его ещё увидите?— Разумеется, — охотно согласилась Выдра. — Он наверняка придёт на пляж, обязательно спрошу.Зал постепенно пустел, официантки принялись убирать со столов. Я внимательно следила за тем, как они это делают. Солонками мне не имело смысла заниматься, они постоянно перемещались с одного стола на другой, а вот вазочки и зажимы для салфеток оставались на своих местах. Распрощавшись с Выдрой, — и так уже последние фразы произносила с непростительной рассеянностью, увлёкшись наблюдением за официантками, — я улучила момент и подбежала к столику Гавела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40