https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_rakoviny/Grohe/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Гай
Филипп презрительно фыркнул в ответ:
- Ты и сам не слишком хорошо выглядишь, на мой взгляд! - рявкнул он,
сам того не зная, повторив слова Маврикиоса, обращенные к Туризину. -
Мы-то римляне, а тебе что от нас нужно?
Кислое приветствие центуриона не смутило всадника. Он легко ответил:
- Вы скоро привыкнете ко мне. Я буду вашим проводником по тропам,
ведущим через нашу прекрасную родину. Меня зовут принц Сенпат Свиодо из
Васпуракана.
Он приподнялся в седле. Марк усмехнулся, с удовольствием отметив про
себя, что сразу догадался, откуда родом всадник. Однако ему не слишком
улыбалось опять иметь дело со знатными особами.
- Ваше Высочество, - начал он и тут же остановился: Сенпат Свиодо и
его спутница прыснули от смеха.
- Ты, видно, издалека, солдат, - сказал он. - Разве ты не слышал, что
Васпуракан называется Землей Принцев?
Немного подумав, трибун вспомнил, что Маврикиос действительно
упоминал об этом, когда выступал на военном совете перед выходом из
Видессоса. Но что это означает, он не знал, в чем и признался.
- Каждый васпураканин - принц, - объяснил Сенпат. - Да и как же может
быть иначе, если все мы - прямые потомки Васпура, первого человека,
созданного Фосом?
Скаурус не был уверен, что видессиане придерживаются того же мнения.
Но времени спросить не было, поскольку девушка толкнула Сенпата в бок:
- Мужчины никогда не скажут всей правды. Без принцесс Васпуракана не
было бы его принцев.
- Что ж, это верно, - с улыбкой кивнул Сенпат Свиодо.
- Господа, - добавил он, взглянув на Гая Филиппа и как бы решив
исправить ошибку. - Это моя жена Неврат. Она знает все дороги Васпуракана
не хуже, чем я.
- Ну, тогда убирайся к воронам! - крикнул кто-то из глубины римского
строя. - За ней я пойду куда угодно!
Легионеры зашумели. Марк облегченно вздохнул, увидев, что Сенпат
Свиодо и Неврат смеются вместе с ними. Юная всадница была красивой
женщиной, с правильными чертами лица и фигурой, с которой можно было ваять
статую. Ее лицо было таким же смуглым, как и у мужа, а когда она
улыбалась, зубы ее сверкали белизной. Вместо васпураканской шапки голову
ее прикрывал украшенный золотыми цветами платок, скрывающий вьющиеся
черные волосы.
Опасаясь, что следующая шутка может оказаться более соленой, трибун
поспешно представил своих офицеров и спросил:
- Как случилось, что вы попали на службу Видессосу?
Пока они двигались на запад, Сенпат Свиодо рассказывал свою историю;
она не отличалась от того, что ожидал услышать Скаурус. Юноша происходил
из знатной семьи - его хорошая лошадь, элегантная лютня и наконец
блистательная жена без слов объяснили трибуну, что их проводник не был
простым солдатом.
- В последние годы быть васпураканским дворянином - отнюдь не
благословение божье, - сказал он. - Когда на нас хлынули орды каздов, наши
крестьяне бежали в Империю. Но у моей семьи были хорошие земли, поля, не
говоря уже о небольшом медном руднике, и мы решили не сдаваться. Мы встали
на путь войны. Мы не сдаемся.
- И нам это неплохо удается, - добавила Неврат. - Не раз уже мы
отбивали атаки летучих отрядов и обращали их в бегство, так что они
уползали зализывать раны.
Ее тонкая рука коснулась рукояти сабли, и Марк понял: говоря "мы",
она имела в виду и себя.
- Да, мы так и поступаем, - согласился Сенпат. Но улыбка исчезла с
его лица, когда он вспомнил о неравной схватке, в которую он вступил и в
которой потерпел поражение. - Нам никогда не удавалось отбросить их далеко
и полностью разбить. Год за годом они истощали нас. Мы не могли
возделывать поля, мы не могли добывать металл в рудниках и на каждую нашу
стрелу они отвечают сотней стрел. Два года назад отряд Видессоса проходил
через наши земли, преследуя каздов, и Сенпат Свиодо, принц Васпуракана,
стал Сенпатом Свиодо, имперским проводником. В жизни бывает и хуже.
Он пожал плечами и потуже подтянул повод коня, нагруженного поклажей.
Когда конь подошел ближе, Сенпат вытащил из тюка лютню и тронул струны.
- Бывает и хуже! - крикнул он протяжно, словно начиная песню. - Волки
запада, берегитесь! Я пришел, чтобы отобрать принадлежащее мне!
Неврат крепко обняла его, ее лицо сияло от гордости.
Римлянам понравилось такое проявление боевого духа, но для Горгидаса
оно имело особое значение. Он знал, что такое междоусобица, разрывающая
греческие города.
- Этот парень и его жена будут хорошо драться, - сказал он. - Слишком
часто беженцы оставляют надежду вместе с брошенным домом. Те же, кто сумел
унести ее с собой, - особенный род людей.
Когда армия остановилась на ночлег, Сенпат Свиодо и его жена прошли
вдоль лагеря и с нескрываемым восхищением оглядели римские укрепления.
- С такими полевыми укреплениями вам будет легко отбить самую
яростную атаку.
- Для того они и возводятся, - согласился Скаурус, наблюдая за тем,
как его солдаты копают красную сухую землю, чтобы насыпать вал. - У вас
офицерское звание, так что ваша палатка будет рядом с моей, на виа
принципалис. - Тут он сообразил, что перешел на латынь, и быстро
поправился: - На главной дороге, я хотел сказать.
- Отлично, - ответил васпураканин. Сняв трехрогую шапку, он отер со
лба пыль и пот длинным рукавом туники. - Мне не помешает хорошо выспаться.
После недельной скачки все тело ноет.
- У тебя? - спросила Неврат. - Да ведь ты ехал в седле, а вот я весь
день сидела на лошади без всякого седла, у меня все кости ломит. - Она
бросила на мужа многозначительный взгляд. - Я надеюсь, ты не собираешься
оставаться без седла всю ночь?
- Ну, это смотря что ты имеешь в виду!.. улыбнулся Сенпат. Он
обхватил жену за талию, и она нежно прижалась к мужу. Видя, что им не
терпится побыть друг с другом наедине, Скаурус пробормотал латинское
ругательство - видессианский язык был для него слишком новым, чтобы
свободно ругаться на нем. До этого момента он и не помнил о том, что
запретил женщинам находиться в лагере. Очевидно, этот запрет должен был
распространяться и на новичков.
Попытавшись быть мягким и тактичным, он начал что-то объяснять
васпураканам. Они слушали, не веря своим ушам, слитком пораженные, чтобы
сердиться. Наконец Сенпат сказал:
- Я видел, как твои солдаты строят укрепления, и убедился, что вы -
люди потрясающей дисциплины. Но заставить людей повиноваться такому
приказу... - Он покачал головой. - Если вы, римляне, настолько глупы,
чтобы мириться с этим, то это ваше дело. Но будь я проклят, если мы станем
следовать вашим глупостям. Идем, любовь моя, - сказал он Неврат.
И они направились к своей палатке, которую раскинули не в лагере, а
сразу за его пределами: безопасности они предпочитали общество друг друга.
Сидя поздно вечером в одиночестве, Марк решил, что не может судить их
слишком строго. Он долго не мог уснуть. Потом трибун решил, что Фостис
Апокавкос может рассказать ему о сильных, мужественных людях Васпуракана,
Апокавкос родился на западе и, возможно, имел с ними дело прежде.
Новый римлянин тоже не спал, играя в кости с легионерами своей
манипулы.
- Вы ищете меня? - спросил он, увидев Марка. - Ну что ж, бог с ней, с
этой игрой, все равно не везет сегодня.
- Если тебе нужен предлог, чтобы улизнуть, то считай, тебе повезло, -
сказал трибун. Он говорил на своем родном языке, и Апокавкос прекрасно
понимал его, но когда солдат сам начал говорить по-латыни, его цокающий
акцент сильно искажал речь. Однако Фостис упорно изучал латынь, и плоды
его трудов постепенно давали о себе знать.
Скаурус привел его к себе в палатку.
- Расскажи мне, что ты знаешь о Васпуракане и его народе, - сказал
он.
Припоминая, что Апокавкос не любит намдалени за их ересь, он был
готов услышать предвзятое мнение и о васпураканах.
- Принцы? - сказал Фостис. - Я не очень много знаю об их стране. Там,
где я вырос, Васпуракан казался грядой гор на северном горизонте. Зимой, я
слышал, там жуткие холода. Они разводят хороших лошадей. Но это всем
известно.
Даже Скаурус слышал добрые слова о лошадях Васпуракана. Он относился
к верховой езде как истинный римлянин: великолепное искусство, но не для
него. Он, правда, понимал, что использование стремян делает верховую езду
куда более эффективной, чем та, которую он видел в Риме, и все же ему было
трудно относиться к этому как к чему-то серьезному.
Апокавкос удивил его, заговорив о васпураканах не с подозрением, а с
искренним уважением.
- Говорят, если три принца соберутся вместе, они сумеют продать лед
самому Скотосу, и я верю этому. Они всегда действуют сообща, в добром
согласии. Наверное, их беда научила этому - ведь они оказались зажаты
между двумя большими царствами. Но они всегда остаются независимыми и
решают свои дела сами. Бывает, что принцы воюют друг с другом, это правда,
но только попробуй чужеземец вмешаться в их дела - и они тут же вместе
обрушатся на него.
Голос Апокавкоса был полон завистливого восхищения.
- Вы, то есть мы, я хочу сказать, римляне, чем-то похожи на них. Но в
Видессосе полным-полно людей, которые наймут самого Скотоса, чтобы одолеть
своих врагов.
Мысли трибуна обратились к головам на кольях, которые он видел у
обелиска в столице - головы восставших генералов, попросивших помощи у
Казда. Подумал он и о Варданесе Сфранцезе. Пытаясь отогнать тревожащие его
мысли, Скаурус решил немного подразнить Фостиса, чтобы посмотреть, как он
будет реагировать.
- Как ты можешь так тепло говорить о еретиках? - спросил он.
- Они хорошие люди, - ответил он. - Они, не в обиду будь сказано, не
похожи на ваших драгоценных намдалени, которые вечно ругают чужие обычаи и
меняют свои собственные, когда им это удобно. Принцы верят в то, во что
они верят, и им нет никакого дела до того, разделяешь ли ты их веру. Не
знаю, - продолжал он, чувствуя себя очень неловко, - наверно, они все
прокляты. На если это так, то старый Скотос должен лучше приглядывать за
своим хозяйством: в аду немало васпуракан, и рано или поздно они оставят
Отца Тьмы не у дел.

В двух днях пути до Амориона летучий отряд впервые столкнулся с
имперской армией. Булавочный укол, не более того, - маленькая группа
каздов захватила видессианского разведчика. Когда он исчез, товарищи
пропавшего отправились на поиски и нашли его тело. Лошадь убитого, оружие
и одежду казды, разумеется, прихватили с собой. На следующий день
произошла стычка: небольшой отряд каморов обменялся с врагами стрелами,
потом подошло подкрепление, и казды были отброшены.
Марк не удивился бы этим происшествиям, если бы не вспомнил обещание
Императора - поход от Гарсавры до Амориона будет таким же легким, как от
столицы до Гарсавры. По Империи гуляло куда больше завоевателей, чем
полагал Маврикиос.
Аморион тоже жестоко пострадал от набегов, в этом имперская армия
убедилась очень скоро. Расположенный на северном берегу Итоми, притока
реки Арандос, Аморион, как и большинство городов западных территорий,
давно уже разобрал свои стены на кирпич для строительства зданий. Летучие
всадники Казда пользовались беспомощностью города, грабя его пригороды и
порой прорываясь даже до берега реки. Разоренная округа была безлюдна и
лежала в руинах, которые резко контрастировали с плодородными землями
соседних районов.
Отряд, собранный васпураканином Гагиком Багратони, был не так велик,
как тот, которым командовал Баанес Ономагулос, но зато он укомплектован
более опытными бойцами. Отряд состоял главным образом из васпуракан -
смуглых, кудрявых, бородатых мужчин, отличавшихся от соседей-видессиан
плотным сложением и могучими плечами. Все они носили панцири или кольчуги,
а многие и шлемы вроде того, что был у Сенпата Свиодо, часто украшенные
рогами или крыльями. Марк вспомнил, что у северян, которые иногда
появлялись в Риме, были похожие шлемы. Почти все васпуракане казались
бывалыми солдатами.
- Приходится, - согласился Сенпат Свиодо, когда Марк сказал ему об
этом. - Так же, как акритай, мы стояли на пути у Казда и все эти годы были
щитом Видессоса. Поверь мне, мы не хотели, чтобы так случилось, но это
место в мире выбрал для принцев Фос.
Он пожал плечами и продолжал:
- У нас есть притча о воробье, который услышал, что скоро небо рухнет
на землю. Птичка легла на спину и подняла лапки кверху, словно желая
поддержать небо. "Ты сошел с ума?" - спросили у него другие животные.
"Нет, - ответил воробей, - но я должен сделать все, что могу, чтобы
спастись". Именно так мы и поступаем.
И снова армия готовилась к встрече союзного военачальника - на этот
раз не Ономагулоса, а Гагика Багратони. Когда полководец на резвом скакуне
появился перед строем, Скаурус был поражен его физической силой. Если
Цезарь напоминал хищную птицу, человеческое воплощение римского орла, то
Гагик Багратони был львом. Его темно-бронзовая кожа, шапка черных, как
уголь, волос и длинная курчавая борода, в которой скрывалось его широкое,
скуластое лицо, - всего этого было достаточно, чтобы произвести весьма
сильное впечатление. Сюда надо было добавить пронзительный взгляд - взгляд
охотника, крупный нос, осанку. Когда он сидел в седле, казалось, что это
ожившая конная статуя. Он знал, сколько глаз следит за ним, и величаво
ехал вдоль строя, минуя подразделение за подразделением. Единственным
приветствием, которым он удостоил солдат, было быстрое движение глаз и
легкий кивок каждому из командиров. Сам Маврикиос не держался столь
величаво, но было видно, что Гагик Багратони не собирался оскорблять
Императора, он просто вел себя так, как обычно, ни больше ни меньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53


А-П

П-Я