Пока, на счастье, все отряды, которые правитель Тарик посылал в горы, возвращаются ни с чем.
— А ведь среди них наверняка есть опытнейшие следопыты, — задумчиво проговорил Мэт и спросил:
— Но как же вражеские колдуны? Уж они-то могли бы выследить Иоанна с помощью магии?
Черук встревожился, но ответил:
— Ты прав. Они искали его. Но не нашли.
— Стало быть, Иоанн скорее всего до сих пор жив и невредим и прячет себя и свое войско с помощью собственного волшебства, — предположил Мэт. — Уж если бы он был мертв, колдуны непременно разыскали бы его тело.
В глазах Черука вспыхнул радостный огонек.
— Твои слова верны, и я благодарю тебя за них — ты даровал мне надежду. Смею угадать: ты — не просто странствующий певец. А теперь скажи мне еще что-нибудь, чтобы затем я смог сказать Тарику, будто бы ты рассказал мне еще какие-то важные вести.
Мэт немного подумал и сказал:
— Скажи ему, что войска Орды атаковали калифа Багдада и что он вынужден был отступить к Иерусалиму, где ему на выручку пришли войска франков и мавров. Их чародеи побороли варварских колдунов, и варварское войско ушло от Святого Города к Багдаду. Более поздние вести нам неведомы. Годится?
— Вполне, — кивнул Черук и с плохо скрываемой радостью изобразил бесстрастность, с коей и поведал Тарику то, о чем ему сказал Мэт.
— Гонцы уже рассказали мне об этом, — недовольно буркнул Тарик. — А ты скажи этому иноземцу, что наше поражение при Иерусалиме временное и что мы непременно одержим победу и ею докажем, что христианский бог слабее Ангра Майнью и всех прочих богов. Так всегда бывает, когда один противостоит целой сотне. И еще скажи ему, что если презренный Иоанн еще жив, то живет он не лучше дикого зверя. Он и не пытается проникнуть в город и отвоевать его. И хорошо делает, потому что обречен на поражение.
Черук с каменным лицом пересказал Мэту сказанное Тариком. Можно было не сомневаться, что он не верит ни единому слову монгола и считает, что тот просто похваляется. Ну а Мэт был на все сто уверен в том, что Тарик всего лишь занимался пропагандой — пусть ее объектом и был всего лишь какой-то странствующий певец.
— Надейтесь на лучшее, — посоветовал Черуку Мэт. — Думаю, ваш пресвитер Иоанн жив. Он просто ждет своего часа. И как только поймет, что час настал, он нанесет варварам сокрушительный удар.
— Да, но как он может надеяться на победу над этими злодеями и их демонами? — обреченно вопросил Черук.
— Хватит! — буркнул Тарик и отвернулся. — Дай им работу. Отведи их к городской стене и пусть потрудятся вместе с другими, кто занят ее укреплением. Ну а если к вечеру у них останутся силы, пусть поболтаются по базару. Глядишь, и выручат пару монет.
Троих спутников тут же снова окружили стражники. Черук извиняющимся тоном объяснил:
— Он отправляет вас на принудительные работы. А вечерами ты сможешь петь, а твои спутники — торговать на рынке.
— А еще мы можем убежать, — добавил Мэт. — И ты тоже, а вместе с тобой — все твои единомышленники.
Черук только успел бросить на Мэта удивленный и полный надежды взгляд, но стражники заслонили от него троих иноземцев, после чего торопливо повели их по коридорам прочь из дворца.
Но как только они оказались на улице, из подворотни вдруг послышался тоненький голосок с примесью мяуканья:
Я такой непростительной наглости
Никому ни за что не прощу,
И на вас, на бессовестных стражников,
Свои чары сейчас напущу.
И какими б вы ни были страшными,
Я дорогу вам вмиг укажу,
Все вы станете сразу послушными
И пойдете, куда прикажу.
Исполняйте мой строгий приказ...
Мэт, конечно, понял, что Балкис сочиняет на ходу, потому и запнулась, не в силах подобрать рифму к последней строке. Он с готовностью пришел на помощь Балкис и выпалил:
— И ступайте к воротам тотчас!
— С кем это ты болтаешь? — свирепо вопросил офицер, а мяукающий голосок проворно протараторил:
И ступайте к воротам тотчас!
Глаза офицера остекленели.
Рука Марудина, готовая опуститься на макушку одного из стражников, замерла в воздухе — джинна смутил остановившийся взгляд варвара. Он опустил руку и разжал кулак.
— Гм-м... Пожалуй, для пущей убедительности нам стоит захватить их с собой, принцесса, — сказал Мэт и разжал пальцы Лакшми, успевшей ухватить за ворот другого стражника и поднявшей его над мостовой. Как только подметки его сапог коснулись камней, стражник бодро зашагал следом за своими соратниками и командиром.
— Что это с ними? — обескураженно пробормотала Лакшми, приноравливаясь к поступи воинов.
— Балкис трудится, — усмехнулся Мэт.
Отряд стражников вывел пленников на улицу, которая вела от дворца. Прохожие разбегались, завидев процессию, возницы поспешно уводили к обочинам свои повозки и фургоны. А через пятнадцать минут начальник стражи остановился под аркой ворот. Его подчиненные были явно смущены и готовы обрушить на начальника массу вопросов. Вопросы накопились и у Марудина с Лакшми, но Мэт схватил их за руки и повел мимо стражников.
— Что ты такое задумал? — сердито вскрикнула Лакшми.
— Вот-вот, и я тоже хотел спросить: что ты такое задумал? — подхватил Мэт, только свой вопрос он обратил к невменяемому начальнику стражи. — Решил выгнать за ворота лучшего в округе певца? Ну ладно же! Скажи своему правителю, что меня и не из таких хором выгоняли. Ну пошли, ребята.
С этими словами он развернулся и вышел из ворот с чувством оскорбленного достоинства. Лакшми и Марудин озадаченно, плохо понимая, что происходит, последовали за ним.
Прошагав по дороге футов с десять, Мэт наконец решился обернуться. Стражники мало-помалу выходили из ступора и о чем-то расспрашивали начальника, а тот качал головой, прижав руку к виску. Вид у него был такой, словно он только что очнулся — что в некотором роде так и было.
— Скорее, — поторопил своих спутников Мэт. — Надо быстрее сматываться!
Все трое быстро затесались в толпу людей, покидавших город. Вскоре Мэт снова оглянулся. Начальник стражи построил своих подчиненных и повел их прочь от ворот. Мэт нисколько не удивился тому, что тот не поднял крика — ведь, конечно, он не хотел вылететь с работы за то, что уснул на ходу.
— Думаю, пока мы в полной безопасности, — вздохнул Мэт, и в это самое мгновение кто-то пушистый потерся о его ноги. Мэт покачнулся, но равновесие удержал. — Спасибо, Балкис. А я-то гадал, как нам выбраться на волю, но при этом не обнаружить себя.
— Не за что, — мяукнула кошка. — Быть может, когда в следующий раз тебя потянет в мышиную нору, хотя бы подумаешь, как будешь оттуда выбираться.
— Ну ладно тебе, — попытался урезонить ее Мэт. — На самом деле я не собирался входить в этот дворец. — Оглядевшись по сторонам, Мэт заметил рощу. — Давайте-ка уйдем с дороги.
— Зачем? — непонимающе спросил Марудин, но Лакшми взяла его под руку.
— Неужто тебе нужна какая-то причина, чтобы уединиться вместе со мной, супруг мой? — проворковала она. Марудин одарил ее счастливой улыбкой.
— Ну что ты такое говоришь, любовь моя! Но я бы предпочел именно уединение.
— Боюсь, не получится, ребята, — вздохнул Мэт. — Нам непременно нужно поговорить и принять какое-то решение.
Как только они оказались под прикрытием деревьев, откуда-то издалека послышался властный окрик:
— Во имя Арьяспа, расступитесь!
Мэт оглянулся и увидел, что к городу скачут воины-тюрки, а посреди них — жрец в темно-синем балахоне. Мэт простонал:
— Я так и думал, что Арьясп учует, как кто-то колдует без его ведома. Давайте-ка прибавим шагу, братцы!
На счастье, отряд, охранявший Арьяспа, так торопился в город, что воины и не подумали остановиться и прочесать придорожную рощу. Мимо леса они проскакали галопом и от дороги глаз не отрывали. Да если бы и оторвали, то увидели бы всего-навсего парочку смерчей, поднявшихся над рощей и устремившихся к западу. Жрец бы, конечно, понял, что означают эти смерчи. Поглядывая с небес на землю, Мэт не без удовлетворения наблюдал за разъезжающими по окрестностям патрулям, которые вскоре ни с чем возвращались в город, уверенные, видимо, в том, что злополучная троица все-таки осталась там.
— Куда теперь? — поинтересовалась джинна.
— В горы, — ответил Мэт без малейших колебаний. — Где же еще искать партизанский отряд?
* * *
Конечно, потом ему пришлось объяснить Лакшми, кто такие партизаны, и убедить в том, что почтенный пресвитер Иоанн теперь вынужден жить как разбойник и что пока он не в силах разгромить захватчиков и изгнать их из своего царства.
Лакшми упорно отказывалась верить в это.
— Ведь он правитель страны, — возражала она. — Значит, равен калифу. Ни один калиф не станет прятаться в горах, среди деревьев и камней!
— Она права, — поддержал супругу Марудин. — Быть может, в твоей стране, франк, правитель способен так унизиться, не потеряв при этом чувства собственного достоинства и могущества, но уж ты мне поверь, на Востоке никто не пойдет за правителем, который пал так низко, что живет в шатре посреди леса!
Мэт решил немного сдать позиции.
— Какие еще будут предложения?
— Надо искать город, — решительно объявила Лакшми. — Пусть этот город будет затерян в пустыне, в лесной глуши, но это все равно должен быть город.
Лакшми приступила к поискам. Держа под мышками Мэта и Балкис в кошачьем обличье, джинна и ее супруг совершили самый старательный облет окрестных гор, затем переключились на пустыню. Ну и конечно же, милях в ста от гор, посреди пустыни, они обнаружили обнесенный стеной город, к которому вела пыльная, истрескавшаяся от жары дорога. Скорее всего когда-то, лет двадцать назад, она была караванным путем. Стены домов в городе были обшарпанными и выщербленными и на вид почти не отличались от песка в пустыне. Глядя с высоты в сто футов, спутники увидели на улицах считанных прохожих, но на главной площади возле крепости толпилось множество воинов, одетых примерно так, как жители Мараканды, но при этом одежда у всех была одного цвета и с одинаковыми нашивками на груди.
— Ладно, принцесса. Твоя взяла, — проворчал Мэт. — Давайте попробуем постучать в парадную дверь. Посмотрим — быть может, нам укажут на черный ход.
И прохожие, и воины уже заметили непрошеных летучих гостей и с криками указывали на них. Лакшми предусмотрительно совершила посадку в пятидесяти ярдах от ворот, но Мэта и Балкис на всякий случай не отпустила, приготовившись в любой момент снова взмыть в воздух, если бы кто-то вознамерился пустить стрелу. Однако никто и не подумал стрелять в незваных гостей, и даже всадники им навстречу не выехали. Только на крепостной стене люди бегали взволнованно туда и сюда. Наконец городские ворота открылись, и из них вышел богато одетый мужчина в сопровождении воинов. Овал лица у мужчины был таким же, как у коренных жителей Мараканды. Голову его венчал лиловый тюрбан, украшенный павлиньими перьями, приколотыми к ткани брошью с драгоценным камнем. Поверх туники и штанов на вельможе был надет лиловый атласный плащ. Штаны были подпоясаны алым кушаком, сапоги также были алые.
— Добро пожаловать, джинна! Кто твой слуга?
Лакшми собралась было ответить, но передумала.
— Думаю, лучше пусть говорит мужчина. Ответь ему, любимый.
— А я думаю, им лучше послушать принцессу маридов, — возразил Марудин. — Ответь ему, любовь моя.
Марудин приосанился, встал позади жены, скрестил руки на груди и устремил на посланника не слишком приветливый взор.
Лакшми шагнула вперед и проговорила:
— Я — Лакшми, принцесса маридов. Это мой супруг, принц маридов Марудин, и мои друзья — волшебница Балкис, — Балкис уже успела преобразиться в девушку, — и Мэтью, лорд Мэнтрел, маг, супруг ее величества Алисанды, королевы Меровенса. Он прибыл как ее посланник.
Трудно сказать, кем на самом деле являлся посланник, но титулы гостей его явно впечатлили.
— Зачем вы явились?
— Мы ищем прославленного царя, пресвитера Иоанна.
— Входите же в город, если так, — сказал посланник. — Ибо вы нашли его.
Глава 27
— Нашли его? — не веря своим ушам, переспросил Мэт. — То есть... мы в самом деле в конце концов нашли его?
— Пресвитер Иоанн ожидает вас, — подтвердил посланник.
Сердце Мэта радостно забилось.
— Однако помните, — предупредил эмиссар, — тот, кто войдет в этот город, обратно из него не выйдет.
Сердце у Мэта ушло в пятки.
— Я готова рискнуть, — сухо проговорила Лакшми. Посланник кивнул, развернулся и возглавил процессию. Воины шагали по обе стороны от них, а прохожие выстроились вдоль улицы, указывали на иноземцев пальцами и громко переговаривались.
— Похоже, наше появление — самое грандиозное событие за последнее время, — заключил Мэт. — Почти что мертвый город.
— Думаю, стоит пожелать ему еще несколько недель жизни, — проворчала Лакшми.
Мэт посмотрел на Балкис и осторожно спросил:
— Ну, как насчет воспоминаний?
— Никаких, — покачала головой девушка, хмуро глядя по сторонам. — В людях еще что-то знакомое чувствуется, но не в городе.
Через некоторое время улица пошла на подъем по склону замкового холма. Спутники, прошествовав мимо выстроившихся почетным караулом солдат, вошли в ворота, дубовые створки которых были толщиной в фут и высотой в двенадцать футов. Мэт был вынужден напомнить себе о том, что он — рыцарь и что рыцарю не положено трусить. Однако ему крайне трудно было избавиться от страха — ведь он входил в твердыню мифического владыки, самое имя которого ассоциировалось с тайной, волшебством и могуществом.
Процессия шла по внутреннему двору. Стены изнутри были оштукатурены и побелены. Воины упражнялись в боевых искусствах, дрались на деревянных мечах. Их движения были вялыми и ленивыми — они явно отрабатывали повинность.
— Боевой дух не на высоте, — шепнул Мэт Лакшми. Джинна понимающе кивнула:
— Пока они еще не впали в отчаяние, но близки к тому.
Воины прекратили тренировку и с любопытством уставились на процессию, состоявшую из четверых незнакомцев в иноземной, но простой одежде, которых сопровождали роскошно одетый вельможа и полдюжины стражников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59