– Просто ты меня удивила, вот и все.
Прежде чем натянуть через голову рубашку, она бросила на него короткий взгляд через плечо.
– Уф-ф… Возьми корзинку. Не хватало только, чтобы еда пропала.
– Конечно, я беспокоюсь о тебе, – сухо добавил он.
Она смотрела на него, как на ресторанного кота, который только что притащил к ее ногам дохлую мышь.
Не нужно бросать мне кость, – сказала она. – Я сказала, что люблю тебя. Ты меня не любишь. Это мое несчастье и твоя проблема.
Отец тоже утверждал, что любит мою мать.
Она уперлась руками в бока чуть выше красной резинки.
– Ну и что? Я не твой отец. Если ты бросишь меня, я не уйду в запой лет на двадцать. У меня была своя жизнь, перед тем как ты приехал. И будет своя жизнь, когда ты уйдешь. Но я не собираюсь врать относительно своих чувств только потому, что для тебя это может представлять опасность.
Она была великолепна в ярости. Просто фурия!
– Ты закончила? – спросил он.
– Думаю, да.
– Отлично!
Он подхватил ее на руки и прыгнул за борт. Вода, оборвав ее пронзительный крик, захлестнула их с головой.
Она вынырнула, отплевываясь и хватаясь за него руками.
– Чертов сукин сын! Ты что, совсем с ума сошел?
Он поддерживал ее, чувствуя, как она дрожит от неожиданности и холода.
– Испугалась? – спросил он.
Она сердито посмотрела на него, волосы падали ей на глаза.
– Я намокла.
– Не твоя стихия?
– Да!
– Чувствуешь себя беспомощной?
Она искоса глянула на него, еще крепче уцепившись за его шею.
– Я… Ну и что?
– Вот и я так же, – признался он.
Она изумленно посмотрела на него. Он целовал ее приоткрытый рот, пока губы ее не согрелись, а тело не стало мягким и гибким, пока пальцы ее не утонули в его волосах, и они снова чуть не ушли под воду.
Если он сам идет ко дну, то успешно тянет за собой и ее…
Гриль зашипел, и со сковородки поднялся столб пара. От ударившего в нос запаха горячего жира Реджину чуть не вывернуло.
Она плотно сжала губы и брызнула оливковым маслом на кусок рыбы-меч. Жареный картофель, масло, брокколи, готово…
– Заберите заказ! – крикнула она.
Из печи пахнуло жаром, когда Антония вытащила оттуда среднюю пиццу с пипперони и грибами, а на ее место поставила большую с морепродуктами.
Реджина взяла следующий листок заказа. Две рыбные похлебки, две пасты… Она разлила суп по чашкам и добавила крекеры.
Разгоряченная Люси поспешно схватила со стойки рыбу.
– Зал забит до отказа. У вас всегда так в обеденное время?
– Нет. Похоже, то, что мы на один день закрылись, оказалось плюсом для нашего бизнеса.
Антония фыркнула и провела колесиком ножа по пицце.
– Для нашего бизнеса оказалось плюсом то, что тебя похитили. Теперь каждый болван в городе идет сюда, чтобы поглазеть на тебя.
Реджина пожала плечами.
– Они хотят поговорить. Им нужно поесть. А мы притом можем заработать.
– Говорят они действительно немало, – угрюмо буркнула Антония, выставила пиццу в окошко и занялась следующей заготовкой.
Еще один спазм. Реджина зажала рот, моля бога, чтобы ее не вырвало.
– Присядь, пока не свалилась с ног окончательно, – бросила Антония.
Реджина сглотнула и помешала кипевшие на плите макароны.
– Я в порядке. Наверное, просто устала.
– Устала или забеременела?
Реджина посмотрела на мать.
Антония понимающе кивнула.
– И когда ты собиралась мне об этом сказать?
В горле у Реджины стоял комок. Как от изжоги. Или от стыда. Она добавила креветки к булькающим на медленном огне чили и помидорам и перемешала, чтобы соус полностью их смочил.
– Я… скоро. Я не хотела, чтобы ты подумала… Я чувствую себя полной дурой.
– Хм… А когда ты собираешься сказать ему? – Антония кивнула в сторону зала, где, наблюдая за входными дверьми, сидел Дилан.
По крайней мере, матери не нужно объяснять, кто отец ребенка.
– Он уже знает, – сказала Реджина, накрывая сковородку.
Антония скрестила руки на переднике в томатных пятнах.
– Ну и?
– И… – Реджина тяжело вздохнула. – Он все еще здесь.
Пока что.
Она следила за Геркулесом, который расслабленно прошелся по обеденному залу с обычной для котов целью – потереться головой о колено Дилана. Видно, соскучился по знакам внимания.
«Мы с тобой, котик, оба соскучились…»
– Это уже о чем-то говорит, – сказала Антония.
Реджина слабо улыбнулась. Это действительно о чем-то говорило. Дилан мог быть вырван из своей стихии и чувствовать себя беспомощным, но он не оставил их.
В этот момент Дилан рассеянно наклонился и погладил Геркулеса.
– Знаешь, он хотел, чтобы мы уехали вместе… – вдруг сказала Антония.
Реджина перестала разглядывать Дилана.
– Я не поняла.
– Твой отец. Он хотел, чтобы я все продала, собрала вещи и поехала с ним на материк. В Балтимор или еще какое-то паскудное место.
Реджина быстро заморгала и начала процеживать пасту.
– Ты никогда мне об этом не рассказывала.
Она всегда считала, что отец не хотел их. Не хотел ее. Впрочем, теперь, через столько лет, когда она узнала, что все было не так, это уже ничего особо не меняло.
– Возможно, я просто не хотела признаться себе, что это место значит для меня больше, чем значил он. Безопасность значила для меня больше, чем он. – Антония размазывала соус, не отрывая взгляда от заготовки. – Я не жалею о выборе, который сделала, это только пустая трата времени. Но пример, который я подавала тебе…
Реджина смотрела на решительное, изрезанное морщинами лицо матери, на ее перепачканные в муке руки. Руки, которые кормили, нянчили и воспитывали ее, которые обеспечили ее домом и средствами к существованию.
– Ты хорошая мать, – сказала она. – И прекрасный пример для меня.
– Ха! – сказала Антония, но в глазах ее мелькнул довольный огонек. – Может быть. Но это не значит, что ты должна ему следовать.
Реджина закончила с тарелками и выставила их в окошко.
Дилан шел к ним между столиками с тем же изяществом и с той же целью, что и кот, – видно, соскучился по знакам внимания, – такой худой, смуглый и привлекательный, что сердце Реджины неожиданно начало выплясывать в груди свой глупый танец.
– Возьми это, – сказала Антония. – За шестой столик.
Он непонимающе посмотрел на нее.
– Угловая кабинка.
– Я заберу, – вмешалась Люси.
Она уложила на поднос пиццу, нож и сыр и направилась к семье из четырех человек, сидевшей в кабинке у двери.
Дилан посмотрел на Реджину.
– Ты видела Ника?
Голос его звучал глухо, глаза были серьезными. У нее перехватило дыхание.
– Я… Он в комнате. Наверху. Я видела его, когда заходила домой.
– Его там нет.
Антония уперлась в бок выпачканной в муку рукой.
– А ты откуда знаешь? Тебе об этом кот нашептал?
Взгляды Дилана и Реджины встретились.
– Пойди проверь.
Она молча повернулась и бегом бросилась к лестнице.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Ник брел по дороге, поднимая фонтаны пыли. Далеко он уходить не будет. Он не хотел, чтобы мама испугалась за него. Слишком испугалась.
А вот небольшой страх пойдет ей на пользу. Сама она пугала его предостаточно.
По привычке он свернул к дому Дэнни, но потом втянул голову в плечи и прошел мимо. После того, что Дэнни сказал о маме, он не хотел его даже видеть.
Так или иначе, но дом Трухильо – первое место, куда мама позвонит, разыскивая его, а Ник еще не был готов к тому, чтобы его нашли. Он не был готов вернуться назад. Дома делать было нечего. Когда он включал телевизор, там шли сплошные кулинарные шоу и прочий треп взрослых. Скукотище! Какое-то время Ник смотрел, как там готовили, потому что этим занимался его папа, но на самом деле он уже интересовался отцом не больше, чем тот интересовался им. А внизу была все та же стряпня, все та же болтовня и эти жуткие синяки на шее у его мамы.
От мыслей о синяках на маминой шее в груди у него стало жарко и тесно. Он пошел быстрее, не куда-то конкретно, а просто уходя… отсюда.
Его мама без умолку твердила, что все хорошо, и делала вид, что все нормально. Это была чушь, думал Ник, потому что, если все действительно о'кей, если теперь она в безопасности, почему около нее постоянно крутится шеф Хантер? И Дилан.
«Я просто присматриваю за твоей матерью», – сказал Дилан, но его глаза и голос были серьезными, как будто при клятве.
От этих его слов Ник почувствовал себя лучше. На некоторое время, по крайней мере.
После поездки в море Ник тоже почувствовал себя лучше, но совсем по-другому. На воде было спокойно. Никаких тебе взрослых разговоров, даже шума мотора не было, только ветер в лицо и белые буруны волн за бортом. В какой-то момент, когда лодка при повороте качнулась, а паруса надулись, а потом обвисли, Ник подумал, что сейчас они перевернутся. От одной мысли об этом по коже его побежали мурашки – но приятные. А потом, когда они уже причаливали, Дилан дал ему потянуть за канаты и сказал, что он молодец. Это было круто.
Ник передернул плечами. Только все это, возможно, чушь, потому что Дэнни сказал…
Ник пнул камень ногой и проследил, как тот трижды перевернулся, прежде чем упасть в канаву. Дилан был добр к нему только потому, что ему нравилась мама Ника. Впрочем, это тоже не было правдой, подумал он, засовывая руки в карманы. Не полной правдой. Пальцы его нащупали серебряный доллар. Дилан не просил его обратно, а Ник не хотел его отдавать.
С тех пор как его маму похитили, все перемешалось…
Он услышал шум приближающейся машины и отошел на обочину. Он был очень напуган. И одновременно злился на нее. Хотя на самом деле это была не ее вина… Он продолжал медленно идти вперед. Машина позади него тоже двигалась медленно, как будто водитель боялся его объезжать. Это глупо, потому что на другой стороне дороги нет ни машин, ни людей. Но Ник все равно отступил на траву и гравий, потому что если бы его действительно задела машина, то он бы оказался в беде по-настоящему.
Двигатель урчал громко и близко. Даже слишком близко. Наверное, водитель заблудился. Наверное, он хочет спросить дорогу. А может, это какой-то болван, которому просто нравится пугать детей.
Ник уже начал оборачиваться – чтобы предложить помощь? чтобы показать ему средний палец? – как вдруг мир взорвался ослепительной вспышкой красного света.
Затем наступила темнота.
Реджина была в ужасе.
– Вы должны найти его! – воскликнула она. Моего мальчика! Моего малыша! – Найти его прямо сейчас!
На последних словах ее голос практически перешел в крик, и посетители, которые по-прежнему находились в зале, настороженно вытянули шеи, прислушиваясь к тому, что происходит на кухне, и глядя на нее как на сумасшедшую. Но ей было наплевать на них. Ее сейчас не волновало ничего, кроме того что пропал Ник. Ник похищен. Ник потерялся и нуждается в своей маме.
– Мы сделаем все возможное, – сказал Калеб уверенно и спокойно.
Ее пронзило отчаяние, резкой, острой болью отозвавшееся где-то в животе.
Дилан не был так спокоен. В его черных глазах горел опасный огонь. Он выглядел так, словно готов был кого-нибудь убить.
Спасибо тебе, Господи, за Дилана!
Она схватила его за руку.
– Ты должен найти его! Ты должен его забрать! Пока не начался прилив.
Калеб задумчиво почесал подбородок.
– Реджина, мы не уверены, что он в пещерах.
– А куда еще они могли его забрать?
– Кто может его забрать? – спросила Антония. – Мальчик просто ушел, вот и все.
– Вполне возможно. – Калеб посмотрел на Дилана. – Ты что-то обнаружил наверху?
Дилан покачал головой.
– Никаких следов.
– Когда ты видела его в последний раз? – спросил Калеб у Реджины.
– Час назад. Или полтора… – Она нетерпеливо сжимала и разжимала руки. Почему они ничего не делают? Почему не отправляются искать его? – В любом случае, это было до обеда.
– Значит, после того как отошел паром, – сказал Калеб.
– Думаю, да. Какая разница?
– Это увеличивает шансы, что он все еще на острове.
– Разумеется, он на острове, – сказала Антония.
– Он ничего не говорил насчет того, что куда-то собирается? – спросил Калеб у Реджины. – Может, в гости к друзьям.
– У Трухильо его нет. Я позвонила туда в первую очередь.
Его нет нигде.
– Он на что-то надулся, – сказала Антония. – Успокоится и вернется домой.
– Почему он надулся? – спросил Калеб.
Чувство вины захлестнуло Реджину. Он был расстроен из-за нее. Потому что она оставила его. Сначала она дала похитить себя, потом отправилась в море заниматься сексом, оставив своего такого ранимого восьмилетнего сына одного. Она была ужасной матерью, совершенно ужасной!
– Он… Я…
– Его настроение здесь ни при чем, – сказал Дилан.
– Если только он не сбежал, – заметил Калеб. – Без каких-то доказательств похищения силой…
– Ему не обязательно быть похищенным силой, чтобы оказаться в опасности, – решительно сказал Дилан. – Вне зоны действия защиты он уязвим.
«О боже!» – подумала Реджина и скрестила руки на животе, словно защищаясь.
– Уязвим для чего? – настойчиво спросила Антония. – Это ведь Край Света, а не какой-нибудь Нью-Йорк.
Страх когтями впился Реджине в горло. Ее мальчик не был похищен сексуальным извращенцем. Его забрали демоны. Она с трудом проглотила подступивший к горлу комок.
– Но почему… Ты же сказал, что он вне опасности!
Лицо Дилана было жестким.
– Он не должен был… Он не представляет для них никакой ценности.
Значит, все еще хуже. Если он не представляет для них ценности, они могут его убить.
– А вы не можете ввести… Как это правильно называется? Тревога Амбер? – спросила Реджина у Калеба.
– Как только у нас появится подтверждение того, что Ник похищен, я позвоню шерифу округа Нокс, – пообещал он. – И мы введем его в базу данных. Но сначала нам нужно обыскать квартиру, опросить соседей. Иногда дети просто прячутся. Ты можешь описать, во что он был одет?
– Джинсы. Футболка. Синяя? Ох, мы попусту теряем время, – сказала она, не находя себе места от беспокойства. – Прилив… Он совсем маленький.
– Я пошел, – сказал Дилан.
Живот Реджины горел огнем. Как открытая рана. Она потянула за завязки своего передника.
– Я с тобой.
– Это плохая идея, – сказал Калеб. – Я проведу беглое патрулирование, заеду в лагерь. Кто-то мог его видеть. А тебе нужно остаться здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29