Нет, братцы, по части фотографий «Плейбой» заткнет за пояс любой иллюстрированный журнал. Даже «Нэшнл джиогрэфик» с ним рядом не лежал.
В шесть десять автофургон с надписью «Эйс элевейтор К0» на боку — буквы были голубые, аршинной длины — подкатил к задним дверям здания «Атлас». Худой красивый мужчина в комбинезоне выскользнул из-за баранки и, размахивая чемоданчиком с инструментами, зашагал к служебному входу. Он позвонил и стал ждать. Страдающий артритом сторож чертыхнулся, нехотя отложил журнал и неуклюже проковылял к двери, бурча себе под нос проклятия. Сквозь узкое окно в двери он увидел рабочего. Он остановился, стер с губ остатки масла и приоткрыл дверь.
— Да? — спросил он.
— Я из «Эйс элевейтор». Срочный ремонт лифтов. Старик покачал головой.
— Да что же это? Ты, парень, видать, пришел чинить дверь на втором лифте,— заворчал он.— Разве вам не сообщили, что дверь починили еще вчера?
Уиллистон рассмеялся.
— Может, опять что-то с ней стряслось? Ваш дежурный по зданию позвонил вчера в контору около пяти,— объяснил он.
— И что же, вы целый день к нам ехали? То-то срочный ремонт у вас, парень!
— Да у нас в конторе некомплект. Трое в отпуске.
— Да что же это,— заворчал сторож.
Он открыл дверь шире, и диверсант вошел.
— Вон туда, наверх и прямо,— сказал сторож, сел и вознамерился продолжить знакомство с классными телками, взрощенными на пастбищах Мексики.
Ремонтник остановился и открыл свой чемоданчик.
— Никто меня не предупреждал о твоем приезде,— ворчал сторож.— Мне вообще ничего не говорят.
Он взял «Плейбой» и раскрыл его на середине.
— Вы уж извините!
Когда он поднял лицо, чтобы ответить, Уиллистон прыснул ему в глаза струей «мейс». Руки старика дернулись к ослепшим глазам, дав диверсанту великолепную возможность быстро защелкнуть у него на запястьях наручники.
— Да что же это, да что же это! — причитал сторож между лихорадочными вздохами и всхлипываниями. В глазах у него потемнело, он еле дышал. Уиллистон вытащил из чемоданчика два заранее заготовленных куска нейлонового шнура и привязал ноги сторожа к ножкам стула. Потом он дважды подул в крошечный свисточек. Прочие тотчас начали выгружать инвентарь из грузового
отделения фургона. Как только инвентарь перенесли в здание и закрыли дверь, Арболино и Гилман отнесли все еще восседающего на стуле полуживого сторожа по коридору и, найдя складское помещение,
оставили его там.
— В подвал! — скомандовал Уиллистон. Зеленый баллон с ацетиленом был ужасно тяжелым, но Арболино без труда доставил его в подвал, где они должны были найти люк. Остальные перенесли прочий инвентарь. Дорогу им указывал Уиллистон, освещавший путь фонариком. А вот и оно — на полу в дальнем углу: трехфутовая металлическая пластина с надписью «Сазерн Белл». Не подходить». Мощный замок мог бы отпугнуть любого, кто без ключа попытался бы поднять массивную стальную плиту. Но не тех, кто принес с собой ацетиленовую горелку. Арболино вытащил горелку, подсоединил ее к баллону с ацетиленом и надел защитные очки. Потом он быстро расплавил ушко замка, как его когда-то учили. Каретерс сдвинул плиту, и профессор направил луч фонарика во тьму. Луч света вырвал из тьмы туннель — высотой не более пяти футов, с тяжелыми кабелями вдоль железобетонной стены. Туннель уходил
влево во мрак.
— Да, оно самое,— подтвердил спорстмен.
Уиллистон спустился в темный туннель первым и знаком попросил остальных поторапливаться. Они осторожно спустились вниз по лесенке, прихватив принесенное оборудование, и медленно двинулись вперед. В кроссовках они почти бесшумно ступали по подземному проходу. Они продвигались по тайному туннелю телефонной компании молча, ибо малейший шум мог выдать их присутствие. В ходе этой операции договорились избегать лишних разговоров. Они прошли под тремя металлическими плитами в потолке, но всякий раз, когда Уил--листон сверял номера на крышках люков с номерами на своей карте, он отрицательно качал головой. Остановившись под четвертым люком, он кивнул.
Если составленный ими план верен, этот лаз ведет в полуподвал здания полицейского управления Парадайз-сити. Гилман раскрыл свой саквояж и достал оттуда
небольшой ящик.Он извлек из ящика стетоскоп, вставил в уши концы трубочек и приложил черный диск к крышке люка. Он слушал полторы минуты, пытаясь понять, что происходит по ту сторону крышки.
Ничего.Он улыбнулся и, обернувшись к остальным, поднял большой палец вверх.Арболино приступил к привычной для себя работе с ацетиленовой горелкой. На сей раз он провозился куда дольше, потому что замок находился на обратной стороне крышки и ему пришлось выжечь отверстие в самой плите, чтобы они смогли проникнуть внутрь. Это была не легированная сталь, используемая в банковских сейфах, но тем не менее, как и было запланированы©, они потратили двадцать одну минуту на преодоление этого препятствия.
Когда каскадер и'Карстерс надели асбестовые рукавицы, чтобы снять все еще раскаленный стальной квадрат, Гилман сверился с часами.
Шесть тридцать три — на одну минуту быстрее графика.Все надели очки ночного видения. Уиллистон — с пистолетом в одной руке, с инфракрасным излучателем в другой — первым полез по лестнице. Он высунул голову над краем лаза и обвел инфракрасным лучом помещение. В одном углу он увидел какой-то агрегат, распределительный щиток над ним и кучу ящиков у противоположной стены. Канистра с маслом стояла около агрегата, а на дальней стене он различил дверь.
Он выбрался из лаза и махнул своим товарищам, призывая их последовать за ним. Через пару минут все четверо, тяжело дыша, изучали агрегат.
— Главный генератор,— определил Гилман. Все согласно кивнули.
Человек из Лас-Вегаса вытащил из рюкзака три мины с часовым механизмом и снова поглядел на часы. Шесть тридцать восемь. Он поднял два пальца, показывая, что им придется подождать две минуты. Все поняли этот знак, ибо знали, что крошечные взрывные устройства оборудованы часовым механизмом с пятиминутной ценой деления. Ровно в шесть сорок он установил часовой механизм каждого взрывателя на «боевое положение» с интервалом в двадцать минут, то есть все три должны были сработать ровно в семь. Он сунул три заряда в самые важные точки генератора. Взрывать генераторы питания этой четверке было не впервой.
Люди Снелла должны были зайти в телефонные будки через семь минут. Двадцать четыре человека с тридцатью десятицентовыми монетами — чтобы все это сработало.
Никому из них не было сообщено, в чем состоит суть операции и в чем заключается их роль, но они понимали, что им предстоит выполнить важную миссию. Они должны были многократно набирать один и тот же номер до семи восемнадцати, причем восемь из них должны были набрать указанные им номера только один раз и не вешать трубку. Они опустят десятицентовики в автомат, чтобы линия была занята. Тогда все сработает.
Полицейские радиопереговорники — это совсем другое дело. Их тоже предстояло нейтрализовать, но более замысловатым способом.
Уиллистон предупредил, что просто вывести из строя полицейскую радиостанцию было бы опасно, потому что радиофицированные патрульные машины — по крайней мере, некоторые из них — в случае отсутствия связи с диспетчерской тут же вернулись бы в полицейское управление, а это диверсантам совсем было не нужно. Вся штука заключалась в том, чтобы как можно дольше задержать машины на линии.
По расчетам Гилмана, диверсионная операция в здании полицейского управления должна продлиться не более четырех минут, на уход оставалось не 'более восьми. Был тщательно продуман маршрут отхода. Если два радиоуправляемых взрывателя не подведут, проблем у лазутчиков не возникнет. Возникнет всеобщая паника,
но проблем не будет. Карстерс указал на дверь, потом на потолок. Он по-детски изобразил правой ладонью пистолетик и усмехнулся-. Остальные, сидевшие рядом с ним на йолу, понимающе закивали: прямо над их головами располагалось учебное стрельбище. На втором лестничном пролете, ведущем на первый этаж здания, их могли встретить четыре или пять патрульных и сержант, да еще два детектива в штатском. Клейтон содержался в камере номер 4- на втором этаже — об этом сообщил Снелл человеку по имени Артур Уоррен, для которого он приготовил подробный план, внутренних помещений полицейского управления. Камеры предварительного заключения отделялись от коридоров стальной дверью, за другой такой же дверью сидел узник камеры номер 4.
Пластиковые бомбы. Новая версия вонючих «С-3». Взрываются через шесть секунд после броска.Должно сработать.Если все будет идти как задумано, стрелять вообще не придется, в двадцатый раз повторил про себя профессор.
И услышал стрельбу над головой.Звуки выстрелов были почти неразличимы в густой тишине, но это были выстрелы, и все четыре налетчика сразу поняли, что это значит. Кто-то занимался тренировочной стрельбой на стрельбище этажом выше. Какой-то трудяга полицейский стоял там с настоящим пистолетом и стрелял боевыми патронами, преграждая им путь на первый этаж и выше. Захватить второй этаж они смогут, только если будут действовать неожиданно и стремительно и застанут охранников врасплох. Но как же застать их врасплох, если придется со стрельбой пробиваться наверх из подвала?
В сорока футах над ними здоровенный детина в коричневой рубахе и серых штанах, прищурившись, смотрел на мишень, аккуратно прицеливался и медленно нажимал на спусковой крючок своего «кольта» 0,38 калибра. Странно, что этот снайпер стрелял из табельного оружия американской полиции: он ведь не был полицейским. Он был преступником, по найму убившим восемь — или их было девять? — человек. Он был профессиональным убийцей. Он снова выстрелил.
— Хорошо стреляешь, Лютер,— похвалил его начальник полиции Парадайз-сити.
— Надо постоянно тренировать глаз, особенно сейчас,— ответил Хайет.
Он выстрелил еще два раза — оба в «яблочко».
— Ну, а теперь моя очередь,— объявил Мартон.
— Нет, у меня осталось еще три.
Спорить с Лютером Хайеттом было бесполезно, поэтому капитан молча смотрел, как он выстреливает последние три патрона из своих обычных восемнадцати, после чего на огневой рубеж встал Мартон. С такой дистанции он стрелял не так точно, как наемник, но он был вполне доволен своим результатом, когда закончил стрельбу в шесть пятьдесят. Оба перезарядили револьверы и направились к холодильнику с пивом в кабинете Мартона на первом этаже.
На другом конце города Джуди Эллис собиралась пойти поужинать. Уиллистон попросил Джуди придерживаться своего обычного повседневного расписания, чтобы ее не заподозрили в соучастии с диверсантами. Она застегнула на пуговки блузку, причесалась перед зерка-
лом и потянулась к губной помаде на комоде. Пластмассовый цилиндрик выскользнул из ее неверных пальцев и упал на пол. Вздохнув, она нагнулась под комод, ища взглядом помаду.
Вот тогда она и увидела это.Не желтый цилиндрик помады, а черненькую головку микрофона.
Ее номер прослушивался! Кто-то слушал все их разговоры! Невидимый «слухач» слышал, как ее любовник подробно излагал ей план операции, называл время налета. Пикелис — это точно Пикелис! — поставит своих лю-дей в засаду, и налетчики будут хладнокровно расстреляны на месте-.
Ей надо их предупредить. Певица схватила сумочку и бросилась на улицу искать такси. Мимо проехали четы-ре — все четыре были заняты,— пока девушке'не удалось поймать свободную машину.
— Здание «Атлас» на Кларисса-стрит,— сказала она, захлопнув дверцу.— Я очень тороплюсь, мне туда надо очень срочно,— добавила она.
— Хорошо, мэм. Постараюсь побыстрее.
Она взглянула на часы. Шесть пятьдесят четыре. Осталось шесть минут до, как шутливо выразился Уиллистон, «часа Эйч». За шесть минут надо проехать двадцать один квартал. Это вполне возможно. Если ей повезет, это
вполне возможно. В шесть пятьдесят семь Арболино двинулся к двери с отмычкой в руке. Он присел на корточки, осмотрел дверь и кивнул. С замком возиться долго не придется, стандартный тип. Он раскрыл свой армейский вещмешок, вытащил оттуда резиновый респиратор и сделал знак остальным. Минутой позже они все оказались в таких же масках. В шесть пятьдесят девять помощники Снелла начали бросать свои десятшдентовики в монетоприемники двух десятков телефонов-автоматов, разбросанных по всему городу, и набрали номер 1-1111. Через пятнадцать секунд на телефонном коммутаторе полицейского управления города случилось что-то странное. Все лампочки на щитке замигали, все телефоны разом затрезвонили, все линии оказались заняты. Безымянные болтуны — частью, видно, чокнутые или пьяные — несли какую-то ахинею, задавали идиотские вопросы, сбивчиво рассказывали какие-то непонятные истории о своих затаенных страхах и подозрениях. Телефонные хулиганы
в этом городе были не новость, но не в таком же количестве сразу!
— Что-то сегодня все городские сумасшедшие как с цепи сорвались звонят и звонят,— бурчал дежурный телефонист.— Может, пили весь день... Вот сукин сын... Да, городское управление полиции. Что? Что вы говорите? Как ваше имя? Да о чем вы говорите, леди?
Все линии враз оказались заблокированы: позвонить из управления в город не было никакой возможности.
Так должно было продолжаться до семи восемнадцати.
Стоя в полуподвале, Уиллистон наблюдал за проворной секундной стрелкой своих часов. Он поднял левую руку и дважды сжал ее в кулак.
Через десять секунд — атака. Арболино поднял свою рацию и произнес в нее только два слова.
Когда секундная стрелка добежала до «семерки» на циферблате — семь часов ровно, как говорят радиодикторы,— заряды с часовым механизмом взорвались в главном генераторе и вырубили электричество во всем здании. Кондиционеры в комнате отдыха патрулей, буфете и в кабинете Мартона тотчас сдохли. Замолк передатчик полицейской радиостанции — на пятнадцать секунд, но потом связь возобновилась, и полицейским машинам на линии было приказано срочно выехать на места происшествий у набережной, в загородном клубе, в аэропорту и на дальних городских окраинах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40