Он научил внука всему, чему мог, и, когда работорговцы совершали налеты на деревню в поисках детей для продажи, Субаи использовал эти навыки, чтобы прятаться.
А один раз после налета он вернулся и нашел всю семью мертвой; тела деда и отца были порублены на куски, а мать и сестра пропали. Ему было только одиннадцать, но он собрал уцелевшие вещи и отправился в погоню за теми, кто это сделал.
По пути к дурбинским пристаням он успел убить троих. Но Субаи так и не нашел тех, кто забрал его мать и сестру, а Дурбин был еще опаснее, чем окружавшие его холмы. Мальчик спрятался на отплывавшем в Крондор корабле и не попадался никому на глаза все путешествие.
Оказавшись в незнакомой стране, он добрался до одной из близлежащих деревень и работал там слугой за одежду и еду. В шестнадцать он вернулся в Крондор и записался в армию принца.
В двадцать пять Субаи уже командовал следопытами. Но даже теперь, десять лет спустя, он все еще помнил, как щелкали, взлетая в воздух, кнуты работорговцев.
Когда он добрался до территорий к востоку от Вершины Квестора, у него еще оставалось пять следопытов. Двоих он отослал назад с информацией для маршала Грейлока. Укреплений вроде того, что находилось в полпути между Сартом и Вершиной Квестора, дальше не было. Он обнаружил лишь две наблюдательные башни, где стояли сменяющиеся дозорные, готовые подать сигнал, когда войска Королевства достигнут определенной точки в движении на север. Субаи нарисовал подробные карты и предупредил Эрика, что лучшим вариантом для него будет захватить эти башни, пока дозорные не послали предупреждение на Север. Субаи верил в фон Даркмура и не сомневался, что его Кровавые Орлы смогут быстро взять эти позиции.
Четверых разведчиков Субаи оставил высоко в холмах, а с одним спустился по крутым склонам, чтобы найти источник доносившихся с дороги звуков. Лошади их остались достаточно высоко, так что они не боялись быть обнаруженными, разве что случайно наткнутся на часового.
Впрочем, передвигаясь с максимальной осторожностью по резко спускающейся вниз тропе, Субаи сомневался, что тут был часовой. Каждый шаг приходилось обдумывать, чтобы не столкнуть камни и не покатиться вниз по горе навстречу смерти.
Единственной подмогой оказались деревья, за которые можно было ухватиться, чтобы не соскользнуть вниз.
Когда они добрались до края выступа, под которым скала уходила вниз еще одним крутым склоном, Субаи уже знал, что дело того стоило. Он достал из-за пазухи свиток тонкого пергамента и коробочку с принадлежностями для письма. Уверенными движениями он набросал то, что видел, и добавил несколько примечаний. Своему спутнику Субаи сказал:
— Запоминай то, что видишь внизу.
Целый час они наблюдали за тем, как бригады рабов, состоявшие из жителей Королевства, копали глубокие траншеи на пути, которым должна будет пройти армия Грейлока. Строились также стены, но они совсем не напоминали земляную баррикаду на юге; это были огромные конструкции из камня и железа. Спереди соорудили наковальню, и пламя бросало адский красноватый отсвет на сотни несчастных людей, работавших на захватчиков. Повсюду расхаживали стражники, многие с кнутами, которыми стегали бедняг, осмелившихся хоть на секунду передохнуть.
В отдалении раздавался скрежет пилы, и разведчикам удалось разглядеть, что у берега построена лесопилка. То и дело к месту строительства прибывали новые телеги с грузом.
Наступала ночь, и Субаи сказал:
— Пора возвращаться, а то мы застрянем здесь на всю ночь.
Он встал, но не успел сделать шаг, как его спутник схватил его за руку:
— Смотрите, капитан!
Субаи посмотрел туда, куда указывал разведчик, и выругался. Вдоль дороги на всем расстоянии, которого достигал взгляд, ярко засветилось множество огней — то были неисчислимые кузни и костры. Капитану следопытов стало абсолютно ясно, что если Королевство будет вести войну по прежнему плану, выиграть ее не удастся. Субаи двинулся вверх по холму, зная, что ему придется подождать до рассвета, потом начать писать подробный отчет Грейлоку. Потом надо будет спешить на север, в Вабон, пока он не пал. Ламут, Зан и Илит уже были в руках врага, и Субаи понял, что король и принц Крондорский, еще не осознав этого, почти потеряли герцогство Вабон навсегда.
А если падет Вабон, то скоро захватчики снова повернут на юг и попытаются отвоевать Крондор и Западные земли.
19
Решения
По берегу пронесся ветер.
Паг прогуливался рука об руку с Мирандой в розовом свете поднимающегося на востоке солнца. Они провели за разговорами всю ночь и почти достигли соглашения по поводу нескольких предстоящих им важных дел.
— Но я не понимаю, почему именно сейчас, — сказала Миранда. — Я думала, что после того, как ты все эти недели отдыхал в Эльвандаре и избавлялся от гнева, который направил на принца, ты сможешь просто игнорировать глупость Патрика.
Паг усмехнулся.
— Игнорировать глупость торговца или слуги — это одно дело, а игнорировать глупость принца — совсем другое. Тут ведь проблема не только в сааурах. Это просто симптом. Тут проблема в том, кто в конце концов ответственен за мое могущество, я или корона.
— Я понимаю, — сказала она, — но зачем торопиться с решением? Почему не подождать, пока не станет ясно, что тебе приказывают поступать против совести?
— Потому что я хочу избежать ситуации, когда передо мной окажутся два зла, и чтобы избежать большего, я должен буду выбрать меньшее.
— Я все равно думаю, что ты слишком спешишь, — не унималась Миранда.
— Я не собираюсь лететь в Крондор и объяснять Патрику свою позицию, пока не разберусь кое с чем еще, — объяснил Паг.
Они взобрались на камни и сели рядышком на одном из больших валунов.
— Еще мальчишкой, в Крайди, я упрашивал отца Томаса отпустить меня на берег к югу от города поискать крабов; он изумительно готовил крабовую похлебку.
— Это было так давно, правда? — сказала Миранда. Паг повернулся к Миранде и улыбнулся по-юношески задорно.
— Иногда кажется, что прошли века, а порой — как будто было вчера.
— А что насчет саауров? — поинтересовалась Миранда. — Спрятавшись в собственные воспоминания, эту проблему не решишь.
— Уже несколько ночей подряд, любовь моя, я играл с одной из старейших игрушек в моей коллекции.
— С тем кристаллом, что ты унаследовал у Кулгана?
— С ним самым. Его сделал Алтафейн из Карса. Я осматривал земной шар и, кажется, нашел место, куда можно переправить саауров.
— Не хочешь показать его мне?
Паг встал и, протянув ей руку, сказал:
— Мне все равно надо потренироваться в заклинании перемещения. Сотвори для нас защиту, пожалуйста.
Миранда, также поднявшись, кивнула, и внезапно их окружила голубоватая прозрачная сфера.
— Больше не переноси нас в центр горы, и тогда нам это не понадобится.
— Постараюсь, — отозвался Паг. Он обнял ее за талию и сказал: — Ну, попробуем.
Все вокруг них внезапно завертелось, потом превратилось в огромную степь.
— Где мы? — удивилась Миранда.
— На местном языке это место называется Этель-Дуат, — ответил Паг.
Голубая сфера угасла, и им в лицо ударил горячий летний ветер.
— Похоже на нижний Делкиан, — сказала Миранда.
— Это Дуатианские равнины, — объяснил Паг. — Иди сюда.
Он провел ее на несколько сот ярдов к югу, и внезапно они оказались у края высокой скалы.
— Давным-давно эта часть континента поднялась, а та опустилась, — продолжил Паг. — В двух или трех местах по этому склону можно карабкаться, но я бы не советовал это делать.
Миранда шагнула со скалы и пошла дальше по воздуху.
— Так приятнее.
— Не пускай мне пыль в глаза, — засмеялся Паг и продолжил: — Нижнюю часть континента заселили беглецы с Триасии после очистки ишапианского храма от приверженцев Ал-Марала.
— Это те же, что поселились на Новиндусе, — заметила Миранда, возвращаясь на твердую землю. — А здесь никто не живет?
— Никто, — подтвердил Паг. — Только миллион или около того квадратных миль степей, холмов, рек и озер, плюс горы на севере и западе и скалы на юге и востоке.
— И ты хочешь поселить здесь саауров?
— Пока не найду места получше, — сказал Паг. — Тут достаточно обширное пространство, так что если понадобится, они смогут прожить здесь несколько столетий. Рано или поздно я вернусь на Шайлу и очищу ее от оставшихся демонов. Но даже тогда потребуются столетия, чтобы вновь сделать планету пригодной для обитания саауров.
— А что, если они не захотят здесь жить? — спросила Миранда.
— Боюсь, я буду не в состоянии предоставить им роскошь выбора.
Миранда обняла Пага за плечи и сказала:
— Ты только сейчас начинаешь понимать, чего стоит выбор, правда?
— Я тебе никогда не рассказывал про Имперские Игры?
— Нет, — ответила она.
Он обнял ее, и внезапно они оказались на берегу острова Колдуна.
— Ну и кто теперь пускает пыль в глаза? — поинтересовалась она, одновременно сердясь и смеясь.
— Кажется, я начинаю справляться, — сказал Паг с легкой усмешкой.
Она игриво стукнула его по руке.
— Какое тут может быть «кажется»? Ты должен знать точно, если только не хочешь проверить, как быстро ты сумеешь наложить защитные чары, если появишься внутри скалы.
— Извини, — сказал он, хотя по лицу его было видно, что виноватым он себя не чувствовал. — Пойдем вернемся в дом.
— Я бы не прочь поспать, — сказала она. — Мы ведь всю ночь разговаривали.
— Нам было что обсудить, — усмехнулся он, снова обнимая ее за талию. Они немного прошлись молча, до самой тропы, что вела на холм и обратно к вилле.
— Я был новым Всемогущим, — начал Паг, — и Хочокена, мой учитель в Ассамблее, убедил меня посетить великий фестиваль, который устраивал военный вождь в честь императора великой победы над Королевством. — Он замолчал, погрузившись в воспоминания, потом продолжил: — Солдат Королевства поставили сражаться против воинов из Турила, родины моей жены. Я впал в бешенство.
— Это понятно, — сказала Миранда. Они направились вверх по тропе.
— С помощью своего могущества я разорвал имперскую арену на части. Я вызвал ветры, навлек огонь, дождь, землетрясения, полный набор.
— Впечатляющее, должно быть, было зрелище.
— Так и было. Я напугал много тысяч людей, Миранда.
— И ты спас людей, обреченных сражаться и погибнуть?
— Да, — ответил Паг.
— Но?
— Но чтобы спасти несколько десятков несправедливо осужденных солдат, я убил сотни людей, единственное преступление которых состояло в том, что они родились на Келеване и решили присутствовать на фестивале в честь императора.
— Кажется, я понимаю, — сказала Миранда.
— Это был приступ гнева, — сказал Паг. — Просто приступ гнева. Если бы я сохранил спокойствие, то нашел бы лучшее решение проблемы, но я позволил гневу охватить себя.
— Это естественно, — сказала она.
— Может, и естественно, — ответил Паг, — но тем не менее непростительно. — Он остановился на вершине хребта, который отделял берег от внутренней части острова, и посмотрел вдаль. — Посмотри на море. Ему все равно. Оно все стерпит. Мир терпит. Шайла все вытерпит. Когда последний демон умрет от голода, что-то непременно случится. С неба упадет частица живого, на метеоре или волшебном ветре, или еще каким-нибудь непонятным мне способом. Может, это будет травинка, спрятанная за камнем, которую демоны пропустили, или другая крошечная молекула, таящаяся в глубинах океана, всплывет, и постепенно планета снова увидит цветение жизни, даже если я туда никогда не вернусь.
— Что ты хочешь сказать, любовь моя?
— Очень соблазнительно считать себя могущественным, когда у окружающих могущества меньше, но по сравнению с простым фактом существования, с могуществом и устойчивостью жизни, мы ничто. — Он посмотрел на жену и добавил: — И слава богам, что мы ничто. — Он обернулся к своему дому. — Несмотря на все прожитые годы, в понимании таких вещей я всего лишь ребенок. Теперь я понимаю, почему твой отец всегда так стремился к новому знанию. Я понимаю, почему Накор так радуется всему новому. Мы как дети, нашедшие внезапно интересную игрушку.
Он умолк, и Миранда спросила:
— Разговор о детях тебя печалит?
Они пошли вниз по извилистой тропе сквозь рощицу и наконец подошли к саду, окружающему их дом. Они увидели собравшихся в кружок учеников, которые выполняли упражнение, данное им вчера Пагом.
— Когда я узнал о смерти своих детей, то еле удержался от того, чтобы не полететь снова на бой с демоном, — сказал Паг.
Миранда опустила взгляд.
— Я рада, что ты этого не сделал. — Она до сих пор винила себя в том, что заставила его выйти на бой с демоном преждевременно и он чуть при этом не погиб.
— Ну что ж, возможно, душевные травмы чему-то меня научили. Если бы я бросил вызов Якану, когда он все еще был в Крондоре, я бы не выжил и не сумел бы победить его в Сетаноне.
— Именно поэтому ты не помогаешь убрать этого генерала Фэйдаву из Илита?
— Патрик будет рад, если я приду и просто сожгу весь Вабон. Он спокойно переселит туда людей с Востока и заново высадит деревья, а потом объявит это великой победой. Сомневаюсь, правда, что тамошние жители с ним согласятся, да и живущие по соседству эльфы и гномы тоже. Кроме того, большинство этих людей не большие злодеи, чем те, кто служит Патрику. Вообще политические вопросы с каждым днем интересуют меня все меньше.
— Мудро, — сказала Миранда. — Ты — это сила, и я тоже, и вдвоем мы могли бы завоевать небольшую страну.
— Да, — сказал Паг, улыбнувшись впервые с того момента, как рассказал про Имперские Игры. — И что бы ты с ней стала делать?
— Спроси у Фэйдавы, — предложила Миранда. — У него явно есть планы.
Они вошли в дом, и Паг сказал:
— У меня есть дела поважнее.
— Я знаю, — ответила она.
— Там что-то есть, — сказал Паг. — Что-то, чего я не встречал много лет.
— Что?
— Я не уверен, — сказал Паг. — Когда буду знать, скажу тебе.
Больше он ничего не сказал. Оба они знали о существовании в космосе великого Неназываемого, Врага, который находился в центре всех бед, с которыми они столкнулись в прошлое столетие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65