И когда ему передаётся решимост
ь стоящего у руля, он сам исполняется яростного вдохновения и творит чуд
еса, помогая наезднику. Кажется, Зоралик всё-таки понял, что должно было п
роизойти, но толком ничего предпринять не успел. Бело-синий клетчатый па
рус на мгновение обвис, потом вновь гулко расправился… и “косатка” Винит
ара, оказавшаяся с наветренной стороны, хищно понеслась прямо в борт его
кораблю.
Это непросто Ц из удачливого преследователя, собиравшегося вот-вот схв
атить за шиворот удирающего врага, тотчас превратиться в ждущую нападен
ия жертву. Поэтому Зоралик промедлил и не сумел как следует увернуться. Е
го кормщик лишь переложил руль, сделав удар скользящим, а вот парус перет
януть не успели. Тяжёлый, окованный металлом форштевень “косатки” со стр
ашным треском смял бортовые доски чуть позади мачты. Кто-то не успел убра
ть весло, и в воздухе мелькнуло человеческое тело, похожее на тряпичную к
уклу: его подбросило рукоятью. Молодой сегван, только что ещё дышавший, о ч
ём-то думавший, чего-то желавший, упал в холодную воду. На мгновение окрас
ил её кровью и сразу ушёл вниз. Волны не успели сомкнуться над его головой
, когда из покалеченного борта “косатки” вырвало крепление снасти, удерж
ивавшей мачту. Корабль застонал. Резкий крен, оборванная растяжка да ещё
парус, в который с прежней силой ломился ветер, Ц всего вместе мачта не в
ыдержала. Она напряжённо выгнулась, а потом, брызнув щепками, распалась п
очти ровно посередине и рухнула. Парус освобождённо хлестнул и накрыл но
совую часть палубы, где по-прежнему оставалось большинство Зораликовых
воинов. Комесы Винитара выкрикивали оскорбления и раз за разом спускали
тетивы. Беспощадные стрелы легко прошивали жёсткую мокрую ткань, иные во
ины так и умерли под ней в унизительной беспомощности, ещё прежде, чем тол
ком началась битва. Другие успели вырваться наружу… как раз вовремя, что
бы встретить сыновей Закатных Вершин, прыгавших к ним на палубу.
Нос Винитаровой “косатки” прочно сидел в теле подмятого судна, глубоко в
ойдя сквозь проломленный борт. Он разворотил палубу, искрошил скамьи гре
бцов… Неповреждённая “косатка” сама по себе была драгоценной добычей. О
днако Винитар предпочёл действовать так, чтобы дать своим людям побольш
е преимущества и не вынуждать их слишком дорого платить за победу. Гласи
ла же мудрость длиннобородого Храмна, который сам когда-то был кунсом и в
одил в море боевую лодью: никакой корабль тебе не добудет верных люд
ей. А вот люди корабль для тебя либо выстроят, либо купят, либо возьмут…

Винитар был среди первых, кто перескочил борт и схватился с комесами Зор
алика, и на то, как он это делал, поистине стоило поглядеть. Если бы две друж
ины мирно встретились где-нибудь на общем торгу и затеяли воинскую поте
ху, доблестное состязание мужей, вряд ли кто-нибудь, кроме самых отчаянны
х, захотел бы встать против него даже на деревянных мечах. Однако битва не
спрашивает, хочешь ты чего-нибудь или не хочешь! С кем привёл случай, с тем
и рубись. Винитар не заслонялся щитом. В одной руке у него был меч, в другой
Ц длинный боевой нож, и обеими руками он владел одинаково хорошо. Первый
же соперник бросился на него, невнятно рыча имя своего кунса и с силой зан
ося широкий клинок. Меч Винитара взлетел навстречу из-за ноги, снизу ввер
х. Шаг вперёд!.. Винитар не ловил оружие врага, не пытался непременно отбит
ь его. Рыжеволосый воин не успел довершить замаха Ц меч кунса ткнул его в
горло. Сегваны, как и некоторые племена Берега, очень редко кололи мечами,
предпочитая рубить. Оттого концы их клинков делались закруглёнными, но э
то закругление оттачивалось Ц хоть брейся. Рыжеволосый, ахнув, останови
лся и попробовал зажать хлещущую рану ладонями. Винитар не стал ждать, по
лучится ли у него. Навстречу, прыгая через скамьи, бежал следующий и уже ме
тил по молодому кунсу косо, сверху вниз, от плеча: достанет и как есть расп
олосует надвое, броня там, не броня. Винитар молча вписался в его движение
, двое развернулись, как в танце, и руку Зораликова человека увело вниз вме
сте с мечом. Он не ожидал этого и потерял равновесие, неловко взмахнул щит
ом… Винитар поймал его на боевой нож. Сбросил на палубу и пошёл дальше. Сег
одня Зоралику ни в чём не досталось удачи. Не станут его люди хвастаться н
а пирах, будто победили кунса из Старшего Рода. Ничем они, если уж на то пош
ло, хвастаться больше не будут. И веселиться, поднимая за своего вождя рог
а душистого мёда, им тоже не было суждено…
… А ведь могли бы отсоветовать Зоралику поднимать на мачту красный боево
й щит. Мало ли кто чей враг или союзник Ц обменялись бы новостями, перекин
ули с борта на борт по бочонку домашнего пива… да и разошлись подобру-поз
дорову. Ибо на мирный знак стрелами не отвечают. Что ж… выбрали. И теперь у
мирали.
Винитар перепрыгнул через одного, лежавшего между скамьями. Белобрысый
парень лежал в позе человека, собравшегося как следует выспаться: одна р
ука заброшена за голову, другая на животе. Только он, конечно, не спал. На нё
м не было видно крови, голубые глаза светились бешенством и отчаянием, и
Ц это привлекло внимание кунса Ц в них стояли слезы. Воин скрипел зубам
и и силился пошевелиться, но не мог. Винитар увидел, как мотались в такт ка
чке его раскинутые ступни. Парню сломало спину, когда сталкивались кораб
ли. Ударило веслом, а может, бросило о скамью…
Винитар перескочил через него и побежал дальше.
Когда началась перебранка с людьми Зоралика, а потом стало ясно, что сраж
ения не миновать, Ц Аптахар сразу вспомнил сон, о котором кунс рассказал
ему утром. Сновидение было не то чтобы впрямую зловещим, но старый воин не
на шутку встревожился. “Ты о чём, дядька Аптахар? Ц удивился его былой во
спитанник. Ц Вот если бы я увидел, как бьёт копытами сивый конь Храмна, пр
исланный за мной из небесных чертогов… Или встретился со своим двойнико
м, готовым уступить мне своё место в том мире!”
Винитару же, по его словам, приснился всего-то большой пёс. С которым он, Ви
нитар, всю ночь полз сквозь какие-то подземные расселины и пещеры. Сегван
ская вера уделяла собакам не слишком много внимания. Коренные жители Ост
ровов испокон веку ходили в море на кораблях, а по суше ездили на маленьки
х, долгогривых, уверенно ступающих лошадках. Пасли коров, привычных пита
ться зимой не столько сеном, сколько сушёными рыбьими головами, разводил
и смышлёных коз и черноголовых овец, дававших несравненно тёплую шерсть
… Ну а Боги любого народа всегда живут той же жизнью, что и те, кто Им поклон
яется. Вот и ездил длиннобородый Отец Храмн на чудесном сивом коне, спосо
бном скакать даже по радуге, его супруга Родана заботилась о Предвечной
Корове, чьё щедрое вымя вскормило самых первых людей, а Хозяин Глубин вла
дел кораблём, скользившим по морю и по облакам.
Но собака?.. Премудрый Храмн создал её, чтобы помогала охотиться и таскала
по снегу быстрые санки. Сегваны больше почитали кошек, хранивших драгоце
нное зерно от крыс и мышей.
“Мало ли во что верят или не верят у нас! Ц ворчливо нахмурился Аптахар.
Ц Я-то помотался по свету и видел даже больше, чем ты. И я знаю племя, у кото
рого собака после смерти помогает душе достигнуть священного Острова Ж
изни Ц или как там он у них называется…”
“Мне действительно снилось, будто он мне помогал. Я ему, впрочем, тоже. Что
это за племя?”
Аптахар ответил совсем мрачно, со значением:
“Венны, кунс. Венны”.
“Та-а-ак… Ц протянул Винитар. Ц А в этом племени есть род, который… Ц И м
олодой кунс нехорошо, медленно усмехнулся. Ц Что ж, дядька Аптахар! Если
мой сон окажется в руку, я, правду молвить, не особенно огорчусь. Я ведь при
мерно за тем в Тин-Вилену и еду. Другое дело, на что мне сдались веннские не
беса? Я намерен после смерти отправиться на свои… Ц Помолчал и добавил:
Ц А что, может, мы с ним и лезли каждый на свои небеса, только поначалу вмес
те…”
“Помолчи лучше! Ц безо всякой почтительности оборвал вождя Аптахар. Ц
„В руку”!.. Всякий сон сбывается так, как его истолкуют!.. Забыл?!.”
“Нет, не забыл, Ц покачал головой Винитар. Ц Просто не хочу убегать от то
й участи, которую выпряли мне Хозяйки Судеб. Мало толку гадать, что я по Их
воле успею или не успею! По-твоему, лучше будет, если обо мне скажут: он пове
рнул назад с середины пути, потому что ночью увидел дурной сон?”
“Не лучше”, Ц вынужден был согласиться Аптахар…
Теперь он вспоминал утренний разговор, и тревога в нём нарастала. Тем бол
ее что, повинуясь строгому наказу вождя, старый воин ныне смотрел на сраж
ения со стороны, с палубы своего корабля. “Я знаю, ты одной рукой бьёшься л
учше, чем другие люди двумя, Ц в самом начале похода сказал ему Винитар. И
кивнул на молодые белозубые рожи засмеявшихся комесов: Ц Кто из этих не
разумных сумеет подать мне добрый совет, если какой-нибудь случайный уд
ар всё-таки отправит тебя к Храмну?..”
Аптахар с ним не спорил, сказав себе: в конце концов, каждый когда-нибудь о
ставляет сражения. А он в своей жизни их видел достаточно. И руку утратил н
е где-нибудь, а в знаменитой битве возле Препоны. Об этой битве, насколько
ему было известно, с тех пор сложили легенды. И ни тени бесчестья его тогда
не коснулось.
То есть всё правильно.
Если бы только не пёс, приснившийся кунсу…
Аптахар нащупал у пояса ножны с длинным боевым ножом, пробежал, слушая, ка
к поют над головой редкие стрелы, по палубе “косатки” и, опершись ладонью,
с молодой лёгкостью махнул через борт. Винитар не преувеличивал Ц он и с
одной рукой мало кого боялся один на один. А вождь пускай его бранит сколь
ко душе угодно. Потом, после боя. Когда останется жив.

… А в кузнице у Белого ручья всё происходило совсем не так, как предс
тавлялось смотревшему с вершины холма. То есть снедь, принесённая девушк
ой для вечери, в самом деле оказалась превыше всяких похвал, и светец, разо
жжённый молодым кузнецом, вправду походил на цветок за порогом Ц походи
л так, как волшебная баснь < Баснь Ц повествование о волшебном и небывало
м. Теперь мы говорим “сказка”, хотя раньше так именовался строгий и реали
стичный отчёт. > на урочное каждодневное дело. И Щегол с Оленюшкой действи
тельно сидели на лавке возле стены.
“Добрые у тебя руки, Шаршава…”
“Добрые… В огонь сунуть бы. Или топором обрубить. Как-нибудь невзна
чай…”
Крепкие девичьи пальцы сомкнулись на руках кузнеца, словно этим мо
гучим ручищам вправду угрожала беда.
“Что молвишь такое!”
“А что? Строга твоя матушка, а и то чую Ц уже скоро позволит бус у теб
я попросить…”
Волосы парня были заплетены так, как плетут их все веннские мужчины
: в две косы, перевязанные ремешками. На ремешках следовало носить бусы, по
даренные невестой или женой. У кузнеца ремешки пока были гладкие. Девушк
а вздохнула:
“Тяжко тебе”.
“Тебе будто легче…”
“Может, и легче”.
“Стойкая ты”.
“Я того человека видела всего один раз, потом снился лишь. А лет тому
уже минуло… Иногда слух дойдёт, если люди передадут… А ты свою Заюшку с то
й ярмарки любишь. Расскажи ещё про неё”.
Шаршава вздохнул:
“Да что сказывать. На руках бы носил, по земле ходить не позволил…”

“А не могло твоему дедушке просто приблазнитъся, будто тот Заяц ему
на полпяди короче продал верёвку, чем обещал?”
“Я уж спрашивал… Батогом поперёк спины получил”.
Оленюшка задумалась. В который раз, и всё без толку. И не такова вроде
неправда, чтобы суд судить и виру истребовать, подавно Ц месть мстить. Но
и не спросишь посереди торга: да что ж ты, друг Заяц! Я тебе Ц мёдом разбавл
енным за ту верёвку платил?.. Да… Пятнистые Олени сами никогда не засылали
сватов ни к Лосям, ни к Тайменям. Тоже помнили о подобных обидах. Десятилет
ия назад нанесённых. А что? Старики правы. Ослабни строгая память Ц и вовс
е не станет в людях стыда. Не станет закона.
Только легче ли от таких мыслей, если Шаршаву Щегла того гляди на не
й Ц нелюбимой Ц женят родители? Заюшку милую заставят забыть?..
И она по слову матери примет нелюбимого мужа, воспретит себе думать
про когда-то встреченного Серого Пса?..
И вновь тихо в кузнице, только потрескивает еле слышно лучина в крас
ивом, на сказочный цветок похожем светце. И сидят друг подле друга парень
и девушка. Ни дать ни взять брат и сестра…

Иногда происходят-таки чуде
са:
Взяли с улицы в дом беспризорного пса.
Искупав, расчесали Ц и к морде седой
Пододвинули миску со вкусной едой.
Вполовину измерив свой жизненный круг,
Он постиг благодать человеческих рук.
И, впервые найдя по душе уголок,
На уютной лежанке свернулся в клубок…
Так оно и пошло. Стал он жить-поживать,
Стал по улице чинно с Хозяйкой гулять.
Поводок и ошейник Ц немалая честь:
“У меня теперь тоже Хозяева есть!
Я не тот, что вчера, Ц подзаборная голь.
Я себе Своего Человека завёл!”
И Хозяйка гордилась. Достигнута цель Ц
Только ей покорялся могучий кобель…
А потом на прогулке, от дома вдали,
Трое наглых верзил к ней в лесу подошли.
И услышали над головой небеса,
Как она призывала любимого пса…
Вот вам первый исход. Спрятав хвост между ног,
Кобелина трусливо рванул наутёк.
Без оглядки бежал он сквозь зимнюю тьму:
“Этак, братцы, недолго пропасть самому!
Ну и что, если с ней приключится беда?
Я другую Хозяйку найду без труда.
Ту, что будет ласкать, подзывая к столу,
И матрасик постелит в кухонном углу…”
А второй был на первый исход непохож.
Пёс клыки показал им, и каждый Ц как нож!
“Кто тут смеет обидеть Хозяйку мою?
Подходите Ц померимся в честном бою!
Я пощаду давать не намерен врагу!
1 2 3 4 5 6 7 8