Он даже не потрудился проявить вежливость, чтобы выслушать ее предложение до конца.– Почему же? Это имеет смысл.– Это совершенно не имеет смысла. Я не собираюсь связываться с вами.– Остыньте, – выпалила она. – Каждый раз, когда вы начинаете нападать на меня, вы становитесь невыносимым шотландцем, заносчивым и грубым. Но все же, Рори, по крайней мере, выслушайте меня.– Ладно, – сказал он, пожав плечами. – Но по возможности короче, потому что ответ будет все тот же – нет.– Что плохого в этой идее? Боже мой, эти деньги ваши по праву.– Вы забыли легенду?– Вы не слушаете меня, – упрекнула Энн. – Кроме того, эта легенда – сущая бессмыслица, и вы это знаете.– Это не так!– Так почему бы нам это не проверить? – Это был вызов. – Я займу вам деньги, и мы посмотрим, что произойдет.– Энн, вы просто не понимаете. Я не думаю, что вы должны рисковать деньгами Беллы.– Вы не предполагаете, что они могут стать моими? И потом, какая разница между ними и банковским кредитом?– Если я не верну ссуду, банк изыщет способ покрыть потерю. Если я потеряю деньги Беллы, они просто исчезнут.– Белла так не считала, – указала Энн. – Она собиралась занять вам, разве нет? Вы просто не хотите быть в долгу у меня.– Верно.– Но Белла надеялась, что я смогу помочь вам. Я получила от нее еще одно письмо.– Я тоже, – мрачно сказал он.– Да? – По выражению его лица Энн уверилась, что письмо было аналогично ее собственному. – Она изложила в этом письме свой великий план?Рори взглянул на нее.– Поженить нас? Вы это имеете в виду?– Вы верите в этот план? – Энн тряхнула головой. – Интересно, кто распоряжается этими письмами теперь?– Я полагаю, что Белла оставила инструкцию человеку, которому очень доверяла…– Замешав в это дело домоправительницу?– Это было моим первым предположением. Возможно, когда мы как-то… выказываем интерес друг к другу, Фиви связывается с Мак-Криммоном и спрашивает следующее письмо.– Но мы не выказываем никакого интереса, – запротестовала Энн.– Вы так думаете? – Рори снова упорно разглядывал Арран. – Разве не понятно, что Фиви неправильно истолковала вчерашний случай на танцах? Но тогда, я полагаю, ее нельзя в этом винить.– Я думаю, да. – Энн удивленно покачала головой. – Но она должна была звонить Мак-Криммону очень рано утром. Я хотела бы, чтобы она сначала обсудила это с нами.– Она знала, что мы будем все отрицать. Фиви и подруги Беллы должны полагаться на собственное суждение. В этом и кроется ошибка.– Так они все замешаны в этом смехотворном плане?– Боюсь, что да. Они перевернут ради этого небо и землю.– Это безумие, – возмутилась Энн. – Они не могут заставить нас влюбиться и тем более пожениться.– Может, и нет. Но это не удержит их от очередной попытки.– Так что мы будем делать?– Просто заниматься своими делами. Однажды они увидят, что мы не увлечены друг другом, и отступятся от своих смехотворных планов.Энн смотрела, как Зверик носится вдоль прибоя, играя с волнами.– Я полагаю, Белла хотела вам добра, – сказала она. – Ваша тетя считала, что вы очень одиноки.– Я знаю.Энн снова изучала профиль Рори, словно увидела его в первый раз.– А вы одиноки?Он удивленно посмотрел на нее.– Вам в самом деле интересен мой ответ? Или это праздное любопытство?Она улыбнулась.– Признаюсь, и того, и другого понемножку.– Почему я должен быть одинок, если у меня есть все это? – Рори обвел рукой все, что было вокруг них. – Данрэйвен значит для меня много больше, чем все остальное.– Но разве вы не хотите, чтобы кто-нибудь разделил это с вами?Он приподнял черную бровь.– Присматриваете позицию?– Конечно же, нет! – Энн почувствовала, как вспыхнуло ее лицо, но не обратила на это внимания. – Белла, кажется, думала, что вам необходим компаньон.– Компаньоны, как вы это называете, слишком временное явление. Они остаются ненадолго и берут то, что вы можете дать. А потом они уходят, ища следующий источник обогащения.– Не все люди таковы, – заметила Энн.– Энн, вы или наивны, или на вас произвела впечатление романтическая мечта Беллы. Я не нуждаюсь ни в ком. Данрэйвен будет стоять здесь, когда все компаньоны в мире будут удобрять собой пастбища.– Я думаю, что Белла права, – тихо сказала она. – Мне кажется, что вам одиноко и горько.– Неужели это видно со стороны?– Да. Вы, должно быть, сильно любили свою жену…Он резко повернулся к ней.– Это не ваше дело, но мужчина обычно любит женщину, на которой женится. Остается только посмотреть, на сколько этого чувства хватит.– Почему вы развелись со своей женой? – спросила Энн, ужаснувшись собственной дерзости, но желание узнать подробности его жизни заставило ее рискнуть.– Мы встретились с Элизой в колледже в Эдинбурге и поженились после выпуска. А через два года развелись, потому что она не хотела жить в этой забытой Богом дыре.По его тону Энн поняла, что он совершенно не согласен со своей бывшей женой.– Ей не нравился Данрэйвен? В это трудно поверить.– Поверили бы, если бы знали Элизу. Она была горожанкой, которая никогда не покидала Эдинбурга, пока не приехала сюда. Я должен был знать с самого начала, что это безнадежная затея.Он продолжал рассказывать, глядя на вздымающиеся и опадающие волны прибоя. Энн казалось, что он совершенно забыл о ее присутствии.– Элиза привыкла к бурной общественной жизни, которой не мог ей предложить Данрэйвен. Она любила ходить по магазинам, любила театр. Она поездила по миру вместе с родителями, так что остро воспринимала то, что привязана к этому месту. Она хотела выйти замуж за человека с титулом, но действительность оказалась совершенно непохожей на ее мечты.– Она что, не любила ничего в Данрэйвене?– Нет.– Даже замок?– Он был для нее слишком некомфортабельным. Слишком старомодным. Она считала, что люди здесь слишком провинциальны, все слишком изолированно и тихо.– Но она же должна была… любить вас, по крайней мере вначале.– Да, вначале – может быть, – согласился Рори. – Но потом она обнаружила, что я слишком занят своими обязанностями – весьма обыкновенными, немудрящими и прозаическими.Энн не могла представить себе, что кому-то человек, сидевший рядом с ней, казался обыкновенным, но она слыхала, что женитьба иногда круто меняет характер человека. Особенно когда брак сопряжен с таким количеством разногласий, как у Рори и Элизы.– Мне очень жаль, что все так вышло, – сказала она.– Я не женюсь больше. Пока проклятие остается в силе, у меня нет шанса найти счастье с кем бы то ни было.– Ну, мы опять вернулись к этой чепухе! – Энн всплеснула руками. – Только не говорите мне, что ваш брак расстроился именно из-за этого!– А это уже не ваше дело, – проговорил Рори сквозь зубы. – Я просто говорю, что у Беллы ничего не выйдет со сватовством. Я никогда больше не женюсь. – Он встал и пошел прочь. – Ни за какие деньги в мире.– А как насчет любви? – спросила Энн, торопясь поспеть за ним. Он резко обернулся, чтобы посмотреть на нее. – Я имею в виду… Ну, если вы встретите кого-нибудь – да нет, не меня, упаси Господи, – но что, если вы влюбитесь? Вы не станете отказываться от женитьбы из-за какой-то бабьей сказочки?Мак-Дональд сердито смотрел на нее.– Я не влюблюсь. Я на такое не способен, – бросил он и пошел дальше.– Белла ошиблась, – сказала Энн ему в спину. – Вы упиваетесь своим одиночеством.– А вот это верно.Энн догнала его.– Так вы отказываетесь от моей помощи?– А что именно вы мне предлагаете? – Он остановился и взглянул на нее сверху вниз.– Ссуду. И поверьте, деньги – это все, что я предлагаю.Казалось, Рори сделал усилие, чтобы не выдать свое раздражение.– Мне не нужны ваши деньги, – сказал он медленно и раздельно. – Единственное, чего я хочу – сохранить замок целостным.Его слова ранили ее больше, чем она сама хотела признать.– Очень хорошо, предположим, что я достаточно мягкосердечна, чтобы отдать вам свою половину замка. Вы не боитесь, что потеряете и ее? Кроме того, ваша драгоценная легенда распространяется на все достояние лэрда. Может, я окажу вам услугу, сохранив за собой эту половину замка? Так что, если случится худшее и вы потеряете вашу, по крайней мере, часть Данрэйвена останется во владении семьи.– Вам так нравится издеваться надо мной?– Я только практикуюсь.Он снова зашагал, и Энн заторопилась вслед за ним.– Позвольте, я кое-что поясню. Вы приняли бы ссуду от Беллы, но не от меня.– Верно.– Но почему? Какая вам разница?– Я уже сказал, что я не хочу быть у вас в долгу.– Но почему?– Это неважно. Я благодарю вас за предложение, но не могу принять его.– Вас, шотландцев, трудно понять. Между вами и Беллой нет согласованности. Ее план был привязать меня к Данрэйвену, ваш – выставить меня вон.– Мой план? – Он удивился, затем смутился. – У меня нет никакого плана.– Я слышала, как вы говорили Иэну Мак-Ферсону, что есть.– Я только имел в виду, что намерен использовать каждую возможность, чтобы спровадить вас домой.– Этим вы и занимались на танцах?– Послушайте, Энн, я ничего такого особенного не планировал. Но я увидел вас с Иэном… – Он остановился и посмотрел на нее со странным выражением лица. – Я имею в виду…– Я знаю, что вы имеете в виду, – сказала Энн. – Но главное остается неизменным: Белла хотела, чтобы я осталась, а вы хотите, чтобы я уехала.– А чего хотите вы?– На самом деле я не знаю. Я хочу, чтобы всем было хорошо, но это просто невозможно. Что до меня, то единственное, в чем есть смысл, – остаться здесь положенное время и унаследовать состояние. Видит Бог, я смогу использовать эти деньги.– А замок?– Я не знаю, что с ним делать, – подтвердила она. – Он так хорош, а я люблю исторические строения.– Тогда вам должно понравиться вот это, – сказал Рори, указывая на появившиеся в поле зрения пустующие лачуги. Его притворно учтивый тон показывал, что тема Данрэйвена и денег исчерпана.– Что это?– Рыбацкие дома – заброшенные и разрушенные, к сожалению.Энн рассматривала строения, беленые стены которых потемнели от непогоды, а покосившиеся крыши поросли лишайником.– А можно их восстановить?– Наверное. Но с какой целью? Большинство рыбаков живет теперь в деревне. Эти хижины никому не нужны.Энн распахнула покосившуюся деревянную дверь.– Какой кошмар. Взгляните только на эти покосившиеся стены, старые лестницы. Сюда не опасно заходить?– Разве вас это остановит?Энн переступила через порог и огляделась.– Эта кухня, должно быть, была чудесна. Этот камин… – Она подняла осколок бело-голубой керамики. – Я так люблю представлять себе, каковы были такие вот места раньше, когда здесь еще кипела жизнь.– Я помню, здесь еще жили, когда я был мальчишкой, – прокомментировал Рори, проходя за ней в следующую комнату и пригнувшись, чтобы не стукнуться о притолоку. – Я проводил немало времени с детьми рыбаков. Кажется, я даже ночевал в хижинах так же часто, как в замке.Они стояли в комнате, которая, вероятно, была когда-то гостиной. Теперь здесь были только пыль и паутина, камин был холоден и пуст. Морской ветер трепал обрывки занавесок, врываясь через разбитые узкие окна, выходящие на бухту.– Мы можем подняться наверх?– Сомневаюсь, что это безопасно, – отозвался Рори. – Полы, должно быть, прогнили. Если вы хотите знать, как эти коттеджи выглядели когда-то, вам надо посмотреть на нашу сушильную хижину. Она стоит вниз по берегу, по другую сторону замка. Мой дед перестроил ее для пикников.– Отлично. А как насчет того, чтобы осмотреть другие хижины?– Я не против, но они все почти такие же.Рядом стояли еще два рыбацких дома, выглядевшие прочными, несмотря на покосившиеся крыши и выбитые окна. Разглядывая остатки мебели, закопченные очаги и стертые ступени, Энн могла легко представить себе семью, которая некогда жила в таком домике.– Я словно вижу их, – сказала она тихо. – На кухне мать и дочери готовили завтрак, пока отец с сыновьями собирались на лов. Мальчики высокие и розовощекие, а когда мать зовет их завтракать, они несутся по лестнице, топоча, как целое стадо!– Да, Энни Форрестер, – усмехнулся Рори, – вы романтик. Я знал, что ваша шотландская кровь скажется, раньше или позже.Энн рассмеялась, немного смутившись. Однако в воображении она слышала стук посуды и чуяла запах овсянки, которая варилась в котле, подвешенном над огнем. Что-то в этих коттеджах подстегивало ее воображение и уводило далеко назад – в те времена, которых она не видела, но всегда любила по какой-то не вполне объяснимой причине.Она взглянула на Рори.– Не говорите мне, что вы не чувствуете того же, что и я.– Чувствую что? – спросил он. Выражение его лица было таким, что у нее прервалось дыхание.Энн неуверенно улыбнулась.– Атмосферу – ощущение прошлого, того, что было в этих стенах.– Да, я чувствую это, – сказал Рори, но таким тоном, что она удивилась – то же самое имеет он в виду или нет. – В Шотландии прошлое всегда окружает нас. Это и делает нашу страну такой особенной.– Может быть, причина в этом, – согласилась Энн. – Я по-настоящему увлекаюсь прошлым.Рори наклонил голову – прямо к ее лицу.– Интересно, чем еще вы увлекаетесь, – тихо произнес он, в его зеленых глазах вспыхнули огоньки.Энн отступила на шаг назад, внезапно подумав об интимности этой ситуации. Она боялась не Рори, а только того, что он мог заставить ее почувствовать. И что меньше всего в мире ей было сейчас нужно – так это броситься к этому невероятно привлекательному мужчине, который стоял так близко…– Смотрите, – воскликнула Энн, и сама удивилась, что голос повиновался ей. – Там еще кто-то на пляже…Рори посмотрел туда же, куда и она, через пыльные и разбитые оконные стекла.– Это всего лишь старый Макриханиш ловит рыбу.– Макриханиш? – повторила Энн. – Что за странное имя!– Он называет себя по деревне, что недалеко от Кэмпбелтауна. Говорят, он там родился.– А теперь живет в Данрэйвене?– Да, – насмешливо ответил Рори, понимая, что в ней происходит внутренняя борьба. – Теперь он живет в Данрэйвене.– Я хочу познакомиться с ним. – Энн развернулась и направилась к двери. – Я хочу познакомиться со всеми, кто живет в деревне, и ни за что не поверю, что все они были на танцах.Скривив губы, Рори пошел за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28