Все для ванной, доставка мгновенная 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Последние слова будущего (как знать?!) градоначальника вызвали дружный смех в аудитории.
— Пожалуй, нет нужды уточнять, что может значить для нас этот пост. И все же я уточню. — Игорь, слегка сощурясь, оглядел присутствующих, словно учитель свой нерадивый, но милый сердцу класс. — Это значит, что по нашей воле будет определяться порядок жизни на громадной, по европейским меркам, территории. А вот какие мы будем принимать решения — это должно зависеть только от нас с вами и наших, так скажем, единомышленников. Все решения, прежде всего, должны быть для нас выгодны, безопасны и перспективны. Первое означает прибыль. Второе исключает компромат и судебное преследование. Третье должно сыграть позитивную роль в удержании власти и достижении последующих политических побед. Все вами услышанное и есть необходимое разъяснение в связи с понятием «высшая власть в Санкт-Петербурге». Вопросы, идеи, предложения есть? Прошу высказываться.
— Скажите, Игорь Семенович, финансирование различных социальных программ, например тех же детских государственных и альтернативных заведений, будет решаться вашей подписью? — Ангелина Шмель ученически-преданно смотрела Кумирову в глаза и нервно подергивала головой, словно заранее согласно кивала словам собеседника.
— Да, уважаемая Ангелина Германовна, если авторы проекта — вы или уважаемый Виктор Казимирович — смогут обосновать его целесообразность, безусловно, мы примем только положительное решение. Вы же знаете, друзья мои, детям, старикам, инвалидам — всем социально-уязвимым слоям населения и, подчеркиваю особо, детям как нашему с вами будущему — мы всегда уделяем самое пристальное внимание. А что, уважаемая Ангелина Германовна, у вас, как всегда, созрели новые инициативы по работе с несовершеннолетними?
— Да, Игорь Семенович, мы сейчас как раз заканчиваем разработку проекта «Вторая мама». Суть его в том, чтобы избавить нашу молодежь от страха случайного зачатия, исключить прерывание беременности, снять у родителей, особенно у матери, к тому же несовершеннолетней, комплекс вины перед отказным ребенком.
Многие знавшие Шмель называли ее Чернильная Башка. Подобное прозвище возникло из-за того, что женщина действительно придавала своим волосам странный серебристо-фиолетовый окрас, сложно сочетающийся с ее оранжево-свекольным цветом лица.
Сегодня хозяйка приюта «Ангелочек», возможно, что-то нарушила в пропорциях красителей или допустила иную промашку, но в ее волосах появился изумрудный цвет, который бывает свойствен окисленной меди. Глядя на нее, Кумиров уже не раз находил подтверждение своим выводам о том, что реальные люди способны добиваться куда большей убедительности, чем самые, казалось бы, несбыточные сказочные персонажи. «Просто баба-яга!» — заключал Игорь Семенович. Вообще же, наблюдая за теми, кто от него в той или иной степени зависел (а таковых с каждым годом становилось все больше), Кумиров начинал ощущать себя аквариумистом: живут-балдеют рыбешки под его наблюдением, а он вот возьмет да выпустит из аквариума всю воду, и нет тебе ни красоты, ни тайны, ни амбиций. Просто — смерть…
— По нашей мысли, все будущие мамочки, особенно малолетние, смогут обратиться к нам за консультацией по вопросу судьбы их будущих крошек. А мы будем вносить каждую новую историю в банк данных, пользование которым станет доступно за символическую плату любому пользователю сети или лично обратившемуся к нам человеку. Причем мы будем принимать заявки на вынашиваемых детишек не только от женщин, но и от мужчин. — Ангелина благожелательно посмотрела на взопревший нос Сучетокова. — Главное ведь не пол или ориентация, а искреннее желание испытать святые родительские чувства, необоримая потребность возложить на себя всю меру ответственности за судьбу маленького человечка. Не правда ли?
— Вы абсолютно правы. У меня тоже имеется одна идейка, которая носит пока рабочее название «Трудные дети готовы трудиться». — Виктор Казимирович был сегодня облачен в неожиданно приличный золотистый костюм. На его груди поверх черной рубашки лежал цветастый галстук с изображениями различных мировых валют.
Впрочем, весь этот маскарад не избавлял присутствующих от неприятного впечатления, вызываемого лицом Виктора Казимировича. Сам Кумиров уже не раз поражался тому, как способна проявиться на лице человеческая порочность. В последнее время Игорь довольно часто размышлял — становилась бы физиономия таковой, если бы ее владелец оказался напрочь лишенным возможности предаваться искушающим его грехам?
— Я считаю, что дети вправе работать. А иначе что у нас получается? Мы, понимаете, жалеем ребятишек — они, мол, голодают, образования не получают, попрошайничают, воруют и тому подобное, а в то же время сами и лишаем их возможности заработка. — На протяжении всей своей речи Сучетоков с разными интервалами прикасался к блестящей шишке, оседлавшей его пористый лоб, почесывал ее, сдавливал пальцами, словно замерял. — Почему не создать специальные структуры, которые взяли бы на себя трудоустройство несовершеннолетних начиная с самого минимального возраста и, дабы ничего дурного с ними не стряслось, обеспечили бы полный контроль за их деятельностью и взаимоотношениями с заказчиком?
— Ну а какие же, уважаемый Виктор Казимирович, возможны заказы? — Кумиров прошелся взглядом по лицу Сучетокова. — Что, собственно говоря, наши детишки умеют делать в минимальном, как вы изволили выразиться, возрасте?
— Простите, господа, я вас перебью. У меня рабочий комментарий в связи с проектом Виктора Казимировича. — Шмель встала, привычно огладила руками свое полное тело от груди к бедрам и, вздохнув, словно перед ответственным признанием, предъявила неожиданно крупные зубы, бликующие золотыми коронками. — Дело в том, что мои девчушки — да и мальчишки, пока мы их к себе пускали, — пытались под моим кураторством кое-что делать: шить мягкие игрушки и тканевые аппликации, выкладывать соломкой орнаменты, даже плести макраме. К сожалению, все это оказалось совершенно нерентабельно. Но мы не отчаиваемся и пытаемся искать новые формы трудовой деятельности.
— Я знаю, любезная коллега, что вы не покладая рук печетесь о благосостоянии своих воистину благородных девиц. — Голос у Сучетокова был сипл и натужен, казалось, что он произносит каждое слово с усилием. — Но мы, как вы, конечно, знаете, тоже не сидим на месте и уже нашли кое-какие области для применения детских возможностей. Это может быть сопровождение клиента в путешествие. Представьте, живет на белом свете одна-одинехонька старушка — божий одуванчик. И никого-то у нее нет, и никому-то она не нужна. Ай, не буду продолжать, а то сейчас еще тут при всем честном народе разрыдаюсь! И вот собирается наша добрейшая пенсионерка отправиться на отдых куда-нибудь не дальше Туниса. А одной-то ей скучно! Да и не так нужно и важно ей самой отмахать такой круиз, как разделить всю роскошь путешествия и щедрость африканского солнца с неким впечатлительным существом, и почему же не внучком, эдаким, знаете ли, сорванцом в матросском костюмчике? Вот она натыкается на рекламу нашей милосердной фирмы и обращается со своей затеей к нам. А мы ей, не отходя от компьютера, задаем ряд вопросов по существу заявки: пол, возраст, рост, вес, цвет глаз, привычки, мечты и всякое такое прочее. А кому-то надобно, чтобы у его кровати сидела девчушка в наряде сказочной феи и читала сказки. А кто-то обожает заниматься видеосъемкой детишек… Нас не должны смущать никакие заявки — мы ведь фактически спасаем детей от кошмаров нашей действительности, даем им, как еще недавно выражались, путевку в жизнь.
— Уважаемый Виктор Казимирович, вы знаете, что мы всегда со вниманием относимся к вашим инициативам. Могу вам со всей ответственностью заявить, что мы ни в коем случае не пройдем мимо и этой попытки скрасить современное детство. — В пальцах Кумирова возникла стальная скрепка. Он машинально распрямил ее, покрутил и, ощутив зуд в правом ухе, запустил свой инструмент туда. Участники встречи невольно отслеживали движения своего лидера, возможно гадая, что же за предмет он извлечет из уха. — Бюджет, конечно, как это ни смешно звучит, не резиновый, но полагаю, мы сможем рассмотреть всевозможные варианты изыскания средств для финансирования достойных начинаний.
— А я, это, еще раз насчет кладбища. Ну, это, в натуре, было бы клево, если бы такое дело наладить. Да и братва была бы при деле. — Необъятное тело Терентия Волтузина, клоповского главаря, воспрянуло над сидящими, вызывая тревожную радость Игоря Семеновича: страшный, но ручной! — Есть такой базар, что частных кладбищ не разрешают, но мне знающие люди намекнули — запрет можно обойти. Главное, разрешение получить хоть на какой-то срок, а потом к нему еще добавлять можно. Ну как в зоне — ты свое вроде уже отмотал, а тебе еще пятеру лепят. И ничего не сделаешь!
— То, о чем братан сейчас рассказал, — отменный бизнес. — Рядом с Терентием вырос Булат. Он был еще крупнее и имел характерные отметины: отсутствовали правые глаз и ухо. — На этой теме можно подняться не хуже Сороса. Кладбище будет элитное — с охраной, гостиницей, сауной, ритуальной лавкой. То есть, в натуре, весь спектр услуг!
— У нас можно будет без всяких головняков хоть Президента в последний путь отправить. — Волтузиных отличали также мощные загривки, придававшие им сходство с кабанами. — Свой крематорий, часовня, изба для поминок. Все на высшем уровне!
— Ваши предложения, уважаемые братья Волтузины, как всегда, оригинальны и заманчивы. — Кумиров ощутил привычный трепет: он вновь представил себе, как отправится сегодня в «сифозную» больницу и чем его там «обрадуют». — Мы обязательно учтем этот проект и даже включим его в предвыборный сценарий. Люди вправе не только достойно умирать, но и быть достойно похороненными! Кстати, вас, уважаемые защитники детства, я также попрошу — не сочтите за труд, оформите ваши яркие выступления в письменную форму и представьте в пресс-группу для учета при разработке предвыборных программ. Еще есть предложения?
— Я, Семеныч, хотел предложить смежную с клоповцами… пардон, господами Волтузиными, инициативу. — Лазарь Вершков растянул в улыбке губы. — Если я правильно рассек ихний проект, то для будущей могильной конторы — чем круче клиент, тем лучше. Так мы бы могли оказать реальную посредническую услугу — короче, конкретную помощь в подготовке клиентов. Вместе-то все бы веселее вышло!
— Уважаемый Лазарь Кириллович, к нашему величайшему сожалению, ваше предложение на сегодняшний день не может быть рассмотрено. Зная вашу эрудицию и опыт, мы можем надеяться, что вы пересмотрите некоторые позиции и представите нам более приемлемый по нынешним временам проект. А сейчас, пользуясь счастливым случаем — присутствием на нашем собрании вашей знаменитой дочери, я бы хотел обратиться к ней с вполне практическим предложением. Нежнейшая Лялечка, не соблаговолите ли вы украсить наш предвыборный марафон своими незабываемыми песнями? Я почти уверен в том, что о вознаграждении вашего эстрадного труда мы так или иначе столкуемся.
— Я спою. Мне не трудно. — Голова Фенькиной в оперении клочковатых, по-мальчишески неухоженных волос напоминала голову птицы. Из-за неожиданных резких движений казалось, что Ляля готова вот-вот кого-то клюнуть. — Главное, чтобы башли приличные отвалили да после вашего избрания меня не забыли, а то знаете, как в народе говорят: с глаз долой — из сердца вон!
Глава 31. Жизнь Митрофана и Пелагеи Нетаковых
Денис сызмальства знал, что их квартиру кличут Мавзолеем. Смысл этого громоздкого и клейкого слова оставался для мальчика неясен. Только лет в пять он догадался, что прозвище объясняется тем, что отец Дениса, или, как его с младенчества звал сын, Абу-баба, а взаправду Митрофан Сергеевич Нетаков, не бреется, носит кепку и презабавно жестикулирует. Да, Абу-баба действительно несколько смахивал на того самого Ленина, над которым часто куражились на экране телевизора.
Блокадный сирота, Митрофан был зачислен в детский дом и эвакуирован из голодающего Ленинграда. Свою чудную фамилию мальчик получил за то, что с ним все происходило не так, как с другими детьми. В то же время ни воспитатели, ни врачи не замечали у Нетакова ни умственной отсталости, ни психических отклонений.
После окончания войны мальчик возвратился в Ленинград вместе с заменившим ему семью детским домом. Предпринятые поиски родни Нетакова не принесли никаких результатов, и он остался на попечении государства.
Очередная беда случилась с Митрофаном в четырнадцать лет: его поразил менингоэнцефалит. Мальчик онемел и оглох, различая лишь громкую и отчетливую речь.
С учебой у Нетакова окончательно перестало ладиться: он путал или забывал буквы, а о знаках препинания, кажется, совершенно забыл. Учителя дотянули воспитанника до формального окончания неполной средней школы и определили в ремесленное училище на специальность обувщика широкого профиля.
Митрофан осваивал профессию усердно и после получения диплома был направлен в мастерскую по ремонту обуви. И вот тут-то, в начале шестидесятых, на рубеже собственного двадцатилетия, подросток совершил то, за что получил кличку Палач и пятнадцать лет сроку, — он убил человека.
* * *
Мать Дениса, или, как ее звали в округе, Шаманка, а по паспорту — Пелагея Юрьевна Нетакова, с тех пор, как Денис себя помнил, не раз в лицах пересказывала историю о том, как Митрофан «мужика завалил». Причем жертвой, насколько помнил мальчик, становился то участковый милиционер, то мастер с работы отца, то товарищ по детскому дому.
Причины убийства предлагались самые разные. Например, в версии с мастером речь шла о том, что некто, наверняка имевший с начальником свои счеты, в день получки, когда все работники уже не раз обратились в винно-водочный отдел гастронома, убедил Митрофана в том, что мастер крепко надул Нетакова с начислением денег, вложил в руку сапожный нож и повелел:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45


А-П

П-Я